Славянск без электричества и воды: люди моются в реке, еду готовят на кострах
Славянск оказался в самом эпицентре АТО, а его жители стали по сути заложниками захвативших город террористов. О том, что происходит в городе и как там выживают люди, «ФАКТАМ» рассказал 29-летний Виталий. Мужчина просит не называть его фамилию, опасаясь мести со стороны сепаратистов и тех, кто их поддерживает. Несколько дней назад Виталия с женой и маленьким ребенком эвакуировали из зоны АТО. Сейчас беженцы обитают в тихом пригороде Киева, но по привычке вздрагивают от звуков пролетающего в небе самолета или разрывающихся фейерверков.
— Я очень волнуюсь за наших друзей и соседей, которые остались в Славянске, — говорит Виталий. — Связаться с ними нельзя. Последние семь дней в городе нет электричества. Не работают стационарные и мобильные телефоны (люди не могут их зарядить). Я лично видел, как бойцы Национальной гвардии привезли бригаду электриков, чтобы те восстановили разбомбленные подстанции и разорванные электрические провода. Однако ополченцы не позволили провести ремонтные работы: начали такой плотный обстрел, что нашим солдатам пришлось отступить.
Воды тоже нет: снаряд угодил прямо в насосную станцию. Люди моются в реке Кривой Торец, а воду набирают из ручья. Во дворах многоэтажек и частных домов разводят костры и так готовят еду. Две недели назад разбомбили хлебзавод, и мы остались без хлеба. Варили каши, пекли лепешки и блинчики на воде. Но запасы круп и муки скоро закончатся, а продукты в город уже не возят. И что тогда?
А ведь большая часть населения Славянска очень радовалась, когда два месяца назад, 12 апреля, в городе появилась первая группа российских солдат. За неделю до этого стали распространяться слухи: мол, к нам едут «спасители». Помню, была суббота. «Спасители» приехали на джипах: двадцать крупных, сильных мужчин в военной форме и в масках. По осанке было видно, что это профессиональные военные. В тот день я случайно оказался на площади. Подошел к одному: «Ты откуда?» — «Из Донецка». — «А почему лицо прячешь?» Он начал уводить беседу в другую сторону. Разговаривал с типичным российским акцентом, а у нас, на Донбассе, совсем другой говор.
Тут же сбежались горожане и разделились на два лагеря. Одни встречали боевиков улыбками, пожимали им руки, а другие — наоборот, стали прогонять визитеров. Кричали: «Зачем вы сюда приехали? Это Украина, наша земля!» Потом люди начали яростно спорить между собой. На площади появилась тогдашняя мэр Славянска Неля Штепа, попыталась успокоить толпу. «Это наши мальчики, из Донецка, — доказывала Штепа. — Не надо их ругать. Они ведь приехали нас спасти».
С появлением боевиков в городе началась паника. Поползли слухи: мол, город штурмуют, есть жертвы. Сразу же закрылись супермаркеты, магазины, банковские отделения. Тем временем в Славянск подтягивались новые группы боевиков. Они захватили горотдел милиции, где, как рассказывал горожанам руководитель этого ведомства, находилось 600 единиц оружия. Потом — здание СБУ. Затем начали строить блокпосты, перекрыв въезды в город. Местные жители активно им помогали. Тащили из дому старые шкафы, чугунные батареи, срезали в центре города деревья.
Это ужас, как людям промыли мозги! Украинские телеканалы отключили почти сразу. А многие донецкие сильно искажали происходящее. Потом местные журналисты мне признавались, что их фактически заставили поддерживать российскую версию событий на Донбассе. Да что телевидение, людей запугивали даже священники! Батюшка Николай из нашей церкви предупредил прихожан: «Будьте осторожны. Сюда едут „правосеки“. Будут нас убивать!»
Самое страшное, что даже сейчас, сидя без света и хлеба, люди верят: вот присоединимся к России — и сразу наступит благоденствие. Я едва ли не единственный среди моих друзей и соседей в Славянске, кто поддерживал идею неделимой Украины. Пытался переубедить людей, объяснял, что их вводят в заблуждение. Куда там! Российская пропаганда потрудилась на славу.
Боевики засели в жилых кварталах и каждую ночь ведут оттуда обстрел горы Карачун, где расположились украинские бойцы. Двадцатого мая снаряды угодили в частные дома по улице Энгельса. То ли боевики промахнулись, то ли минометы Нацгвардии им так ответили. Пять домов осталось без крыш, а шестой сровняло с землей. Это потрясло жителей города. Собрался стихийный митинг. Люди кричали: «Хватит обстреливать наши дома из тяжелых орудий!» На что «народный мэр» Славянска Вячеслав Пономарев заявил: «У нас нет тяжелых орудий». — «В таком случае хватит стрелять из-под наших домов! — не сдавались митингующие. — Зачем вы прикрываетесь жителями частного сектора? Раз хотите воевать, выезжайте в поле и там ведите боевые действия». Пономарев ответил так (цитирую): «Если вы ссыте, как та старая бабка из разбомбленного дома, это ваша проблема. Мы вас защищаем. Если бы не мы, вас бы давно не было!»
