Пластический хирург Сергей Галич: «Созданная на месте удаленной молочной железы грудь порой выглядит лучше, чем оставшаяся родная»
Если еще несколько лет назад говорить о хирургическом вмешательстве по улучшению своего внешнего вида было стыдно, то теперь стыдно ничего не предпринимать, если кожа стала дряблой, а грудь потеряла упругость. Женщины смело идут на этот шаг. Количество операций «красоты» в Украине с каждым годом растет. Но также увеличивается и число случаев неудачных вмешательств, заканчивающихся громкими скандалами. А после гибели молодой женщины из Запорожья во время операции по увеличению груди все еще раз обратили внимание на то, что в нашей стране нет специальности «пластическая хирургия» и заниматься ею может любой хирург. Но каждая женщина должна знать: работать над ее внешностью должен высококлассный специалист, владеющий всеми современными технологиями. Об этом во время традиционной прямой линии «ФАКТОВ» нашим читателям рассказал заведующий отделом восстановительной микрохирургии и трансплантации тканей Национального института хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова Сергей Галич.
* — Сергей Петрович, здравствуйте! Беспокоит Анна, киевлянка. У моего трехлетнего сына на лице пятно, даже видно, как пульсирует кровь по сосудам. Врачи советуют наблюдать, не увеличивается ли оно. В зависимости от этого и будут принимать решение: делать операцию или нет. Можно мы приедем к вам на консультацию?
— В отличие от гемангиом (врожденные сосудистые опухоли, которые обычно сами исчезают к пяти-семи годам), мальформации (аномально развивающиеся сосуды) встречаются достаточно редко. Но они опасны тем, что агрессивны, прорастают в мягкие ткани, кости, полости черепа. И хотя первые примеры лечения описаны еще в XVIII веке, до сих пор нет единого подхода. Как и многие мои коллеги, я считаю, что при оперативном удалении мальформаций, особенно расположенных в области головы и шеи, должны участвовать не только сосудистые, но и пластические, и эндоваскулярные хирурги. Такие операции нужно делать только в специализированных центрах. Ведь не всегда удается сразу поставить правильный диагноз, удалить сосудистую опухоль в полном объеме — тогда лечение разбивается на этапы. Вам необходимо приехать на консультацию по адресу: Киев, ул. Героев Севастополя, 30 (5-й этаж, 505 кабинет). Телефон: 0(44) 454-20-85.
— Вы оперируете детей?
— Да, но совсем маленьких не берем, потому что у них легко перепутать мальформацию с гемангиомой. Малышей лишь наблюдаем. Назначаем вмешательство, если не сомневаемся в природе опухоли. Среди наших прооперированных пациентов есть и трехлетние детки. Самым сложным больным в моей практике был киевлянин Женя. Мы начали его лечить в пятилетнем возрасте. Мальформация обезобразила его лицо. Чтобы исправить дефекты, мы перемещали лоскуты кожи, благодаря чему восстановили лоб, часть носа, щеку, губу. Ребенок пошел в обычную школу, внешне почти не отличается от своих сверстников. Конечно, у него остались какие-то рубцы, незначительные изъяны, но не такие жуткие, как были. Мальчишка очень умный, развитый. Навсегда запомнил, как он здраво рассуждал, общаясь с нами, взрослыми врачами. Такой маленький старичок.
Есть у нас и сорокалетняя женщина, у которой мальформация поразила почти все лицо, шею. Ей провели уже несколько операций. Сейчас пациентка выглядит, без преувеличения, настоящей красавицей. Такой работой любой хирург может гордиться.
* — Прямая линия? Меня зовут Михаил Андреевич, я из Черкасс. Два года назад весил больше 130 килограммов. Взялся за себя и похудел до 80. Но в результате потери веса у меня обвисла кожа, особенно на внутренней поверхности бедер, животе, руках. В 47 лет восстановить ее эластичность уже невозможно. Можно эти излишки убрать хирургическим путем?
— Не только можно, но и нужно. Похудевшему человеку хочется раздеться на пляже, посетить сауну, а у него кожа безобразно висит, как у медведя после зимней спячки. Таких людей, с одной стороны, жалко, а с другой — они вызывают у меня искреннее уважение: нашли в себе мужество, силу воли преодолеть свое обжорство, которое, по сути, является болезнью. У похудевших толстяков меньше всего страдает лицо. Щеки, конечно, провисают, но не так сильно, как другие места. Мы делаем операции по удалению излишков кожи, но они травматичные, потому что массивы кожи вырезаются большими полосами. При этом часто повреждаются лимфатические пути, таким пациентам приходится долго ходить с дренажами.
