Свою официальную первую брачную ночь я провела в публичном доме, — Тина Тернер
Ее хиты давно вошли в золотой фонд рок-музыки — Private Dancer, What's Love Got to Do with It, The Best, We Don't Need Another Hero, GoldenEye… Этот список можно продолжать бесконечно. Ее называли сначала королевой рок-н-ролла, затем бабушкой рок-н-ролла. 26 ноября Тине Тернер исполняется 79 лет, а она по-прежнему полна энергии и выступает с концертами.
В начале октября певица издала автобиографию «Моя история любви». В ней Тина откровенно рассказала о своей жизни — кошмарном первом браке с Айком Тернером, безумной, как казалось многим, попытке начать в 40 лет сольную карьеру после развода с мужем-тираном, первой и настоящей любви, которую подарила судьба за все ее испытания.
«ФАКТЫ» представляют отрывки из книги «Моя история любви», которая уже стала бестселлером в Европе и США. Рассказ ведется от первого лица.
«Он заставил меня смотреть на то, как занимается сексом с проституткой»
«Хочешь выйти за меня замуж?» — спросил меня Айк. Никакой романтики. Никаких цветов, кольца, ничего. На тот момент (1962 год), когда Тернер сделал мне это предложение, у нас с ним было уже двое своих детей. И еще его двоих я воспитывала — от прежних жен Айка. А их у него было столько, что я давно сбилась со счета! И это только официальных жен. А еще многочисленные любовницы, которые появлялись и исчезали с молниеносной скоростью.
Почему Айк предложил оформить наши отношения? С его стороны это не было признанием в любви или внезапным осознанием того, что я значу для него. Ему просто казалось, что новый брак станет прекрасной возможностью отказать очередной бывшей жене в финансовой поддержке.
Могла ли я ответить «нет»? Ведь я не хотела выходить за него замуж. Вряд ли. Я потом часто раздумывала над этим. Дети, общая карьера. Мы тогда уже были очень известны как дуэт Ike and Tina Turner Revue. А еще жестокость Айка. Я понимала, что мой отказ только разозлит его, и он снова изобьет меня. И тогда мне все равно придется согласиться, только на собственной свадьбе я буду с синяком под глазом. Нет уж, спасибо!
Айк решил, что мы поженимся в Тихуане. Это Мексика, объяснил он, и там не обращают внимание на всякие бюрократические штуки, включая предыдущие браки, а главное, свидетельства о разводе. Из этого я поняла только то, что Тернер женится на мне, не оформив окончательно развод с кем-то из своих бывших.
Конечно, я представляла свою свадьбу несколько иначе. Тихуана в те годы была тем еще местом. Как только мы пересекли границу, Айк потащил меня в какой-то маленький грязный офис. Там местный чиновник заполнил под его диктовку какие-то бумаги, Айк сунул их мне и велел подписать. И все — мы стали мужем и женой!
Выйдя на улицу, Айк, довольный собой, заявил, что теперь настало время веселиться. «Мы же поженились!» — заявил он с улыбкой. Вот только у него было весьма своеобразное представление о свадебном веселье. Он потащил меня в местный бордель. Да, свою официальную первую брачную ночь я провела в публичном доме!
Никому прежде я не рассказывала об этом. Мне всегда было стыдно. Сразу после церемонии бракосочетания, пусть даже такой унизительной, Айк придумал для меня еще большее унижение. Он заставил меня смотреть на то, как занимается сексом с проституткой. Знаете, это сложно было назвать эротическим возбуждающим шоу. Грубый мужчина, почти импотент, подменявший жестокостью неумение вести себя в постели с женщиной, и молодая проститутка, в чьих действиях не было эротики вовсе — чистой воды гинекология.
Я готова была разрыдаться, но безвыходность положения сдерживала меня от проявления эмоций. Мне вдруг показалось, что именно такой реакции Айк от меня и добивался. И я сдержалась. Только это порнографическое шоу затянулось — мой муж никак не мог довести дело до конца…
Мы вернулись в Лос-Анджелес на следующий день. И я со счастливой улыбкой рассказывала всем друзьям и знакомым: «Представляете? Мы только что из Тихуаны. Айк меня отвез туда. И мы поженились!»
