Каждый день проезжаю на работу по улице Ванды Василевской. Это возле Киевского политехнического института. После двадцати долгих лет недельку всего осталось проезжать, так как теперь наша редакция будет находиться на площади Толстого. Так вот, на днях только увидел, что завезли маленькие елочки на огороженный пятачок, который, очевидно, называется елочным базаром. Почему-то вспомнилась эта же улица в начале 1980-х годов. Жили мы тогда на площади Победы. И, поскольку устроить ребенка было в советское время делом достаточно хлопотным, пришлось нам довольствоваться свободными местами в ближайшем от нас садике — в двух километрах от нашего дома.

А зимы тогда еще в Киеве были настоящими, снежными. Не чета нынешним, когда выпадет два раза в месяц рыхлый снежок — и в городе тут же наступает транспортный коллапс. Тогда и слов-то таких никто не знал. Правда, и машин было намного меньше, и никакие такие трафики водителям были не страшны. Выходил я утром из подъезда первым, так как нужно было сначала детей в садик завезти, а уж после этого спешить на работу. Снега наметало по колено (и это при том, что дворники работали исправно). Мороз порой в январе и до 25 градусов доходил, и это считалось нормальным. Усаживал дочку и сына (старших моих, от первого брака) на санки, укутывал так, что только глаза светились — и отправлялся в неблизкий путь в садик на улицу Ванды Василевской.

Побаловать детей разговорами на морозе да на ветру не очень-то выходило. Так и тащил лямку, практически не оглядываясь назад и останавливаясь только на перекрестках. А рука, в которой была зажата эта самая лямка, со временем так привыкала к натяжению, что груза уже почти не ощущала. И однажды это обернулось для меня несмешным конфузом, о котором старшие дети вспоминают шутя до сих пор. Как-то раз ранним утром в довольно сильную метель уже в районе Охматдета останавливает меня криком немолодая женщина: «Мужик, ты ж ребенка потерял!..» Как потерял? — не могу сразу сообразить. — Где? Когда?.. Тут гляжу — лежит метрах в десяти от меня двухлетний мой сынуля. В сугробе, на боку. И молчит. То ли задремал, пригревшись, то ли от испуга молчит. Да ведь и дочка, на два года постарше, промолчала… Короче говоря, отряд не заметил потери бойца. Спасибо проходившей мимо женщине, а то я потом бегал бы по сугробам в поисках родного парня.

Ну, а елку — большую, высокую, пушистую, по цене почти в 2 рубля (!) — мы потом наряжали вместе. И в последний момент. Потому что с этой елкой в квартире развернуться было уже весьма непросто. Зато радости сколько!.. А запах — настоящий, лесной, не выветриваемый… И никакой химии. Так и стояла месяца полтора, обвешанная яркими, хорошо бьющимися стеклянными игрушками и быстро исчезаемыми конфетами и пряниками, пока не начинала осыпаться. До полного, так сказать, облысения…

Сейчас все изменилось. И дети уже не т. е. И увлечения стали у них другими. И елочки многие из нас, щадя природу, стараются покупать искусственные. И, наверное, что-то в этом есть. Что-то. Вот только запах у искусственных елочек тоже искусственный. И игрушками они украшены тоже искусственными — из каких-то прочных полимеров, небьющиеся. Слава Богу, чувства и мечты продолжают оставаться естественными. Да и то ведь не в каждой семье.

Но, как бы то ни было, праздник приближается. И так хочется отдаться этому сладкому чувству всеобщей радости. Ведь Христос нарождается… Ведь надежды на лучшую — мирную и светлую — жизнь будоражат сознание приближением скорого счастья. Так что счастья и добра вам, дорогие именинники. Исполнения желаний и мечтаний всем-всем-всем. Как всегда, искренне ваш.