* — Добрый день! Звонит Марина из Ирпеня Киевской области. Подскажите, пожалуйста, куда обращаться: моя коллега глубоко порезала палец. Видимо, были повреждены какие-то структуры, потому что теперь указательный палец у нее согнут, как крючок. Это доставляет ей множество неудобств.
— В таких случаях идеальный вариант — сразу же после травмы провести операцию, не ожидая заживления раны. Кстати, осколок разбитой банки, войдя в палец, может перерезать нерв, сухожилие. При этом входное отверстие — маленькое. Чаще всего страдают сухожилия первого, второго или третьего пальца, которые участвуют в основных движениях, захватах. Без операции происходит рубцевание поврежденной ткани, и тогда теряется нормальный объем движений. Если же пострадал нерв и его неправильно сшили или вовсе операцию не проводили, образуется опухолевидное образование — неврома, которая очень болезненна.
— Если травма застарелая, можно что-то сделать?
— Можно попробовать улучшить положение. Но человек должен понимать: работать, как до травмы, палец вряд ли будет.
* — Добрый день! Наталья Ивановна из Львова беспокоит. Моя мама упала на скользкой улице. У нее перелом лучевой кости правой руки. Боюсь, чтобы не был задет нерв. Такое возможно при переломе?
— Конечно, но это зависит от уровня повреждения. Чаще такое происходит при переломах голени или бедра. Именно в этих местах проходят крупные магистральные нервные и сосудистые пучки. Они могут травмироваться отломками кости или просто сдавливаться. Если для стабилизации костей приходится ставить аппарат Илизарова, иногда попадают в нерв, и тогда тоже нужна помощь микрососудистых хирургов. То есть если после того как сняли гипс или аппарат, не происходит восстановление, а возникают неприятные ощущения, я советовал бы проконсультироваться с профессионалами. При травме нерва мы выделяем его из измененных тканей и восстанавливаем его проводимость.
* — Это «ФАКТЫ»? Звонит Надежда из Донецка. Есть мнение, что протезы молочных желез могут разорваться, например, в самолете. Так ли это?
— Теоретически все возможно. В 1998 году швейцарский хирург анализировал результаты 600 проведенных им имплантаций. В десяти случаях из общего числа наблюдений протезы разорвались в процессе бурного сексуального акта. Трудно представить, каким должен быть контакт, чтобы такое случилось! Но это факт, отраженный в научном докладе.
Импланты бывают разными. Можно услышать мнение, что на какие-то из них есть пожизненная гарантия, кто-то говорит — нужно менять каждые пять-восемь лет. Эти разговоры появились после того, как в 1992 году в американских и канадских клиниках запретили использовать импланты, заполненные высококонгезивным гелем. Считалось, что он вызывает врожденные уродства и аномалии развития. Тогда начали делать так: в грудь вводили оболочку, похожую на презерватив, а затем накачивали ее обычным физиологическим раствором, которым в медицине промывают раны, разводят лекарственные препараты. Таким образом, объем геля, имплантируемого в грудь женщины, свели к минимуму. Но организм все равно реагировал на инородный предмет. В нем образовывались микротрещины, через которые физраствор постепенно рассасывался, грудь теряла форму. Естественно, спустя несколько лет такой протез приходилось менять. Современные импланты наполнены гелем, который не растекается, даже если разрывается оболочка. Он — как каучук. Другое дело, что человек, который носит разорванный имплант, психологически чувствует дискомфорт, поэтому хочет его поменять.
* — Здравствуйте! Беспокоит Людмила из Киева. Европейским женщинам, у которых в груди стоят импланты скандально известной французской фирмы PIP, врачи рекомендуют поменять эти протезы на другие. Я знаю, что моей подруге грудь сформировали именно с помощью французских имплантов. Как срочно нужно их убрать?
— Нашим женщинам, в отличие от жительниц Запада, никто не оплатит замену имплантов. В Европе подобные случаи страхуются. Украинки будут делать это за свой счет. Но я считаю, что не нужно немедленно бежать к врачу. Если имплант не разорвался, опасности для здоровья нет. Чтобы контролировать это, следует раз в три-четыре месяца делать ультразвуковую диагностику. Другое дело, если женщина почувствовала дискомфорт — тогда, конечно, нужно обратиться к хирургу. Кроме того, импланты можно и не менять на другие, а вовсе их убрать. Грудь просто вернется в ту форму, которая была до пластической операции.
— Бывают случаи, когда вы отказываетесь увеличивать грудь девушкам?
