«на похоронах люди кричали, что меня надо убить. Я был бы им благодарен, чтобы прервать те муки, которые испытываю», --
О том, что случилось 9 июля в Золотоноше (Черкасская область), «ФАКТЫ» уже информировали своих читателей. Известие о том, что Леонид Тарасович стал виновником смерти старшей дочери, 16-летней Алины, повергло весь городок в шок. В Золотоноше Леонид Тарасович был человеком довольно известным -- исполнял обязанности директора профтехучилища N 40. Корреспондент «ФАКТОВ» отправился в Золотоношу, чтобы узнать подробности трагедии.
Алина кричала, плакала, просила, чтобы ей принесли попить
Алина не пришла домой ночевать. Такое с ней уже бывало: как-то позвонила родителям около 4 часов утра и объявила, что автостопом добралась до села, где живет бабушка, -- уж очень хотелось сходить на местную дискотеку. Куда же занесло ее в эту ночь? Днем девушка ушла к подружке, пообещав не засиживаться. Но не появилась ни в 10, ни в 11 вечера… Родители сначала обзвонили знакомых, потом объездили местные бары, дискотеки -- тщетно. Утром, около шести часов, позвонила сестра Леонида Тарасовича: Алина нашлась! Зная, что дома получит «по первое число», девушка попросила кавалеров отвезти ее к тете -- хотела у нее отсидеться.
Но отец не стал ждать ее дома, а сел в машину и поехал к сестре. Забрал дочь и отвез в гараж, где уже не раз Алину закрывали в воспитательных целях. В гараже Леонид Тарасович заставил дочь раздеться, потому что на ней были чужие вещи, связал ей руки и ноги и… оставил, заперев на замок. Было это около семи утра.
На улице -- жара за 30 градусов. В кирпичном гараже прохладнее, но доступа воздуха нет. Алина кричала, плакала, стучала в дверь… Мольбы о помощи услыхал охранник автокооператива, когда обходил гаражи. Подошел поближе. Девушка просила воды и нож, видимо, чтобы освободить связанные руки и ноги.
-- Да как ей было помочь? -- сетовал Владимир Билинич, который дежурил в автокооперативе «Автомобилист» и в день моего приезда в Золотоношу. -- Сорвать замок? Но какое я имею право? Я спросил у девушки, что стряслось. Она ответила, что наказана отцом. Предложил позвонить ему, но она умоляла не делать этого.
Охранник, тем не менее, направился к телефону, но… за гаражом увидел машину отца Алины. А тут и сам он появился! Охранник попросил его забрать дочь домой и там с ней разбираться: мол, не нужны ему неприятности во время дежурства. Но Леонид Тарасович ответил: и гараж6 и дочь -- его, так что он сам будет решать, как и где ее воспитывать. Сказать сказал, но, видимо, все же испугался, и через несколько минут машина двинулась с территории кооператива. Не заметив в салоне девушки, охранник остановил отца Алины и поинтересовался, где дочь. Леонид Тарасович сверкнул глазами: «Там, где ей положено быть, -- в багажнике!» Часы показывали около 16 часов.
Леонид Тарасович повез дочь, но не домой, а… в другой гараж -- у него был еще сборный металлический. Чтобы Алина не задохнулась, багажник открыл, но дверь гаража запер на замок и отправился домой. К дочери наведался через два часа. То, что увидел, видимо, повергло его в шок: Алина тяжело дышала и ни на что уже не реагировала. Как рассказывал Леонид Тарасович следственным органам, он решил срочно вывезти ее на воздух. О том, чтобы вызвать «скорую», просить о помощи людей, мысль, может, и мелькнула, но вся дочкина одежда осталась ведь в другом гараже -- а как объяснить людям, почему Алина голая?
Вопреки здравому смыслу Леонид Тарасович захлопнул багажник, сел за руль и повез ее в безлюдное место, где дочке можно было бы подышать. Но было поздно -- Алина уже умирала. Тогда отец остановил проезжающий мимо автомобиль, попросил водителя позвонить в «скорую», а сам стал делать Алине искусственное дыхание… Девушка умерла в больнице скорой помощи, как констатировали медики, от теплового удара.