* Совместная жизнь с Айком Тернером превратилась для Тины в 16 лет ежедневного кошмара
С Айком я познакомилась благодаря моей старшей сестре. Она привела меня в клуб Manhattan в Сент-Луисе, штат Миссури. Там каждый вечер выступала группа Ike Turner and the Kings of Rhythm. Когда я впервые увидела на сцене их солиста, сразу подумала: «Господи, какой он урод!» Но потом поняла, что я, очевидно, единственная женщина в клубе, кто так считает. Остальные, белые и черные, считали его неотразимым. Все они говорили, что в нем чувствуется какая-то опасность, и это делает его сексуальным.
Опасность не просто чувствовалась. Айк ее демонстрировал постоянно. Он дрался с музыкантами, избивал подружек и любовниц, а иногда и их мужей. И я услышала десятки рассказов об этом. Но что я могла тогда, 17-летняя худенькая школьница. Мое настоящее имя и то излучало наивность — Анна Мэй Буллок. Я стала посещать этот клуб регулярно. Не думаю, что Айк обратил на меня внимание. Так продолжалось до одного вечера, когда я схватила микрофон, который он кинул зрителям, и запела. Он услышал мой сильный голос и не поверил, что так может петь хрупкая девчонка.
С этого всего и началось. Мы быстро подружились. Айк вскружил мне голову. Это было лучшее время, что я провела с ним. Тогда он вел себя прекрасно — учил меня музыке и щедро платил, когда я выступала бэк-вокалисткой. Между мной и Айком в тот период не было секса. Я влюбилась в саксофониста из его группы. С тем парнем все шло хорошо, пока я не забеременела. Мой дружок тут же убрался к себе домой в Миссисипи, и я больше его никогда не видела.
Я родила прекрасного малыша в 1958 году. Мне было 18, и я мечтала сделать так, чтобы мой сын был счастлив. Молодой организм быстро пришел в себя после родов. По вечерам я пела в клубе, а днем работала санитаркой в больнице. И всерьез думала о том, чтобы пойти учиться на медсестру. Но кого я обманывала? Такая работа была не по мне. Мне нравилось одеваться в яркие платья, носить сверкающие украшения, а еще — петь. И это было главным для меня. Айк помогал мне, я стала часто бывать у него дома, мы репетировали там. Но настал день, когда мы перешли черту. Это произошло неожиданно для нас обоих. Первое время чувствовали себя несколько неудобно. Но потом решили, что лучше стать любовниками, чем пытаться забыть о том, что переспали, и вернуться к чисто дружеским отношениям.
В 1960 году я узнала, что забеременела от Айка. Произошло это в тот момент, когда его звукозаписывающая компания предложила сделать меня звездой его выступлений. Он пришел в восторг. Тут же придумал для меня псевдоним — Тина. Я не могла понять, зачем мне брать другое имя? Айк заявил, что мое настоящее для сцены не подходит, слишком длинное и не привлекающее внимание. В то время был популярен сериал, главную героиню которого звали Шина. Айку показалось, что Тина и Шина созвучны. Он заявил, что я стану Тиной Тернер, а его группа будет называться Ike and Tina Turner Revue.
Мне идея не показалась хорошей, и я ему прямо сказала об этом. И добавила, что не хочу менять имя. Айк схватил тяжелую деревянную подставку для обуви и ударил меня ею по голове. Это был первый раз, когда он избил меня. Потом это стало происходить постоянно. И он всегда бил по голове, всегда. А после избиения швырял на кровать и «занимался любовью». Так он это называл. У меня же быстро выработалось отвращение к сексу с мужем…
Но в тот первый раз я лежала под Айком и говорила себе: «Терпи, Анна Мэй. У тебя маленький сын, и ты ждешь второго ребенка. Тебе некуда идти…»
Мы наняли няню и отправились в турне как Ike and Tina Turner Revue. Все вышло так, как хотел Айк. Он был звездой, а я превратилась в его рабыню, которой даже не нужно платить за ее пение.
