«Если меня начинали жалеть, я сразу ощущал себя человеком второго сорта» -
О том, что в Крымском художественном училище есть талантливый студент, который прекрасно рисует, привязывая кисточки и карандаши к культяшкам рук, я узнала от коллег. Хоть они и говорили, что Мустафа абсолютно не комплексует по поводу своих физических недостатков, все равно на встречу с ним шла с некоторой настороженностью. Когда же увидела, как лихо юноша управляется с чашечкой кофе и кнопками мобильного телефона, совершенно успокоилась.
«Наверное, судьба меня испытывает»
Словно угадав мои мысли, Мустафа сказал:
— Я с детства не терплю жалости. Если же меня начинали жалеть, я сразу ощущал себя человеком второго сорта, мне как будто нож в спину вставляли.
В семье Муртазаевых Мустафа был первенцем. Врачи так и не смогли объяснить родителям, почему их мальчик родился без кистей обеих ручек и без стопы. Сказали, что виновата экология. Возможно, это и так, ведь будущая мама тяжело работала в Узбекистане на хлопковых плантациях, которые обрабатывались сильными химикатами. Когда муж пришел забирать супругу из роддома, к нему вышел врач и смущенно сказал, что мальчик родился с увечьями и родители могут от него отказаться. «Ну и что? — ответил молодой отец, — это мой сын».
— Помню, что ложку в руки мне дали очень рано, а в пять лет я уже обращался с вилкой и ложкой так же, как и все мои сверстники, — рассказывает Мустафа. — Родные меня не жалели, и за это я им благодарен...
Рисовать Мустафа научился раньше, чем писать.
— В детстве очень любил смотреть программу «В мире животных» и восточные единоборства, — говорит юноша. — Сравнивал людей и животных, они ведь очень похожи. Потом брал ручку двумя руками и начинал рисовать орлов, других птиц и зверей. Конечно, сначала ничего не получалось.
Хоть учителя и советовали родителям отдать Мустафу в специальную школу, но мальчик пошел в обычную.
— С большим трудом я написал свои первые слова: «домашняя работа», — улыбается Мустафа. — Для меня было удивительно не только то, что без ошибок, но и то, что я впервые увидел свой почерк.
В 1989 году семья Муртазаевых, в которой родились еще двое здоровых детей, переехала в Крым, в село Приветное, которое прежде называлось Ускутом. В нем до депортации жили их родители. Но дом, построенный ими, оказался занятым. И Муртазаевы снова начали строиться. Новый дом не закончен до сих пор. Катастрофически не хватает денег. Работы в селе нет. Отец Мустафы был единственным кормильцем в семье. Устроился на работу по специальности — заведующим клубом.
— Есть богатые татары, а есть бедные. Мы относимся ко вторым, — без малейшего сетования на судьбу объясняет Мустафа.
Уже в Крыму после
— А что это за история с «Запорожцем»?
— Было такое, — засмущался юноша. — Однажды на конкурсе детских рисунков, приуроченном к Международному дню инвалида, я занял первое место. Получил приз — старенький «Запорожец». Мы с отцом счастливые вернулись на нем домой. Только уже на следующее утро сдвинуть автомобиль с места не смогли. Он до сих пор так и стоит во дворе дома.
Кстати, очередь в собесе на получение положенного юноше автомобиля уже многие годы не сдвигается с пятисотой отметки. Мустафа и не надеется, что когда-нибудь государство выдаст ему то, что положено.
— Не подумайте, я не завидую, — говорит юноша, — но иногда, когда протез не сломан, я поднимаюсь в горы, там рисую и смотрю, как по трассе мчатся дорогие иномарки, у которых одно колесо стоит дороже, чем «Запорожец». Наверное, судьба меня просто испытывает. Но она же и помогает. Иначе как объяснить, что столько добрых людей встречается на моем пути? Сейчас я уже на пятом курсе художественного училища, поступить сюда мне помог Борис Давыдович Дейч, который в то время был председателем Верховного Совета Крыма.
