«11 сентября я, как минимум, дважды должен был погибнуть в пылающем крыле пентагона»
19 декабря исполняется ровно сто дней с момента атаки террористами-камикадзе американских городов Нью-Йорк и Вашингтон. События 11 сентября 2001 года отныне и навсегда стали черным днем календаря не только в истории Америки, но и всего человечества.
Волею судьбы одной из жертв этой войны чуть не стал полковник Войска Польского Тадеуш Кшонстек. Он -- военный авиатор и историк, автор более трехсот научных работ и 16 книг, полный кавалер Креста Речи Посполитой. Нынешний его приезд в Украину связан с презентацией фильма польских документалистов «Братство по оружию во имя мира». Эта работа, в которой Тадеуш Кшонстек выступает консультантом, посвящена украино-польскому батальону, который вот уже три года выполняет миротворческую миссию в Косово.
«Чтобы самолет врезался в дом? Это исключено!» -- успокоил меня американский офицер»
-- В Америку в сентябре я попал тоже по делам, -- рассказывает Тадеуш Кшонстек. -- Это была плановая встреча высокопоставленных офицеров Войска Польского с американскими коллегами. Наша немногочисленная делегация (кроме меня -- еще трое офицеров) прибыла в Вашингтон 9 сентября около 14 часов по местному времени. Остаток дня был в нашем распоряжении, и мы воспользовались приглашением американского генерала Маркса совершить прогулку по вечернему городу. Мы побывали на Капитолийском холме -- у официальной резиденции Президента США, а позже -- у памятника Аврааму Линкольну. Во время прогулки мое внимание привлек самолет, который пролетел на небезопасном расстоянии от одного из небоскребов. Я еще успел поделиться своими мыслями на этот счет с американским генералом: «Господин командор, когда-то вполне может случиться так, что самолет врежется в дом». «О, нет, это исключено, -- успокоил меня американец. -- Наши пилоты -- хорошие летчики». Но, помолчав, он заметил: «Хотя, знаете, в ваших словах есть доля истины. Два года назад самолет врезался в мост: из-за плохой видимости пилот принял его… за взлетную полосу аэропорта». Утром следующего дня в наших планах значилась встреча с начальником исторического бюро национальной обороны США доктором Гольбергом. После того как четырехчасовая аудиенция в его офисе была завершена, он, прощаясь, презентовал каждому из нас свою книгу о Пентагоне с дарственной надписью.
-- В 80-е, когда еще существовал Варшавский Договор, о таком подарке вы могли только мечтать…
-- Еще бы! Ведь в течение 16 лет -- с 1973-го по 1989-й -- Пентагон для всех нас был оплотом империализма, и скажи я тогда кому-нибудь, что в 2001-м буду разгуливать его коридорами, это сочли бы за неудачную шутку… Так вот, уже вечером в гостинице, листая подаренную мне книгу, я рассматривал схему Пентагона и поинтересовался у своего коллеги: «Как думаешь, ракета какого типа могла бы прошить монолитную стену этого здания?»
«Удар второго «Боинга» в небоскреб генерал принял за повторный кадр»
-- А 11 сентября ровно в 9. 00 по местному времени мы через центральный вход Пентагона (кстати, всего за сутки до трагедии здесь побывал Джордж Буш) проследовали в его западное крыло, где должен был состояться брифинг генерала Армстронга, шефа исторического бюро Пентагона. При встрече с ним мы сразу поняли: генерал чем-то опечален. «Господа, -- сухо сказал он, -- только что в здание Всемирного торгового центра в Нью-Йорке врезался пассажирский самолет». Когда мы вошли в конференц-зал, увидели два огромных монитора, по которым телеканал CNN уже вел прямую трансляцию с места аварии. Когда же весь этот кошмар увидел генерал Маркс (сам момент аварии был заснят на чью-то любительскую видеокамеру), он изумленно посмотрел на меня: «Господин Кшостек, это невероятно, но опасения, высказанные вами позавчера, увы, оправдались… Кстати, вы -- профессиональный летчик. Как думаете, что могло послужить причиной аварии?». «Ошибка пилота практически исключена, -- ответил я. -- Не заметить здание Всемирного торгового центра из кабины пилота просто невозможно: при такой погоде оно видно за несколько километров. Да и говорить о технических неполадках самолета у меня нет оснований: траектория самолета до того, как он врезался в здание, была вполне адекватной. » И вот пока мы сидим и обмениваемся мнениями о причинах аварии, я краем глаза вижу, как еще один самолет, это был «Боинг», таранит второе здание Всемирного торгового центра. Когда я сообщил об этом командору Марксу, тот мне просто не поверил: «Да нет, -- возразил он. -- Это всего лишь повтор аварии, но только в другом ракурсе». Невероятно, но факт: американец до последнего момента не хотел (или просто не мог) поверить, что с интервалом в считанные минуты террористы способны дважды протаранить одну из национальных святынь.