«Айк столько раз разбивал мне нос, что я все время чувствовала вкус крови во рту, когда пела»
У нас с ним начались постоянные конфликты. Я не желала петь так, как требовал он. Мне хотелось быть более экспрессивной, мелодичной. Он не разрешал. Когда я все же пыталась, бил меня, хотя я и носила под сердцем его ребенка. После рождения малыша Айк решил, что мы не станем прерывать турне. Я вышла на сцену на третий день после родов — пела и танцевала, будто ничего не было.
Наша совместная жизнь с Айком была кошмаром. Мне все время приходилось быть настороже. Следить за тем, что я говорю, как говорю, как смотрю на него. Малейшее его недовольство выливалось в новое избиение. Он словно демонстрировал: «Ты принадлежишь мне! Могу делать с тобой все, что пожелаю». И он делал это. У меня не было своих денег. Всю одежду покупал мне Айк. Я ходила с синяками, кровоподтеками, сломанными ребрами. Он столько раз разбивал мне нос, что я все время чувствовала вкус крови во рту, когда пела.
В 1968 году я была доведена до крайности. Самоубийство казалось мне единственным выходом. Почему? Физическая боль уже меня не пугала. Но унижения становились все изощреннее. В тот момент у нас в доме жили еще две женщины. И Айк спал с нами тремя. Их тоже звали Аннами. Он не хотел утруждать себя запоминанием других имен. Одна из этих женщин забеременела от Айка. И я решилась. Вечером у нас был концерт. Перед началом шоу я приняла 50 таблеток снотворного. Я рассчитала, что им потребуется время, чтобы начать действовать. Успеем выступить, Айк получит свои деньги, а потом я умру. Представляете? Даже готовя самоубийство, я думала о том, как бы не разозлить мужа!
Однако все пошло не так. Таблетки начали действовать почти сразу же. Я еще накладывала макияж, когда мне стало плохо. Меня отвезли в больницу, и врачи промыли мне желудок. Я потеряла сознание. Когда очнулась, увидела Айка, который склонился надо мной. С почти нежной улыбкой он шепотом покрывал меня самыми грязными ругательствами. Но со стороны казалось, что любящий муж нежно разговаривает с больной женой. У меня сердце заколотилось от возмущения. И тут раздался голос врача: «Продолжайте говорить с ней! Появился пульс!»
Читайте также: Я полюбил Елизавету II в десять лет, она и сейчас великолепна, — Пол Маккартни
На следующий день медсестра решила проверить мое состояние. Она стала задавать мне разные вопросы — мое имя, возраст, как зовут моих детей… Потом спросила: «Вы можете спеть что-нибудь?» Я кивнула и тихонько запела наш хит River Deep, Mountain High. Оказалось, что я помню все слова.
В тот же день Айк явился в больницу снова. На какие-то пару минут мы остались в палате вдвоем, и он в ярости сказал: «Тебе следовало сдохнуть, сука!» И тогда я дала себе слово — раз уж осталась жива, больше никогда и ни за что не стану сводить счеты с жизнью. Не доставлю ему такой радости…
После выписки из больницы моя жизнь превратилась в еще больший кошмар. Избиения стали ежедневными. Я больше не прятала синяки. К ним добавились переломы. Айк бил по голове. Он сломал мне челюсть. Люди вокруг видели и понимали, что происходит. В отделении скорой помощи я стала как своя. Мне сочувствовали, но никто не пытался помочь. Врачи уже не хотели слушать рассказы об очередном «падении». Меня преследовали головокружения. Это от сотрясений мозга, которых было несколько.
Наш дом превратился в публичный. Айк даже поменял обои и мебель. Все стало ядовито-розовым. Я знала, что он меня никогда не отпустит по доброй воле. Звездой нашего шоу на тот момент уже была я, а не Айк. Это его тоже бесило. Но, с другой стороны, он был готов получать деньги, которые нам платили за мое пение. Айк даже перестал называть меня по имени, а говорил: «Мой миллион долларов».
