Андрей вознесенский: «после «миллиона алых роз» у меня матрас был набит деньгами! »
Покорив киевскую публику на своем вечере поэзии, Андрей Андреевич, улыбающийся и вдохновленный успехом, на следующее утро в сопровождении молодой голубоглазой спутницы -- ассистентки Кати -- появился в редакции «ФАКТОВ». Он живо интересовался газетой и, признаемся, был удовлетворен миллионным тиражом. И не случайно -- прославленный мэтр поэзии Андрей Вознесенский, которому внимали миллионы слушателей в шестидесятые, и сегодня ориентируется на многочисленную аудиторию: его стихи печатают самые массовые газеты России. И он считает это показателем новой волны интереса к поэзии.
«Евтушенко сказал, что лучшее из написанного мной -- это моя статья о нем!»
-- Здравствуйте, это Виктория Владимировна. Я преподаватель киевской еврейской гимназии, и мы сейчас проводим посвященную теме Холокоста литературную конференцию. На ней прозвучат и ваши стихотворения. Мы нашли его в сборнике «День поэзии» за шестьдесят какой-то год. Стихотворение называется «Зов озера». Было бы интересно узнать его историю, потому что мы ничего не можем о нем найти.
-- Есть под городом Станиславом небольшое озеро. Я там был на военных сборах вместе с Владимиром Костровым. Это не поэт Юрий Костров, живущий ныне в Киеве, а Владимир Костров из Москвы. Местные жители рассказали нам там историю, о том, что во время войны немцы расстреляли гетто и закопали убитых в землю именно на этом месте. Уже в советское время там налили озеро. И там при нас катались на лодочках, совершали всякие веселые вещи. Костров (он вообще-то русофильский парень) вдруг возмутился, сломал удочку и сказал: «Я не могу здесь удить рыбку!» И тогда я написал эти стихи, а потом Марк Шагал сделал иллюстрации к ним. Сейчас они выходят в «Олимпе», в моем избранном собрании.
-- Большое вам спасибо. Мы как раз будем проводить конференцию, и я ребятам расскажу, что я дозвонилась и разговаривала с вами. И о вашей замечательной истории.
-- А теперь вы расскажите о еврейской гимназии, это потрясающе!
-- У нас в Киеве есть еврейская гимназия N 299. В ней занимаются мальчики и девочки. В этом году гимназии исполняется 10 лет. Мы будем проводить конференцию, и на ней будут звучать стихи -- конечно, «Бабий Яр» Евтушенко, «Бабий Яр» Юрия Кузнецова, «Тяжелый песок» Анатолия Рыбакова. И вот нашли ваше стихотворение.
-- Спасибо вам. И мои поздравления с десятилетием!
-- «ФАКТЫ»? Андрей Андреевич? Здравствуйте! Ефим Дьяченко, Днепропетровская область. Ваше Поэтическое Величество, я ваш давний поклонник. Поклонник, можно сказать, со стажем. У вас есть вещи, без которых я не представляю русской поэзии второй половины XX века. Спасибо за то, что вы есть. Такой непричесанный -- в лучшем смысле этого слова. Такой темпераментный и современный. Автором какого стихотворения или поэмы Евгения Евтушенко вы хотели бы быть?
-- Никакого не хотел бы. Потому что это другой поэт, и он сам -- автор своих стихов. И слава Богу.
-- Здравствуйте, Юрий Андреевич из Киева. У вас были какие-то неудобные отношения с Евтушенко?
-- Конечно, были всякие. Был забавный случай, когда я написал о Жене статью, и он сказал, что это лучшее, что у меня было.
-- Ответ принимается. Как вы считаете, почему Украина до сих пор не имеет своего Нобелевского лауреата по литературе? Выдающиеся писатели, поэты были и сегодня есть. А вот лауреата нет.
-- Я просто, к сожалению, не член Нобелевского комитета и не могу за него отвечать. Но я не настолько знаю современную украинскую поэзию, чтобы говорить, что кто-то достоин. Вероятно, есть таковые. Я буду рад, если Украина получит Нобелевскую премию за автора.
