"Не трогайте меня, и я буду сидеть тихо" — кредо тех, на ком строится любой авторитарный режим"
Около десяти процентов немецких военных, получивших в 1933—1945 годах приказ убивать евреев, отказались его выполнить. Нарушителей не расстреляли и не посадили. Им поручили другую работу. Парадокс в том, что сообщают об этом факте не в учебных заведениях на территории бывшего СССР, победившего нацизм, а в Германии. В первой стране, научившейся покаянию за совершенные преступления.
Германия прошла непростой путь для того, чтобы примириться с трагическим прошлым, покаяться и пойти дальше в своем развитии. В дни памяти о погибших и празднования Победы полезно вспомнить и разобраться, благодаря чему страна, проигравшая войну, сегодня во многих сферах является примером для подражания.
— Около десяти тысяч фашистов исчезли после окончания войны. Они бежали «крысиной тропой» через Италию и Испанию в Латинскую Америку и таким образом избежали наказания за свои преступления, — рассказывает Элке Григлевски, доктор истории и сотрудница Дома Ванзейской конференции (на которой в 1942 году нацисты утвердили программу геноцида еврейского населения Европы). — Да и в самой Германии процесс «преодоления прошлого» был очень сложным, неоднозначным и медленным.
Как известно, признанная агрессором Германия после капитуляции была поделена между странами-победителями. Восточная часть отошла СССР, а западной управляли США, Франция и Англия. Они инициировали немедленный процесс денацификации (комплекс мер, направленных на очищение от нацистской идеологии). Он предполагал запрет партии национал-социалистов, упразднение всех нацистских законов, люстрацию. Были ликвидированы указатели на улицах, ордена, книги — все, содержавшее хотя бы намек на нацистскую идеологию. В руки победителей попали списки немцев (около миллиона фамилий), в той или иной мере причастных к гитлеровскому режиму. Англичане и французы якобы готовы были их сослать на отдаленный остров, как когда-то Наполеона. Американцы настаивали на суде… А комментатор московского радио Ермашев 19 мая 1945-го потребовал (можно предположить, что не по собственной инициативе) поставить немцев к стенке. В итоге многих бывших нацистов арестовали и судили, а десятки тысяч, задержанных в Восточной Германии, попали в лагеря.
— Как реагировало на «очищение» немецкое общество?
— Увы, надежды США, Англии и Франции, инициировавших этот процесс, не оправдались, — говорит Элке Григлевски. — Более того, за первые три года после войны увеличилось количество немцев, считавших нацизм хорошей, но плохо реализованной идеей. Пятая часть жителей Западной Германии была убеждена, что нация может стать сильной только в случае нахождения у власти диктатора. Половина жителей западной зоны оккупации продолжала считать арийскую расу высшей. И практически все немцы списывали вину за поражение частично на «ошибки, допущенные национал-социализмом», а в основном — на страны-победительницы, оккупировавшие их страну. Немцы считали себя жертвами, а не агрессорами.
В итоге новое правительство ФРГ в 1949 году в качестве уступки обществу объявило амнистию нацистским военным преступникам, а спустя два года даже был принят закон, позволяющий возвращать рабочие места бывшим госслужащим Третьего рейха. Народ такие решения поддержал. Выпущенных на свободу преступников встречали хлебом и песнями — как мучеников и героев. И вплоть до 60-х годов на заборах то и дело появлялись свастики.
В 1965 году власти Берлина отказались поддержать проект создания музея Холокоста в здании, где в 1942 году нацисты утвердили план геноцида евреев. Автор проекта, бывший узник Аушвица, историк Джозеф Вульф впал в отчаяние от бесплодных усилий изменить общественную атмосферу в послевоенной ФРГ и покончил собой…
— Каким же образом Германии удалось прийти к глубокому покаянию?
— Ситуация начала меняться, когда подросло новое поколение немцев — с одной стороны, а также под влиянием активной деятельности интеллектуалов и леволиберальных демократов — с другой. В ФРГ стали регулярно проводиться дискуссии трех возрастных групп: прагматичного военного поколения, противоречивых представителей «гитлерюгенда» и тех, кто родился уже после войны.
