«Слепота не мешает мне подниматься на Говерлу, участвовать в велогонках и делать украшения из бисера»
— Хотя я незрячая, но неоднократно давала мастер-классы по изготовлению украшений из бисера детям с нормальным зрением, — говорит мастер бисероплетения Виктория Шевчук из Житомира. — То, что малыши видят, а я нет, — не препятствие для обучения. Объясняю им, что нужно делать, показываю, как правильно выполнять те или иные операции. На ощупь проверяю, что у каждого из них получилось, обращаю внимание на ошибки, прошу исправить и проверяю повторно.
Обычно такие мастер-классы длятся около полутора часов. Дети уходят домой с готовыми работами. На одном из фестивалей учила ребят делать ангелов. Эти фигурки мы затем отправили украинским солдатам, воюющим на Донбассе с российскими оккупантами. При желании родители могли купить работы своих детей. Вырученные деньги становились взносом на покупку прибора ночного видения для военных.
Чтобы нанизать бисеринки на нитку или леску, обычные люди задействуют зрение, а я делаю это вслепую. Контуры и формы вещей, которые создаю, тоже корректирую на ощупь. У меня сохранилось примерно три-четыре процента зрения, благодаря чему различаю коробки с бисером разного цвета. На фестивале творчества незрячих «Назустріч мріям», который прошел с 15 по 21 июля в курортном поселке Счастливцево (Херсонская область, Азовское море), представила свои крупные работы из бисера.
«Многие не верили, что наша группа из слабовидящих и незрячих дойдет до вершины»
— Вы незрячая от рождения?
— В детстве у меня было 10 процентов зрения — видела верхнюю строчку в офтальмологической таблице. Училась в школе для слабовидящих. Там в классах по десять человек, в аудитории улучшенная освещенность, подсвечивается доска. В школьные годы очень хотелось заниматься плаванием и танцами. Однако мама мне запрещала, мол, физические нагрузки противопоказаны. Все, что я себе тогда отвоевала, — катание на коньках, занятия в туристическом кружке и участие в походах, но без ночевок в палатке.
Зрение упало до нынешних трех-четырех процентов, когда училась на последнем курсе Житомирского государственного университета имени Ивана Франко (по специальности учитель начальных классов, практикующий психолог). На первых курсах я могла читать книги (в очках и с увеличительным стеклом). На парах конспектировать с лупой в руках неудобно, поэтому в аудитории пользовалась тяжеленными очками с очень сильными линзами — плюс 13. Когда поступила в магистратуру, начало резко ухудшаться зрение. Примерно за полгода оно упало так, что могла только различать цвета. Но университет я не бросила — выручили компьютерные программы для слепых.
Читайте также: «Английский язык я учила самостоятельно»: как незрячая украинка поступила в престижный вуз в США
Я с детства мечтала подняться на Говерлу. Как раз перед защитой магистерской работы одна волонтер из Киева пригласила через социальные сети слабовидящих и незрячих принять участие в восхождении. Я сразу же откликнулась. К подножию Говерлы тогда съехались со свей Украины десять слабовидящих и двое незрячих (я и еще один парень). Вести нашу группу согласился инструктор, который более 70 раз поднимался на гору. Многие туристы, наблюдавшие за тем, как мы готовимся выйти на маршрут, не верили, что дойдем до вершины. Инструктор распределил нас по парам, и мы двинулись в путь. Пара, в которой была я, добралась до вершины второй. А последняя двойка финишировала более чем через час. Но с задачей справились все.
— Как получилось, что вы стали участвовать в сплавах по горным рекам?
— Когда моя приятельница из Львова сообщила, что собирается на рафтинг вместе с другими незрячими львовянами, я захотела к ним присоединиться. Еще школьницей видела по телевизору, как отважные туристы несутся на лодках по бурлящему потоку, лавируют между порогами, даже проходят не очень высокие водопады. И мне так захотелось быть на их месте! Но тогда это казалось несбыточной мечтой.
