«наташа до сих пор вздрагивает от рева самолета и бежит к окну смотреть, не падает ли он на нас», -- сетует алексей вовк
27 июля год назад, во Львове на военном аэродроме «Скнилов» произошла одна из самых страшных катастроф в истории страны. На авиашоу по случаю 14-го юбилея авиационного корпуса Военно-Воздушных Сил пришли около десяти тысяч зрителей. Причем четверть из них составляли дети. Во время «гвоздя» программы -- выполнения фигур высшего пилотажа истребителем Су-27 -- самолет по до сих пор не установленным причинам рухнул на зрителей. Его крыло буквально рубило людей. Далеко не все успели среагировать и пригнуться или отбежать. Истребитель ударился днищем о землю и раздавил «брюхом» с десяток человек, а еще мгновение спустя взорвался. Гибли целыми семьями. Зацепившаяся за Су-27 колючая проволока с забора авиаремонтного завода буквально рвала людей на части.
«Муж повалил меня на землю и накрыл своим телом»
Лишь спустя полгода местные власти смогли назвать точное количество жертв: потерпевшими в скниловской авиакатастрофе считается 392 человека (треть из них -- военнослужащие и члены их семей. -- Авт. ), погибли 77 человек, среди которых 28 детей. Сотни покалеченных судеб. О многих из них «ФАКТЫ» уже рассказывали. В тот трагический день лишь чудом остались в живых помощник командира корабля Ан-26 старший лейтенант Алексей Вовк и его жена -- прапорщик медицинской службы Наталия Вовк.
-- Вместе с экипажем я представлял на юбилейном празднике свой полк. Мы стояли возле нашего самолета Ан-26, демонстрировавшегося гостям на одной из рулевых дорожек, -- рассказывает «ФАКТАМ» Алексей Вовк. -- Наташа дежурила как медик -- на подобных массовых мероприятиях всегда устанавливается палатка с врачами на случай чрезвычайного происшествия. Минут за десять до катастрофы Су-27 жена забежала ко мне (дежурство ей давалось нелегко -- все же вторая половина беременности), мы вместе смотрели прыжки парашютистов, фигуры пилотажа, которые выполняли в небе два спортивных Як-42. За показательными полетами Су-27 наблюдали с самого начала. Самолет буквально «рвал» воздух над головами зрителей, и я как летчик понимал, насколько это опасно для людей. На видеокадрах запечатлены доли секунд, а на самом деле казалось, что все это продолжалось целую вечность. Истребитель сначала кружился на большой высоте, а затем резко, на большой скорости, полетел вниз к зрителям. Наташа еще заметила, мол, как это летчики так рискуют. Когда самолет вынырнул из-за деревьев на предельно малой высоте, зацепив одно дерево крылом, у меня мелькнула мысль: если пилоты успеют вывести самолет, то обязательно добавят форсаж (включат двигатели на полную мощность. -- Авт. ). Сожжет пламя из двигателя стоящих внизу людей или нет -- кто его знает, но напугает всех точно! И тут же понял, что летчики не вытянут…
-- Леша руганул падающий прямо на нас самолет и дико закричал мне: «Ложись!» -- вспоминает Наташа. -- Я запаниковала и бросилась бежать, но муж догнал меня, повалил на землю и накрыл своим телом. Мне все не верилось, что ЭТО может произойти. Даже потом, когда уже лежала в больнице и узнала, сколько людей погибло и пострадало, все еще не могла поверить в произошедшее.
«Жертв могло быть значительно больше»
-- Я наблюдал за самолетом пока не катапультировался первый летчик, а затем просто вдавился в землю, -- продолжает Алексей. -- Лежу и думаю: что будет, долетит до нас или нет, куда упадет? Меня зацепило воздухозаборником, удар пришелся по тазовым костям и зацепило колено. Благо, не задело позвоночник. Наташе повредило руку. Нас, обдирая кожу, немного протянуло по бетонке, по спине пронесся огненный шквал. Прошло какое-то время, и я подумал: все или не все? Поднял голову, осмотрел себя, проверил, на месте ли руки, ноги, есть ли переломы. Почувствовал в пояснице тупую боль. Наташа была вся в ссадинах, с содранной кожей. Но главное -- мы перепугались, как все это скажется на нашем еще не родившемся ребенке! Встали, отошли от самолета и увидели страшную картину: десятки трупов, раненых, оторванные конечности и головы, все залито кровью… Военные доктора и медсестры, гражданские врачи бегали от раненого к раненому. Я был в шоке и не чувствовал боли. Думал, сам доберусь до медпункта -- было неудобно отвлекать медиков, которые оказывали помощь более тяжело пострадавшим. Но прошел несколько шагов -- и упал. Наташа сначала бросилась помогать раненым, но увидев, что мне плохо, вернулась и потащила меня в медпункт…
Только в больнице стало страшно от того, что мы пережили. Уже потом, оценивая произошедшее, я пришел к выводу: если бы летчики истребителя не катапультировались в последний момент, то жертв могло быть значительно больше. Лишившись веса пилотов и их кресел, самолет немного изменил центровку и «пошел» носом. Останься они в машине, не исключено, что самолет сел бы на брюхо и за счет инерции пошел бы косить толпу крыльями. Кровавая дорожка смерти была бы значительно шире!