-- Андрей Андреевич, это вас Людмила Черняховская беспокоит. По поводу ваших стихов «Миллион алых роз». Когда Раймонда Паулса спросили, почему Алла Пугачева не исполняет на своих концертах эту песню, он ответил, что якобы обратился к певице с просьбой, дабы она выделяла ему некую сумму за эту песню. Помните, этот раздор между Аллой Пугачевой и Раймондом Паулсом? Поэтому хотела спросить, как вы относитесь к этому предложению Раймонда Паулса и может ли певец исполнять песню, если один из авторов против?
-- У меня есть аналогичный пример. Есть певец Осин, который исполняет мою песню «Мерзнет девочка в автомате». Я не в восторге от этого, но он все равно поет -- это его дело. Что же касается «Миллиона алых роз»… Для меня это была милая песня. Она немного о художнике Пиросмани. Пела ее только Пугачева. Я вам расскажу, как она появилась. Я был беден совершенно. И вдруг написал с Паулсом «Миллион алых роз», и утром зашуршали не деревья, а прямо купюры. В саду. У меня матрас был набит купюрами. В общем, деньги летели отовсюду. А перед этим у меня была песня с Гнатюком -- «Барабан». Точно так же получилось -- я был беден, потом деньги, деньги, деньги. И тогда все наши композиторы обиделись и пошли к Лапину, тогдашнему директору Гостелерадио. И Богословский сказал ему: «А вы знаете, что это за песня? Нет? Это же израильский гимн!» Тогда все перепугались, полезли под стол -- и в тот же день эту песню запретили. Она исчезла. Тогда мы написали «Миллион алых роз». Я не думаю, что у Паулса были денежные конфликты с Аллой Пугачевой -- думаю, это любовные дела… Это более уважительная причина!
-- Здравствуйте, это Татьяна Дмитриевна, Киев. Хотелось бы узнать, Андрей Андреевич, каковы ваши взаимоотношения с телевидением, как ваша поэзия представлена на российских каналах?
-- Я думаю, как раз российское телевидение к поэзии неплохо относится -- довольно часто делаю там программы. Я появляюсь в программах на ОРТ, НТВ. Скоро буду у Арины Шараповой, у Диброва. Смотрите.
«Когда я собрался приехать в Киев, выяснилось, что все театры закрылись на ремонт»
-- Добрый день! Редакция газеты «ФАКТЫ»? Анатолий Сергеевич из Киева. Андрей Андреевич, мы рады вас приветствовать в нашем городе. Вы, кажется, первый раз приезжаете в Киев?
-- Нет, я здесь мельком был в 60-х годах, но выступаю впервые.
-- А была ли причина тому, что вы так долго не приезжали к нам?
-- Я приезжаю, когда меня зовут в гости. Один раз меня позвали в Киев, а потом вечер отменили. Испугались чего-то там. Коротич должен был говорить свою вступительную речь. Уже были афиши, а когда я садился в поезд, мне позвонили из Киева и сказали, что театр на ремонте и соседний театр -- тоже на ремонте. Все театры тогда были закрыты по случаю моего приезда.
-- Добрый день! Андрей Андреевич, это Светлана Павловна Ершова из Киева. В связи с тем, что наши страны немного разъединились, у нас очень мало информации о жизни, труде российских поэтов и писателей, как, допустим, Римма Казакова, Белла Ахмадулина, Павел Дементьев. Вы не могли бы рассказать, как сейчас живет и чем занимается Андрей Вознесенский?
-- Этой осенью у меня вышли три сборника стихов. Говорят, что поэзия не покупается, тем не менее все они все распроданы.
-- Если мне не изменяет память, вы дали дорогу новой поэтессе Вике Ветровой. Ее поэзия напоминала немного поэзию Ники Турбиной… Вы не знаете, как сейчас сложилась судьба Ветровой?