Ага, они нас защищают. Ополченцы в принудительном порядке заставляют мирных жителей — и мужчин, и женщин (!) — брать в руки оружие и воевать. Попробуй им возрази! Вмиг расстреляют. Так было с моим соседом — его застрелили в упор. Чтобы не становиться в ряды террористов, я наложил на правую ногу гипс и стал передвигаться на костылях.
Тем временем мне перестали на работе выплачивать зарплату. А кормить семью надо. Вот я и занялся торговлей сезонными фруктами. Общаясь с покупателями и другими продавцами, видел, как меняется настроение людей. Те, кто еще недавно молились на Путина, уже проклинают его войска.
«Мэр» Пономарев обещал, что перед обстрелами людей будут оповещать об опасности с помощью заводских сирен. Однако их ни разу не включили. Каждый раз бомбежки начинаются внезапно. В мгновение ока люди прячутся кто куда. Город словно вымирает. В домах стараются держаться подальше от окон. Многие снаружи забили их фанерой, а изнутри заткнули подушками.
Знаете, какой товар самый ходовой в Славянске? Конфеты и шоколад. Организм борется с постоянным стрессом, требуя сладкого. Я, например, раньше вообще не ел шоколад. А когда заварилась эта каша, стал поглощать по несколько плиток в день.
Торгуя на рынке, я зарабатывал от 30 до 50 гривен в день. И тут же ехал на базу, чтобы успеть купить муку или сахар (там всегда толпилось много людей, крупы буквально разметали). На закупки тратил все заработанные деньги. И, как потом оказалось, правильно делал. Вскоре поставки продуктов прекратились. В магазинах еще остались какие-то продукты. Однако они подорожали почти вдвое.
Беда в том, что у людей нет наличных денег. Банкоматы давно не работают, зарплаты и пенсии не выдают. На рынках люди уже обменивают вещи на продукты. Тем временем наши «защитники» сами же и ограбили машину, которая везла пенсионные и социальные выплаты. А еще я видел, как ополченцы на блокпостах берут мзду за ввоз продуктов в город. У одного мужика забрали два ящика пива, у другого — три ящика с колбасой. Я уже не говорю о том, как наши «защитнички» отбирают у людей автомобили.
Другой пример — для сравнения. Забегая вперед, скажу, что мне пришлось скрываться от боевиков. Я сумел добраться до места дислокации бойцов Нацгвардии и пробыл там несколько дней. Как-то один из солдат посетовал: мол, надо бы побриться. «А что мешает?» — спрашиваю. «Зеркала нет», — отвечает. Ну, я и пошутил: «Разве это проблема? Вон сколько машин через блокпост проезжает. Выломай зеркало и пользуйся». Солдат посмотрел на меня с явным недоумением: «Так нельзя. Мы же не бандиты».
А вот сепаратисты — настоящие бандиты. На моих глазах среди бела дня они в центре города расстреляли мужчину, который критиковал политику Путина, а тело затащили в затопленный подвал. Между тем в этих подвалах прячутся люди. Славянск расположен на болотах, почти все подвалы залиты подземными водами. Во время обстрелов горожанам приходится стоять там едва ли не по пояс в грязной, холодной воде.
К счастью, часть жителей уже покинула город. Сепаратисты «болгаркой» вырезают двери пустующих квартир и домов, выносят оттуда оргтехнику и все, что им понравится. Чего греха таить, некоторые жители Славянска тоже не брезгуют мародерством. Грабят жилища своих же соседей.
Почему я скрывался от ополченцев? На рынке часто заводил разговор на политическую тему. Доказывал, что присоединение к России не принесет нам ничего хорошего. Одна женщина записала мое пламенное выступление на мобильный телефон и передала запись сепаратистам.
Ранним утром к моему дому подъехал джип, из него вышли пятеро мужчин с автоматами Калашникова. Недавно мы поставили высокий металлический забор, и ополченцы не смогли проникнуть во двор. Кроме того, их сбило с толку, что окна дома забиты кусками фанеры, а наша собака почему-то не залаяла. Этим она спасла меня от верной смерти.
Думая, что я успел скрыться, бандиты начали обход ближайших усадьб. Показывали видео, где я агитирую за независимую Украину, спрашивали: вы не знаете, где скрывается этот человек? По гроб жизни буду благодарен соседям за то, что не выдали меня, хотя при этом сами сильно рисковали. Когда «расстрельная группа» уехала, соседи бросились стучать нам в окна: «Виталик, тикай! Иначе тебя убьют!» Я собрался ровно за четыре минуты: срезал гипс, побрился и переоделся.
