Дарницкий суд Киева впервые в Украине вынес обвинительный приговор пластическому хирургу

12 октября 2003 года 71-летний Эдвард Гроус, проживающий в Великобритании, получил странную sms-ску от своей знакомой украинки, уехавшей из английского курортного городка Пул в Киев: «Эдди, помоги! Вокруг меня одна кровь…» Мужчина мгновенно перезвонил Елене: «Что произошло?!». «Я в больнице, — ответила женщина. — Меня прооперировали…» Но какая именно операция, сказать она не захотела. Через две недели Елена прилетела в аэропорт английского города Хитроу. Выглядела она неважно. Приподняв шарф, показала красный бугристый лоб, покрытый пленкой, из-под которой сочилась какая-то жидкость. Эдди показалось, что кожи на лбу… вообще нет. «Что с тобой, Элен? Ты попала в аварию?» — ужаснулся он. (Впервые об этой истории «ФАКТЫ» рассказали в июне 2007 года.)

«Я пришла в себя в… палате гинекологического отделения»

 — В 1997 году я защитила кандидатскую по охране окружающей среды, но применения своим возможностям в Украине не нашла и улетела в Великобританию, — рассказала «ФАКТАМ» Елена Петрова. — Там вместе с моим деловым партнером англичанином Эдвардом Гроусом мы начали бизнес по продаже хот-догов. Вскоре Эдди стал моим близким другом. С мужем, который живет в Украине, мы расстались, сохранив хорошие отношения.

Я часто прилетала в Киев повидаться с родными: дочкой, внучкой и бывшим супругом. Заодно заходила и в салоны красоты, ведь в Украине такие услуги намного дешевле. Однажды мастер, делавшая мне татуаж бровей, сказала: «Лена, вам пора заняться своим лицом! Я знаю хорошего пластического хирурга…» И, когда я прилетела в Англию, она сбросила мне по электронной почте расценки киевской клиники, где работал этот пластический хирург.

На фото слева: Такой Елена была до операции. На фото справа: Шрамы на лбу, перед ухом и под челюстью, отсутствует чувствительность лба, большие залысины на голове после применения шурупов — это всего лишь часть повреждений, которые женщина указала в своем исковом заявлении

Цены были очень привлекательными. Особенно если учитывать, сколько стоят такие операции за рубежом. В следующий раз я летела в Украину уже с твердым намерением сделать с собой «что-нибудь волшебное»…

- И все это ради новой любви?

 — Нет, что вы! Мы с Эдди были знакомы до этого уже четыре года. Меня моя внешность вполне устраивала. Его тоже. И хотя мне всегда говорили, что я выгляжу моложе своих 50 лет, мне захотелось как-то освежить лицо, чуточку помолодеть. Тем более мне уже самой начинало казаться, что и кожа на веках как-то не так нависает, и складки носогубные прорезались… Думала: уберу носогубные складки с помощью ботокса, и дело с концом.

- Когда вы пришли на прием к хирургу, он не отговаривал? Говорят, хороший пластический хирург — тот, который отговаривает от пластической операции. Ведь подправить внешность еще не значит решить внутренние проблемы.

 — Наоборот, он сразу стал обсуждать детали операции. Предложил подтянуть хирургическим путем носогубные складки и верхние веки и убрать морщины под глазами. Девятого октября 2003 года мой бывший муж Алексей привез меня в отделение пластической хирургии городской клинической больницы Ь 1, которое возглавлял Зиновий Ворончак (поскольку приговор не вступил в законную силу, имя обвиняемого изменено. — Авт.), он же мой пластический хирург. Я заплатила две с половиной тысячи долларов и на следующий день легла на операционный стол.

Операция продолжалась девять часов. Придя в себя, увидела, что почему-то нахожусь в… палате гинекологического отделения. Раскалывалась от боли голова, был перебинтован… лоб, хотя речь шла лишь о коррекции век и носогубных складок.

 — Когда я пришел к Елене и увидел ее в момент перевязки, мне едва не стало плохо! — рассказывает Алексей, бывший муж Елены. — Лена была вся опухшая. Кожа на лбу зелено-коричневого цвета. На левом виске большая гематома… Из-под кожи черепа торчали какие-то выступы, похожие на рожки. Оказывается, во время этой операции врач вкрутил Елене в голову два шурупа! Я еще попытался пошутить: «У тебя что, рожки выросли за это время?» Но потом нам всем стало не до шуток.

«Такой, как прежде, вы уже не будете никогда»

Через несколько дней больную выписали домой. Лицо у нее буквально гнило, вокруг ушей было множество шрамов, правая сторона лица начала дергаться. Испуганная пациентка спрашивала у доктора: «Что со мной?» Тот отвечал: «Это индивидуальная реакция организма».

