"На Рождество я вымолила у Господа чудо: сын начал самостоятельно дышать"
12 декабря прошлого года «ФАКТЫ» рассказали о жуткой ситуации, в которую попала в Египте украинская туристка. В сентябре Наталья Кривонос улетела в Хургаду, где на следующий же день угодила в местную больницу и при загадочных обстоятельствах впала в кому. Египетские врачи выставили огромную сумму за лечение — 25 тысяч долларов — и не отдавали родственникам пациентку, пока те полностью не погасили долг. Поскольку МИД Украины и наше консульство в Египте отказались решать вопрос транспортировки женщины на родину, мужу Натальи пришлось заложить квартиру и за 50 тысяч долларов арендовать турецкий военный самолет.
В день выхода публикации стало известно, что в Хургаде еще один украинский турист впал в кому. Молодожены Андрей и Дарья из села Хотив на Киевщине отправились в свадебное путешествие в Египет. Уже будучи на отдыхе, тридцатого ноября, пара поехала на встречу с другом, отдыхавшим в Египте в другом отеле, и взяла такси. По дороге произошло ДТП — таксист устроил на трассе гонки и не справился с управлением. Дарья погибла мгновенно, Андрея в тяжелейшем состоянии доставили в местный госпиталь. Ситуация повторилась: консульство и МИД посоветовали матери парня самостоятельно перевозить его в Украину. Тем временем из госпиталя, где находился Андрей, женщине постоянно приходили счета — по три тысячи долларов за день пребывания в отделении реанимации.
«В крови водителя такси, который вез молодоженов, обнаружили высокое содержание наркотического вещества»
— Тридцать первого декабря я прорыдала весь день, — говорит мама Андрея 59-летняя Надежда Леонидовна (на фото). — Вспоминала, как ровно год назад сын с невесткой приехали к нам отмечать Новый год. Даринка подбежала ко мне, обняла и говорит: «Андрей сделал мне предложение! Опустился на колено и подарил обручальное кольцо». Показала перстенек на пальце: золотой, с камешком. Была такая счастливая, аж светилась…
30-летний Андрей Рябой и 26-летняя Дарина Потоцкая прожили вместе пять лет, растили четырехлетнего сынишку Мирослава. Но свои отношения узаконили только пятого сентября прошлого года, на годовщину знакомства. От пышной свадьбы отказались: тихо расписались в загсе. Друзья собрали им деньги для свадебного путешествия. Молодожены долго решали, куда поехать. Для семьи скромного достатка доступными по цене оказались только египетские курорты. Поэтому Андрей и Дарина остановили свой выбор на Хургаде.
— Сын, словно предчувствуя беду, два месяца откладывал поездку, — вспоминает Надежда Леонидовна. — Но потом сказал: «Все, едем!» — и купил тур. Андрей и Дарина планировали взять с собой сынишку. Но я (сама не знаю почему) воспротивилась. Отговаривала молодых: «Пусть ребенок останется в Украине. У него нет всех прививок. Так и мне, и вам будет спокойнее». Сын и невестка согласились только в самый последний момент. Теперь понимаю, что моя настойчивость, возможно, спасла внуку жизнь.
*Отправляясь на отдых в Египет, Андрей и Дарья хотели взять с собой четырехлетнего сына, но в последний момент передумали
Ни дурных предчувствий, ни знаков свыше не было. Но в то самое время, когда произошла трагедия, я словно впала в ступор. Недавно я начала ходить в церковь, и батюшка дал послушание: каждый вечер читать по главе из «Псалтыря»… Воскресенье, восемь часов вечера. Открыла шестую главу и — будто провалилась в темную яму. Ни слова не могу прочесть. Пытаюсь сконцентрироваться — и опять лечу в пропасть. А на следующее утро неожиданно приехала дочка. Я удивилась: «Ты откуда взялась? Почему не позвонила?» «Мама, сядь, пожалуйста, — говорит Леся, а у самой голос дрожит. — Андрей и Даша попали в аварию. Даши нет, Андрей в реанимации».