Сам Леонид Тарасович отказался ехать в больницу под предлогом, что ему нужно домой -- переодеться и привести себя в порядок. Войдя в квартиру, только и смог сказать жене: «Лида, Алины больше с нами нет!» -- и зарыдал. Вскоре его забрали в милицию.
«У нас была хорошая семья, но счастье рассыпалось, как карточный домик… »
Алина лежала в гробу в фате -- как невеста. Отца допустили к ней попрощаться на несколько минут. Он просил прощения у нее, у жены, у людей… Напоследок сказал: «Меня не ждите -- я не вернусь». Похороны десятиклассницы, как рассказали мне очевидцы, едва не превратились в митинг. Многие жители микрорайона требовали смерти отцу и матери покойной. Мать, дескать, знала, какое суровое наказание уготовано дочери, но не остановила супруга. А когда с Алиной случилась беда, не отреклась от мужа, не прокляла во всеуслышание, а ходила по инстанциям, собирая положительные характеристики…
Обвиняют в случившемся родителей Алины и в школе, где она училась: дескать, девушка не раз являлась в школу в синяках. За что же дома наказывали? Училась Алина очень хорошо, ее фотография до сих пор висит на школьной доске почета, слыла прекрасной баскетболисткой… Одноклассники Алины в один голос утверждают, что и по части поведения она была нормальной девочкой -- родители держали ее в строгости. И если опаздывала домой всего на несколько минут, наказывали. Ровесницы Алины подозревали, что проблемы у нее дома начались после того, как утонула ее младшая сестра, за которой Алина якобы должна была присматривать.
Мать Алины Лидия Васильевна согласилась говорить со мной не сразу. Горе придавило ее -- даже не улицу не выходит: не в силах смотреть в глаза людям.
-- У нас была хорошая семья, но счастье рассыпалось, будто карточный домик, -- сквозь слезы говорит женщина, которую, по словам соседей, трагедия состарила за считанные дни. -- Шесть лет назад получили квартиру в этом доме, радовались. И тут утонула наша младшенькая -- Вика. Мы с мужем отпустили ее на речку с детьми, зная, что она отлично держится на воде. Вика учила плавать подружку, та начала тонуть и потянула за собой нашу девочку. Мы с мужем тогда винили друг друга в случившемся. Едва не развелись на этой почве. До трагедии со старшей Леонид Тарасович каждое утро перед работой ехал на могилку к младшей дочери. Заезжал на кладбище и после работы. Даже в новогоднюю ночь он, посидев недолго за семейным столом, спешил поздравить Вичку.
Алина тоже переживала… Начала покуривать, могла явиться домой подвыпившей. Видно, в это время мы ее и упустили. Но никогда не винили в смерти сестры Алину.
Семейные отношения, по словам Лидии Васильевны, наладились лишь с рождением сына. Виталику сейчас два с половиной года. Он, кстати, очень похож на Вику. А вот с Алиной справляться с каждым днем становилось все труднее. Мать сначала покрывала ее перед отцом, но он, сам некурящий и непьющий, запах табака и спиртного чувствовал на расстоянии.
-- Отец очень любил Алину и после трагедии с Викой страшно боялся, чтобы с ней ничего не случилось, -- говорит Лидия Васильевна. -- Она у нас была красивая -- длинноногая блондинка, водилась исключительно со старшими… Мы очень переживали за дочку. Я ее и к ворожкам возила в надежде, что они помогут решить проблемы с ее поведением, но Алина не менялась. Мы и по-хорошему говорили с ней, и наказывали…
«Если бы не сын, я бы, наверное, уже не жила… »
На столе в гостиной большой портрет Алины. Рядом вазочка с поминальными блюдами. Алина была желанным в семье ребенком. Почти полгода Лидия Васильевна не могла забеременеть, и вот радость… Она рассказывает, как любила со своими девочками ходить на рынок -- покупать им обновки, как хотела, чтобы Алинка поступила в институт.
Я осторожно спрашиваю, не винит ли она мужа? Лидия Васильевна не перестает плакать: что теперь говорить? Алину в воспитательных целях и раньше запирали в гараже. И ничего не случалось! То, что жара может погубить девушку, ни отцу, ни матери в голову не приходило. К тому же, как рассказали мне в прокуратуре, отец несколько раз наведывался в первый гараж -- проверить, как там дочь.
