Чудом выжив после операции на сердце, рассеченном ножом односельчанина, 25-летний михаил… Простил своего обдчика
Теоретически каждый врач, а уж тем более хирург или травматолог, знает, как делаются операции на сердце. Но, никогда не делая таких операций, решиться на нее очень трудно, даже если за спиной огромный опыт. И хотя работающие в Виньковецкой райбольнице хирурги и травматологи уже привыкли к своему «широкому профилю», отважиться оперировать тяжело раненного в сердце молодого мужчину им было нелегко. «Но когда мы увидели, что состояние Михаила начало резко ухудшаться, -- признается заведующий травматологическим отделением больницы Владимир Стасюк, -- особо раздумывать уже не было времени»…
«Человека с таким ранением сердца живым в больницу обычно не довозят»
Ужасная весть о том, что 25-летний Михаил Товт умер сразу после того, как односельчанин Василий Савицкий нанес ему удар ножом в сердце, мгновенно разнеслась по селу. Сельчане с грустью вздыхали: Михаил слыл хорошим мастером-плиточником и в последнее время работал у Савицких. А злые языки судачили, что пострадал Михаил из-за любви. Видели, мол, как частенько он захаживал вечерком к сельской красавице Раисе, муж которой уехал на заработки. В тот вечер, когда случилась беда, Василий, муж Раисы, неожиданно вернулся домой…
-- Поздно вечером мне позвонили домой из больницы и сообщили, что на «скорой помощи» из Гремячки доставлен молодой мужчина с ножевым ранением левой половины грудной клетки, -- рассказывает заведующий травматологическим отделением Виньковецкой районной больницы Хмельницкой области Владимир Стасюк. -- В отделение больного внесли на носилках. Лицо его было бледным, бескровным, он периодически терял сознание, а когда приходил в себя, бормотал что-то невнятное и жаловался на сильное головокружение. Тяжелое состояние мужчины свидетельствовало о том, что нож задел и сердце. Рана на уровне пятого ребра слева, то есть на уровне сердца, оказалась шириной два с половиной сантиметра, видимо, на всю поверхность лезвия ножа. У больного резко падало артериальное давление, учащался пульс.
Женщина, сопровождавшая пострадавшего, рассказала докторам, что Михаила в приступе гнева из ревности ударил ножом ее муж. Больному тут же начали внутривенно капать препараты для повышения артериального давления, кровезаменители. На рентгеновском снимке было видно, что в грудной полости собирается кровь. Вот только откуда она выходит -- из легких, из грудной стенки с поврежденными кровеносными сосудами, из реберных сосудов или из сердца, врачи еще не знали. Дренажной трубкой, установленной к грудной полости, откачали из легких около литра крови.
Медики оказывали Михаилу неотложную помощь, а тем временем позвонили в Хмельницкий, чтобы проконсультироваться с ургентным торакальным хирургом областной клинической больницы, правильно ли сделаны назначения больному (в райбольнице нет специалиста, оказывающего профессиональную помощь пациентам с повреждениями ребер, легких и сердца). Конечно, по телефону, не видя пациента, тяжело что-то советовать, и все же областной специалист скорректировал лечение и порекомендовал коллегам дообследовать больного. Хирург сообщил, что выезжает.
Из Хмельницкого до Виньковцев -- часа два езды. Успеет ли хирург, беспокоились медики, оказывающие Михаилу неотложную помощь в операционной райбольницы. В это время состояние пациента начало резко ухудшаться: пульс около 150 ударов в минуту, аритмия. Откладывать операцию уже было нельзя -- человек угасал на глазах.
