«Закон о статусе ветеранов войны базируется на советских нормах»: отец погибшего на Донбассе солдата решил изменить некоторые порядки в государстве
Мы общаемся, по сути, ночью, потому что, как оказалось, оба работаем допоздна. Игорь Александрович — военный пенсионер. Ему 66, но об отдыхе даже не задумывается.
— Иногда рабочие совещания в Zoom у меня начинаются в девять вечера, а заканчиваются под утро, — улыбается. — Сейчас активная общественная деятельность и есть моя жизнь.
Игорь Мочалов — председатель наблюдательного совета общественной организации «Полтавские семьи павших защитников Украины», а также член совета семей погибших при Министерстве по делам ветеранов. Говорит, что он как украинец родился на Майдане и сейчас принципиально не говорит на языке оккупантов. Его война началась с того дня, когда единственный сын Александр (кстати, имел «белый» военный билет) ушел добровольцем на фронт.
«Пропавший без вести и убитый — не одно и то же»
Сашу хоронили дважды. Первый раз 16 октября 2014 года как неизвестного бойца под номером 679 на Краснопольском кладбище в Днепропетровске, а второй — 6 февраля 2015-го в родной Полтаве под своей фамилией. Чтобы иметь возможность возложить цветы на могилу сына, отцу пришлось пересмотреть горы изуродованных тел и даже усовершенствовать некоторые порядки в государстве.
Искать 36-летнего сына, служившего разведчиком-санитаром батальона спецназначения «Донбасс», Игорь Александрович начал через три дня после Иловайского котла. Сначала отправился в Запорожье, куда свозили тела, собранные на пути прорыва наших войск. Просмотрел около восьми десятков фотографий погибших. Позже, когда городской морг оказался переполнен, останки воинов стали направлять в Днепропетровск.
— 3 сентября туда доставили два грузовика с телами и фрагментами, — подполковник в отставке Игорь Мочалов едва сдерживает эмоции. — Грузовики были без тентов, а девяносто восемь трупов, пролежавших пять дней на солнце, без мешков. В этой куче было и тело моего сына. Но узнать его было невозможно — все казались на одно лицо. Картина не для слабонервных…
По идее, отец должен был забрать в Полтаву для захоронения сильно обгоревшее и совершенно неузнаваемое тело под номером 683. На то, что это может быть Александр Мочалов, указывали личные вещи, обнаруженные в кармане брюк, кусок которых приклеился к телу. В кармане находились наручные часы (они продолжали тикать!) и Сашин старенький мобильный телефон с sim-картой. «Nokia» Игорь Александрович сразу узнал — сам пользовался ею, а потом отдал сыну, когда тот шел на войну. Но внутреннее чутье подсказывало мужчине, что тело чужое. И он отказался забирать его до подтверждения результатов ДНК. Как военный человек Игорь Мочалов понимал, что личные вещи сына могли находиться отдельно от него самого. Пропавший без вести и убитый — не одно и то же. Поэтому вместе с волонтерами и небольшой группой родственников других солдат, не вышедших из Иловайского котла, продолжил поиски.
— Нашел трех сослуживцев Александра, которые видели его последними, — продолжает Игорь Александрович. — Они рассказали, что грузовой автомобиль, в кузове которого бойцы выбирались из оцепления, попал под сильный вражеский огонь. Выжили только четверо — сидевшие у заднего борта. Взрывной волной их просто сбросило на землю. Среди них был и Саша. Ребятам ничего не оставалось, как укрыться в пшеничном поле и ждать попутного транспорта. Тут боевики подбили еще одну машину с нашими ребятами. Александр Мочалов бросился к раненым. Очевидно, он встал, чтобы кого-то оттащить, и в этот момент получил пулю в висок…
Через несколько месяцев, вернувшись из плена, один из Сашиных побратимов опознал его на видео, размещенном на YouTube сепаратистом, который снимал ту местность сразу после боя. Рядом с телом Александра лежали санитарная сумка и рассыпанные лекарства.
— Но почему так долго не удавалось идентифицировать останки?