-- Я, к сожалению, не знаю, что сейчас с Викой Ветровой. Но, по-моему, она пишет нормально, как и раньше писала. Нику Турбину мне очень жалко, она, как вы знаете, выбросилась из окна, но, к счастью, осталась жива.
-- Я знаю, что вы лауреат Государственной премии -- но я не помню, когда и за что вам была присуждена эта премия…
--За книгу «Витражных дел мастер», вышедшую в 68-м году. И сейчас практически все лауреаты Государственной премии считают, что эта премия была присуждена за дело. Вообще, в свое время это было очень полезное дело -- премия.
-- А Государственная премия СССР и Национальная премия России -- они сравнимы?
-- По деньгам -- не сравнимы. Тогда это были все-таки крупные деньги, сейчас -- нет. И по авторитету, по-моему, тоже нет.
«Вознесенский -- это духовная фамилия, которой я обязан своему предку священнику»
--Алло, это Валентин Степанович из Одессы. У меня вопрос: Евгений Евтушенко когда-то поставил фильм, из которого мы узнали, что он родился на станции Зима. А где родились вы, большая ли у вас родня, семья? И кто еще из ваших близких обладает гениальным литературным даром?
-- Я родился в Москве. Я москвич, в отличие от Евгения Александровича, который родился в Зиме, но тоже -- москвич. Что касается моей родни, то у меня среди предков был один священник, от него и пошла моя фамилия. Вознесенский -- это духовная фамилия. Я не знаю, писал ли он стихи, но вот один из моих предков был протоиереем и, к тому же, довольно реакционных убеждений. Он писал какие-то интересные литературные вещи…
-- Алло! Можно Андрея Андреевича? Это Коломиец Владимир Иванович, бывший учитель, пенсионер, из Киева. Я -- поклонник вашего таланта уже много лет. У меня были три кумира в поэзии: вы, Евтушенко и Рождественский. В честь вас и Евтушенко я назвал сыновей Андреем и Евгением. Спасибо вам огромное за ваше творчество.
-- Что ж, дай Бог, чтобы у вас был третий сын, которого вы назовете Робертом…
-- Добрый день! Ющенко Татьяна Ивановна, Киев. Андрей Андреевич, у меня к вам несколько вопросов? Вам понравилось в Киеве?
-- Я приехал вчера. Мне очень понравился зал, который слушал стихи. Жаль, вас не было там. Если бы вы были, вы бы тоже понравилось.
-- Лет 25 назад вы писали: «Есть русская интеллигенция… Вы думали: нет? Есть!» А сейчас как бы вы ответили на ваш вопрос? Есть у нас интеллигенция?
-- Конечно, есть русская интеллигенция. По-моему, ее даже больше, чем во всех народах. Она существует, несмотря на все обвинения.
-- Относительно войны в Чечне. Вы как поэт занимаете определенную гражданскую позицию. Может быть, сейчас такое время, когда не политик, а поэт такой величины, как вы, мог бы сказать что-то такое, что остановило бы войну. Сказать о бессмысленности и жестокости того, что происходит много лет в России.
-- Вы уже ответили за меня на этот вопрос. Что касается меня: я пишу, когда меня что-то трогает. Когда началась война в Чечне, в первый же день я в «Комсомолке» написал стихи и процитировал танкиста, который не хочет размазывать по гусеницам женщин и детей. Это стало первым шагом. Потом в Чечне погиб один лейтенант, у которого нашли мои стихи, переписанные от руки. Я потом написал о нем. И когда умер Махмуд Эсамбаев, я написал стихи, посвященные ему. Это сейчас -- на фоне того, что всех чеченцев ругают, поливают грязью. Чеченцы, читайте «Комсомолку»! Эти стихи -- моя гражданская позиция. Остальное, я считаю, ерунда, поэт должен творить стихами.
-- Фамилия моя Лиговский! Господин Вознесенский, вы считаете достойным интеллигента прием украинского журналиста Борсюка в передней, в белой пижаме, не предложив сесть и постоянно отвлекаясь на вызовы жены?