С появлением денег он присел на кокаин. И стало еще хуже. Кто-то сказал ему, что под воздействием этого наркотика можно заниматься сексом бесконечно. Он пытался и меня заставить попробовать, но я отказалась. Тогда он переключился на своих любовниц. Но продолжал насиловать и меня. Я осознанно употребляю слово «насиловать», потому что секс с мужем давно превратился для меня в физическое унижение и насилие. Начиналось все не с ласок и любовных игр, а с очередного избиения. Он нашел другую «забаву» — стал выплескивать мне горячий кофе в лицо. После одной из таких «шуток» я получила ожоги третей степени.
В июле 1976 года мы прилетели в Даллас, Техас с концертами. Весь полет он нюхал кокаин. Я заметила, что Айк принял пять доз. После этого ему захотелось сладкого. Он развернул шоколадный батончик и стал есть его. Вдруг резко протянул мне: «Ешь!» Я отказалась. Во-первых, не хотелось. Во-вторых, на мне был белоснежный брючный костюм от Yves Saint Laurent. «Пошла ты!» — рявкнул Айк. «Пошел сам!» — крикнула я в ответ. Он отпрянул. Затем, обращаясь к нашим музыкантам, заявил: «Парни, эта женщина никогда раньше так со мной не разговаривала!» И тут же ударил меня. Когда мы подъехали к отелю Statler Hilton, все мое лицо, и белый костюм тоже, было в крови и шоколаде. Айк с улыбочкой заявил администратору: «Моя жена неудачно упала». Я молчала.
В номере я превратилась в ту самую старую покорную Тину — заказала ему обед, помассировала виски, уложила поспать. Айк был доволен. А у меня в голове крутилась одна и та же мысль: «Что если просто взять свою сумку и исчезнуть?» И когда он заснул, я так и поступила. До сих пор помню, как покидала отель. Я боялась, что он проснется и велит портье остановить меня. Я пробралась по пожарной лестнице, через кухню вышла на парковку и там какое-то время пряталась за автомобилями. Потом убежала оттуда. Пешком добралась до шоссе. На другой стороне увидела мотель. И побежала туда — через автостраду, между несущимися машинами. Не знаю, как меня не сбили тогда. Я уже была на другой стороне, когда прямо за моей спиной пронесся большой грузовик. Полагаю, водитель меня даже не заметил. Доля секунды, и меня бы размазало по дороге.
«Мне нечем было платить за жилье и еду. И я драила квартиры и дома»
И тут я вдруг поняла, что у меня нет денег! В кармане завалялись 35 центов. Мне стало по-настоящему страшно — черная женщина с разбитым лицом, одежде, испачканной кровью, без денег и в Далласе! К моему счастью в мотеле дежурил управляющий, у которого оказалось доброе сердце. Я честно сказала, что убежала от мужа. И он позволил мне переночевать…
Мне было 39 лет, когда я решилась уйти от Айка. Судья, который занимался нашим разводом, прямо спросил меня: «Чего вы хотите?» Я готовилась к этой речи. Хотела рассказать, что все деньги мы с мужем заработали благодаря моему голосу, что я имею право на половину нашего имущества. И я начала с того, что вынуждена была бежать, даже не взяв свои драгоценности. Айк тут же выкрикнул: «Нет у меня твоих драгоценностей!»
И я не выдержала. «Забудьте про украшения! Забудьте про все! Мне ничего от него не надо. Это всего лишь чертовы деньги. Мне они не нужны. Я хочу только получить право и дальше использовать свой сценический псевдоним, чтобы иметь возможность продолжать карьеру». К моему счастью судья услышал меня. Я получила право и дальше именоваться Тиной Тернер. А еще мне достались два автомобиля Jaguar. Это были подарки от поклонников лично мне, поэтому Айк не мог на них претендовать. Выйдя после суда на улицу, я вдруг рассмеялась. Действительно, разве не весело — у меня нет денег, чтобы купить еду, оплатить счета, зато есть два Jaguar.
