«Россияне на допросах спрашивали, знаю ли я, где скрывается Бандера?»: украинский священник пережил ужасы плена рашистов
Украинский священник Василий Вирозуб провел в российском плену семьдесят суток. Россияне захватили его и двоих его коллег вместе с медиком возле острова Змеиный, куда священники и врач отправились на поисково-спасательном судне, чтобы забрать тела погибших украинских воинов. Отец Василий испытал на себе все «прелести» российских застенков. Священника, которого заподозрили в сотрудничестве с СБУ, били током, морили голодом и травили собаками.
«Отец Александр спрашивает: «За что вы меня бьете?» — «Было бы за что — вообще убили бы»
— На тот момент, когда мы подходили к Змеиному — мы и понятия не имели, что там уже хозяйничают россияне, — вспоминает отец Василий (на фото в заголовке священник за пару часов до плена). — Наша задача была простой — забрать тела украинских воинов. Но едва мы подошли к острову, нас захватили рашисты.
— Они вас в чем-то обвиняли? Как они объяснили захват троих священников и доктора?
— Они были уверены, что мы работаем в разведке и на остров Змеиный прибыли для проведения какой-то диверсии. У нас не было с собой оружия. Да и корабль, на котором мы направлялись к острову Змеиный, был поисково-спасательный. По международному праву даже во время боевых действий такие корабли не захватывают.
— Может быть, вы были одеты в камуфляж и они не сразу поняли, что вы священники?
— Нет, что вы. Мы и одеты были как священники — подрясник и крест. Когда нас отправляли на остров, то предупредили, чтобы ничто в нашем внешнем виде или поведении не вызывало подозрений, чтобы никто не подумал, что мы переодетые военные, или диверсанты.
— Как с вами обращались?
— Сначала все было более или менее нормально. Общались с нами без грубостей, не били. Посадили на свое судно и отправили нас в Крым. Там в помещении военной гауптвахты мы пробыли 11 суток.
— О чем вас спрашивали на допросах?
— Спрашивали: «На кого работаешь, поп, на какую спецслужбу? Кого поддерживал во время Майдана? Почему был против Януковича?» Ну и, самое смешное, меня на полном серьезе спрашивали, знаю ли я местонахождения Степана Бандеры?
— Погодите, это не анекдот?
— Нет, не анекдот. Я же говорю вам, что так и спрашивали, знаю ли я, где скрывается Бандера? Я, правда, потом, понял их логику. Вот у них есть «кадыровцы»… Кто у них главный? Правильно, кадыров. А нас они называют «бандеровцами». Значит, у нас главный — Степан Бандера.
— Вы все время, что находились в плену, провели в Крыму?
— Нет, одиннадцать суток спустя нас повезли в россию. Правда, куда именно, мы не знали. Уже только оказавшись на месте, поняли, что нас доставили в Старый Оскол, в местное СИЗО. Вот там уже было страшно. Там нас начали пытать. На допросах били электрическим током, ставили на растяжку, загоняли иглы под ногти.
Ну, и кроме того, нас постоянно избивали. Без всяких причин. Наверное, просто ради развлечения. Один раз отца Александра очень сильно избили, что он даже на землю упал. Александр поднялся и спрашивает: «За что вы меня бьете?» «Было бы за что — вообще убили бы», — ответили ему.
«Меня раздели догола и бросили в камеру. Температура там примерно 7−8 градусов»
— Еще у них есть такая камера, которая называлась «резинка», — продолжает отец Василий. — Это очень холодное полуподвальное помещение. Меня раздели полностью догола и бросили туда. Температура там примерно 7−8 градусов. Камера совсем маленькая — два с половиной на четыре с половиной метра. Стены и пол оббиты резиной. Именно поэтому она так и называется. Прилечь — не получится. Стоишь или сидишь на одном месте, которое нагрел, без движения. Чуть в сторону отодвинешься — резина прямо обжигает своим холодом. И вот в этом помещении без сна я провел трое с половиной суток. Иногда удавалось задремать, стоя на коленях. Но минут через пять падал и просыпался. Потом еще пятнадцать суток я провел в карцере. Так там было куда легче все это перенести. По крайней мере, там было теплее.