-- Что-то я не понял…
-- Я говорю, что в прошлом году у вас в гостях был украинский журналист Борсюк.
-- Не был, не был.
-- И брал у вас интервью в передней.
-- Не было Борсюка. И никакого интервью он у меня в передней не брал. И белой пижамы у меня нет.
«Я дружил с кланом Кеннеди, с американскими политиками и писателями»
-- Здравствуйте! Андрей Андреевич, извините, я от волнения задыхаюсь. Вас беспокоит Валера из Измаила Одесской области. Во-первых, большое вам спасибо за приобщение к Борису Леонидовичу Пастернаку! За приобщение к творчеству Хлебникова! И огромное вам спасибо за то, что вы есть! Ей Богу! С тех пор, как мне в руки попали «Прорабы духа» (это был 84-й год), вы один из самых любимых моих поэтов. Для меня большое счастье, что я с вами говорю! Честное слово! Дай Бог вам здоровья!
-- Спасибо…
-- Счастья вам! И спасибо вам большое-большое, Андрей Андреевич!
-- Спасибо. Спасибо.
-- Андрей Андреевич, спасибо вам большое!
-- Спасибо -- вам!
-- Огромное!
-- Огромное -- вам!
-- Я счастлив, что с вами говорю… Об этом мечтал -- лет с 17-ти.
-- Спасибо. Успехов вам!
-- Андрей Андреевич, меня зовут Даша. Я была вчера на вашем вечере, где вы рассказывали, как когда-то подарили коллаж с бабочкой Набокова Жаклин Кеннеди? С кем еще из западных деятелей культуры, политики вас связывала дружба?
-- В свое время у меня сложились хорошие взаимоотношения с кланом Кеннеди. Роберт Кеннеди меня пригласил, спас меня, когда меня не хотели пускать, и мне дали визу. Я общался с Маккартни. Сейчас я дружу с нынешним министром вооруженных сил. Но он, кроме всего, литератор. Он приезжал в Москву. А сейчас прислал мне такое приветствие: написал, что рад был меня видеть. Мне письмо только через два месяца дали. Политики меня не очень интересовали, я дружил с крупнейшими поэтами. Вообще, в Америке есть своя интеллигенция, и это очень элитарная страна. Со своей масс-культурой, со своими людьми. Но там собрана мировая элита. Жаклин была аристократкой духа, женщиной очень утонченной, любительницей поэзии, мы с ней дружили.
-- Андрей Андреевич, это Анастасия Борисовна из Ровно. Скажите, поэт, как это было раньше, способен решить общественные проблемы?
-- Я скажу, что, действительно, раньше социальная тема в поэзии была очень сильна. Сейчас же при полной свободе журналисты пишут обо всем, о чем ты раньше писал в противодействие. Это дело журналиста -- заниматься социальными вещами. Поэзия -- это чистый спорт, личное дело. Раньше поэзия интересовала миллионы. Вот, к примеру, фильм «Москва слезам не верит» -- это неправильный фильм. Там показано, как я на площади читаю. Они сняли жалкую кучку каких-то людей. Не так это было! Там была вся площадь заполнена людьми! Просто машины останавливались, не могли проехать. Стояла толпа! Нас читали миллионы! И в Штатах тоже. Это был период какого-то всеобщего духовного взрыва.
-- Андрей Андреевич, вам звонит Алиса Викторовна из Львова. Вы никогда не хотели приблизиться к власти, как другие поэты?
-- Один раз в жизни я приблизился -- это когда Никита Сергеевич кричал мне: «Вам так Запад нравится -- паспорт в зубы и вперед!» С тех пор я дистанцию держу. По-моему, довольно. По-моему, власть сейчас никого не интересует. Но нельзя говорить, что поэт вообще безразличен к власти. Это магнит, который его притягивает. И Пушкина тянуло, и Пастернака. И Мандельштам написал знаменитую оду, посвященную Сталину, не просто так -- его магия власти тянула! Он хотел сыграть с ней! И последнюю точку в конфликте власти с поэтом поставил мой с Хрущевым «диалог». А дальше -- они пошли параллельно. Конечно, эти конфликты давали популярность. Но они мешали печатать стихи.
