«Даже решение Европейского суда не заставило львовскую прокуратуру привлечь к ответственности пытавших меня милиционеров»
История началась 20 апреля 2002 года, в два часа дня на троллейбусной остановке, расположенной на улице Шота Руставели во Львове.
— Я стоял и ждал знакомую, с которой мы собирались идти на день рождения к нашим друзьям, — вспоминает сейчас уже 59-летний Иван Самардак, инвалид третьей группы. — Неприятно стал давить на тело лежащий в кармане маленький перочинный ножик. Пришлось достать его. И надо же такому случиться, что в тот момент ко мне подошли двое неизвестных. Махнули перед лицом каким-то удостоверением: «Милиция! Что у тебя в руках?» — «Нож». — «Давай его сюда». Отдаю. Снова спрашивают: «Документы есть?» Показываю. «А где взял нож?» «Купил в Сургуте, когда там работал». Милиционеры, явно употребившие алкоголь (судя по запаху изо рта и поведению), вынимают наручники: «Идем с нами в Лычаковский райотдел». Еле упросил их не надевать мне «железо».
Устав от экзекуции, сотрудники райотдела вынудили мужчину подписать документ об отсутствии претензий к ним
— По дороге я пояснял правоохранителям, — продолжает Иван Самардак, — что нож использую в хозяйственных целях, а для самообороны он мне не нужен, так как раньше занимался борьбой. В ответ услышал: «Замолчи, дебил!» Меня привели в кабинет, обыскали, причем все время интересовались: «Где ценные вещи, валюта?» Стали угрожать: «Мы тебя посадим в тюрьму за приобретение и ношение холодного оружия!» Оскорбления сыпались непрерывно: «Дебил, жулик, педераст!» Тогда я сообщил правоохранителям, что у меня два племянника — офицеры милиции. В ответ — новое оскорбление…
Когда у милиционеров закончились словесные «аргументы», они надели на задержанного наручники, сильным ударом свалили его на пол и принялись избивать руками и ногами. Потом пытались просунуть металлическую трубу между его ног и наручниками, чтобы «подвесить», но Иван не дался. Устав от экзекуции, сотрудники райотдела под угрозой «отправить на две недели в приемник-распределитель» заставили мужчину подписать документ о том, что тот не имеет претензий к милиции. И лишь после этого отпустили, так и не составив протокола о задержании. На следующий день Иван Трофимович подал заявление в Лычаковскую районную прокуратуру Львова о незаконных действиях сотрудников милиции. Самардак тогда наивно верил, что справедливость восторжествует и обидчики будут наказаны. Тем более что областное бюро судмедэкспертизы установило: «У пострадавшего выявлены многочисленные синяки и ссадины — на голове, лице, груди, ключицах, руках. Кроме того, обнаружены поперечные переломы нескольких ребер».
После этого начинается многолетнее «хождение по мукам»: в апреле 2002 года Лычаковская райпрокуратура отказалась возбуждать уголовное дело в отношении двух сотрудников милиции, избивших пострадавшего. Через месяц райпрокуратура отменяет свое же решение и назначает дополнительное медицинское обследование. Выводы первой экспертизы подтверждаются. Тем не менее с июня по октябрь 2002 года приняты еще три решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Все они последовательно отменяются, и уголовное дело по произошедшему в райотделе инциденту все-таки возбуждается. В марте 2003 года дело прекращают «из-за отсутствия доказательств». Через три месяца Лычаковский райсуд возобновляет разбирательство. В августе 2004 года назначается дополнительная медицинская экспертиза. Выводы те же. В сентябре 2004-го и январе 2005 года уголовное дело дважды прекращают. Областная прокуратура отменяет эти решения. В августе 2005-года дело направляется на дальнейшее расследование. Январь 2006 года: расследование прекращается, но райсуд снова отменяет это решение и отмечает «упорное нежелание провести детальную проверку обстоятельств, изложенных заявителем».
На протяжении несколько последних лет расследование еще несколько раз приостанавливалось и возобновлялось после жалоб пострадавшего. И тянется оно до сих пор!
«Суд пришел к выводу, что заявитель подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обращению»
— Пять лет назад Иван Самардак обратился в нашу общественную организацию, которая оказывала бесплатную правовую помощь жертвам милицейских пыток, — рассказывает «ФАКТАМ» юрист Львовского регионального общественного фонда «Право и демократия», известный львовский адвокат Руслан Таратула. — Он рассказал нам свою историю, показал материалы дела и выводы судмедэкспертов, многочисленные отказы райпрокуратуры в возбуждении уголовного дела. Мы поняли: человек попал в замкнутый круг, ибо не мог ни добиться надлежащего расследования, ни привлечь к ответственности виновников. Наши юристы помогли Ивану Трофимовичу оформить все необходимые документы, дали свою правовую оценку происходящему и подали жалобу в Европейский суд по правам человека.
Решения пришлось ждать несколько лет — слишком велика очередь желающих добиться в Страсбурге справедливости.
Но недавно процесс «Самардак против Украины» таки завершился. Европейский суд считает: «Травмы были получены Самардаком в ходе контактов с милицией. Допрос состоялся в отсутствии основных процессуальных гарантий. В частности, без адвоката. Задержание не было зарегистрировано. Сотрудники милиции не выдвигали против задержанного обвинения в неподчинении и освободили его после допроса. Суд пришел к выводу, что заявитель подвергся бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Государство несет ответственность за ущерб, причиненный лицам, находящимся под его контролем. Но оно оказалось не способным выявить конкретных лиц, виновных в применении насилия, и привлечь их к ответственности. Следственные органы проявили упорное нежелание установить реальные обстоятельства дела. Суд присуждает выплатить заявителю десять тысяч евро в качестве компенсации нематериального ущерба».
— Девять лет жалоб и экспертиз, решение в мою пользу Европейского суда не заставили львовскую прокуратуру ни закончить следствие, ни привлечь к ответственности пытавших меня милиционеров, — с грустью отметил Иван Трофимович.
Действительно, по логике вещей, правоохранительные органы Украины должны были довольно оперативно отреагировать на нелицеприятные выводы и решение Европейского суда. Однако никаких официальных заявлений или пояснений нет до сих пор.
530Читайте нас у Facebook