Среди ночи к Лесе приехал друг Андрея Толик и рассказал, что знал. В Хургаде, но в другом отеле, отдыхал Леша, друг Дарины и Андрея. Они созвонились, договорились о встрече. Леша еще попросил их купить ему сувенир на память. Он не успел, а той же ночью должен был вылетать обратно в Украину. Леша ждал ребят, а их все не было. Стал звонить на мобильные — не отвечают. Тогда он набрал номер их общего друга Толика в Украине: «Позвони ты. Может, мои звонки не доходят». Толик звонил много раз, пока телефон Андрея не взял неизвестный мужчина и начал кричать в трубку на арабском языке. Толик перезвонил Леше: «Что-то случилось. Быстро езжай к ним в отель и узнавай». Там, в гостинице, Леша узнал от гида, что Дарина и Андрей разбились.
— Мама не могла вылететь в Египет: у нее нет загранпаспорта, — объясняет сестра Андрея Леся. — А у меня ребенок-грудничок. Поэтому я бросила клич в «Фейсбуке», чтобы нам помогли выйти на связь с проживающими в Хургаде украинцами и с их помощью выяснить обстоятельства ДТП. Люди отозвались мгновенно: нашлись даже свидетели автокатастрофы. По их словам, водитель такси, в котором ехали Андрей и Даша, затеял гонки с ехавшим впереди него лимузином и, не справившись с управлением, на огромной скорости вылетел с трассы. Кстати, таксиста тоже доставили в госпиталь без сознания. Намного позже, когда расследованием этого случая занялась местная полиция, выяснилось, что в крови водителя обнаружили высокое содержание наркотического вещества. Как мы потом узнали, родственники таксиста забрали его из госпиталя и скрывают от правосудия.
«Невероятно, но, услышав ваш голос, Андрей открыл глаза и заплакал!»
— Пока мама бегала по инстанциям, добиваясь, чтобы нам помогли забрать Андрея в Украину, я не отходила от компьютера, — продолжает Леся. — Мне писали не только украинцы, но и владеющие русским языком египтяне. Все пытались помочь по мере сил. Но больше всего меня поразило участие бывшей львовянки Елены Гузар. Она переживала нашу трагедию как свою собственную. Вместе с мужем-египтянином каждый день приходила в реанимацию. Ее супруг общался с врачами, а Елена переводила мне их слова: у Андрея переломы таза и ключицы, пробиты легкие, сломаны шейные позвонки, гематома головного мозга… Она ездила по православным церквям в Египте, а потом раскладывала у изголовья Андрея привезенные оттуда иконки. Смазывала лоб и руки моего брата «слезами Богородицы», разговаривала с ним на украинском языке, даже пела наш национальный гимн.
— Однажды Елена пришла в палату к Андрею, позвонила мне и, включив громкую связь, предложила: «Поговорите с сыном», — вспоминает Надежда Леонидовна. — А я даже слова вымолвить не могла — так душили слезы. «Сынок, открой глазки», — попросила. И тут Елена говорит: «Невероятно, но, услышав ваш голос, Андрей тут же открыл глаза. О-о! У него по щеке покатилась слеза… Говорите, говорите еще!» Я собралась с силами: «Андрюшенька, борись за себя. Мы все тебя очень ждем. Мирослав все время спрашивает о тебе… Скоро я заберу тебя оттуда». Почти месяц, пока сын находился в египетской больнице, вот так (с помощью Елены) я общалась с Андрюшей.
Я не могла поверить в реальность происходящего, пока в Украину не доставили тело невестки. Мой зять, муж дочери, пошел в морг на опознание. Вернулся и сказал: «Это она. На безымянном пальце есть эксклюзивный рисунок. Точно такой, как описала Даринина маникюрша». Из-за страшных травм невестку похоронили в закрытом гробу. Она была очень красивая. Леша рассказывал, что когда он вместе с Дариной и Андреем гуляли по Хургаде, на мою невестку засматривались все арабы. Некоторые говорили Андрею: «Я дам тебе целого верблюда, а ты мне — свою жену».
Мама Андрея Рябого столкнулась с той же проблемой, что и родные Натальи Кривонос: полное отсутствие поддержки со стороны украинских властей. Однако если муж Натальи изыскал возможность перевезти супругу в Украину, пожертвовав квартирой в столице, то у родственников Андрея Рябого такой возможности просто не было.