«Вместо денег за побитый мерседес, бизнесмен попросил у меня два билета на вечер»
-- Добрый день! Александра Сергиенко из Киева. Кто в 60-х годах был видным из украинских поэтов?
-- Драч.
-- Вы знаете, что он стал министром информационной политики? Буквально на прошлой неделе назначен.
-- Ваня Драч?.. Поздравьте его от меня.
-- Вы говорили о том, что после того знаменитого крика Хрущев приносил вам свои извинения. Он встречался с вами?
-- Нет, он просто передал одному человеку. И сказал, что следит за моим творчеством.
-- Добрый день! Михаил Иванович Бойко, Черкассы. Андрей Андреевич, позвольте пожелать вам, в первую очередь, здоровья. У меня вопрос -- надеюсь, вы не сочтете его бестактным. Помните, Пушкин говорил о Державине: старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил. А видите ли вы сейчас такого курчавого мальчика в русской поэзии?
-- Я мальчика не вижу курчавого. Я увидел здесь в Киеве девочку, которую зовут Юлия Богданова, ей 21 год, она пишет прекрасные стихи. Смотрите за ней! А мальчика я не знаю. Пока.
-- Здравствуйте, это Дмитрий из Киева. Вы писали тексты для популярных песен как халтуру или это изначально были обычные ваши стихи? «Барабан», допустим.
-- Халтуру я никогда не писал.
-- Ваши стихи чаще всего появляются в «Московском комсомольце»? Что вас привлекает в этой газете?
-- Тираж, прежде всего. Когда я приношу в «МК» стихи, то их сразу ставят в следующий номер, дают целую полосу. Оперативно. Я, кстати, сам полосы оформляю. Там нет цензуры, редактор говорит: делай, что хочешь. Говорят, что поэзия падает в цене, не интересует массовые издания. А тебе вдруг полосу дает ежедневник в Москве. А если они дают, значит, читатель хочет. Моя поэзия -- не газетная, она очень сложная. И вообще, в свое время Пастернак сказал, что он бы сразу напечатался в самой вульгарной газете, потому что стихи очищают.
-- Здравствуйте, это Андрей из Львова. Ходили слухи, якобы в вашу машину врезался «новый русский», который куда-то очень спешил. Но, увидев вас, не стал требовать компенсацию.
-- Да это не слухи, а реальный случай. Действительно, 600-й мерседес ударился о нашу машину, повредил бампер, и там больше тысячи долларов был ущерб. Владелец «шестисотого» побежал выяснять отношения с водителем, но, увидев меня, попросил два билета на вечер.
-- Виноваты были вы?
-- Конечно, конечно. Он потом пришел на мой вечер с женой. Его фамилия Севидов, он предприниматель, его отец -- тренер «Спартака», а сын -- музыкант.
-- А кого из поэтов XX века вы бы назвали гениальным?
-- Пастернак -- это, безусловно, самый гениальный русский поэт XX века. Сейчас ушел из жизни Генрих Сапгир -- по-моему, поэт, которого также можно назвать гениальным, ключевой фигурой нашего времени. Через несколько лет к его стихам присмотрятся более пристально и поймут это.
-- Раньше Главлит устанавливал штампы к каждому писателю. Были такие градации: деятель искусства, скажем, известный, талантливый, выдающийся, гениальный… А вы были «заштампованы» таким образом?
-- Конечно (смеясь).
-- И как вас называли?
-- Меня, вообще, все больше матом крыли…
Материал подготовили Александра ДЕНИСОВА и Светлана ОЛЕФИР, «ФАКТЫ»
2914Читайте нас у Facebook
