"Пролитой кровью и своею отвагой добыл себе славу на поле Грюнвальда"
«Битва народов» под Грюнвальдом навеки закрепилась в исторической памяти. В сражении 15 июля 1410 года сошлись украинцы, белорусы, русские, поляки, литовцы, немцы, англичане, чехи, татары, армяне и многие другие. Не зря в Польше ежегодно отмечают эту дату грандиозным фестивалем реконструкторов. В Украине, к сожалению, «культ Грюнвальда» отсутствует, хотя тысячи наших предков, населявших территорию нынешней Украины, принимали участие в сражении, изменившем ход истории Восточной Европы.
Напомним кстати: первое задокументированное упоминание слова «Украина» встречается в Ипатьевской летописи и относится к 1187 году. Связано это было со скорбью «всей Украины» о смерти переяславского князя Владимира Глебовича, проявившего себя защитником Киевщины, Черниговщины и Переяславщины от половцев. То есть под «Украиной» летописец подразумевает земли южной Руси. В этой самой летописи 1189 годом датировано название «Украйна Галичська”. А в Галицко-Волынской летописи под 1213 годом значится поход галицко-волынского князя Данила Романовича, присоединившего «Берестій, Угровеськ, Верещин, Столпе, Комів и всю Украину”. Таким образом, к Украине причисляют и северо-западные земли Галичины и Волыни.
Война 1409−1411 годов была логическим продолжением курса drang nach Оsten (натиска на восток), взятого немецким рыцарством. К тому времени Тевтонский орден достиг предела своего могущества и всерьез угрожал существованию Польского Королевства и Великого Княжества Литовского, в состав которых входила большая часть украинских территорий.
На поле битвы было немало хоругвей (воинских подразделений, объединенных общим знаменем), сформированных на нынешних украинских землях. Численность подразделений колебалась от 200 до 600 бойцов. Польский историк-хронист ХV века Ян Длугош, изучавший сражение под Грюнвальдом и общавшийся с участниками битвы писал: «Двенадцатая хоругвь — Львовской земли, ее символ желтый лев, взбирающийся на скалу, в голубом фоне. Четырнадцатая — Перемишльской земли, на ее гербе в голубом поле — желтый орел с двумя головами, повернутыми в противоположные стороны. Шестнадцатая — Холмской земли, на красном ее гербе — белый лев, который стоит между двумя деревьями. Семнадцатая, восемнадцатая и девятнадцатая — Подольской земли, которая, учитывая большое количество рыцарства, имела три хоругви, а на гербе каждой из них — изображение солнца на красном поле. Двадцатая — Галицкой земли, имеет на гербе черную галку с короной на голове в белом поле».
В сражении участвовали также тридцать девятая хоругвь, имеющая на знамени месяц со звездой посередине на лазурном поле, и пятьдесят первая Сигизмунда Корибута, набранная из уроженцев нынешней Черниговской области. Не оставил без внимания историк и украинские части, состоявшие в армии литовского князя Витовта, упомянув киевскую, кременчугскую и стародубскую хоругви. Кстати, именно во время Грюнвальдской битвы впервые зафиксирован исторический факт, когда выходцы с украинских земель сражались под сине-желтыми знаменами.
Помимо украинцев, в битве принимали участие и татары. Ордынцы во главе с ханом Джелал-ад-Дином прибыли на подмогу войскам Витовта из… Киева. Ранее, за 11 лет до событий под Грюнвальдом, князь Витовт вместе с татарским ханом Тохтамышем (отцом Джелал-ад-Дина) потерпели сокрушительное поражение в битве под Ворсклой от другого татарского хана Тимур Кутлуга. После этого литовский правитель предоставил своим горе-союзникам территорию для проживания — в нынешней столице Украины. Об этом свидетельствует Никоновская летопись: «И абие внезаапу прииде на него инъ некий царь, именемъ Темирь-Кутлуй, и бысть имъ бой великъ и сеча зла. И одоле царь Темирь-Кутлуй царя Тахтамыша и прогна, и сяде самъ на царстве Воложскомъ Болшиа Орды, а Тахтамышь царь, побежа къ Литовскимъ странамъ; и сослася съ Витофтомъ Кестутьевичемъ, съ великимъ княземъ Литовскимъ, и Витофтъ радъ ему. Онъ же со остаточными своими изъ своей земли къ Витофту въ Киевъ поиде, и съ царицами своими, и два сына съ нимъ, и пребываше у Витофта въ Киеве, питаяся и всю потребу свою исполняа, надеяся отъ него помощи, и темъ хотяше паки приобрести себе царство, его же погуби».