-- Тридцать лет работаю в больнице и впервые вижу, чтобы человек с такой травмой, несовместимой с жизнью, был госпитализирован в больницу живым, -- продолжает Владимир Васильевич. -- С такими ранениями сердца обычно погибают на месте происшествия или при доставке в лечебное учреждение. Помню, у меня только мелькнула мысль, что всю ответственность за исход операции берет на себя оперирующий врач, а я ведь, к сожалению, даже никогда не видел, как работают кардиохирурги. Впрочем, это было коллективное решение -- идти на сердце, то есть оперировать его. Один врач ничего бы не сделал в этой ситуации! Меня поддержали хирурги Владимир Николаевич Мельниченко, Степан Михайлович Горобец.
Кстати, были среди медиков и те, которые несколько месяцев назад ассистировали хирургу их больницы Виктору Николаевичу Бабийчуку, когда он оказался в подобной ситуации. Тогда ему пришлось спасать травмированного ножом в сердце умирающего человека. Все, к счастью, закончилось благополучно.
«Приехавший из Хмельницкого хирург сказал, что мы все сделали правильно»
К этой рискованной операции врачи готовились считанные минуты. Бригада коллег-медиков уже готова была выполнять команды оперирующего хирурга. Инструменты, анестезиологическое обеспечение -- все находилось под рукой. Врачи понимали: у них очень мало времени.
Они вскрыли грудную клетку, промыли и просанировали рану, убрали кровяные сгустки. Вот тогда и выяснили, что у пациента не только сильное повреждение легкого, но и проникающее ранение правого желудочка сердца. Больному повезло -- края поверхности смертельно опасной раны сердца оказались плотно «склеенными» сгустками крови -- кровь лишь чуть-чуть просачивалась через них наружу. Именно поэтому и продержался он почти два часа, пока «скорая помощь» из Виньковской участковой больницы приехала за ним в Гремячку, а потом еще тридцать километров везла его по ухабистым дорогам в Виньковцы!
Врачи внимательно осмотрели раневой канал сердца, правый желудочек которого оказался насквозь поврежденным. Необходимо было начинать ушивание раны миокарда. Чтобы удобнее было зайти в рану, оперирующий хирург скомандовал ассистирующим ему медикам расширить оболочку сердца -- перикард -- и попытаться «удержать» работающее сердце. Во время ушивания раны миокарда находившийся в ней сгусток крови выпал -- кровь из раны брызнула и начала бить фонтаном. Кровотечение остановили, прикрыв рану пальцами.
-- Операция по ушиванию раны миокарда длилась около двух часов, -- рассказывает анестезиолог Иван Тараненко. -- Сразу же после ее окончания состояние больного начало стабилизироваться: исчезла тахикардия и уменьшилась частота сердечных сокращений, нормализовалось артериальное давление.
До утра больной находился в операционной, ведь отделения реанимации и интенсивной терапии в больнице нет. Усталость как рукой сняло, когда мы поняли, что угроза жизни миновала. Жизнь спасена! А приехавший вскоре из Хмельницкого торакальный хирург, осмотрев пациента, констатировал, что мы все сделали правильно.
«Приснился мне Миша в строгом черном костюме и ослепительно белой рубашке»
На днях Михаила перевели из травматологического отделения райбольницы в терапевтическое, где за ним наблюдает врач- кардиолог. Рубец на сердце остался, и электрокардиограмма отражает произошедшие в нем изменения, характерные для такой травмы. Врачи оценивают состояние здоровья Михаила как человека, перенесшего инфаркт миокарда. После операции они очень берегли этого необычного пациента от возможных осложнений, тщательно следили за анализами крови и назначали ему специальное профилактическое лечение во избежание образования тромбов.
-- Я попал в надежные руки врачей и очень им благодарен, -- признается Михаил. -- И вот думаю: как же мы, люди, все-таки зависимы друг от друга, как обязаны друг другу помогать! Боли в сердце не чувствую, вот только ребро, поврежденное при ранении и усеченное хирургами во время операции, все еще дает о себе знать.
