«Я их загнал, я их добью»: тяжелораненый украинский боец не только продолжил бой, но и пошел в атаку
«50 килограммов, ящик мин и оружие на себе — это непросто. Особенно если у тебя одной ноги нет…»
В первой части под названием «Проводник» боец 3-й ОШБр рассказывает о том, как пехоте приходится заходить на позиции. Он объясняет, кто такой проводник, каковы его функции, а также что значит быть плохим проводником.
«Ты когда в Бахмут заезжаешь, тебе говорят: сейчас проводники будут вас заводить на позиции, — рассказывает штурмовик с позывным „Чил“. — И ты думаешь: „О, проводники, это, наверное, какие-то разведосы жесткие…“ И ты думаешь, что это класс, они тебе рассказывают, что вот там оккупанты, а здесь — перебежка. Здесь ползем, здесь осторожно, потому что обстрел. Ты за ними следуешь. А на третий день ты сам все знаешь и тебе говорят быть проводником, чтобы завести новую группу. Вот и всё. Ты уже проводник. Полтора километра ночью пройти, чтобы никто не потерялся — задача очень непростая. Необходимо нормально контролировать ситуацию, сохранять дистанцию. Группа, которая достаточно скучкована для того, чтобы не рассыпаться, не потеряться и дойти, легко подвергается риску, может запросто попасть в засаду. Поэтому и нужны проводники, которые хорошо знают местность, где находится противник, и должны так составить маршрут, чтобы избежать контакта с врагом».
Во второй главе — «Быстрые ноги» — бойцы вспоминают о том, в каких условиях иногда приходится доставлять боекомплекты на передовую, когда несешь 50-килограммовый ящик мин, преодолевая снег по пояс в воронках от снарядов.
«Наши подразделения постоянно нуждаются в огневой поддержке. Потому что оккупантам очень быстро подвозят и подносят БК, — рассказал боец с позывным „Шамиль“. — Каждый подвоз и подъем боекомплектов — это ожидание в течение часа-двух накатов. И нам, соответственно, нужно быстро накрывать их огнем. Ребята отрабатывали буквально миллиметры. И приходилось доставлять БК на себе. 50 килограммов, ящик мин и мое оружие — это непросто. Иногда бывало, что местами снег доходил до пояса из-за того, что были воронки от прилетов, было трудно перемещаться. Плюс, если он начал таять или если у тебя одной ноги нет…»
После этого воин поднимает штанину и демонстрирует свой протез.
«Хорошо, что носок поменял», — шутит «Шамиль».
Третья часть фильма — воспоминания штурмовика 3-й ОШБр о том, как ему удалось спасти жизнь побратиму.
«Нам сказали занять переднюю часть обороны. Мы немного сместились вправо и попросили соседнюю позицию прикрыть нас из РПГ. Они произвели несколько выстрелов, и мы начали заходить в дом, — поделился воспоминаниями штурмовик с позывным „Питбуль“. — Вышло так, что находился дом, рядом — будка, а между ними простреливалось. Когда подошли к дому, заметил, что он весь заложен кирпичом, даже окна. Когда мой побратим увидел там дыру, решил бросить гранату. Но между этим сараем и домом он получил пять пулевых ранений. Я сообщил, что у нас „трехсотый“, попросил помощи. Побратимы сразу прибежали с позиции. Начали эвакуировать раненого. Когда мы это делали, по нам работал достаточно плотно пулемет врага. Я наложил два турникета, окклюзионные повязки, замотал ему шею, голову… И он в данный момент в нормальном состоянии, он разговаривает, и все хорошо, он восстанавливается».
В четвертой главе под названием «Легион» рассказывается о бойце, который, получив ранение, не только продолжил бой, но и пошел в атаку, чтобы отвоевать утраченные позиции.
