Алена Шевцова: "Несмотря на то что трижды в неделю мне проводили очистку крови, я регулярно ездила на передовую, отвозя помощь бойцам"
— У меня вся одежда была с длинными рукавами, которые прикрывали жуткие выпирающие шунты в местах соединения вены и артерии: через них легче было подключать аппарат «искусственная почка», — рассказывает очаровательная молодая женщина Алена. — После того как мне пересадили почку, я вернулась к активной жизни и решила, что избавлюсь от этих признаков болезни. Поэтому на прошлой неделе столичный хирург Владислав Закордонец сделал мне операцию на сосудах.
Если бы не поддержка читателей «ФАКТОВ», неизвестно, как сложилась бы жизнь Алены. В 2013 году сын женщины написал в редакцию письмо, которое привезла нам Аленина мама Надежда Яковлевна. Строки не могли не тронуть: «Допоможіть врятувати життя мамі!!! Мене звуть Денис. Мені 12 років. Я — єдиний чоловік у нашій маленькій сім’ї. Моя мрія — щоб мама видужала від смертельної хвороби, з якою вона бореться вже п’ять років».
— Маме нужна операция по пересадке почки, — рассказал Денис по телефону. — В Украине ее провести невозможно из-за отсутствия донора. Бабушка нашла клинику в Белоруссии, но операция стоит 50 тысяч долларов. У мамы нет сил и возможностей заработать такую сумму. Я еще совсем маленький, а бабушка — пенсионерка. И я очень прошу всех неравнодушных к нашему горю людей: откликнитесь!
— Именно сын и мама заставили меня действовать, не опускать руки, — вспоминает Алена. — Когда мне поставили диагноз «хроническая почечная недостаточность», я только нашла работу в Киеве. У меня не было ни жилья, ни поддержки. Сначала не соглашалась на искусственную очистку крови. Просила: лечите меня любыми методами, но только не подключайте к аппарату «искусственная почка». Знала, что, как только это произойдет, буду привязана к процедуре диализа. Однако процесс невозможно было остановить. Пытаясь отсрочить диализ, сидела на разных диетах. Мама искала рецепты народной медицины, я пила отвары трав. В итоге это привело к коме, которая длилась неделю. Сосуды и сердце не выдержали: в организме скопилось слишком много жидкости. После этого без диализа обходиться было невозможно. Первую процедуру прошла в канун нового, 2008 года. С тех пор трижды в неделю по четыре часа проводила в клинике. На те небольшие сбережения, которые у меня были, сняла квартиру и решила: «Если удастся выгрести из этой ситуации, значит, все будет хорошо. Если нет, вернусь в родное село в Житомирской области. Буду доживать…» Я выгребла. Но без поддержки незнакомых мне людей это вряд ли получилось бы.
*В этом году Денис, сын Алены, окончил первый курс военного училища имени Ивана Богуна. Он мечтает стать офицером. Фото из семейного альбома
Почки отказали у Алены восемь лет назад. Народное лечение лишь ухудшило состояние молодой женщины. И когда она попала к врачам, нужно было срочно делать процедуру искусственной очистки крови. С тех пор Алена трижды в неделю ездила на гемодиализ.
— Процесс занимает четыре-пять часов, — говорит Алена. — За это время всю кровь человека пропускают через фильтры и мембраны аппарата «искусственная почка». Процедура очень утомительная и ослабляющая, потому что вместе со шлаками из организма уходят и полезные вещества. У всех, кто вынужден прибегать к такому методу, низкий уровень гемоглобина, очень часто падает давление. Из-за того что вымывается кальций, кости становятся хрупкими. Препараты, разжижающие кровь, плохо сказываются на работе желудка, поэтому полтора года назад у меня неожиданно началось сильное кровотечение. Едва спасли… А прошлой осенью я стала чувствовать, как во время процедур из меня буквально уходит жизнь. С каждым днем становилось все хуже. Я слабела, хотя все годы поддерживала себя с помощью лекарств.
…Хорошо помню, как встретилась с Аленой во время презентации календаря, фотосъемку для которого проводили в Софии Киевской. Она принимала участие, сфотографировавшись в образе ангела, защищающего наших воинов. Когда вошла в зал, тут же села, долго не могла отдышаться. Видно было, что ей плохо. Это происходило в первых числах декабря прошлого года.
— Не понимаю, почему меня не вызывают на операцию, я же оплатила всю стоимость трансплантации в Белоруссии, — сказала тогда Алена. — Несколько раз в этом году ездила на контрольные обследования, все мои данные в клинике есть. Первый раз была в минском трансплантационном центре пять лет назад, и до событий на Майдане регулярно подтверждала, что заинтересована в операции. А когда начались митинги, в Киеве расстреляли людей, загорелся восток страны, прекратила ездить туда-сюда. Просто стало жалко денег, которые расходовала на дорогу. Пятьсот долларов (именно во столько обходилась одна поездка) я могла потратить на нуждавшуюся в поддержке армию.