— С теми, кому меньше 20 лет, даже не разговариваю на эту тему без родителей. Хотя, безусловно, есть болезни, врожденные аномалии, требующие коррекции, причем в раннем возрасте, пока девочка не начала комплексовать. Улучшить форму груди для красоты, как правило, хотят 20-35-летние женщины. В более зрелом возрасте обращаются уже в связи с какими-то проблемами. Например, для коррекции, если у женщины после двух-трех родов грудь провисла. У меня была пациентка, которая ежегодно приходила, чтобы увеличить грудь на один размер. Причем каждый раз это делалось ради нового молодого человека. Когда она пожелала получить пятый размер, я отказался ее оперировать.
За последние пять-шесть лет пациентки сильно изменились. Женщины стали более грамотными, больше вникают в суть проблемы, приходят подготовленными, благодаря чему говорить с ними проще. При этом за последние года четыре не припомню ни одной пациентки, которая обращалась лишь потому, что просто хотела поставить имплант. Как правило, к такой операции всегда были показания.
* — Добрый день. Меня зовут Светлана. Я из Черновцов. В нашем роду у всех женщин большая грудь. И, честно говоря, это совсем не радует, а наоборот — приносит некоторые неудобства. У меня часто болит спина. Скажите, пожалуйста, можно уменьшить размер груди?
— Особенно от этой проблемы страдают худенькие или невысокие женщины. В молодости такая грудь выглядит очень сексуально, привлекает мужчин. Но со временем она опускается, растягивается. В некоторых штатах Америки уменьшение большого размера груди входит в перечень операций, покрываемых страховой медициной, ведь при этом деформируется позвоночник, из-за опрелостей кожи в складках появляются раздражения, высыпания. Женщина не может заниматься физкультурой, плаванием, потому что ей мешает огромная грудь. Чтобы помочь такой пациентке, следует создать возвышение груди меньшего объема, а избыточные ткани удалить. Но любое иссечение и сшивание сопровождается образованием рубцов. В данной ситуации важно взвесить все «за» и «против».
* — Звонит Нина Павловна из Кременчуга. Моей родственнице удалили молочную железу из-за новообразования. Она страдает, что лишилась одной груди, и не знает, что ей делать…
— В таких случаях мы обычно формируем грудь из тканей самой пациентки. Для этого с живота, ягодицы или боковой части спины берем кожу с частью мышцы и питающим ее сосудом. К сожалению, рак все чаще обнаруживают у молодых женщин. И у них, как правило, более активно формируются рубцы: они сначала красные, затем становятся лиловыми, синеют… В такой ситуации приходится выбирать из двух зол меньшее: жить без груди или сделать ее и спрятать рубцы. Когда мы обсуждаем с пациенткой, откуда возьмем ткани, какие методики применим, обязательно решаем судьбу и второй, здоровой, железы. Ее приходится либо увеличить, либо уменьшить, либо подтянуть, чтобы добиться максимальной симметрии с той грудью, которую реконструируем. Надо сказать откровенно: порой созданная грудь выглядит лучше, чем родная, потому что мы ее изначально формируем со знанием дела, учитывая все тонкости.
Сейчас онкологи пытаются «заигрывать» с пластической хирургией, не имея необходимой подготовки. Во многих случаях на место удаленной железы ставят импланты прямо во время операции без соответствующих показаний. Конечно, когда женщина просыпается после наркоза и обнаруживает у себя нечто наподобие груди, это для нее счастье. Но только на первое время. Потому что позже возникают проблемы.
Важнейший момент в установке импланта — каким слоем кожи и мышц он покрыт. Чем больше поверх него тканей, тем лучше он адаптируется в организме. Если протез прикрыт только кожей, он заметен, прощупывается. Даже визуально неприятно: имплант висит, его видно, даже можно по нему постучать. Кроме того, часто ставят протезы, которые не соответствуют здоровой железе ни по объему, ни по форме. Во время мастэктомии удаляются все подмышечные лимфатические узлы, травмируются лимфососуды, в результате получается «пустая» подмышечная ямка, лишенная клетчатки, в рану выделяется много лимфы. И в этом «озере» лежит имплант. Неудивительно, что происходит нагноение, и вскоре приходится его убирать…
Бывают ситуации, когда женщина хочет избежать множества рубцов и отказывается от того, чтобы грудь ей сформировали из ее же тканей. Тогда можно поставить имплант. Но не сразу после удаления железы, а после того, как будет сформировано покрытие для него. Для этого со спины берется мышца, перемещается под кожей (так мы избегаем образования дополнительных следов операции) и под нее ставится эспандер, который растягивает полость. И только когда она сформирована, мы ставим в нее имплант такой же формы и объема, как здоровая железа. Только при таких условиях протез сможет находиться в теле долгие годы с минимумом осложнений, потому что хорошо покрыт.
Фото Сергея Даценко, «ФАКТЫ»
3536Читайте нас в Facebook
