«Молим Бога, чтобы дождаться сына»: родители погибшего десантника обустроили символическую могилу, потому что не могут забрать его тело из оккупации
«Валентин мечтал, когда выйдет на пенсию, работать на земле, купил себе трактор»
— Валентин с детства читал много исторических книг, интересовался оружием и всегда подчеркивал, что россияне — никакие нам не братья, — рассказал «ФАКТАМ» отец бойца Петр Мельник. — Сын хорошо учился в школе, никогда на родительских собраниях нам не приходилось за него краснеть. Он очень тяжело переживал смерть 21-летней сестры, умершей из-за онкологии. После школы Валентин выучился на радиомонтажника в Луцком профтехучилище. Когда пришло время идти служить в армию, радости Валентина не было предела. Жена даже поехала в райцентр нанимать эстраду, хорошие проводы в армию мы ему устроили.
После демобилизации сын недолго пробыл дома, искал себя. Я просил его идти в колхоз ко мне, он же заявил, что будет работать на шахтах Донецкой области. Так случилось, что в Торецке жила родная сестра моей жены, сын туда и отправился. Окончил горный техникум, после институт в Алчевске. Его назначили командиром горно-спасательного отряда. Валентин спасал горняков во время крупных аварий на шахте Засядько, Скачинского. В Донецкой области сын женился, взял женщину с ребенком, заменив мальчику Андрюше папу. Потом у пары родилась дочь Дарья. Несмотря на расстояние, сын с женой Ляной часто приезжали гостить на Волынь.
— Как Валентин оказался на войне?
— Он на ней с 2016 года был. Подписал контракт с ВСУ, уволившись с работы. Ему было тяжело морально, ведь в городе жило немало людей с пророссийскими взглядами. Валентин принципиально с такими не общался и всегда отстаивал собственное мнение. В составе 25-й отдельной воздушно-десантной бригады он воевал в Донецкой и Луганской областях, ремонтировал военную технику. Когда у сына заканчивался срок контракта, мы просили его отдохнуть немного. Но на это он ответил, что Украина — превыше всего, а дезертиром он никогда не будет и не предаст побратимов. Несмотря на тяжелые времена для страны, Валентин мечтал, что, когда выйдет на пенсию, переедет в Большую Грушу и будет работать на земле, будет ходить за грибами. Купил себе трактор, нам лошадей, чтобы легче было хозяйствовать.
«Сын и его побратимы прикрывали отход наших до последнего»
— Вторжение окупантов застало Валентина на фронте, — продолжает отец воина. — Невестка с детьми последние годы жили в Чехии, потому что в Торецке было опасно из-за боевых действий. В последний раз я общался с сыном 12 мая 2022 года. Он будто что-то чувствовал, говорил, что на душе нехорошо, много потерь. И самое страшное — это обедать у тел своих побратимов…
Находились военные в селе Новоселовка Очеретнянской общины Донецкой области. А затем не было связи несколько дней… Мы поняли, что случилось что-то плохое. Кто-то из людей посоветовал поехать в Рожище к гадалке, ее знают в наших краях. Послушались, потому что от отчаяния готовы были на все, чтобы найти Валентина. Взяли фото. Гадалка еще на пороге сказала: «Он жив. Вы еще с ним ко мне в гости приедете». Как я радовался этой новости. Целовал ей руки.
Но реальность оказалась очень горькой. Вскоре ребята, с которыми сын служил, сообщили невестке, что Валентина нет. Как рассказали невестке в командовании бригады, военные выходили из Новоселовки, забирали раненых, потому что оккупанты наступали. Сын и его побратимы прикрывали отход наших до последнего. Их начали обстреливать из тяжелой артиллерии. Валентин и два воина погибли. Тело моего сына находилось в 24 километрах от Торецка…
Конечно, верить в это не хотелось. Мы продолжали ждать новостей. А потом сын старшей дочери в одном из российских телеграмм-каналов, где публикуют фотографии погибших, первым увидел Валентина. На военной форме указана его фамилия. Я узнал сына по рукам — они большие, пальцы такие «крестьянские», в мозолях. И Валик был высоким, крепким — 110 килограммов. Сердце сжалось. С женой выплакали море слез, невестка с детьми и младшая дочь убивались не меньше.
.jpg "\"Я опознал сына по рукам - они большие, пальцы такие \"крестьянские\", в мозолях\", - говорит Петр Мельник")
— Но еще хуже стало, когда узнали, что тело нельзя забрать, потому что село оккупированно, — продолжает отец. — Обращались в СБУ, Красный Крест, полицию, но ответ все тот же — когда освободят населенный пункт, тогда найдут тело и передадут соответствующей службе. Более того, мы даже не можем получить статус «без вести пропавшего», пока тела нет. Нанимали адвоката, собрали десятки справок, но никакой конкретики. Я бы уже сам собрался и поехал туда за ребенком, но понимаю, что это опасно, меня не пустят и тела заминированы. Нет дня, чтобы не плакал о сыне. В общине уже четверо бойцов полегли, в центре обустроили баннеры с их портретами, там есть и Валентин. Но очень тяжело, что нет места, куда можно пойти поплакать. Нам хотелось навещать могилу сына.
— И именно поэтому вы отважились обустроить символическую на сельском кладбище?
— Да. Мы долго обсуждали это с родными. В первую очередь я обратился к нашему священнику. Рассказал о ситуации. Открыл галерею в телефоне и показал фото своего погибшего сына. Священник поддержал, сказал, что если есть тело, мы можем сделать так, как решили. И мы обустроили могилу так, как должно быть. Рядом с нашей доченькой. Установили крест, флаг. Приезжаем каждое воскресенье на кладбище, несем цветы, плачем. И если вернем тело, хочу сделать там хороший памятник, — вытирает слезы отец.
— Как односельчане отреагировали на ваш поступок?
— С пониманием. Потому что такой беды злейшему врагу не пожелаешь. Люди приходят на символическую могилу, чтят память нашего сына. Цветы там никогда не увядают. Говорят, что если это хоть немного успокоит нашу боль, то это правильное решение.
— Но есть надежда, что, возможно, Валентин в плену, что может все-таки случится чудо?
— Шансы мизерные, на том фото видно лицо Валика. Это он. Очень больно, что за это время он нам ни разу не приснился. Молим с женой Бога, чтобы дожить нам, дождаться тела. Потому что уже не молодые, мне вон 78 лет, жена дважды коронавирусом переболела, едва спасли. Каждое утро смотрю карту боевых действий, радуюсь освобождению каждого населенного пункта. До места, где погиб мой сын, остались десятки километров.
Ранее «ФАКТЫ» сообщали о том, что в Винницкой области похоронили 59-летнего бойца Юрия Микитюка, тело которого разыскивали полтора года.
1551
Читайте нас в Facebook