— Законы нашего государства создавались в мирное время. И следователи (по каждому факту убийства открывается уголовное производство) физически не могли быстро произвести процессуальные действия в отношении большого количества погибших. Сашино дело начинал следователь милиции из Днепропетровска, затем его забрала прокуратура и передала в Мариуполь Донецкой области, по месту гибели сына. Биологические материалы погибших находились в Запорожье, а биологические материалы родителей — в Киеве. И хотя они были сведены в одну базу и анализы ДНК совпали, возникли проблемы с сообщением информации родным. Дело сдвинулось с места только после того, как я попал на прием к Арсену Авакову, в то время руководителю МВД. Рассказал ему о непонятной волоките с оповещением родственников о результатах ДНК. И буквально через три дня после этого мне дали карту опознания для окончательного подтверждения выводов экспертизы.
«Правильно говорить — защитники и защитницы Украины, а не атошники»
Игорь Мочалов таким образом в январе 2015 года разблокировал процесс эксгумации и перезахоронения защитников Украины, которые до тех пор числились как неизвестные. Сразу после него около двух десятков семей смогли забрать останки погибших с Краснопольского кладбища и похоронить их на родной земле. К Игорю Александровичу стали обращаться за советами родственники других без вести пропавших защитников. Он не только консультировал их, но и встречался с людьми лично, помогал готовить документы.
Большое значение имело то, что Игорь Александрович хорошо знает военное и гражданское право (до войны много лет занимался юридической практикой). Ну и, конечно, его личный горький опыт и активная гражданская позиция.
— С самого начала боевых действий, провожая в последний путь своих защитников, люди становились перед ними на колени, хотя по закону добровольцы были никем, — говорит Игорь Александрович. — Да и как такового определения воевавших не существовало. Их называли атошниками — производным от аббревиатуры АТО (антитеррористическая операция), которая на самом деле не соответствовала сути военно-боевых действий. Поэтому нужно было нарабатывать новые правовые нормы, вносить поправки в законодательные документы. Ведь в Украине законы, определяющие статус ветеранов войны и льготы для членов семей погибших, принимались в соответствии с Конституцией УССР. Сначала наша общественная организация решала эти вопросы на местном уровне, а с 2019 года меня как главу ее наблюдательного совета включили в общественный совет и совет семей погибших при Министерстве по делам ветеранов. Наша основная задача — сбор и анализ проблемных вопросов, с которыми сталкиваются семьи погибших, их обобщение, оценка и выработка предложений для устранения несоответствий на законодательном уровне. Эти предложения представляются на рассмотрение Минветеранов и Минсоцполитики, которые готовят соответствующие изменения к нормативно-правовым актам.
— Кстати, как правильно теперь называть атошников?
— Правильно говорить — защитники Украины. Защитники и защитницы. Так в прошлом году приняла Верховная Рада, чтобы подчеркнуть роль женщин в войне.
— В нашем календаре знаменательных дат определены два дня для чествования защитников: 14 октября — государственный праздник, который был установлен в 2014 году, и 29 августа — День памяти защитников Украины, погибших в борьбе за независимость, президентский указ о котором появился в 2019 году. Почему так?
— Сначала было отменено празднование Дня защитника Отечества 23 февраля, доставшееся нам в наследство от Советского Союза. Согласитесь, отмечать его вместе со страной-агрессором — позор. День украинских защитников и защитниц отмечаем 14 октября, он совпадает с Днем казачества. А 29 августа — это скорбный день, приуроченный ко дню величайших потерь украинской армии на Донбассе, Иловайской трагедии.
Читайте также: «Во время затишья на что-то присел. Потом понял, что это были тела погибших ребят»: рассказ очевидца Иловайской трагедии
— Статус участников боевых действий добровольцы получили всего два года назад, после того, как в Закон «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты» были внесены изменения и дополнения. Вы лично как член семьи погибшего добровольца ощущаете социальную защиту?
— Этот закон был принят еще в 1993 году и базировался на правовых нормах Украинской ССР. Он защищал ветеранов Великой Отечественной войны, участников боевых действий на территории иностранных государств, семей погибших военных, лиц с особыми заслугами, детей войны, чернобыльцев… И распространялся на участников продолжающейся войны. Это был нонсенс. Но подготовка законопроектов занимает довольно много времени, поэтому не так все быстро было изменено.