Я знала, что думал Айк. Он был уверен — все против нее! Она уже старая, ей не сделать сольную карьеру, и она скоро приползет ко мне на коленях, умоляя простить ее. И я решила, что никогда не сделаю ему такой подарок. Нужно бороться. Был и еще важнейший стимул — Айк добился, чтобы дети жили с ним. Значит, я должна была начать хорошо зарабатывать, чтобы вернуть их себе.
Однако все оказалось не так гладко, как хотелось мне. Два первых месяца я скиталась по друзьям и знакомым. Мне нечем было платить им за жилье и еду. И я драила их квартиры и дома, чтобы хоть как-то отблагодарить за помощь.
Однажды появился Айк. До сих пор не знаю, как он меня нашел. Я вызвала полицию. Он разозлился. И вскоре прислал мне всех наших детей и ехидно передал деньги с запиской, в которой написал, что это на первый месяц. И тогда я решила действовать.
Я нашла Ронду Граам. Она была нашим менеджером. И одной из любовниц Айка. Но я не держала на нее зла. Я понимала, что мой бывший муж принуждал к сексу каждую женщину из своего окружения. Для него обладание женщиной символизировало власть над ней. Над всеми нами. И мы все чувствовали себя кем-то вроде членов секты, лидер которой командует нами, как только пожелает. Ронда согласилась работать со мной. Она бросилась в бой, но никто не желал иметь дело только с Тиной. Все отвечали Ронде, что Тина — это только половина шоу. Вторая половина — это Айк.
Но мы не сдавались. У Ронды возникла идея протолкнуть меня в какое-нибудь варьете или кабаре. И я вдруг вспомнила о Шер. У нее же есть свое шоу! И она меня знает. Мы выступали у нее в программе с Айком пару раз. К тому же наши судьбы с Шер очень похожи. Она тоже стала популярна в дуэте с мужем Сонни, а в 1975 году развелась с ним.
Шер с радостью согласилась. И я стала выступать у нее. Она представляла меня — Тина-Ураган! Мы танцевали и пели вместе. Я благодарна Шер по сей день. Благодаря ее доброте мне удалось заработать тогда немного денег. Их оказалось достаточно, чтобы арендовать небольшой домик, расплатиться с долгами (дело в том, что Айк повесил на меня все штрафы и неустойки за срыв выступлений Ike and Tina Turner Revue. У меня даже осталось 10 долларов. И я отдала их Ронде…
Узнав о моих скромных успехах, Айк пришел в ярость. Однажды ночью наш дом с Рондой обстреляли. Мы были так напуганы, что я до утра просидела в шкафу, а Ронда пролежала на полу в детской. Утром мы обнаружили пулевые отверстия в окнах. Кроме того, заднее стекло машины Ронды были полностью разбито. Позже один надежный человек рассказал мне, что Айк кого-то нанял, чтобы «решить проблему по имени Тина». После этого я купила пистолет и всегда носила его с собой.
«Билеты на мой концерт разлетелись за две минуты. Все хотели услышать, как поет кумир самого Боуи»
Я была благодарна Ронде за ее помощь, но мы обе понимали, что она не сможет обеспечить мне настоящий контракт. Ее уровень ограничивался выступлениями в кабаре и клубах. Одна из моих танцовщиц дала мне номер телефона австралийского менеджера Роджера Дэвиса. «Не смотри, что ему всего 26 лет. Он устроил карьеру Оливии Ньютон-Джон», — сказала она. Оливия тогда была суперзвездой. Фильм «Бриолин» с ней и Джоном Траволтой люди смотрели по несколько раз.
Роджер попросил меня прислать ему для начала кассету с моими записями. Она его не впечатлила. Я была огорошена. Предложила этому молодому человеку прийти на мое выступление. На сцене я ему понравилась. «Чего вы хотите?» — спросил Дэвис. Я сказала, как есть — хочу стать суперзвездой и собирать такие же залы, как Rolling Stones или Род Стюарт. Наверное, он подумал, что я сошла с ума. Но согласился.