В том же источнике есть подтверждения того, что Киев оставался местом обитания ордынцев и после разгрома крестоносцев. Речь идет о визите великого князья тверского Александра Ивановича, прибывшего в стольный град Киев для переговоров с Витовтом в 1411 году. Здесь он застал и сына Тохтамыша: «Того же лета князь Александръ Ивановичь Тферский поехалъ со Твери въ Литву и наехавъ короля и князя великого Витофта Кестутьевичя на Киеве, а Зелени-Салтанъ царевичь (так в русских летописях называли Джелал-ад-Дина. — Авт.), Тахтамышевъ сынъ, тамо же бяше у Витофта Кестутьевича». Дальнейшая судьба татар, проживавших в Киеве, доподлинно не известна. Однако, учитывая, что уже на следующий год их хан возглавил Золотую Орду, можно предположить, что его сторонники последовали на территорию Великой Степи. Кстати, именно татары убили Великого магистра Тевтонского ордена Ульриха фон Юнгингена. К чести немца, он сам пожелал себе смерти, отказавшись покинуть поле битвы даже при явном поражении: «Не дай Бог, чтобы я покинул это поле, на котором погибло столько мужей».
Наиболее известным украинцем, отличившимся в сражении под Грюнвальдом, является рыцарь Иван Сушик из Романова. Несколько лет назад в Украине даже были выпущены юбилейные марки в память о нем. Уроженец Галичины в бою захватил вражескую хоругвь, за что получил от польского короля Ягайла щедрые дары: «Пролитой кровью и своею отвагой добыл себе славу на поле Грюнвальда, и за что получил три села от Ягайла в земле Галицкой». По другим данным, деревни было две — в Теребовлянском уезде. Это были Боричовка (ныне Борычевка) и Вышний Зубов (ныне Зубов).
Из сотен или тысяч таких наградных грамот, выданных участникам битвы, эта — единственная, дошедшая до нашего времени. В документе король отметил, что галичанин «послужил нам в этой битве», в которой «кровь свою пролил и сейчас не перестает служить, мужественно верховодил, как положено мужественному». Само награждение происходило перед строем армии.
Еще один рыцарь Пан Фредр из Плешовец за подвиги в бою получил в награду от короля несколько сел под Камянцем — Суржу, Кадиивцы и Фридровцы. Отметил Ягайло и отдельные украинские хоругви, в частности Холмску. В ее честь в городе Холм в 1417 году возвели храм имени странствующих Святых Апостолов. В настоящее время бывшая украинская Холмщина является территорией Польши.
Говоря о роли народов в победе над Тевтонским орденом, нельзя не затронуть тему «смоленских полков». Советской и российской пропагандой раскручена история о трех смоленских полках, сумевших в решающий момент битвы остановить натиск немцев и таким образом решить исход баталии. Истоки этой легенды восходят к хроникам Яна Длугаша. Он писал: «Русские рыцари Смоленской земли упрямо дрались, стоя под собственными знаменами. Лишь они не отступали и этим заслужили большую славу. Хотя под одним знаменем смоленцы были жестоко изрублены, а само знамя их втоптано в землю, однако два других отряда вышли победителями, воюя с огромной храбростью, как подобает мужам и рыцарям, и наконец соединились с польскими войсками. Только они одни в войске Александра Витовта заслужили в тот день славу за отвагу и геройство в бою».
Но стоит отметить, что в битве участвовали не полки, а хоругви, что значительно снижает численность бойцов. Причем Смоленск был представлен лишь одной. По мнению белорусского историка Руслана Гагуа, исследовавшего ряд немецких и польских хроник, эту историю Ян Длугаш просто придумал, чтобы исправить нестыковки между различными источниками. Анализируя «Хронику конфликта Владислава, короля Польши, с крестоносцами в год Христов 1410», историк не нашел упоминаний об этом эпизоде. Взамен он приводит такую цитату: «Другая же часть врагов среди тех, наилучших людей крестоносцев, сошлись с большим рвением и криками с людьми Витовта, и после почти часа сражения потери с обеих сторон были такими большими, что люди князя Витовта вынуждены были отступить. Тогда враги, преследуя их, решили, что уже одержали победу и, нарушив строй, отдалились от своих хоругвей и перед теми, кого заставили убегать, стали отступать». После детальной реконструкции хода сражения историк приходит к выводу: «Говорить о каком бы то ни было судьбоносном влиянии на сражение со стороны смоленских воинов нет никаких оснований». На самом деле бежала с поля боя лишь часть литовского войска, однако Длугош пытался показать бегство всего воинства Витовта, дабы повысить престиж поляков, якобы в одиночку разгромивших противника.
1559Читайте нас в Facebook