Интересно, что, по мнению многих историков, наибольшее влияние на изменение культурной памяти немцев оказало именно «поколение гитлерюгенда» — люди, которые в силу возраста не несли непосредственной ответственности за решения и действия нацистского режима, но ощутившие влияние молодежных структур Третьего рейха. Для них, рожденных в 1920—1930-е годы, ужасы войны, крах нацистского режима и начало демократизации стали поворотным моментом в жизни, толчком к переосмыслению ценностей. Именно благодаря усилиям этих граждан, осознавших необходимость примирения, покаяния, помощи другим людям, готовых нести личную ответственность и занявших ключевые посты в образовательной, судебной, а позднее политической сферах, состоялись глубокие преобразования государственных институтов и была сформирована новая национальная идея. Интеллектуалы, писатели, ученые, журналисты, ветераны, пострадавшие от режима, правозащитники и студенты — они давили на власть ФРГ снизу, призывали к покаянию и дискуссиям, но долгое время оставались в меньшинстве. Пока не случилось несколько переломных событий.
— Первое — это ряд судебных процессов, вызвавших мировой резонанс, — продолжает Элке. — Израильская разведка вывезла из Аргентины бывшего гестаповца Адольфа Эйхмана, причастного к массовому уничтожению евреев. Его приговорили к смертной казни — это второй и последний на сегодняшний день смертный приговор суда в Израиле.
Кроме этого, иностранные СМИ обнародовали данные о том, что почти половина из 11 тысяч 500 судей ФРГ носили судейские мантии и при гитлеровском режиме. Под давлением мировой общественности администрация Аденауэра (канцлера ФРГ с 1949 по 1962 год. — Ред.) была вынуждена уволить более 140 наиболее одиозных судей, полицейских и прокуроров. В том числе и Вильгельма Коппе, который первым применил в Хелмно газовые камеры, а в послевоенной Германии стал… директором шоколадной фабрики
Дальше — суд над старшими офицерами СС, проходивший с 1963 по 1965 год во Франкфурте. В ходе процесса вскрылась истинная роль нацистских палачей. Большинство попавших на скамью подсудимых эссесовцев были убеждены в своей невиновности: «Я просто выполнял приказ и не мог ослушаться», «От моих рук не погиб ни один человек», «Я служил своему народу»… Это говорили те, кто непосредственно уничтожал женщин и детей, составлял отчеты о смертях, вел учет драгоценностей, отобранных у евреев в Аушвице, наносил на бедра новорожденным порядковые номера… Они получили по несколько лет тюрьмы, а некоторые были оправданы.
Второе поворотное событие: в 1970 году канцлер ФРГ Вилли Брандт, находясь с государственным визитом в Польше, внезапно опустился на колени перед памятником героям и жертвам Варшавского гетто. Он покаялся на глазах у всего мира, и это никого не оставило равнодушным.
Многие немцы осудили такое «унижение». Но газета Time назвала Брандта «Человеком года», а в 1971-м ему присудили Нобелевскую премию мира.
И, наконец, третье неожиданное событие: тема геноцида была поднята американскими кинематографистами, снявшими сериал «Холокост» — о драматической судьбе еврейской семьи. Фильм стал инструментом в осуществлении давно назревших изменений. Немцы массово обсуждали картину, переживали за судьбу героев, правда, редко кто при этом задавался вопросом о своем месте во всей этой истории…
— Почему?
— Основа всякой диктатуры — это люди, которые живут для себя, своего покоя и комфорта. Они уверены, что ничего не решают, потому что государство всегда сильнее. «Не трогайте меня, и я буду сидеть тихо» — кредо тех, на ком строится авторитарный режим. Человеку свойственно оправдывать себя, перекладывать вину и ответственность на других, потому что понять себя и принять в себе зло — очень сложная и неприятная работа.
Если бы люди не были глубоко безразличны к тому, что происходит со всеми остальными, за исключением их близких, Аушвиц был бы невозможен… Стадное движение так называемой одинокой толпы — объединения холодных, равнодушных людей, которые не могут переносить свое безразличие и одновременно не могут ничего изменить — вот что было с Германией. Демократия не сразу вошла в сознание общественности. Чтобы политики стали прислушиваться к тем, кто видел в демократии и покаянии единственный путь развития своей страны, понадобились десятки лет! Но по большому счету — это заслуга конкретных неравнодушных людей и сообществ.
— А как борьба с нацизмом проходила в ГДР?
— Процессы были похожи, но с нюансами. К примеру, ГДР считала себя борцом с нацизмом, наследником жертв, там активно использовались свои и оставшиеся в наследство от Третьего рейха концлагеря, куда нередко отправляли безвинных людей. Вместе с тем, как и в ФРГ, высокие посты также могли занимать бывшие нацисты.
