«Увидев, как в небе звезда, ярко вспыхнув, начала падать, Ельцин сказал: «Наверное, скоро и я туда же полечу...»

Борис Николаевич Ельцин руководил Российской Федерацией с 1991-го по 1999 год, а в канун миллениума подал в отставку, произнеся в прямом телеэфире свою сакраментальную фразу: «Я устал, я ухожу...» Все девять лет его президентства протокольную службу главы государства возглавлял Владимир Шевченко. «Вы останетесь со мной?» — спросил его Ельцин, уходя в отставку. «Да, Борис Николаевич, если я вам нужен, я останусь», — ответил Шевченко. И проработал у экс-президента до самой его кончины 23 апреля 2007 года.

О своем многолетнем сотрудничестве с Ельциным бывший шеф протокола подробно рассказал в своей книге «Повседневная жизнь Кремля при президентах». А накануне шестой годовщины со дня смерти Бориса Николаевича Владимир Шевченко поделился с «ФАКТАМИ» воспоминаниями и о последних годах его жизни.

— Владимир Николаевич, помните день, когда Ельцина не стало?

— Он находился в Центральной клинической больнице. Накануне почувствовал себя лучше — и супруга Наина Иосифовна уехала на ночь домой. А утром, когда к Борису Николаевичу подошел адъютант, чтобы помочь ему подняться, Ельцин внезапно потерял сознание. Врачи ничего не смогли сделать: отказало сердце.

— Вас часто называют другом Ельцина. Согласны с таким определением?

— В друзьях мы не ходили, но Борис Николаевич мне доверял. Если по работе и возникали какие-то трудности, то я звонил ему — и все вопросы тут же решались. Мне легко с ним работалось.

— Значит, доверительность в отношениях была. Как вы думаете, он предчувствовал, что скоро уйдет?

— Помню, мы были в Иордании, отдыхали на Мертвом море. Подолгу говорили, Борис Николаевич мне много интересного рассказывал. Как-то вечером пошли ужинать. И только приступили к еде, как вдруг в небе звезда ярко вспыхнула и стала падать. Ельцин, проводив ее взглядом, сказал: «Наверное, скоро и я туда же полечу...» Было ли это предчувствие? Наверное...

— Скажите, а как вы попали в президентский протокол?

— До распада Советского Союза я возглавлял протокольную службу президента СССР Михаила Горбачева. Помню, он после своей отставки, в конце декабря 1991 года, уезжал из Кремля, а я провожал его до автомобиля. «Созвонимся», — сказал мне Михаил Сергеевич, но после этого — ни слуху ни духу. А в новой российской команде возникли проблемы с протоколом, и мне предложили возглавить службу. Я согласился, поставив при этом условие: «Пойду, чтобы поднять уровень. Но только со всей своей командой». И в начале января мы уже начали готовить первый визит Ельцина за рубеж. Это была тяжелая поездка: за четыре дня президент побывал в Лондоне, Нью-Йорке, Вашингтоне и Оттаве.

*Владимир Шевченко (крайний справа) 16 лет сопровождал Ельцина во всех его поездках и на официальных встречах. В 1994 году Борис Николаевич и Наина Иосифовна принимали в Москве британскую королеву Елизавету II (на переднем плане)

— Борис Николаевич слыл харизматичной и своенравной личностью. Он трудно вписывался в протокольные рамки?

— В профессиональном плане я был счастливым человеком, поскольку президент любил протокол. Он никогда не опаздывал и очень удивлялся тому, что другие люди могут быть непунктуальными. В своих книгах Ельцин называл меня Хронометром, а я его — Суперхронометром. Обычно он, ознакомившись с программой визита, говорил мне: «Так и действуем. А если где-то будем задерживаться, то не стесняйся. Заходи и говори, что время закончилось». Я, конечно же, заходил, а Борис Николаевич делал недовольное лицо: «Протокол вечно нам мешает. Но убрать его не могу, уважаю. Он же профессионал». Так что обычно у нас все шло по плану. Президент прекрасно понимал: если мы где-то выбьемся из графика, то вся программа развалится, как кости домино, поставленные в один ряд. У нас даже ГАИ знало, что если я сказал подавать машину, значит, Ельцин выйдет ровно через две минуты. А когда кто-то из делегации опаздывал, он говорил: «Пусть догоняет».

— Иностранные гости были столь же пунктуальны?

— В первое время случалось по-всякому, но потом все усвоили, что Ельцин не терпит опозданий и всегда за них упрекнет. Стоило кому-то задержаться хоть на несколько минут, он начинал меня теребить: «Почему опаздывает? Это ты виноват. Наверное, не вовремя машину подал»...

— Какие еще обстоятельства вызывали недовольство Бориса Николаевича?