Роджер взялся за дело, но столкнулся с той же проблемой, что и Ронда. Никто не желал иметь дело только с Тиной Тернер. Всем нужен был еще и Айк. Но нам с ним повезло. Это произошло как в сказке про Золушку.
Дэвис устроил мне концерт в клубе Ritz в Нью-Йорке. Владельцы заведения нехотя сделали нам одолжение. А тут в город прилетел Дэвид Боуи. Он как раз выпустил свой невероятный альбом Let's Dance. Мы не были с ним знакомы, но я была в восторге от его музыки. И вот газеты сообщают, что Боуи отверг предложение пойти на банкет в его честь, устроенный боссами крутой студи звукозаписи, а в качестве причины отказа объявил, что этот вечер у него занят. Конечно, журналисты спросили — чем? А Дэвид ответил: «Иду в Ritz на концерт моей любимой певицы». Мой концерт!
Что тут началось! Билеты в клуб разлетелись за две минуты. Их продавали и перепродавали втридорога. Все хотели услышать, как поет кумир самого Боуи! А Дэвид явился к тому же не один, а с Китом Ричардсом из Rolling Stones. И оказалось, что Кит тоже меня обожает. Он прекрасно помнил, как мы с Айком выступали на разогреве во время их турне по США.
Они завалились ко мне в гримерку с шампанским и несколькими бутылками Jack Daniel's. Мы пили и разговаривали о музыке. Затем перебрались в номер Ричардса в Plaza Hotel. Туда тут же пришел Рон Вуд (участник Rolling Stones). Боуи уселся за рояль. И мы устроили до утра такой джэм! Это мечта любого рок-н-ролльщика. Уже утром я вызвала такси и вернулась домой. Вернулась к реальности, как я себе говорила. Но реальность оказалась уже другой — один вечер в Ritz все изменил. К полудню Роджер подписал для меня контракт со студией Capitol в США и EMI в Великобритании!
«Мик Джаггер был и остается плохим мальчиком. Но он верный друг»
И тут началось полное сумасшествие. По условиям контрактов я должна была приступить к записи дисков через две недели! А у меня не было песен. Не было даже потенциального материала для формирования альбома. Роджер лихорадочно стал собирать его. Признаюсь, именно он убедил меня попробовать спеть What's Love Got To Do With It? И когда песня получилась, мы поняли, что подобные рок-баллады должны стать основой будущего альбома. Я рассказала о своей удаче Боуи. Дэвид тут же связался с Марком Нопфлером из Dire Straits. А тот сказал, что у него есть одна песня — Private Dancer. Он давно ее написал, но не стал исполнять на концертах, потому что она кажется ему женской историей. И петь ее должна женщина. Когда я услышала слова и мелодию, у меня потекли слезы. История проститутки была так похожа на мою. Героиня песни отдавалась мужчинам, но они могли получить только ее тело, но не душу. Так и я подчинялась много лет Айку, но он не смог меня сломить.
Нахлынули все воспоминания. И даже то, как Стивен Спилберг предложил мне главную роль в фильме «Цветы лиловые полей», а мой муж заявил, что я не стану играть в кино. Роль досталась в итоге Вупи Голдберг.
Private Dancer дал название моему первому сольному альбому. Записывать его помогали все мои друзья — кто советом, кто песней, кто деньгами. Мик Джаггер, Кит Ричардс, Дэвид Боуи, Марк Нопфлер. Это и есть настоящий рок-н-ролл! Ни один из них не требовал от меня ничего взамен. Мы были просто друзьями. Ни с кем из них я не спала.
* Мик Джаггер — один из верных друзей, которые бескорыстно помогли Тине начать сольную карьеру
Мой муж Эрвин однажды спросил: «Почему они сделали это?» Я ответила: «Это было весело, вот и все». Боуи ответил иначе: «Когда танцуешь с Тиной, она смотрит тебе в глаза». Джаггер сказал: «Мы равные с Тиной. Ни одна женщина не поет и не танцует, как она. Она сексуальна этим, а не тем, что пытается выглядеть сексуально».