Один из ярких примеров, характеризующих идеологическую разницу между ГДР и ФРГ в данном вопросе — это два судебных процесса, прошедших практически в одно время. В ФРГ в 1974 году судили за преднамеренное убийство сотрудника концлагеря Ридля, который в ходе процесса утверждал, что отравленный газом человек в последние минуты своей жизни ощущает эйфорию, счастье. Суд счел доказательства убедительными, а убийство — совершенным «по неосторожности». И обвиняемого отпустили в связи с истечением срока давности.
Вскоре в ГДР на скамье подсудимых оказался бывший нацист Паланд, которого после войны заставили служить в органах госбезопасности в обмен на свободу. Он согласился, проработал 20 лет, после чего его вдруг арестовали и осудили на пожизненное заключение.
После всех этих событий, под давлением извне и снизу, немецкое общество и политики начали меняться: заметно снизился уровень недоверия и невежества, возросла готовность людей участвовать в общественных делах. На телевидении стали обсуждать тему Холокоста, снимать телесериалы и фильмы о жизни простых людей в период Третьего рейха. После многолетних горячих дебатов Бундестаг отменил 20-летний срок давности в отношении военных преступлений.
Один за другим стали появляться тематические музеи. И наконец открылся для посещения тот самый Дом-музей Ванзейской конференции, за который боролся и умер узник Аушвица Джозеф Вульф.
Сегодня мостовые Берлина пестрят «камнями преткновения» — маленькими латунными табличками с нанесенными на них именами, датами жизни и местом смерти жертв нацизма. Чтобы прочесть, необходимо наклониться. По словам жителя города Сергея Гладких, они заложены перед домами, откуда несчастных увозили в тюрьмы и лагеря. В память о погибших родственниках заказать такую табличку за 120 евро может любой, а вот изготавливает и лично закладывает их в брусчатку единственный человек — немец Гюнтер Демниг.
В Берлине установлено множество мемориалов, посвященных преступлениям прошлого. Мемориал убитым евреям — 2711 бетонных плит разной высоты посреди немецкой столицы — занимает огромную территорию и вызывает сложные неуютные чувства у того, кто между ними находится.
Быть там и не задуматься о масштабах и банальности зла — не получится.
А еще скульптура «Покинутая комната» в форме стола и опрокинутого стула, как напоминание о евреях, которых хватали в их квартирах и увозили на погибель.
Фонтан в форме треугольника в честь погибших синти и рома (цыган). Новое здание еврейского музея, воздвигнутое на рубеже веков: изломанная линия, внутри которой — ни единого прямого угла, голые серые стены, зал-инсталляция, пол которого устилают металлические «лица» — кричащие о помощи, звенящие под ногами посетителей напоминанием, сколько миллионов человек было уничтожено из-за жестокости одних и страха других.
И, конечно, — Дом Ванзейской конференции, в котором всегда много немецких школьников, студентов, учителей и журналистов из разных стран.
Во время посещения Дома Ванзейской конференции обращаю внимание на то, как проводят экскурсии для школьников немецкие гиды и учителя. Это не праздное шатание по залам и вялые попытки запомнить, что говорит экскурсовод, а живое общение. Гид все время задает вопросы детям, побуждая их анализировать услышанное и увиденное.
- Перед вами — карта прибалтийских городов с указанием количества в них живых и уничтоженных нацистами евреев, — обращается к школьникам экскурсовод. — Как вы думаете, почему напротив одного из них написано, что здесь евреев нет? Да, действительно, потому что все они к тому времени были уже убиты…
А вот — уникальная фотография Лени Рифеншталь, режиссера, снимавшей фильмы о красоте арийской расы. Ее называют пропагандистом Третьего рейха. Как думаете, почему на этом снимке она плачет? Ее арестовали? Нет, после войны она участвовала в 50 судах, но была оправдана. Ее обижают? На самом деле тут вы видите Лени, смотрящую на расстрел польских евреев.
- Что вы чувствуете, когда слушаете о преступлениях ваших предков?— перехватываю одного из немецких старшеклассников. И он отвечает:
— Нас учат, что мы не должны брать на себя вину наших прадедушек. Моя ответственность заключается в том, чтобы знать и помнить. Думать о своих предрассудках, а не винить других. И, по возможности, помогать другим…
*Немецкие старшеклассники говорят о толерантности в Доме Ванзейской конференции, в котором в 1942 году нацистами был утвержден план геноцида евреев
Автор благодарит Еврейский Фонд Украины за помощь в подготовке материала
Фото автора и Ирины Выртосу
2896Читайте нас в Facebook