-- Что нас тогда спасло? -- задумывается Наташа. -- За неделю до катастрофы мы с мужем ездили в Почаевский монастырь, посетили святые места, очистились душой. Мне кажется, поэтому мы и остались в живых…
Алексей и Наташа позвонили по мобильному телефону прямо с аэродрома домой, в Харьковскую область. Мол, у нас все в порядке, остались живы. Отец долго не мог узнать Наташин голос и понять, о чем идет речь. И лишь вечером, посмотрев по телевизору новости, родители запаниковали. К тому же непрерывно звонили друзья: как там Алексей и Наташа? «Я не верю что с вами все нормально! Почему тогда в больнице лежите?», -- волновался отец Алексея. Лишь приехав во Львов и убедившись, что у детей травмы не смертельные, он вернулся домой успокаивать мам.
Для того, чтобы поднять на ноги Алексея и Наташу, врачам Центрального клинического военного госпиталя войск Западного оперативного командования пришлось изрядно потрудиться. Наташу, правда, привезли туда после тщательного обследования в городском клиническом роддоме N 1. Медикам удалось сохранить ее будущего ребенка, и в декабре прошлого года в семье Вовк родился Никита.
«Некоторое время нас, военных летчиков, иначе как убийцами не называли»
-- Мы прошли полный курс лечения, -- рассказывает «ФАКТАМ» Алексей спустя год после авиакатастрофы. -- Со стороны врачей внимание к нам было исключительное. А потом началась обычная служба, полеты. Раны о себе уже не дают знать, а шрамы, естественно, остались. Перед рождением сына мы с женой очень волновались, как пережитое отразится на нашем ребенке? Но, слава Богу, роды прошли нормально. Рожала Наташа в уже знакомом нам городском клиническом роддоме N 1, где все ее помнили. Сразу после родов приехали помогать родители, а сейчас уже справляемся со всем сами. Ребенка обследовали специалисты, и они уверяют нас, что Никита -- нормальный мальчик.
Произошли и некоторые другие приятные изменения в нашей жизни. До этого мы с женой жили в однокомнатном номере гостиницы. Сейчас, благодаря помощи командования 14-го авиационного корпуса и моей части, нам дали двухкомнатный номер в общежитии. Так что Наташу и сына прямо из роддома я привез в новое жилье. Конечно, то, что произошло год назад, мы не забудем никогда. Наташе часто снятся те ужасы, и когда возле нашего дома (а мы живем рядом с аэропортом) взлетает с ревом самолет, она каждый раз подбегает к окну и смотрит, не падает ли он на нас. Когда я в полетах, жена переживает, мол боюсь, когда ты летаешь. А чего бояться? Техника у нас хоть и старенькая, но надежная. Волновало нас и то, как к нам, военным летчикам, будут относиться гражданские друзья. Помните, как некоторое время нас иначе как убийцами не называли? Но взаимоотношения остались нормальными.
Компенсации нам выплатили, а вот обещанную государством квартиру мы так и не получили. Еще в октябре прошлого года написал в Зализнычную райадминистрацию заявление: «Прошу предоставить мне как пострадавшему отдельное жилье». Через полтора месяца приезжаю, а чиновники говорят, что его пока не рассматривали. А еще через два месяца отказали. Попросил дать письменный ответ, но жду его до сих пор. Сейчас собираюсь сдавать экзамены в академию в Киеве, а дальше -- опять служба, да и Наташа, как только ребенок подрастет, вернется в армию.
Между тем, в отличие от гражданских чиновников, многие из которых в течение прошедшего года даже и не вспоминали о произошедшей авиакатастрофе, командование 14-го авиакорпуса не забывает о пострадавших военных, членах их семей.
-- Это для нас боль и трагедия. Сразу же после катастрофы был разработан специальный план по оказанию помощи пострадавшим, -- рассказывает «ФАКТАМ» командующий корпусом генерал-майор Юрий Синенко. -- На офицерском собрании приняли решение собрать для них деньги. Распределяли собранные средства в зависимости от степени беды. Помогали медикаментами, предоставляли свои базы отдыха и санатории, юридические консультации, да и просто по-человечески поддерживали. Также принято решение о внеочередном выделении квартир для пострадавших. Хотя мы понимаем: утраты никакими деньгами, помощью не возместишь. Сейчас вместе с общественной организацией «Скниловская трагедия» собираем средства на постройку часовни и мемориального знака на аэродроме. А кто виноват в произошедшем, пусть определяет суд…
302Читайте нас в Facebook