Джаггер был и остается плохим мальчиком. Знаете, такой типаж. Но он верный друг. Хотя ухо с ним нужно всегда держать востро. Он обожает подкалывать. Взять хотя бы историю с моей юбкой. Это было в 1985 году. Мы репетировали с ним дуэт для благотворительного концерта Live Aid. Пели It's Only Rock 'N' Roll. И вот на репетиции Джаггер вдруг прерывает пение и спрашивает: «Твоя юбка легко снимается?» Я едва успела с возмущением отреагировать: «Что-о-о?» И тут Мик срывает одним движением с меня юбку! Хорошо, что на мне были еще колготки и специальные обтягивающие шортики, которые носят танцовщицы. «О, я так и знал! На тебе белье!» — воскликнул Джаггер.
Я сразу поняла, что он захочет проделать тот же трюк на концерте. И действительно, доведя зал почти до экстаза, Мик вдруг сорвал с себя рубашку. Его обнаженный торс вызвал визг и женские крики в зале. Продолжая петь But I like it, Джаггер приблизился ко мне и… моя юбка улетела в сторону. Я подыграла ему, сделала вид, что не ожидала. Зал ревел!
Общение с Миком, как игра в пинг-понг. Это действительно весело. На другом благотворительном концерте я попыталась подшутить над его растрепанной прической. Говорю: «О, Мик, у тебя сегодня так волосы классно лежат!» Танцовщицы хихикают. А он в ту же секунду, глядя на мой парик, отвечает: «Да, но зато это мои настоящие волосы!» Девочки просто упали от хохота.
Читайте также: Шарль Азнавур: «Возможно, Мэрилин Монро не покончила бы с собой, если бы мы встретились»
С Боуи все было иначе. Дэвид — настоящий джентльмен. А как он танцевал! Нас связывали три вещи: рок-н-ролл, забота об экологии и буддизм. Меня всегда поражало, как много Боуи знает. С ним интересно было говорить на любую тему — искусство, религия, история. Однажды я не выдержала, спросила: «Дэвид, откуда ты столько знаешь?» Он с улыбкой ответил: «Не перестаю учиться».
Наша последняя встреча с Боуи состоялась в Брюсселе незадолго до его смерти. У него был там концерт. Я пришла после шоу к нему за кулисы. Мы сидели и вспоминали прошлое. Смеялись. Он ничего не сказал о том, что смертельно болен. А я не поняла, что Дэвид прощался со мной. Лишь в самом конце что-то екнуло, когда вместо «до свидания» Боуи прошептал: «Люблю тебя…»
Благодаря Роджеру и помощи моих друзей моя сольная карьера стремительно пошла в гору. Я перебралась в Швейцарию. Сделала это из-за Айка. Не чувствовала себя в безопасности. Он перестал меня дергать после того, как моя песня What's Love Got To Do With It возглавила хит-парады в США и Европе. Видимо, не смог этого перенести. От детей знаю, что он так и не завязал с наркотиками. Кокаин его и погубил в итоге. Айк умер в декабре 2007 года от передозировки. Знаете, меня это известие совсем не тронуло. Словно узнала о смерти человека, с которым очень давно была немного знакома…
«Тесты показали, что муж может стать моим донором»
А Роджеру я благодарна не только за мою карьеру. Он познакомил меня с Эрвином, мужчиной все моей жизни. Мы впервые встретились 28 лет назад. Я как раз вернулась из мирового турне Private Dancer. Роджер встречал меня в аэропорту. И сразу протянул ключи. «Это подарок!» — сказал он.
Оказалось, что студия EMI купила мне в качестве премии классный автомобиль — Mercedes G-Wagon. О таком внедорожнике тогда мечтали многие. Но Роджер не знал, что главный подарок ждал меня в салоне автомобиля. Это был Эрвин Бах, менеджер EMI. Он выбирал машину, и студия поручила ему показать мне, как и что в это автомобиле устроено.