Первым делом отвез жену и ребенка к надежным друзьям, а потом сел на велосипед и покатил за город. Больше всего боялся, что меня задержат на одном из блокпостов. По образованию я психолог, и знаю, что в таких случаях нужно демонстрировать абсолютное безразличие. Сорвал ветку бузины и, проезжая мимо сепаратистов, нюхал ее, зевал. А у самого сердце колотилось так, что едва не выскочило из груди. Бог миловал: блокпосты миновал спокойно.
Благо, бойцы Нацгвардии стоят в километре от Славянска. Я показал им паспорт, объяснил ситуацию. Они рассказали, что в последнее время серьезно допрашивают выезжающих из города мужчин. Дело в том, что сепаратисты, переодеваясь в гражданскую одежду, пытаются выбраться из окружения. Поэтому наши солдаты тщательно проверяют документы и даже устраивают очные ставки. Но меня приняли тепло, даже поделились сухпайком. Это, я вам скажу, гадость редкая. У одного из бойцов от такой еды открылась язва желудка. Он, бедняга, мучился страшно.
Воспользовавшись мобильным телефоном одного из солдат, я позвонил родителям (они живут в другом городе), попросил забрать жену и ребенка. Через два дня отец с мамой приехали и за мной.
Однако в доме родителей оставаться было опасно. Наши соседи в Славянске сообщили, что ополченцы приезжали снова, расспрашивали, где живут мои родственники. Маму буквально трясло от страха. В телевизионном выпуске новостей пробежала строка с телефонами горячей линии для желающих выехать из Донецкой области. Мама запомнила номер и сразу же по нему позвонила. Оказалось, это фонд Рината Ахметова «Развитие Украины». Мне перезвонила его сотрудница и связала с волонтером из Донецка. А он помог нам добраться до столицы.
— К нам обратились приемные семьи и детские дома семейного типа, которые мы много лет опекаем в рамках программы «Сиротству — нет», — рассказывает директор благотворительного фонда Рината Ахметова «Развитие Украины» Анатолий Заболотный. — Просили забрать их из опасной зоны. Конечно, мы не могли оставить своих подопечных в беде. «Сарафанное радио» быстро разнесло по региону, что фонд организовал эвакуацию, и в наш офис стали звонить сотни людей. Просили как можно скорее вывезти их семьи в безопасные места.
Пришлось срочно открыть горячую линию: (099) 924 19 81, (063) 117 89 01, (095) 199 74 81. Заявки о помощи принимают круглосуточно. Начиная с 23 мая, при активной поддержке группы предприятий СКМ и других партнерских организаций фонд проводит эвакуацию семей из «горячих» точек Донецкой области в места, где люди могут временно проживать до стабилизации ситуации в регионе. Кроме того, мы обеспечиваем беженцев медикаментами, питанием, предметами личной гигиены, оказываем психологическую помощь. Очень выручают детские дома семейного типа, созданные при поддержке нашего фонда. Они размещают у себя беженцев, пока мы подыскиваем подходящее жилье.
На сегодняшний день мы вывезли из зоны АТО более двух тысяч человек. Но каждый день приходят новые просьбы о помощи из Славянска, Краматорска, Дружковки… Только за минувшие выходные фонд эвакуировал 160 человек (в том числе 73 ребенка).
Занявшись эвакуацией семей, мы столкнулись с целым рядом проблем: нет коридора безопасности для вывоза людей, полностью отсутствует координация со стороны государственных органов. Нужны транспорт, места для размещения потока беженцев. Необходимо организовать питание и решить вопрос с временно «замороженными» социальными выплатами.
Но главная проблема — отсутствие закона о беженцах или переселенцах. Люди не могут получить регистрацию, устроиться на работу, отдать ребенка в детский сад или школу. От этого страдают и крымские переселенцы, которые уже несколько месяцев находятся в неопределенном статусе.
Ожидаем, что в ближайшее время, как было обещано правительством, заработает гуманитарный коридор для беженцев, и количество желающих покинуть зону АТО увеличится в разы.
— Зная, что эту статью наверняка прочтут народные депутаты Украины, умоляю, заклинаю их: примите закон о беженцах! — просит Виталий. — Уже несколько дней ищу работу в столице. Никуда не берут, даже грузчиком. Говорят, с вакансиями сейчас тяжело. Не имея официального статуса беженца, я не могу обратиться за помощью в международные организации.
Сегодня фонд Рината Ахметова «Развитие Украины» направил открытое письмо премьер-министру Украины, секретарю СНБО и другим профильным министерствам и ведомствам с предложением провести рабочую встречу и предоставить государству свою помощь и экспертизу в поиске решений проблем, связанных с вывозом и размещением людей из Восточной Украины.
Фото в заголовке с сайта fakty. ictv.ua
10924Читайте нас в Facebook