— Слышала, в Полтаве до недавних пор жила почти столетняя бабушка, дочь погибшего или умершего участника бывшей гражданской войны, которая также имела льготы…
— Ничего удивительного. Закон 1993 года гарантировал социальную защиту детям участников гражданской войны в том случае, если они не создали свою семью и не имели детей.
В общем, льготы, связанные со службой в армии, только в Полтаве имеют 7,5 тысячи человек. По Украине — около 170 тысяч. А защитников Украины, погибших в российско-украинской войне, в Полтавской области — 195. У них осталось 388 членов семей. И эта небольшая категория граждан не получала должной защиты со стороны государства.
А вот относительно того, восстановлена ли справедливость в полном объеме, я бы не сказал. Иногда право есть, но человек не может им воспользоваться. К примеру, право на бесплатное получение лекарств. Его обязаны обеспечить местные власти, согласно программе «Доступные лекарства». Но на программу всегда не хватает денег. Я хорошо знаком с этой проблемой, потому что моя жена живет на лекарствах, и мы практически всегда покупаем их за свой счет.
Семьи погибших, кстати, имеют самый низкий уровень социальной защиты по коммунальным платежам.
С обеспечением санаторно-курортным лечением тоже много нюансов. Скажем, супруги погибших могут воспользоваться путевкой, если они уже пенсионного возраста. Если кто-то не получает пенсии по потере кормильца, то для получения путевки должен стать в очередь в управлении соцзащиты населения, которая двигается очень медленно.
Очевидно, что государственного бюджета не хватит на финансирование всех льгот в полном объеме.
— Каких проблем касаются последние наработки вашей группы?
— На завершающем этапе отдельный — что очень важно — законопроект «Об особом статусе защитников и защитниц Украины». Наша позиция такова: статус участника боевых действий, связанных с российско-украинской войной, должен отличаться от предыдущих. Президент уже подписал указ на основе нашего представления «О некоторых мерах по социальной защите ветеранов войны, семей погибших, защищавших независимость, суверенитет и территориальную целостность Украины», которым, в частности, предусмотрена денежная компенсация за получение жилья. Думаю, эти правовые документы, если они будут приняты, устранят многие спорные моменты, порождающие несправедливость и дискриминацию по отношению к упомянутым категориям лиц.
Сейчас работаю над документами, касающимися повышения пенсионного обеспечения военных и членов семей погибших в связи с потерей кормильца. В последнее время им уже дважды поднимали выплаты, и с 1 января будет еще одно повышение.
Кроме того, нарабатываем украинские традиции увековечивания памяти павших. Мы прописывали также процедуры поднятия самых больших флагов в областных центрах на День независимости этого года и их приспускания.
Многие законодательные нормы осовремениваем, подводим под них новую экономическую почву. Потому что уже давно никто не нуждается в установке домашнего телефона или льготного обслуживания в спецмагазинах.
А началась общественная деятельность Игоря Мочалова с обустройства сектора почетных военных захоронений на центральном кладбище в Полтаве.
— Часто навещая могилу сына, обратил внимание на то, что на аллее военных захоронений все разное — памятники, ограждения, что противоречит Закону «О погребении и похоронном деле», — рассказывает он. — Стал общаться с родителями других погибших, и пришли к выводу, что в Полтаве Аллея Героев должна быть обустроена по всем канонам и содержаться за счет городского бюджета. Депутаты нас поддержали, архитекторы разработали проект. И мы поняли, что вместе нам по силам решать вопросы, наболевшие для каждого и назревающие в обществе.
P. S. Недавно за значительный личный вклад в развитие Украины и многолетний добросовестный труд президент Украины наградил Игоря Мочалова орденом «За заслуги» ІІІ степени.
На фото в заголовке: Игорь Мочалов многое сделал для увековечивания памяти погибших воинов
Фото «Новости Полтавы»
987Читайте нас в Facebook
