«как только в дверях студии появлялся артист яковченко, в своих незабываемых сандалиях и пиджачке с «бабочкой», нам сразу же становилось весело»
Однажды, когда Назарий Яремчук сдавал сессию в Киевском институте культуры, где заочно учился на режиссерском факультете, преподавательница сценической речи познакомила его с Наталией Лотоцкой. Народная артистка УССР восторженно воскликнула: «Боже, Назаре, як ви гарно спiваєте!» Известный студент с ответом не замедлил: «А ви, Наталю, так гарно говорите!»
«После репетиции Яковченко и Бучма бежали в магазинчик «Три мушкетера» за вином»
-- В театре Франко вы работали с корифеями сцены Нонной Копержинской и Миколой Яковченко. Какими они были в быту?
-- Нонна Копержинская не представима без ее знаменитого «Ой!» -- рассказывает Наталия Лотоцкая. -- Как-то она сидела в театральном коридоре и вздыхала: «Ой-ой, треба на пенсiю йти. Рученьки--нiженьки та-ак болять! Ой, голову повернуть не можу. Ой, це вже все… »
Вдруг, обратив внимание на паузу в трансляции спектакля, Нонна Кронидовна заметила: «А хто там повинен бути?» Вспомнив, что это она опоздала с выходом, и мгновенно забыв про «рученьки-нiженьки», актриса помчалась на сцену, как метеор. Так что ее «ой» было своеобразной игрой -- чтобы посочувствовали.
У нас в театре ходит такая байка. После репетиции председатель профкома народный артист УССР Алексей Ватуля наблюдает, как знаменитые Микола Яковченко и Амвросий Бучма бегут на улицу Заньковецкой. Там был магазинчик «Три мушкетера». Знаете, чем в нем торговали? Вином! И председатель профкома кричит своим коллегам: «Хлопцi! Стате-ечно! Повi-iльно! Наче в бiблiотеку КПРС!»
Возле нашего театра есть изумительная скульптура, где Микола Федорович сидит на скамеечке в кепочке, пиджачке с «бабочкой» и… сандалиях. Конечно, вид потрясающий, но в этом наряде Яковченко себя хорошо чувствовал. Стоило ему появиться в дверях и улыбнуться своей широкой улыбкой, как всем сразу же становилось весело.
-- Вместе с другими известными актерами народные артисты УССР Копержинская и Яковченко были вашими партнерами и в передаче «Вiд суботи до суботи». Кто-нибудь из знаменитостей опаздывал на запись?
-- Нет, все звезды приходили вовремя. И хотя приходилось сидеть буквально друг на дружке в тесной студии (иногда я вообще находилась под столом и только поднимала голову, чтобы выдать свою реплику), это было безумно интересно.
-- Почему выбор ведущей «Вiд суботи» пал на вас?
-- Сегодня наша страна более украиноязычная, чем раньше. А в 1968 году гарна українська мова была большой редкостью. Поэтому меня, молодую артистку Киевского театра имени Франко, пригласили на роль ведущей. Голосочек у меня был звонкий-звонкий! Сама -- веселая. Да я до сих пор оптимистка! Играла не только всех детей в передаче, но и самые неожиданные роли. Например, добрую коровку или горделивую розу. Забавляясь на этой программе, мы одновременно повышали свое мастерство.
Радио -- это супертренинг для актера. Микрофон всегда ловит недостатки произношения, а главное -- любую фальшь. Поэтому актеров, работающих на радио, отлично слышно со сцены.
«После своих «Ой!» Копержинская мгновенно перевоплощалась в энергичную героиню»
-- Чтобы перестроиться на украинскую артикуляцию, -- вспоминает Наталия Васильевна, -- актеры Русской драмы Анатолий Пазенко, Валентин Дуклер, Олег Комаров, Надежда Батурина, участвующие в нашей программе, обязательно утром читали украинский текст.
Валентин Дуклер был величав, шикарно одет и благоухал дорогим одеколоном. И играл такого же аристократа. Не забуду, как один из актеров однажды фамильярно к нему обратился, на что Валентин очень обиделся! У него было прозвище Радиодуклер.
Анатолий Пазенко был заведующим кафедрой сценической речи в Театральном институте, получил звание профессора, которое мы пышно отмечали в радиостудии -- с тортом и шампанским! И что интересно, делал нам, україномовцям, профессиональные замечания по произношению. Поэтому мы звали его Учитель.
Для разогрева мужчины, собравшись в уголке, рассказывали шепотом свои анекдоты. Их приглушенный хохот во время записи вызывал страшное недовольство режиссера передачи Владимира Бохонко: «Выгоню и больше приглашать не буду!» Но все понимали, что эти угрозы несерьезны.
Надежда Батурина мужские анекдоты не переносила, а я иногда по-хулигански подслушивала. Надежда Петровна у нас тоже была аристократкой, за ней всегда тянулся шлейф дорогих ароматов. В юморесках играла даму, которая никогда не показывала вида, что попала в комичную ситуацию.
Когда Владимир Бохонко раздавал нам тексты, вместо Олега Комарова писал: «Комарик», Пазенко был Учителем, я -- Лотей, и это тоже создавало нам смешливое настроение. Но когда мы хихикали над текстом во время записи, режиссер сердился и останавливал запись.
Как я уже говорила, Нонна Копержинская приходила в студию со своим традиционным «Ой!» Она близко к сердцу принимала любую мелочь семейной жизни -- то у нее чоловiк Женя «Ой!», то сын Дмитро -- «Ой!», но это «Ой!» не навевало скуку, а наоборот, всех смешило. Потому что через секунду Копержинская садилась к микрофону и мгновенно перевоплощалась в энергичную героиню.