«Позицией на тот момент руководил боец с позывным «Легион». И я с ним весь день общаюсь по рации, но в один момент он перестал выходить на связь, — рассказывает воин с позывным «Док». — Через две минуты выходит «Баланс» и говорит, что побратим тяжелый «трехсотый». Пулевое ранение навылет в ключицу… Проходит пять минут, и я слышу по рации: я «Легион», все нормально. И он готов продолжать бой. Я понимаю, что там половина контуженных, хлопцы уже такие побитые. Попросил их оттянуться в здание назад, немного дал слабину, испугался за них. И тут они отходят назад, а я думаю: «Чего это мы должны отдавать позицию?». Спрашиваю у «Легиона», может ли он вернуться. Он ответил, что да. Он начинает штурмовать оккупантов, давит и загоняет их в ангар. Прикол в том, что его крыша пробита и мы россиян видим с беспилотника. Предложил бросить в это пространство пару мин, чтобы не рисковать. На что я от раненого «Легиона» получил ответ по рации: «Я их загнал, я их добью».
По словам «Дока», наибольшая сложность для воина — азарт. Потому что ты заводишься, а здесь только умелый выживет.
«Боец таки решился выбросить раненого в окно, и сам выпрыгнул»
В пятом эпизоде — «Волна» — речь идет о тактике штурмовых действий оккупантов на бахмутском направлении. Их бросают в атаку волна за волной, не заботясь о потерях в живой силе.
«Они волнами действуют. Как в игре. Одна волна пробежала. Если ты ее уничтожил, бежит другая, — говорит боец. — Первые люди, которые заходят, например, в дом, пытаются занести оружие, БК. Уничтожаешь их — забегает вторая группа, пользуется этим боекомплектом. Когда ты уничтожаешь вторую группу, может прибежать и третья. Если все три были подавлены, начинается минометный обстрел. Так работают оккупанты. Обстрел заканчивается, и по рации нам докладывают, что движется пехота противника, пытается нас обойти по флангу».
В шестой части речь идет о критической ситуации во время боя, когда боец не хотел покидать раненого побратима, но в конце концов спас жизнь и себе, и ему.
«На одной позиции вагнеровцы находились на первом этаже, а на втором этаже было трое наших. Один из них тяжелый, неходящий „трехсотый“. И уже и у врага, и у нас кончились гранаты. У наших на троих осталось полмагазина патронов. Я принимаю решение из соседней позиции оттянуть людей, чтобы они начали просто закладывать в окна ВОГи, чтобы задавить врага, чтобы ребята успели выпрыгнуть со второго этажа. И они начинают давить, а „Лысый“ мне кричит, потому что БК заканчивается: „Пусть быстрее прыгают!“. Выхожу на одного нашего, а он говорит, что не может оставить раненого побратима. Я уже начинаю кричать в рацию: „Если ты сейчас не возьмешь, не выбросишь его и не выскочишь за ним, то вы там останетесь с ним вдвоем навсегда!“. В результате боец решился выбросить раненого в окно, сам выпрыгнул, в результате оба остались живы».
Последняя глава — «Лексус» — воспоминания боевых медиков о потере друга, спасшего побратима ценой собственной жизни.
«Это не просто побратим, это друг. Мы заезжали вместе и даже сделали фотографию за сутки до этого, — рассказал боец с позывным «Ребе». — Мы по нему уже видели, что он не выйдет. Меня очень волнует, что последние мои слова ему были: «Такой хороший день, чтобы умереть». И потом я из него достал пулю. Он был на очень сложной позиции. Он не побоялся, тянул своего товарища для того, чтобы спасти ему жизнь. При этом погиб сам. Мы его называли «Лексус», потому что у него был автомобиль этой марки, но позывной был у него «Доцент».
В конце украинские штурмовики добавляют, что на войне настолько быстро нужно принимать решение, что страх исчезает сам собой. А потом ты просто устаешь бояться и выполняешь задачи. Поскольку за день тебя могут убить сотни тысяч раз, каждую секунду, поэтому ты должен действовать первым. И каждый, кто становится на позицию, — это уже герой, а не среднестатистический боец.
Ранее «ФАКТЫ» рассказывали также историю, как в Бахмуте шесть грузинских воинов, находясь в окружении, отказались сдаться и погибли.
1937Читайте нас в Facebook