— За какую провинность вам пришлось испытать на себе такие пытки?
— В «резинку» я попал за то, что читал молитву в тот момент, когда они заставляли нас слушать гимн россии, стоя по стойке «смирно». Хотя я думаю, что это был лишь надуманный повод. Скорее всего, они все-таки решили, что я на самом деле украинский шпион и их спецслужбы со мной просто недоработали. Так хотели меня расколоть. Они мне постоянно говорили: «Ну не может быть, чтобы ты, поп, не работал в СБУ». Ведь в россии многие священники завербованы спецслужбами или являются их сотрудниками.
— Каков был распорядок дня в российских застенках?
— Нас будили в шесть утра. И с этого времени до 22:00 даже не разрешали сесть на кровать. Мы могли только ходить по камере все это время и все. Иногда выводили на прогулку, где на нас натравляли собак.
— Как вас там кормили?
— Я вернулся домой, похудев на пятнадцать килограммов. Как у нас говорят: свиней кормят намного лучше.
— У вас была возможность позвонить родным и сообщить им о том, что вы живы, что находитесь в плену?
— Нет. Еще когда мы были в Крыму, россияне дали позвонить домой нашему доктору. Но за этим разговором наблюдали оккупанты и у доктора не было возможности пожаловаться на что-либо. Потому он и отвечал, что у него все нормально. Россияне сняли этот разговор на видео, а потом в пропагандистских целях показывали его у себя. Вот, мол, смотрите, как мы обращаемся с пленными. Не так, как украинцы, которые издеваются над пленными россиянами.
Хотя, да, забыл… Нам разрешили написать домой письма. И даже листки бумаги раздали. А авторучки выдали только три недели спустя.
«Если россияне слышали украинскую речь, начинали кричать: «Вы в россии находитесь. Что вы себе позволяете?»
— Какие-то международные миссии вас посещали?
— Мы не видели ни представителей Красного Креста, ни адвокатов. Мы вообще не могли понять нашего статуса. Кто мы? Пленные? Но на каком основании были арестованы гражданские люди? Сами россияне толком нам ничего не могли ответить. Говорили, что с нашим статусом они еще разбираются.
— На каком языке вы разговаривали с россиянами?
— По-русски. Они нам, даже когда мы находились в камере, не разрешали между собой разговаривать по-украински. Мол, они не понимают, что мы говорим. А если слышали украинскую речь, начинали кричать: «Вы в россии находитесь. Что вы себе позволяете?»
— Вы пробыли в российских застенках семьдесят суток. Как считали дни? Некоторые палочки на стенах камер рисуют…
— Очень сложно там считать дни. Все слилось в одно. Нет, не считал. Уже когда дома оказался, мне сказали, что я там пробыл 70 суток.
— Как вы узнали, что вас освобождают? Вам об этом сказали?
— Нет. Просто мне сказали в один из дней: «Поп, с вещами на выход!» Надели на голову спортивную шапочку и завязали глаза скотчем. Я думал, что меня доставят на какой-нибудь «парад пленных» на захваченной территории. Посадили в кузов «Урала» и куда-то повезли. В какой-то миг я отважился, приподнял скотч и посмотрел, куда едем, и увидел… украинский флаг! Признаюсь честно, я расплакался.
Уже когда оказался дома, пришлось залечивать последствия своего пребывания в плену. Меня же было, так побили, что я три дня кровью в туалет ходил. Сейчас вроде бы, слава Богу, со здоровьем все нормально.
Ранее «ФАКТЫ» рассказывали про волонтера из Мариуполя Константина Величко, который провел почти сто дней в печально известной тюрьме в Еленовке.
2340Читайте также: Оккупанты заставили заложников разуться и держали на холоде босиком всю ночь: история украинца, пережившего ужасные пытки и плен
Читайте нас в Facebook