Когда же в дверях появлялся шаркающий сандалиями Микола Яковченко с «бабочкой» и приветствием: «Моє шанування, дороге товариство!», в студии воцарялось умиротворение.
-- Наверняка в то время радио было еще и подработкой?..
-- И хорошей подработкой. Перечитала на радио почти всю женскую классическую литературу: Олену Пчилку, Ольгу Кобылянскую, стихи Ирины Жиленко, Лины Костенко. У Осипа Маковея очень интересные женские характеры, например, Ксантиппа. Так сельский священник назвал свою прихожанку за то, что она постоянно «цькувала» своего мужа. Я получала за передачу 9 рублей с полтиной. И это в то время, когда пирожное и чашечка кофе в кафетерии на улице Заньковецкой стоили 22 и 4 копейки соответственно.
Никакого сравнения с тем, что платят сегодня на радио. Недавно я читала «Оповiдання» Наталии Кобринской и сказала: «Не унижайте меня за три гривни! Я это делаю для удовольствия!» Поэтому сегодня на радио почти никто из актеров не ходит. Читают текст сами режиссеры и редакторы.
-- Популярность свою ощущали?
-- От слушателей на Крещатик, 26 приходило очень много писем. Меня считали чуть ли не членом семьи где-то в Ворошиловградской области, приглашали пожить к себе и в Карпаты…
На «Укртелефильме» я снялась в сериале «Царiвна» по повести Ольги Кобылянской. Играла недобрую тетку Павлину. И вот уже как-то после выхода фильма еду в троллейбусе (мне от «Лыбедской» три остановки до дома), зажатая совершенно в час пик, только один нос торчит. И вдруг какая-то женщина восклицает: «Это вы или не вы, или я умру?.. »
«Еще 40 лет назад Александр Корнейчук называл меня «панi Лотоцька»
-- Как ведущая юмористической передачи первого апреля коллег разыгрывали?
-- Обязательно. Например, звонила и говорила, копируя чешский акцент: «Это вам звонитт «Баррандоф-филм». Ви приглашаетес на ро-о-ол. У нас очень интересный коллектифф -- Ева Рутка, Миклош Габор, Людмила Гурченко, а ви приглашаетес на не очень болшую рол» -- «На какую? Я польщен и очень счастлив… » -- «Ви приглашаетесь на рол… жлоба» -- и тут же вешала трубку. Чтобы не слышать ответ.
Однажды наш театр гастролировал в Москве и вместе с нами в поездке находился известный украинский драматург Александр Корнейчук. В репертуаре был спектакль «В степах України», поставленный по его пьесе. Мы жили в гостинице «Москва». И я решила голосом Корнейчука позвонить коллегам и пригласить их в ресторан «Зимний сад» на седьмом этаже. Надо было бы и самой пойти в ресторан, чтобы иметь алиби и заодно узнать результат своего розыгрыша, но я решила отсидеться в номере. Потом узнала, что в «Зимний сад» некоторые все же пришли.
Между прочим, Александр Корнейчук называл меня не иначе как «панi Лотоцька». Сейчас «панi i панове» возвращаются, а я уже 40 лет назад с легкой руки писателя была панею.
На гастролях ведь скучно: вечером спектакли, днем можно сходить в кино, а больше и некуда. Как-то тоже по телефону пригласила по-немецки своего коллегу: «Фредди, ты хочешь погулять со мной?» Он ответил: «Девушка, здесь нет никакого Фредди». Уже час ночи, а я все равно; «Фредди… » Бедняга оправдывался: «Ну нет здесь Фредди. Может, он до меня жил!»
-- Сами на удочку попадались?
-- Меня трудно разыграть, потому что сама такая.
-- Говорят, вы учились вместе с главным режиссером театра Богданом Ступкой.
-- Мы вместе учились в студии при Театре имени Заньковецкой во Львове. Играли в дипломном спектакле «Город на заре» по пьесе Арбузова -- строили Комсомольск-на-Амуре. Потом уже, когда побывали на гастролях по Дальнему Востоку, узнали, что этот город строился не комсомольцами, а заключенными, -- смеется Наталия Васильевна. -- Но тогда мы с энтузиазмом строили Комсомольск! Студиец Ступка отвечал за радиообеспечение спектакля, я заведовала костюмами.
В пьесе была такая сцена, когда нам угрожает кто-то из куркулей, мы опасаемся за свою жизнь, и вдруг в небе появляется наш самолет. Я кричу своему партнеру: «Веню, лiтак!» А у Богдана как раз заел магнитофон, на котором был записан звук самолета. И вот я уже не на партнера смотрю, а на Ступку за кулисами, и кричу: «Лiтак, Веню, лiтак!» И сразу же появилось жжужание мотора, которое вместо магнитофона озвучил Богдан.
-- Понятно, на сцене безвыходных ситуаций не бывает…
-- Как-то мы играли «Тевье-молочника» по Шолом-Алейхему в Израиле, где 10 лет назад проходил форум украинско-еврейской общественности. Конечно, все купили и освятили в Иерусалиме нательные крестики. И вот на сцене Богдан Ступка, игравший Тевье, обнаружил, что забыл снять новый крестик, и кричит мне (своей жене Голде): «Зроби що-небудь!»
Я плохо вижу. Что поделаешь: «Мартышка слаба глазами стала… » И наощупь стала расстегивать цепочку с крестиком, потому что через голову она не снималась. Прикрываю собой Тевье, а потом сунула крестик в руку Ире Дорошенко (игравшей нашу дочь), которая никак не могла понять, что я делаю. Словом, Тевье был таки на сцене без креста, как и положено.
603Читайте нас в Facebook