Как сказал Борис Дейч, ныне народный депутат Украины, помочь талантливому юноше он решил по нескольким причинам:
— Во-первых, вспомнил свое очень голодное детство. А во-вторых, Мустафа не попрошайка, у него настоящий мужской характер и сильная воля. Такой не сломается. А вот машина Мустафе действительно нужна. Только это уже забота местной власти. Да и меджлис мог бы помочь талантливому парню сделать хорошие протезы на ногу и на обе руки в Харьковском институте протезирования и ортопедии. Я как народный депутат тоже в стороне не останусь.
«Черный цвет не люблю, его и так много в жизни»
Парень уже давно не просит денег у отца, зарабатывает сам, сколько может. Но на поездку в Харьков денег собрать ему пока не удается.
— Здесь, в Симферополе, тяжело учиться — я имею в виду в материальном плане, — говорит Мустафа. — Сто гривен на пять дней не хватает. Надо же и краски купить, и бумагу, и холсты. На это еще гривен
Летом Мустафа подрабатывает тем, что рисует портреты отдыхающих.
— Людям очень нравятся камушки, галька, которую я разрисовываю разными узорами и пейзажами, — говорит парень. — Мне это нетрудно делать, и люди охотно покупают.
— Что ты больше всего любишь рисовать?
— Пейзажи и человеческое тело. Оно совершенно. Особенно глаза. Черный цвет не люблю, его и так много в жизни. Предпочитаю красный, зеленый, синий и цвет моря — бирюзовый. А вот самый любимый — золотисто-карий. Наверное, потому, что в природе он нечасто встречается.
— Мустафа влюблен в живопись и от природы одарен живописным цветоощущением, чувство цвета у него потрясающее, — говорит Валентин Григорьев, преподаватель художественного училища. — Признаюсь, когда парень пришел к нам учиться, я подумал: как человек без двух кистей сможет держать карандаш? Когда же увидел, как он взял в свои культяшки кисть и начал работать по холсту, понял: этот парень будет рисовать, причем хорошо. Вот если бы нашлись добрые люди, которые помогли ему с протезом или с операцией.
— С какой операцией?
— Однажды видел телепередачу об архитекторе, у которого тоже нет кистей рук... Так ему расщепили лучевую, локтевую кость, сделали из нее как бы пальцы, и теперь ими он может твердо держать карандаш. Какие чертежи этот архитектор делает, загляденье!
— А Мустафе приходится привязывать карандаш или кисточку резинкой к руке, — дополняет коллегу Татьяна Дыманова-Голынская, преподаватель училища и руководитель дипломной работы Мустафы. — Поэтому проработать мелкие детали, например, глаза, ноздри, ему очень трудно. Даже стереть резиночкой что-то лишнее на бумаге так, чтобы не испортить рисунок, проблематично.
— Но его настойчивость нас поражает, — говорит Валентин Иванович. — Вся беда в том, что в Симферополе Мустафе негде жить, общежития в училище нет. Чтобы снимать квартиру, нужны немалые средства. Их у него нет. Поэтому каждый раз Мустафа преодолевает огромное расстояние от Симферополя до Малореченского, а оттуда пешком — в Приветное и так же обратно. Протез на ноге у него постоянно ломается. К тому же он тяжеленный. Современные-то более легкие.
У Мустафы есть талант и огромное трудолюбие. Нашлись бы добрые люди, помогли бы парню... После училища он мечтает продолжить образование в Академии живописи. Ее филиал есть в Симферополе. Можно пойти учиться в Крымский индустриально-педагогический университет, где есть отделение дизайна. Мустафа смог бы зарабатывать себе на кусок хлеба.
Р. S. Накануне выхода в печать этого материала ушла из жизни талантливая журналистка, человек редкой доброты Елена Рожен. Провожали коллегу в последний путь весь журналистский корпус Крыма, мэр Севастополя Сергей Куницын, народный депутат Украины Борис Дейч, многие другие политики. И, конечно же, Мустафа.
— Елена Павловна до последних дней помогала мне, — еле сдерживая слезы, говорит Мустафа. — Я так надеялся, что она будет на выставке моих картин! Эту выставку посвящу ей.
918Читайте нас в Facebook