Наши американские коллеги, равно как и мы, были шокированы увиденным: минут двадцать мы молча смотрели телетрансляцию, каждый думал о своем. Наконец, генерал Армстронг сказал: «Господа, то, что сегодня произошло в Нью-Йорке, это кошмар. Однако я предлагаю начать нашу работу». Брифинг был хоть и непродолжительным, но весьма содержательным. Генерал подробно рассказал об историческом бюро Пентагона, его оргштатной структуре. «Теперь каждый из вас знает, что входит в круг моих должностных обязанностей», -- так закончил свой спич генерал. Однако не прошло и трех, максимум пяти, минут, как в помещении раздался взрыв оглушительной силы. Позже выяснилось, что самолет американских авиалиний упал в 20-25 метрах от помещения, в котором находился я и мои коллеги. Взрыв был очень мощным -- ничего подобного я в своей жизни не слышал. Генерал Армстронг тотчас выбежал в коридор, и в конференц-зале нас осталось четверо -- я и еще трое моих соотечественников. Стараясь не терять самообладания, один из моих коллег взял чашку с кофе, отпил из нее и затем абсолютно невозмутимым голосом сказал: «Да, рвануло будь здоров». (Правда, вместо слова «рвануло» он использовал другое слово, несколько покрепче).
В этот момент в конференц-зал вбежал генерал Армстронг: «Самолет протаранил наше крыло… Пожар. Все на выход… «. Когда мы выбежали в коридор, в нос ударил запах гари. И хотя работали вентиляторы, с каждой минутой дышать становилось все труднее. Вой сирен, включенные «мигалки» красного и белого цветов, команды по громкоговорителю и толпы людей, движущихся в противоположном друг другу направлении -- именно такой была атмосфера в Пентагоне в первые минуты после аварии. Нельзя сказать, что сотрудники оборонного ведомства США были охвачены паникой, но то, что каждый из них был напуган не на шутку и пытался спасти жизнь -- факт бесспорный. Любопытно, что конструкция Пентагона напоминает, образно говоря, подводную лодку: когда в одном из отсеков происходит возгорание, он автоматически задраивается, и люди, не успевшие вовремя эвакуироваться, обречены на гибель. Так вот, мне в этом смысле чертовски повезло.
«Я вовремя успел проскочить в начавшую закрываться раздвижную дверь»
-- Когда я бежал по коридору, то несколько отстал от основной толпы: на какое-то мгновенье мое внимание привлекли четыре знамени, которые хорошо просматривались из-за открытой двери рабочего кабинета пресс-секретаря Пентагона. В кабинете никого не было, и первая мысль, промелькнувшая у меня в голове, -- забрать знамена с собой, спасти их. Но где, скажите, гарантия, что мне удастся вырваться из охваченного огнем крыла Пентагона и знамена не пострадают? Я не мог дать утвердительные ответы на эти вопросы. Более того, совсем не ориентировался в коридорах Пентагона, больше похожих на лабиринт: мое пребывание тут исчислялось минутами… Посему я бросился вдогонку за членами нашей делегации и, уже когда бежал по коридору, увидел, что его проход постепенно сужается: массивным раздвижным дверям (совсем как в космическом корабле) уже была отдана команда на закрывание. К счастью, я вовремя успел пересечь заветную линию -- опоздай я на считанные секунды, и мне была бы уготована печальная участь либо сгореть з здании Пентагона (в эпицентре пожара температура достигала 1200 градусов по Цельсию), либо отравиться угарным газом. К счастью, этого не случилось. Отныне 11 сентября я буду отмечать, как свой второй день рождения. Ведь в этот день я, как минимум, дважды был обречен на смерть.
В 9 часов 50 минут по местному времени, то есть спустя десять минут после аварии, мы через восточное крыло Пентагона выбежали на улицу. Там уже было полно пожарных машин и машин скорой помощи. Прямо под открытым небом разбивались полевые госпитали, где людям оказывали первую медицинскую помощь. Среди пострадавших было много людей, пораженных осколками металлоконструкций. Некоторые из них достигали 10-12 сантиметров в длину. Словно гвозди, они вонзались несчастным в спину, руки, ноги… А еще мое внимание привлекла бесконечно длинная вереница белых мешков, в которые санитары укладывали обгоревшие тела погибших. По самым скромным подсчетам, в Пентагоне в тот день погибли около семисот человек. Каким-то чудом никто из членов польской делегации не пострадал. Сфотографировавшись на фоне дымящегося Пентагона, мы отправились в гостиницу. Однако находились там недолго -- ровно столько, сколько требовалось, чтобы принять душ. Затем мы спустились на улицу и остаток дня, вплоть до наступления сумерек, провели в местном парке, неподалеку от Пентагона.
-- Пан Тадеуш, а что о самой трагедии говорили американские военные?
-- Знаете, у них не принято распространяться на эту тему. Единственное, в чем все сходились во мнении, так это в том, что Америка стала жертвой террора и теперь необходимо приложить все усилия на уничтожение этого зла…
Читайте нас в Facebook