Только полтора года назад я снова отправилась в Минск, сдала анализы, убедилась, что мое имя все еще есть в листе ожидания. На тот момент внесла уже две трети нужной суммы. Благодарна владельцу юридической компании, в которой работала, когда узнала о болезни почек. Он позволил мне заниматься серьезными делами, и вскоре я стала его компаньоном. Заработок дал возможность купить квартиру, забрать в Киев маму.
Деньги на операцию удалось собрать полностью, в том числе при поддержке Минздрава Украины, и перевести в клинику. Но Алена все никак не могла дождаться своей очереди. Понадобилось вмешательство многих людей, в том числе военных. Пять Героев Украины, участвовавших в АТО, Народные Герои Украины, а также известные волонтеры начали обращаться в разные фонды. Один из них, активно сотрудничающий с белорусами, согласился передать письмо главному врачу минского трансплантационного центра.
*За свою неустанную помощь армии Алена Шевцова получила негосударственную награду «Народный Герой Украины». На снимке она с народной артисткой Украины Адой Роговцевой и «киборгом № 1» Андреем Гречаным, позывной «Рахман» (фотография сделана в Краматорске). Фото Романа Николаева
— Мне позвонили накануне Дня святого Николая, — улыбается Алена. — Сказали, что есть подходящая почка, поэтому нужно успеть прибыть в клинику до 20.00 следующего дня. Сразу же купила билеты на самолет для себя и мамы. Нервничала страшно, даже уснуть не могла. Когда мы прилетели в Минск, все начало происходить настолько стремительно, что я не успевала даже с врачами поговорить: взяли анализы, провели несколько исследований и повезли в операционную. Проснулась я ночью. Очень хотелось пить. Катетеры не давали пошевелиться. Через сутки после пересадки меня перевели в обычную палату, разрешили вставать.
Первые пять дней дались Алене непросто. У нее все болело. Передвигалась с огромным трудом. Но при этом находила в себе силы анализировать работу белорусских врачей.
— Как же много операций там проводят! — отмечает украинка. — В соседней палате лежал трехлетний малыш, которому пересадили печень. Я разговорилась с девушкой, всего месяц находившейся на диализе. И ей уже сделали пересадку. Это правильно — проводить трансплантацию в первую очередь молодым людям, чтобы они продолжали нормально жить, работать. Еще была женщина, перенесшая уже вторую операцию.
Белорусы накопили такой большой опыт, что делают пересадки людям с сахарным диабетом. А ведь это заболевание совсем недавно было противопоказанием к операции. Слушая истории пациентов центра, я с обидой думала о том, что у нас, в Украине, есть прекрасные хирурги, которые умеют пересаживать органы, но из-за непродуманных и плохо написанных законов, людей спасать не могут. Больным приходится искать деньги для лечения за границей, а значит, финансировать медицину соседних государств. Чиновники, от которых зависит внесение изменений в Закон «О трансплантации», говорят, что, мол, «людей будут разбирать на органы». Ну что за глупости! Во всем мире проводят такие операции, и нет страшилок о «черных трансплантологах», врачи действуют согласно определенным правилам. А вот в странах третьего мира действительно можно продать свою почку, купить чью-то… Давайте ориентироваться на цивилизованные пути решения проблем больных. Я ведь до последнего надеялась, что дождусь операции в Украине, что внесут изменения в закон. Но в какой-то момент поняла: если буду ждать, умру…
— В Киеве пересадки почки ожидают как минимум триста человек, — говорит заведующий отделом хирургии и трансплантации почки Национального института хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова Владислав Закордонец. — Это все, кто сейчас находится на диализе. Случаи, когда семье удается собрать деньги на пересадку, крайне редки. Обычно почки перестают работать постепенно. Процесс может длиться несколько месяцев. Но когда они уже отказали, без гемодиализа не обойтись. Иначе произойдет самоотравление организма продуктами распада и человек умрет. В нашей стране не ведется статистика, сколько людей за последние годы не получили помощь из-за того, что не попали на гемодиализ… Кроме того, если взрослые люди могут жить на диализе несколько лет, то дети, особенно маленькие, переносят процедуру очень тяжело. И без трансплантации быстро умирают.
— Алена, ты знаешь, кто стал твоим донором?
— Я буквально доставала врачей расспросами, — улыбается женщина. — Очень хотела выяснить это. Благодарна человеку за свое спасение. Зная его имя, ставила бы в церкви свечи за упокой. Но все — возраст, кем работал, как погиб — закрытая информация. Мне сказали только, что это был мужчина. Когда я находилась в реанимации, увидела во сне, будто беседую с незнакомым человеком, у которого размыты черты лица… Может, мой донор приходил «познакомиться»?