— На празднование 2000-летия христианства мы поехали в Вифлеем, где должно было собраться много мировых лидеров. Это, кстати, была последняя официальная поездка Ельцина в ранге главы государства. Когда мы уже отбывали обратно, наш самолет задержали в аэропорту. Ельцин нервничал, не мог понять, почему мы не летим. Десять минут стоим, двадцать... И тут меня осеняет. Спрашиваю у командира корабля, не случалось ли в последнее время каких-либо сбоев при приеме израильской делегации в Москве. А тот отвечает: да, было. Авиационные службы не успели вовремя подготовить самолет к взлету, долго поливали его жидкостью против замерзания, в итоге вылет разрешили только через полчаса. И что вы думаете: как только истекло 30 минут, нам тотчас дали добро на взлет. Из чего я для себя сделал вывод: как аукнется, так и откликнется. В протоколе всегда в первую очередь нужно думать о гостях — чтобы они не испытывали никаких неудобств. Тогда и ты подобного нигде не будешь испытывать.

— Читала, что столь популярные сейчас встречи мировых лидеров «без галстука» стали традиционными как раз во время президентства Ельцина...

— Идея возникла не на пустом месте. Когда люди долго сидят в кабинете и ведут серьезные переговоры, то со временем стены начинают «давить». Что делать в этом случае — продолжать работать или прерываться? Я уже не помню, когда именно состоялась первая неформальная встреча. По-моему, это произошло во время визита в Россию немецкого канцлера Гельмута Коля. Ельцин тогда ему сказал: мол, приезжай без всяких церемоний. Поедем в резиденцию, посидим в лесу, снимем галстуки и поговорим без протокола. Так с тех пор и повелось. Даже когда проходили встречи лидеров стран «большой восьмерки» (в ее состав входят Великобритания, Германия, Италия, Канада, Россия, США, Франция и Япония. — Ред.), участники, как правило, снимали галстуки и решали важные государственные проблемы без серьезного протокола.

— Масс-медиа часто писали о том, что и во время официальных мероприятий Борис Николаевич мог вести себя неформально. Его личный фотограф Александр Чумичев рассказывал, как на встрече с французским лидером Жаком Шираком Ельцину подарили посох. Президент стукнул этим посохом по полу и шутливо спросил: «Царь я или не царь?»

— Это было уже в конце президентства Ельцина. Поскольку он слыл человеком достаточно жестким и требовательным, многие стали называть его царем Борисом. И во Франции действительно имел место такой случай. Присутствующие шутку оценили.

Еще об одном эпизоде я рассказывал в своей книге «Повседневная жизнь Кремля при президентах». Борис Николаевич не понимал привычку людей скрещивать ноги по-американски — когда человек кладет щиколотку одной ноги на колено другой. Как-то во время встречи с 42-м президентом США он обратил внимание на то, что тот постоянно принимает эту позу, да еще и теребит свой ботинок. «Что, Билл, жмет ботинок? Давай поменяемся. У меня, кажется, на размер больше», — предложил Ельцин и в шутку начал снимать свою обувь. Клинтон посмеялся, но с тех пор на встречах с Борисом Николаевичем по-американски не садился.

— Владимир Николаевич, помимо программы визитов, в обязанности протокольной службы входит и подбор презентов зарубежным лидерам. Трудное это дело — выбирать подарки людям, у которых есть все?

— Самое главное в таком подарке — он должен быть приятен человеку. В свое время нашим лидерам дарили и машины, и слонов, и лошадей, но все прекрасно понимали, что это довольно глупо. Я начинал с того, что через наш МИД узнавал, какое хобби у того или иного зарубежного руководителя. Например, президент Франции Жак Ширак увлекался Пушкиным. Будучи студентом университета, он даже переводил на французский его стихотворения. Поэтому мы привезли Шираку переизданное полное собрание сочинений Александра Пушкина, чем его несказанно порадовали.

Британский премьер-министр — ныне покойная Маргарет Тэтчер, как и английская королева, коллекционировала российский императорский фарфор, а 40-й президент США Рональд Рейган увлекался лошадьми. Когда я был в Белом доме, то обратил внимание, что у него в кабинете вдоль стен стояли седла. Одни были сделаны из пластмассы, другие — из металла, третьи — из дерева. У нас лучше других сбрую делали киргизы, и мы заказали им подарочное седло для Рейгана. Как говорится, прямо под него сделали. Сейчас это седло в числе прочих президентских подарков можно увидеть в библиотеке Рональда Рейгана.

— А чем гости радовали Бориса Николаевича?

— Узнав, что Ельцин увлекается большим теннисом, его просто засыпали ракетками! Их скопилось несколько сотен, да еще с десяток установок для подачи мячей. Мы все это потом по школам раздавали. Кстати, когда я встречался с американскими или французскими коллегами, они мне признавались: «Порой расскажешь о хобби, так сам потом от этого страдаешь». К примеру, Билла Клинтона, который увлекался гольфом, просто завалили клюшками и кепками...

— Владимир Николаевич, вы были инициатором принятия закона «О создании центров президентов, ушедших в отставку». Как продвигается этот проект?

— Центры исторического наследия экс-президентов я предложил сделать по прототипу американских. В США, кстати, их уже двенадцать. В таком центре можно больше узнать не только о бывшем лидере страны, но и об эпохе, в которую тот возглавлял государство. Если все пойдет по плану, то в июне 2014 года, ко Дню России, мы откроем в Екатеринбурге Центр Ельцина.

Читайте нас в Facebook

Сделайте «ФАКТЫ»
избранным источником
в Google News