-- Прокуратурой города против Леонида Тарасовича возбуждено уголовное дело по статье 146, часть 3 Уголовного кодекса Украины «Незаконное лишение свободы, имевшее тяжелые последствия», -- говорит межрайонный прокурор Золотоноши Виктор Калиниченко. -- Какое будет наказание, пока говорить сложно. Сейчас продолжается досудебное следствие.
Но может ли быть человек наказан больше, чем наказал себя и своих близких Леонид Тарасович?
Отрывок из письма, написанного Леонидом Тарасовичем жене в следственном изоляторе: «На похоронах некоторые люди кричали, что меня нужно убить. Я был бы им только благодарен, чтобы прервать те муки, которые ежедневно испытываю. Лечь бы возле своих дочечек и просить у них прощения за то, что не сумели их сохранить… Лида, я тебя прошу -- не трать денег на адвоката и вообще на меня… Виталику расскажи, что я его очень и очень люблю, а то, что случилось, -- это что-то невероятное и страшное. Я Алину любил и очень боялся, чтоб с ней ничего не случилось. А она убегала, и я наказывал ее все суровее».
Лидия Васильевна протянула мне это письмо с мольбой во взгляде: «Поверьте, он не хотел этого. Я не знаю, как дальше жить. Если бы не сын, я бы уже, наверное, не жила». Лидия Васильевна корит в первую очередь себя, что не предотвратила беду. Ее рана кровоточит, а двухлетний малыш, который в силу своего возраста не осознает трагедию, которая произошла в семье, постоянно ищет в квартире Алину и дергает маму за юбку: «Мама, а где Алина? Когда придет с работы папа?». Она не знает, что отвечать.
Имеет ли право директор училища воспитывать чужих детей, коль свою уму-разуму научить не может?
Никаких странностей за Леонидом Тарасовичем не замечали ни соседи, ни коллеги. На работе отмечают, что был строг и принципиален по отношению к сотрудникам и учащимся профтехучилища. С теми, с кем ближе общался, делился своими проблемами, говорил, что имеет проблемы с дочерью. Переживал, имеет ли моральное право воспитывать почти шестисотенную гвардию учащихся, коль со своей дочкой справиться не может…
В местной милиции, где я побывала, меня уверили, что в этом и была главная ошибка семьи: не боялись бы отец с матерью общественного мнения, обратились бы за помощью в воспитании к ним, трагедии, возможно, не случилось бы. Ее, может, не случилось бы, если и охранник автокооператива позвонил в милицию и сообщил об увиденном, да если бы школа своевременно «вникла» в ситуацию, а не канонизировала покойную, списав все на жестокость родителей.
-- То, что произошло, -- трагедия не одной семьи, -- с горечью утверждает мэр Золотоноши Виктор Бобровский, занимавший должность директора профтехучилища до Леонида Тарасовича. -- Сколько у нас таких семей, которые не могут справиться с детьми, сделавшими неверный выбор! Но давайте будем правдивы: какую альтернативу бару, ресторану мы можем предложить подростку? На организацию досуга молодежи бюджетных средств практически нет, а за копейки этим никто заниматься не хочет. В злачных же местах молодым людям предлагают красивую жизнь, здесь нет никаких запретов. Зарабатывая на молодежи деньги, владелец бара вряд ли задумывается, как ломает жизни и судьбы подростков.
В ближайших планах городской мэрии собрать директоров местных учебных заведений и владельцев увеселительных заведений для серьезного разговора. Пусть помогут материально организации досуга молодежи без спиртного и сигарет. Хотя, конечно, не на руку им все это…
… В день, когда случилось несчастье, в горсовете проходило заседание: горрайотдел внутренних дел докладывал о состоянии преступности в Золотоноше. На заседании присутствовал и Леонид Тарасович. А ведь Алина в то время была в гараже. Наверняка, когда разговор шел о проблемах молодежи, он осознавал: речь идет и о дочери, которая наказана. Но о том, что страшный финал наступит так скоро, конечно же, не думал.
В письме, адресованном жене, Леонид Тарасович просит передать ему несколько фотографий семьи. Семьи, которую уже не вернуть.
1318Читайте нас в Facebook
