Лучано паваротти: «эта опухоль… Ты ее чувствуешь где-то внутри, она тебя словно перерабатывает там»
Италия скорбит по великому оперному певцу Лучано Паваротти, который скончался на 72-м году жизни от рака поджелудочной железы. Как уже сообщали «ФАКТЫ», знаменитый тенор был похоронен в своем родном городе Модена. Траурную церемонию первый канал итальянского телевидения транслировал в прямом эфире. Паваротти действительно любили и уважали. Итальянский парламент намерен объявить 6 сентября Днем памяти певца и устраивать ежегодно в этот день концерты в честь Лучано. Но его будут помнить и без этого. Известный итальянский футболист Джиджи Буффон, вратарь национальной сборной страны, который по старой традиции надевает на матчи футболку с первым номером на спине, заявил, что Италия потеряла не просто певца: «Мы потеряли свой подлинный и единственный первый номер… »
Сидя в инвалидном кресле, Паваротти пошутил: «Это мой последний трон»
На этой неделе популярная итальянская газета «Corriere della Sera» опубликовала последнее интервью Паваротти. Незадолго до смерти Лучано у него на вилле побывал в гостях его старый приятель, известный обозреватель и музыкальный критик Этторе Мо. Их беседа была недолгой: тенор чувствовал себя очень плохо. Он уже практически не вставал с инвалидного кресла. «Это мой последний трон!» — пошутил Паваротти, здороваясь с Мо.
«Глядя на Лучано, больного и обессиленного, я вдруг вспомнил нашу первую с ним встречу», — пишет итальянский журналист. «Увидел его впервые в начале 60-х годов в Лондоне, куда он приехал, чтобы заменить в постановке оперы «Богема» в Ковент-Гардене великого Джузеппе Ди Стефано. Тот неожиданно заболел. Я обедал в ресторане рядом с театром с Фьоренцей Коссото, меццо-сопрано, которая пела в спектакле вместе с Марией Каллас, когда вошел молодой человек. «Посмотри на него внимательно, — прошептала Фьоренца, — это самый красивый тенор столетия!»
Этторе напомнил Лучано об этой встрече. Паваротти кивнул головой и сказал: «Ди Стефано вызывал у меня огромное восхищение. Его голос — это сама музыка. Это больше, чем музыка! Он — мой кумир. Мне нравится его открытое пение, прекрасное звучание, необычная теплота его голоса в каждом регистре. Я скажу тебе одну вещь: нет никого, кто бы мог с ним соперничать».
«Мы заговорили о тенорах, о тех временах, когда Лучано бросал вызов на международных оперных рингах двум другим тяжеловесам — Пласидо Доминго и Хосе Каррерасу… » — вспоминает Мо. «Так вот, я с гордостью хочу тебе сказать, — произнес Паваротти, перелистывая страницы альбома с фотографиями тех фантастических мировых турне, — несмотря на мое состояние здоровья, наш союз не распался. Пласидо навещал меня пару раз, Хосе постоянно звонит мне по телефону. Это был наш сезон, он был прекрасным».
«Поддержку нахожу в моем детстве. Оно было бедным, но счастливым»
«Я тут же вспоминаю концерт в Сполето, который прошел несколько лет назад, когда Паваротти и Доминго вновь выступили на одной сцене, каждый — с лучшими произведениями из своего репертуара. Было очень трудно сделать выбор между солнечным голосом первого, переполнявшим небо Умбрии, и густым и светящимся голосом второго, выражавшим грусть и трагедию… » — пишет Этторе.
«Я помню, что в самом конце вечера мы с Пласидо обнялись… » — сказал Паваротти и сделал неожиданно горькое признание: «Нет, я больше себя не слушаю. Я не хочу себя слушать. Если ты пригласишь меня на ужин и, чтобы доставить мне удовольствие, поставишь какую-нибудь арию или песню в моем исполнении, которая особенно нравится меломанам, я уйду. Но если ты хочешь заставить меня плакать, дай мне послушать Доминго!»
Паваротти посетовал, что все в его жизни пошло прахом из-за болезни. На своей вилле «Джулия» Лучано обдумывал планы, которые он хотел реализовать: продолжение проекта «Паваротти и друзья», когда на одном концерте удавалось собрать вместе на сцене золотые оперные голоса и лучших поп-исполнителей…
Тут его лицо осветила широкая улыбка, в глазах появился радостный блеск — на колени к Лучано взобралась его дочь, маленькая Аличе (4,5 года. — Ред. ). Теребя его яркий платок, девочка сказала: «Папа, ну пойдем в бассейн!»
Это был спектакль, который повторялся несколько раз каждый день. «Такого ты не увидишь ни на одной оперной сцене!» — сказал Паваротти, зачарованно наблюдая за тем, как Аличе, поддерживаемая и заботливо направляемая Николеттой, своей мамой, плавает в бассейне, словно красная рыбка в аквариуме. Малышка совершала короткие, быстрые погружения в воду и поднималась на поверхность с широко раскрытыми глазами, полными детского восторга. Но тенора в этих развлечениях больше всего радовали песенные перерывы между ныряниями. И мотив звучал почти всегда один и тот же: «Fratelli d'Italia». «Эту песню она знает лучше всех», — сказал не без гордости знаменитый папа, который сам не раз ее исполнял на сцене или на стадионе. — Аличе выучила ее, глядя вместе со мной по телевизору матчи с участием нашей национальной сборной по футболу. Знаешь, ей удается петь даже под водой!»
Уже когда Этторе Мо собрался уходить, Паваротти произнес следующие слова: «Я был везучим и счастливым до 65 лет. Потом пришло это несчастье — моя болезнь. Теперь я расплачиваюсь за все везение и счастье, что было в моей жизни. Но я нахожу поддержку в моем детстве. Оно было бедным, но счастливым. И я прекрасно осознаю все происходящее. Раньше болезни меня никогда не тревожили. А эта опухоль… Ты ее чувствуешь где-то внутри, она тебя словно перерабатывает там. Знаешь, теперь я хорошо сплю. И я оптимист, и буду им оставаться до самой смерти. Этому я научился от родителей, которых лишился четыре года назад… »
Подготовила Наталия ТЕРЕХ, «ФАКТЫ»
588
Читайте нас в Facebook