 — Доктор стал приходить к нам домой, в киевскую квартиру, — продолжает Алексей. — Я даже подсвечивал ему лампой, пока он проводил свои манипуляции. Кожа на лбу жены напоминала солонцы с лопнувшими корками. Врач сдирал их пинцетом и скальпелем, чтобы осталась свежая кожа… Видимо, доктор сильно натянул ей кожу, и лоб теперь начинался чуть ли не на темени. Брови при этом оказались на разном уровне, рядом с ушами видны были шрамы, бугорки ушей то ли вырезаны, то ли зашиты…

- Эти повреждения врач как-то зафиксировал в документах?

 — Да нам поначалу вообще никакого документа не выдали! Лена стала нервничать: «Как я в Англию полечу? Дайте мне справку, что вы сделали мне операцию. Ведь с таким лицом иммиграционный контроль в аэропорту я не пройду!» Доктор сказал, что документ будет в том случае, если Лена, в свою очередь, подпишет бумагу, что операция была сделана хорошо и о возможных ее последствиях пациентка была предупреждена. Что ей оставалось делать? Она все подписала. Напоследок врач снял ей швы вокруг ушей и выкрутил из черепа шурупы, которые были вставлены по какой-то специальной методике во время операции.

На фото: Елена в Великобритании. Чтобы скрыть дефекты, женщина прикрывает лоб челкой и наносит на лицо и шею густой тональный крем 

 — Когда через три месяца я прилетела к маме в Великобританию, то увидела, что состояние ее лица по-прежнему остается плачевным, — вспоминает Юля, дочь Елены. — На бугристой поверхности лба, образовавшейся после операции, наросла кожица, и лоб стал похож на барханы в пустыне. Правда, его она могла шапочкой прикрыть, но врач же еще ей неудачно подрезал веки! Когда мама уснула, я увидела: у нее не закрываются глаза… Вдобавок ко всему стало падать зрение на правом глазу, и в результате она потеряла 70 процентов.

Продавать хот-доги Лена больше не могла. У женщины с гниющим лицом и слезящимися глазами их просто перестали покупать. Работу пришлось бросить. А заодно оставить и привычную жизнь: походы с любимым человеком в ресторан, отдых на пляже, прогулки по городу.

 — Одни на меня смотрели с плохо скрываемым отвращением, — вздыхает Лена. — Другие — с сочувствием. Я взяла кредит в банке и в течение трех месяцев несколько раз прилетала в Украину к Ворончаку. Он делал мне уколы, которые, по его словам, должны были стимулировать заживление. Но сдвигов никаких не было. И тогда Эдвард повез меня на консультацию в клинику пластической хирургии английского города Солсбери.

 — Увидев лицо Лены, врачи были поражены, — вспоминает 76-летний Эдвард Гроус, близкий друг Елены. — Сказали Лене, что ее самая большая проблема — это гниющий лоб и отсутствие ушных козелков, которые каким-то образом умудрился ликвидировать украинский хирург. После этого Лена слетала в Украину к Ворончаку, потребовав устранить хотя бы лысое пятно на голове. Тот устранил. Правда, возвращать деньги за некачественную операцию, сделанную ранее, отказался.

Женщина была в отчаянии. Металась по киевским клиникам в надежде, что ей «вернут лицо». Ей подкорректировали мелкие дефекты. «Но, к сожалению, такой, как прежде, вы уже не будете никогда», — пояснили пациентке.

Эдвард Гроус написал письмо украинскому президенту, после чего было возбуждено уголовное дело

 — Я видел, что возбуждение уголовного дела против хирурга почему-то стопорится, — говорит Эдвард. — И написал вашему тогдашнему президенту Виктору Ющенко: «Мистер Президент! Посмотрите на это лицо! Несчастную женщину обезобразили, и никто за это не хочет отвечать!» В конверт я положил фотографии Елены: до и после операции. Через какое-то время узнал, что после моего письма дело сдвинулось с мертвой точки.

 — В феврале 2006 года прокуратура Дарницкого района Киева возбудила уголовное дело по факту ненадлежащего выполнения профессиональных обязанностей, что причинило тяжкие последствия, — рассказывает адвокат Елены, партнер Центра правовой поддержки «СЕАРТ ГРУПП» Сергей Чаплян. — Две проведенные комплексные судмедэкспертизы признали прямую причинно-следственную связь между операцией, сделанной пластическим хирургом, и нынешними повреждениями на лице у Елены.

- Это правда, что Лена соглашалась только на подтяжку двух верхних третей лица (так называемый фронто-темпоральный лифтинг), а хирург ей подтянул и нижнюю треть без ее разрешения?

 — Да. Специалисты главного управления здравоохранения Киева квалифицировали эту операцию как более широкую, так называемую круговую подтяжку лица. А на такую операцию Елена согласия не давала.