— Я много раз приходила в МИД Украины, просила решить вопрос с доставкой сына на родину, — рассказывает Надежда Леонидовна. — Чиновники пожимали плечами: «Ничем помочь не можем». Тем временем сумма страховки, из которой покрывали расходы на пребывание сына в реанимации, закончилась. Мне приходили новые счета: шесть тысяч долларов, двенадцать, пятнадцать… Я впала в полное отчаяние: казалось, все — это конец. И тут позвонила продюсер одной из программ телеканала СТБ. И мы вместе пришли в МИД. Увидев, как со мной общаются сотрудники этого ведомства, продюсер сказала: «Езжайте домой. Я сама буду добиваться, чтобы вам дали самолет». И добилась!
Со мной связался директор консульского департамента МИД Украины Андрей Сигиба. Сказал, что они решат вопрос с транспортировкой. «А как же наш долг перед госпиталем?» — спросила я. «Этот вопрос мы тоже уладим, — успокоил меня Сигиба. — ДТП ведь случилось по вине египетского таксиста. А их сторона должна отвечать за безопасность туристов». Мне наконец-то перестали приходить счета из госпиталя.
После вмешательства журналистов сотрудники МИДа быстро нашли авиаборт. Однако против перевозки пациента в коме выступил… московский врач. Дело в том, что в Министерстве здравоохранения Украины, куда Надежда Леонидовна обратилась с просьбой прислать в Египет украинского врача, ей отказали, сославшись на… отсутствие подобной практики и «врачебную этику»! Сжалившись над рыдающей в телефонную трубку женщиной, сотрудники страховой компании, чей полис был включен в стоимость тура, связали маму Андрея с проживающим в Хургаде российским врачом. Так у женщины появилась возможность получать информацию о состоянии сына.
«Не хочу, чтобы мама была ангелом и жила на небе!»
— Две недели мы не могли забрать Андрюшу домой, — вздыхает его мама. — Только сообщаем в госпиталь, что самолет с реанимационным оборудованием может вылететь, как приходит письмо московского доктора: «Пациент категорически не готов к транспортировке». Вылет откладывают. И так много раз. Тем временем добрые люди, опекавшие Андрея в больнице, передавали мне возмущение египетских врачей: мол, почему родственники не забирают пациента? Его состояние стабильное. В чем проблема? Я так и не поняла: кто нас обманывал? Страховая компания или госпиталь. И главное — зачем?
В конце концов Надежда Леонидовна, взяв на себя ответственность за возможные последствия, дала добро на перевозку сына спецрейсом. Двадцать седьмого декабря Андрея Рябого доставили в отделение интенсивной терапии столичной областной больницы.
— Все время, пока самолет был в воздухе, я стояла на коленях перед иконами и молилась: «Господи, перенеси моего сыночка домой», — не сдерживает слез Надежда Леонидовна. — И тут звонок из МИДа: «Успокойтесь. Все нормально, Андрей долетел…» Мои ощущения в тот момент нельзя передать словами! Сразу примчалась в больницу.
К сыну меня не пустили, — но доктор объяснил ситуацию: «Он долго не мог начать дышать через аппарат искусственной вентиляции легких. Я чуть не поседел, пока „раздышал“ Андрея. Он в тяжелейшем состоянии. По сути, нам привезли живой труп». Наши врачи удивлялись халатности своих египетских коллег: у Андрея перелом шейных позвонков, а ему почему-то не надели специальный воротник. Из-за этого развился отек спинного мозга. Реаниматолог сказал мне: «Надейтесь. Чудеса случаются».
И я выпросила у Господа чудо. На Рождество молилась целый день: чтобы Андрей выжил, чтобы Мирославчик не рос круглым сиротой… Попросила священника причастить меня, а сама мысленно обратилась к Богу: «Принимаю это таинство вместо моего сына. Потому что сам он не может». Прихожу после праздников в больницу, а мне говорят: «Андрея отключили от аппарата искусственной вентиляции легких. Это маленькая, но победа». Стала расспрашивать, когда именно сын начал дышать самостоятельно. Врач задумался: «Как раз на Рождество. Но мы не хотели сразу сообщать вам. Нужно было убедиться, что легкие могут работать полноценно».
Каждый день Надежда Леонидовна (кстати, инвалид второй группы) приезжает в Киев и, опираясь на палочку, ковыляет к областной больнице. Сначала проведает своего Андрюшеньку в реанимации, а потом, получив от врачей список лекарств, хромает в аптеку.
