Иван Кашин: «Я сделал стойку на руках на одной из высочайших гор — пике Ленина»
Один из старейших альпинистов страны Иван Кашин, который на прошлой неделе отпраздновал 90-летие, встретил корреспондентов «ФАКТОВ» в вестибюле спорткомплекса Национального технического университета Украины «КПИ». «Я здесь внештатный преподаватель физвоспитания, — сообщил Иван Андреевич. — Побеседуем в классе, который мы с коллегами оборудовали для занятий по скалолазанию». Ветеран повел нас по лестнице на четвертый этаж. Поднимался по ступеням так быстро и с такой легкостью, что мы едва за ним успевали.
— Правда, что золотую медаль чемпиона СССР по альпинизму вы завоевали со сломанными ребрами?
— Тогда, в 1961 году, золото завоевала вся наша украинская команда — шесть человек, — говорит Иван Кашин. — Я пошел на это восхождение, не зная, что у меня сломаны ребра. Расскажу обо всем по порядку: на Кавказе в горном районе Безенги рядом друг с другом находятся пять вершин высотой свыше пяти тысяч метров каждая, подняться на них очень сложно. Мой друг, известный альпинист и заслуженный мастер спорта СССР киевлянин Владимир Моногаров, предложил взобраться на все пять вершин за один выход, не спускаясь вниз на отдых. По нашим расчетам, прохождение этого уникального траверса (маршрута) заняло бы около двух недель. Продуктов, бензина для примуса, других вещей на столь длительное время требуется так много, что все их нести на себе невозможно, поэтому по пути следования нужно было сделать несколько складов с припасами (мы их называем «заброски»). Приехав в район Безенги, первым делом занялись их созданием: нагружали рюкзаки тушенкой, сухарями, галетами, чаем, сахаром, жестяными банками с бензином и несли все это высоко в горы в заранее намеченные места. Там припасы выгружали и обкладывали их камнями. Получалось сооружение в виде пирамиды.
*В 1961 году эта украинская команда завоевала золотые медали чемпионата СССР по альпинизму. Слева направо: Владимир Моногаров, Михаил Алексюк, Иван Кашин, Лео Кенсицкий, Борис Шапошников, Виктор Козявкин
Когда последний склад был готов и мы возвращались в базовый лагерь, я сломал ребра. Оставалось преодолеть последнюю на нашем пути трещину в леднике, на которой был своего рода мостик — застрявшая глыба льда. Почти вся команда благополучно по ней перешла. Только ступил на «мостик», как он провалился, и я полетел вниз. Трещина имела форму конуса (сужалась книзу), поэтому на дно я не упал — застрял на глубине метров 18—20. Получил массу ушибов, царапин. Слышу, ребята кричат: «Ваня, ты жив?!» Борис Шапошников из Донбасса спустился ко мне, но я нашел в себе силы самостоятельно выбраться наверх по веревке. Кое-как доковылял до базового лагеря. Ребята уложили меня в палатку. До начала штурма пяти вершин оставалось две недели, за это время я оклемался и пошел с командой.
— Вам разрешили идти налегке?
— Нет. Кто за меня будет тащить груз? Нам повезло, что большую часть альпинистского марафона по Безенги прошли при хорошей погоде — не было ни метелей, ни ураганного ветра. Мы наслаждались солнечными днями. Но в конце на нашу долю выпали серьезные испытания: в один из вечеров ветер просто осатанел, началась пурга. Вскоре крыши палаток прогибались под весом снега и придавили тех, кто лежал по краям. Мы пытались сбить его изнутри, но из этого ничего не вышло. Палатки могли повалиться. Нужно было выходить наружу и разгребать сугробы, а затем сушить на себе заснеженную одежду. На это ушла вся ночь. Столь сложных ночевок на завершающем этапе было несколько. Когда сильнейший ветер чуть ли не рвал палатки, мы обвязывали их веревками, и это спасало наше жилье. Если была возможность, возводили защитные стены из снега. Но порой в местах, где мы останавливались на ночлег, снега для такого рода построек не хватало.
— Сколько человек помещалось в палатке?
— Трое. Вначале в спальные мешки забирались те, кто укладывался по краям. Свои пуховые куртки они «жертвовали» для утепления стен палатки. Альпинист, ложившийся посредине, укрывал своей курткой себя и соседей.
Но перед сном готовили ужин. Начинали с чая. Дело в том, что на большой высоте организм быстро обезвоживается, поэтому очень хочется пить. Есть снег мы себе не позволяли: можно простудиться. Набирать чай во фляги тоже нельзя: вода в них быстро превратится в лед. Так что дневной перекус состоял только из бутербродов, печенья, изюма, чернослива, а уже вечером отводили душу несколькими кружками чая.
Что же касается палаток, то в те времена они были тяжелыми — шесть килограммов (современные втрое легче). Если промокали, то их вес увеличивался до 12 килограммов, причем они сразу же замерзали и их невозможно было сложить. В таких случаях шли с неразобранными палатками, пока они не оттают.
— Какое блюдо в горах самое популярное?