А тот роковой вечер я надолго запомню. Приехал домой в Гремячку из Хмельницкого, где работаю реализатором на рынке -- продаю мягкие игрушки. Заказов на плиточные работы нет -- вот и подрабатываю на рынке. Наведался к Рае, она не раз говорила, что намерена развестись со своим мужем, который выпивал и обижал ее, даже, бывало, вооружившись ножом, гонял вокруг дома. В тот вечер -- через несколько месяцев скитаний на заработках -- Василий как раз и заявился домой. Выпили по 50 грамм, посидели, поговорили о том о сем. Потом Василий предложил мне выйти во двор подышать свежим воздухом. Когда мы остались вдвоем, я только и заметил, как в его руках что-то блеснуло… Уже позже понял, что это лезвие «выкидного» ножа.
-- Миша лежал на снегу неподвижно, -- делится пережитым Раиса. -- Я подумала, что ему стало плохо и начала обливать его водой. Но он не дышал! Тогда я побежала за нашей фельдшерицей тетей Галей -- живет она недалеко. Тетя Галя, нащупав его пульс, лишь печально обронила, что он умер. А уже через мгновенье Миша открыл глаза и попытался что-то сказать. Мы тут же бросились звонить в участковую больницу. Тем временем муж, Василий, как оказалось, бегал звонить в милицию, рассказал оперативникам, что убил человека из ревности… Знаете, за несколько дней до трагедии приснился мне Миша в строгом черном костюме и ослепительно белой рубашке. Так он никогда не одевался…
«Раньше у нас часто врач спасал умирающего пациента, прямо в операционной отдавая ему свою кровь»
Сейчас Рая постоянно находится рядом с Мишей, очень заботится о нем и радуется, что он набирается сил. После пережитого, осознав, что с ним могло случиться самое худшее, Михаил решил: если Бог и врачи даровали ему жизнь, значит, он должен забыть зло и совершать только добрые дела. Поэтому простил своего обидчика. И сотрудникам милиции, пришедшим к нему в больницу за показаниями, объяснил, что заявлять на Василия не будет. Позже Василий навестил Михаила в больнице и попросил прощения. А узнав, что Михаил никаких претензий к своему обидчику предъявлять не станет, очень удивился. И, похоже, уже смирился с тем, что Рая каждый день спешит в больницу к Михаилу и ухаживает за ним. Односельчане, правда, недоумевают, почему Михаил простил Василия? Ведь ему, казалось бы, на руку избавиться от него, упрятав за решетку, и жить да поживать с Раей…
-- Сам отсидел целых четыре года и злейшему врагу такой жизни не пожелаю, -- говорит Михаил. -- А попал по глупости -- скот с колхозной фермы воровал. Когда вернулся в Гремячку из армии, помыкался в поисках работы -- заказов на строительные и отделочные работы не нашел. А жить-то надо! Вот и подбил меня односельчанин на воровской промысел. Простить себе этого не могу. Узнав, как я «отличился», тяжело заболела и умерла моя мама. Я из многодетной семьи, получается, осиротил своих младших братьев и сестер. Тяжело с этим жить… Когда встретился с Раей, жизнь как будто начала налаживаться. Она понимает меня как никто другой. И вот -- новое испытание…
-- Я сам хирург, вот уже более тридцати лет работаю вместе с коллегами, спасшими Михаила Товта,-- рассказывает главный врач Виньковецкой районной больницы, заслуженный врач Украины, депутат Хмельницкого областного Совета Алексей Адамович. -- В данной ситуации можно было, конечно, ждать торакального хирурга из области, но после его приезда спасать, наверное, было бы уже некого. Знаете, у районной медицины сегодня очень много проблем. Мы вынуждены работать на постоянно ломающемся оборудовании, отслужившем три-четыре срока (стационарному флюорографу -- 24 года, а аппарат ультразвуковой диагностики вообще не работает!), годами ожидать принятия закона о страховой медицине, который, по нашему мнению, очень необходим. Но, невзирая на все трудности, у наших врачей есть главное -- готовность в любую минуту оказать помощь пострадавшему.
Читайте нас в Facebook