— Где берете деньги на лекарства?
— Как только это все случилось и мы решали, где взять средства на аренду спецрейса, дочка написала о нашей беде в Интернете. Люди присылали по копеечке, что-то приносили односельчане. Потом на мою карточку стали переводить средства друзья, одноклассники, знакомые Андрея. Собралась немалая сумма, из нее и беру на лекарства. Каждый день трачу около пяти тысяч гривен. По моим подсчетам, присланных денег хватит еще на месяц. А что буду делать потом, не знаю…
— Четырехлетний Мирослав знает, что произошло с родителями?
— О смерти мамы ему сказали только в прошлое воскресенье. Он был у другой бабушки, мамы Дарины. Она объяснила: «Твоя мама — ангел, она у Бога». Услышав это, Мирославчик заплакал: «Не хочу, чтобы мама жила на небе. Хочу, чтобы она была со мной!» Сейчас внук живет со мной, и я всячески избегаю разговоров о его папе. Внук спрашивает: «Бабушка, а куда ты ездишь?» «В больницу к мальчику, — объясняю. — У меня есть два очень дорогих мальчика — ты и тот, другой. Вот к нему я и езжу». Теперь внучек постоянно спрашивает: «Ты была в больнице у мальчика? Он еще болеет?» Прихожу к Андрею в реанимацию и говорю ему: «Сынок, ты обязательно выкарабкаешься. За тебя столько людей молится! Мне даже из Америки звонили. Там тоже просят Господа о твоем выздоровлении».
Когда номер готовился к печати, стало известно, что Андрея Рябого перевели из реанимации в отделение реабилитации. Однако, говорят врачи, состояние мужчины по-прежнему остается тяжелым.
Тем временем героиню публикации «ФАКТОВ» Наталью Кривонос, которая пробыла в коме почти три месяца, муж уже забрал из отделения интенсивной терапии клиники «Борис». Это было единственное в столице медучреждение, где согласились принять доставленную спецрейсом из Хургады пациентку. Осмотрев женщину, медики ужаснулись: у нее были выбиты передние зубы (очевидно, так египетские эскулапы пытались ввести ей трубку от аппарата искусственной вентиляции легких), сломана грудина и почти все ребра, в двух местах пробита трахея. Киевские врачи не могли сразу определить группу крови. Это можно объяснить только тем, что в Египте женщине вливали кровь разных групп.
Напомним, что в один из госпиталей Хургады 39-летняя украинская туристка попала с подозрением на внутреннее кровотечение. Но, как считают ее муж и сын, местные врачи умышленно довели Наталью до такого состояния, чтобы выкачать из родственников как можно больше денег. Врачи клиники «Борис» сделали все возможное, чтобы спасти Наталью. Однако лечение в этом частном медучреждение стоит дорого. Два месяца в отделении реанимации — почти полмиллиона гривен. Чтобы оплачивать счета, муж Натальи постоянно занимал крупные суммы у знакомых.
— Хочу сказать большое спасибо читателям «ФАКТОВ», — говорит Андрей Кривонос. — Сразу после выхода публикации люди прислали нам 23 тысячи гривен. Многие звонили, чтобы морально поддержать. Говорили: «Если вам с детьми негде жить, приезжайте к нам». Это дорогого стоит… Похвастаюсь: у нас есть маленькие радости. Еще до Нового года Наташа начала самостоятельно дышать. Уже немного двигает руками и ногами. На днях я перевез ее в реабилитационный центр. Сейчас врачи пытаются научить Наташу сидеть. Дни провожу возле жены, а ночи — за баранкой. Зарабатываю частным извозом. В клинике «Борис» за мной числится еще 230 тысяч гривен долга.
Раньше мы скрывали от младшего сына Вани, что мама в больнице. Теперь он вместе со мной навещает ее в реабилитационном центре. Придет, обнимет, целует ей руки и говорит: «Мамочка, я тебя так люблю! На миллион процентов! А ты меня любишь?» В ответ Наташа закрывает глаза: мол, да. Говорить ведь она еще не может. Шестилетний Ваня радуется: «Ура! Мама меня любит! Значит, скоро вернется домой».
5471Читайте нас в Facebook