Мы ехали вдвоем. Роджер двигался за нами в своей машине. Как только я увидела Эрвина, моя сердце отчаянно заколотилось. Руки окоченели от волнения. Неужели это любовь с первого взгляда? Господи, я не готова к этому! Знаете, я, конечно, не монахиня, но после развода с Айком у меня долго не было секса. И я не прыгала в постель с первым попавшимся мужчиной. Но Эрвин меня покорил. У него такие красивые руки!
.jpg)
* Тина Тернер старше своего второго мужа Эрвина Баха на 16 лет. Фото Getty Images
Между нами в машине возникла неловкость. Позже он признался, что тоже испытал некий шок, увидев меня. Поэтому старался сухо рассказывать об автомобиле. Я же его совсем не слышала. Смотрела на мужские руки, а сама вдруг запаниковала: «Боже, я выгляжу, наверное, ужасно. Прямо с самолета. Одежда помялась. Макияж жуткий. Боже, он же моложе меня! О чем я думаю? Старуха, да еще темнокожая!»
Эрвин младше меня на 16 лет. Мне тогда, во время нашего знакомства, было 46. Мы вежливо попрощались. Я увидела его спустя пару недель на банкете. И мне было уже все равно. Мы немного потанцевали. А когда прощались, я тихонько шепнула ему: «Эрвин, когда ты прилетишь в Америку, я хочу заняться с тобой любовью…» Потом уже он признался, что чуть не упал. Впервые подобное предложение ему делала женщина. Он подумал: «Вау, эти калифорнийские женщины и правда дикие штучки!»
Думаете, после такого начала не может быть прочных отношений? Я тоже так думала. Но мы уже много лет вместе. Кто-то нас осуждает. Кто-то считает, что Эрвин живет со мной из-за денег. Но это не так. И я просто расскажу еще одну историю…
В 1989 году, когда мне вот-вот должно было исполниться 50, Эрвин сделал мне предложение. Но я испугалась. Мой первый брак, и вы это уже знаете, не был счастливым. С Эрвином мне было хорошо, и я боялась, что любые изменения в наших отношениях могут все испортить. И предложила ему еще подождать…
И он подождал. Мы сыграли свадьбу только в октябре 2013 года. Эрвин ждал, понимаете? А спустя три месяца после свадьбы я проснулась от резкой головной боли. Затем заболела правая нога. Отнялась речь. Вскоре онемела вся правая половина моего тела. Это был удар. Только спустя некоторое время удалось установить причину. Проблема была в почках. Тесты показали, что они работают всего на 35 процентов от нормы. Я пыталась искать разные способы лечения. Обратилась к специалистам по гомеопатии. Это было большой ошибкой.
К декабрю 2016 года мои почки стали работать еще хуже — на 20 процентов от нормы. Врачи сказали, что у меня два пути — регулярный диализ или пересадка почки. Найти донора будет непросто, предупредили они. Я стала готовиться к смерти. У нас с мужем состоялся долгий разговор. Эрвин заявил: «Мне не нужна другая женщина!»
Я подумала, это просто слова. Он еще молодой мужчина, достаточно молодой, чтобы найти себе другую. Зачем ему старая больная развалина? Оказалось, Эрвин все это время тайно общался с моим врачом. Он прошел нужные тесты, и они показали, что он может стать моим донором! 7 апреля 2017 года мне сделали операцию.
Борьба еще не закончилась, но мой любящий муж подарил мне шанс. Жизнь продолжается. С каждым днем я чувствую себя лучше. Былая энергия возвращается ко мне. Мое тело пытается отторгнуть донорский орган. В этом главная проблема. Но мы справимся. Потому что я все еще здесь. И знаю, что меня любят…"
Как сообщали ранее «ФАКТЫ», в июле этого года в своем доме в Калифорнии покончил с собой старший сын знаменитой американской певицы Тины Тернер Крэйг Реймонд Тернер.
Перевод Игоря КОЗЛОВА, «ФАКТЫ»
6989Читайте нас в Facebook