— Чувствуешь пересаженную почку?
— Нет. Она не выпирает, не пульсирует. Никаких ощущений. Вернувшись домой, я еще несколько месяцев по привычке не назначала встреч в понедельник, среду и пятницу — дни, когда обычно проходила процедуру гемодиализа.
Как только Алена почувствовала в себе силы и поняла, что ритм ее жизни изменился, она больше не привязана к больницам и врачам, тут же засобиралась… к военным. Знакомые и друзья пытались ее отговорить, но в какой-то момент поняли: именно ради возможности быть полезной Алена и прошла все эти испытания, включая пересадку. Она умудрялась ездить на фронт и до операции. Первый раз в зону АТО Алена отправилась осенью 2014 года. Ехала в гости к бойцам двух подразделений — батальона «Киев-2» и 79-й бригады, которые находились в районе Волновахи и Новоселовки. Это была фактически линия огня.
*Алена снялась для календаря в образе ангела-хранителя наших воинов
— Как же ты тогда проходила диализ?
— Планировала поездки так, чтобы выехать буквально сразу после процедуры. Два дня могла работать с бойцами, передавая им собранную помощь, записывая, что необходимо доставить в следующий раз. А на обратном пути заезжала в ближайшие города — Мариуполь, Бердянск, Запорожье, — и мне проводили очистку крови там. За годы болезни познакомилась с врачами изо всей Украины, поэтому могла в любой момент обратиться за помощью. Теперь же такой привязки к больницам у меня нет. Главное — не переохлаждаться и не подхватить инфекцию. Но я всегда имею с собой дезинфекторы, тщательно слежу за своим здоровьем.
— Можно было помогать армии дистанционно…
— Я вредная и недоверчивая, поэтому мне всякий раз необходимо самой убедиться в том, что купленный на собранные деньги джип попал в нужные руки, что он будет ездить по передовой, помогая ребятам защищать Украину, а не возить командиров в мирной зоне, — отвечает Алена. — Да и всегда лучше лично узнать о потребностях ребят, увидеть, как они живут, налажен ли их быт, получили ли все то, что им положено. Как и до операции, я продолжаю работать в совете волонтеров при Министерстве обороны. За нас никто не изменит страну к лучшему.
После отбора и голосования в социальной сети Алена попала и в общественный совет при Министерстве здравоохранения.
— Мне повезло, — говорит она. — Почку пересадили. А ведь сколько людей осталось на гемодиализе! Когда я уехала на операцию, прямо во время диализа умер мужчина, который обычно проходил процедуру рядом со мной… Вместо того чтобы оперировать таких людей, давать им шанс на нормальную жизнь, у нас увеличивается количество диализных мест. Тем самым поддерживаются фармацевтические компании, зарабатывающие на расходных материалах. У украинских больных в данный момент просто нет выбора — очищение с помощью аппарата «искусственная почка» или операция. Некоторые даже на диализ не могут попасть. Так, как мне, везет единицам… Поэтому я по мере сил буду пытаться изменить эту ситуацию.
Во всех начинаниях Алену поддерживают мама и сын. В этом году Денис, который уже на голову выше матери, окончил первый курс военного училища имени Богуна. Он хочет стать военным.
На прошлой неделе Алена перенесла еще одну операцию. Ей восстановили сосуды, которые были сшиты для того, чтобы упростить подключение к аппарату искусственной почки. Многие пациенты после пересадки не обращают внимания на выпирающие выше запястья сосудистые узлы.
— А мне они мешали, — говорит Алена. — Я постоянно прятала руки, стесняясь надевать наряды с короткими рукавами. Но хочу летом носить сарафаны, поэтому и попросила убрать шунты. Ничего, что останутся следы от операции. Это лучше, чем странные подкожные пучки.
Когда мы встречались, киевлянка уже была в красном сарафане, правда, на левой руке были белые марлевые повязки, закрывающие еще не зажившие шрамы.
— Без встречи с хорошими людьми, которые поддерживали, даже присутствием рядом помогали не опускать руки, ничего бы у меня не получилось, — говорит Алена. — После первой публикации в «ФАКТАХ» почувствовала, будто открылось второе дыхание. Я поняла, что за меня переживают совершенно незнакомые люди, а значит, нужно бороться за себя. И то, что я дождалась пересадки почки, — тоже результат действий многих людей, в том числе бойцов, которые воюют на востоке Украины как раз за то, чтобы мы изменили страну к лучшему. Вся эта череда событий дала мне уверенность в том, что и я должна делать все от меня зависящее.
1842Читайте нас в Facebook