На катамаранах, на которых нам предстояло сплавляться, нет бортов: между двумя гондолами закреплены ошлифованные доски, а на них сиденья. Садишься на одно из них, и тебе к колену крепят страховочную веревку. Когда меня разместили на первом катамаране, да еще и на переднем месте, стало страшновато. Впрочем, это еще больше придало драйва. Разъяснив нам, что и как делать, инструкторы заняли места в задней части катамарана, и мы понеслись по горной реке Опир. Аж дух захватывало! За нами устремились остальные катамараны. Я была максимально собранной, ловила каждое слово инструкторов. Они командовали грести то левому борту, то правому. Предупреждали о приближении порогов, напоминали, в какую сторону следует отклонить туловище. Преодолевая пороги, мы промчали 20 километров по речкам Опир и Стрый. Я ни разу не упала в воду. Затем несколько раз сплавлялась по Днестру. Но первый рафтинг, конечно, оставил самые яркие впечатления.
«В хостелах порой достаются спальные места на верхнем ярусе, но я научилась туда забираться»
— Умеете плавать?
— Конечно. Правда, нужна помощь зрячего человека. Один конец страховочной системы он привязывает к себе, второй — крепится к бедру незрячего человека. В таком тандеме и плывем.
Читайте также: Незрячая украинка в свои шесть лет катается на роликах, занимается борьбой и играет на фортепиано
Кстати, о тандемах. Через некоторое время после сплава по Опиру и Стрыю незрячие из Львова отправились в велопробег по десяти областям Украины. Ехали на двуместных велосипедах: волонтер и незрячий. Я записалась на отрезок от Житомира до Канева. Правда, ездить на велосипеде еще не умела. Когда велопробег добрался до Житомира, я попробовала проехать с волонтером на тандеме. У меня сразу все стало получаться, и мы отправились в путь. На маршруте волонтер рассказывал мне обо всем, что видел вокруг. Его слова дополняли звуки и запахи. Планировала доехать до Канева, но получилось аж до Черкасс. В следующем велопробеге финишировала в Одессе.
— Вы научились плести из бисера, когда уже почти полностью потеряли зрение?
— Рукоделием занималась, когда у меня было 10 процентов зрения. А после того, как практически ослепла, возникло желание научиться работать с бисером. Стало интересно, справлюсь ли. Нашла сайт с руководством, компьютер мне его озвучил, и я начала учиться на ощупь нанизывать на нитку бисеринки, формировать различные фигурки, украшения. Это работа требует терпения, внимания, но она мне по душе.
— Готовить вас учила мама?
— Бабушка. В детстве много времени провела с ней на кухне. Было интересно смотреть, как бабушка замешивает тесто, готовит начинку… С подросткового возраста я стала готовить самостоятельно. У меня много рецептов. На кухне все кладу в отведенные места, поэтому всегда знаю, что где лежит. Умею вслепую чистить овощи, нарезать продукты. Время готовки засекаю по компьютеру или смартфону.
— Где вы работаете?
— В киевском музее «Третя пiсля опiвночi», в котором зрячий человек может на себе ощутить, что значит быть слепым: экскурсии там проходят в полной темноте. Гидами работают незрячие. Я одна из них. У меня по два-три рабочих дня в неделю. В Киеве ночую у подруг или в хостелах. У меня есть любимый хостел, где кровати стоят в один ярус и персонал знает, как помочь незрячим. Но иногда там нет свободных мест, тогда ищу другое пристанище. Случается, что достается место на верхнем ярусе, но мне уже давно не составляет труда туда забраться.
Ранее «ФАКТЫ» рассказывали о ветеране АТО Ольге Бенде, которая, лишившись ноги, освоила на протезе серфинг, ролики, сдала на права и пробежала марафон морской пехоты в США.
1121Читайте нас в Facebook