— Сало, которое ели с сухарями. Хлеб тяжелый, поэтому его не брали. Кстати, ради снижения веса поклажи мы тогда пошли в горы без фонарика. Все вещи клали на строго определенные места, это позволяло одеваться без света на ощупь, когда просыпались затемно.
Если в нашем распоряжении было достаточно много продуктов, готовили популярное у альпинистов блюдо «шарлепупо». Его делают из размягченного сливочного масла, мясных консервов, сухарей и печенья. Это кушанье очень калорийное. Поешь его вдоволь да еще хорошенько запьешь горячим чаем — можно обойтись без дневного перекуса.
*Иван Кашин продемонстрировал нам, что не утратил навыков скалолазания (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
— Как спасались от солнечных ожогов?
— Необходимо было защищать не только кожу, но и глаза. Носили специальные очки. От ожогов больше всего страдали губы — трескались, долго не заживали. Чтобы решить эту проблему, пользовались гигиенической помадой. А еще сильно обгорал нос. Приходилось на него что-то лепить, например, кусочек бумаги.
Нужно сказать, что пять вершин горного района Безенги нам удалось пройти со второй попытки. Первая была предпринята за два года до этого.
— Тогда, переправляясь на лошади через быструю горную речку, я упал в воду, — вступает в разговор руководитель той экспедиции Владимир Моногаров. — Мощнейший поток воды сорвал с меня обувь, штаны и даже, извините, трусы. Под дружный хохот ребят я выбрался на берег в одной рубашке. На переправе вымокли все члены экспедиции, кроме Михаила Алексюка. Я распорядился: «Чтобы не простудились, раздать по 50 граммов водки, но Мише не давать — он сухой». Тогда Алексюк, не снимая ботинок, зашел в воду и заявил, что не выйдет, пока не получит водки. Это дало повод для новой порции шуток.
— Во время первой попытки пройти все пять вершин Безенги нас ограбили… горные галки, — продолжает Иван Кашин. — Представляете, приходим к закладке и находим там разорванные мешочки из-под крупы, бумагу от пачек печенья и галет. Повсюду следы птичьих лап. Впредь припасы защищали более крупными камнями, чтобы пернатые не смогли их растащить, а продукты начали паковать исключительно в металлические банки, крышки которых мы запаивали.
Разграбление галками продуктов стало для экспедиции роковым — из-за непогоды мы не смогли дойти до следующего склада и, мучимые голодом, едва спустились в базовый лагерь. Перед этим двое суток просидели в вырытой в снегу пещере. За незавершенное прохождение Безенгийского массива нас наградили бронзовыми медалями чемпионата СССР по альпинизму. А через два года, когда мы поднялись на все пять вершин, получили золото.
— Поднимались на более высокие горы?
— На пик Ленина — 7134 метра. По высоте это вторая после пика Коммунизма (7495 метров) гора на территории бывшего Советского Союза. Она находится в Средней Азии на Памире. Как и на Безенги, капитаном нашей команды был Владимир Моногаров. Восхождение совершали 38 человек (все из Украины) — рекордное количество участников подобной экспедиции. Мы тщательно акклиматизировались к условиям высокогорья, ведь на высоте более пяти тысяч метров кислородное голодание очень сильное. Каждый шаг дается с трудом, постоянно мучает одышка. Насколько опасен пик Ленина, говорит, например, то, что вскоре после нашего восхождения на его склонах погибла женская команда, в которую входили сильнейшие альпинистки СССР во главе с Эльвирой Шатаевой.
Чтобы организм привык к кислородному голоданию, мы поднимались до определенной высоты, ночевали там, затем спускались вниз отдыхать. С каждым выходом забирались все выше и выше. Затем пошли на штурм вершины. Поднялась вся команда, а я сделал там стойку на руках. Для меня это несложно, ведь я занимался акробатикой и гимнастикой.
— За границей совершали восхождения?
— В советские годы я был невыездной. Дело в том, что во время оккупации Киева гитлеровцами меня принудительно отправили на работу в Германию. Попал в лагерь под Ганновером, трудился в транспортной компании. После освобождения многие из тех, с кем я был в лагере, остались в Европе, а я вернулся. Пытался поступить в авиационный вуз, но куда там — с такой анкетой даже документы не взяли. Окончил институт физкультуры. На работу меня нигде не принимали. По совету знакомого акробата приехал в Казань, устроился преподавателем физкультуры в местном университете. Вскоре меня вызвали в отдел кадров: «Вы что, не знаете, что здесь учился Ленин? Как вы смели к нам поступить?! Вы же были в Германии при Гитлере!» «Так не по доброй воле я там оказался, — отвечаю. — Что мне было делать?» «Застрелиться!» — выпалил начальник отдела кадров.
— Вы энергичны, выглядите значительно моложе своих лет. Как вам это удается?
— Я постоянно чем-то занят, и это, думаю, главный секрет. По утрам делаю зарядку. Ем все, но в меру. Важно, что в семье у меня все в порядке. С женой, которой уже 81 год, живем душа в душу.
4206Читайте нас в Facebook