- Но адвокат Ворончака утверждал: хирург делал ТОЛЬКО фронто-темпоральный лифтинг, подтяжку двух верхних третей лица, а нижнюю треть пациентка подтянула «неизвестно где и неизвестно когда», что могло повлиять на исход операции, сделанной ранее Ворончаком. Получается, что Лена где-то тайно дополнительно прооперировалась, а потом все свалила на несчастного Ворончака?

 — Но утверждения, что Елена где-то оперировалась дополнительно, своего подтверждения не нашли. В Великобритании невозможно сделать какое-либо хирургическое вмешательство в государственной либо частной клинике без того, чтобы оно было зафиксировано в базе данных. Это очень удобно: если пациент попадает в какую-то непредвиденную ситуацию не по месту жительства, то доктор может войти в эту базу и посмотреть сведения о заболеваниях пациента. Елене выдали официальный документ, что никаких пластических операций на территории Великобритании ей не проводили.

Кроме того, в суде эксперты подтвердили, что все рубцы на лице Петровой появились в одном временном отрезке. Да и свидетель, женщина, которая лежала вместе с Еленой в гинекологической палате, куда ее положили после пластики лица, сказала, что видела у соседки под челюстью багровые шрамы. О чем это говорит? О том, что доктор все-таки провел двуплановый лифтинг, но в истории болезни не отразил.

В ходе судебного процесса я пыталась поговорить с доктором, но он просто поворачивался и уходил. Его адвокат тоже отказывался от комментариев, сказав, что статьи в «ФАКТАХ» задевают честь и достоинство его клиента. (В последний раз имя хирурга упоминалось в октябре 2010 года, когда «ФАКТЫ» рассказывали о проведенной им операции по увеличению груди другой пациентке, жительнице Вышгорода Елене Дорош, после которой женщина вынуждена была обратиться в правоохранительные органы, посчитав себя жертвой непрофессионализма врача.)

- На суде доктор пытался как-то загладить свою вину, выражал сочувствие вашей клиентке? - спрашиваю у адвоката Елены Петровой Сергея Чапляна.

 — Вину свою он не признавал. Даже пытался отвечать с юмором. «Что же вас не устраивает? — говорил он моей клиентке. — Вы прекрасно выглядите!» Лена, к сожалению, не выдержала, сорвалась: «Ах, я прекрасно выгляжу? Так пусть ваша жена так же прекрасно выглядит, как я!..» Состояние у нее, конечно, было взвинченное. Бесконечные перелеты, затраты на ведение дела, закрывшийся бизнес, лицо, которое не становилось краше…

- Но Эдвард хоть не бросил Лену после того, как она вернулась в Великобританию с изуродованным лицом?

 — Нет. Он очень переживал за нее, прилетал вместе с ней в Украину на судебные заседания. Лена категорически отказалась возвращаться в Украину. Она получила в Великобритании социальное жилье — двухкомнатную квартиру. Работает на общественных началах в транспортном отделе при мэрии города — там распространена такая практика для людей пенсионного возраста. Эдвард стал ее настоящим другом и помощником.

- Почему так долго шли суды? Целых пять лет.

 — Отчасти виной этому отсутствие потерпевшей в Киеве, отчасти перегруженность наших судов, отчасти сложность самого дела.

Все это время подсудимый, насколько мне известно, продолжал хирургическую практику. Из прессы известна ситуация, когда скончалась его пациентка. Насколько я знаю, тогда было возбуждено уголовное дело в отношении анестезиолога. Об исходе этого дела мне неизвестно. Есть ряд пациентов, которые также выдвигают претензии доктору Ворончаку.

Проблема дел «о пластических хирургах» заключается в том, что не все пострадавшие готовы идти в суд, демонстрировать свои дефекты, каждый раз возвращаясь в психологически тяжелую ситуацию. Не все могут тратить на это нервы и время, тотально не веря в объективность нашего правосудия. И одна из причин, почему дело увенчалось успехом, это отчаянная решимость Лены идти до конца вплоть до Европейского суда. Она изначально собрала очень много информации, которая и легла в основу обвинения.

- Также уязвимое место всех дел о врачах — экспертизы, которые должны проводить коллеги-медики. Как обстоят с этим дела в пластической хирургии?

 — Данный вид хирургии интересен тем, что на сегодняшний день нет единых, утвержденных принципов проведения подобных операций. Существуют различные методики, разные подходы. В среде пластических хирургов немного шансов найти единое мнение. Поэтому подходы друг друга они критикуют, и, соответственно, сам Ворончак в ходе процесса гневно комментировал выводы пластических хирургов, которые выступали экспертами по делу.

И все же вы правы. У медиков очень сильна корпоративная этика. Каждый врач понимает, что процент брака есть у всех, особенно в такой чувствительной области, как пластическая хирургия. Поэтому пластические хирурги достаточно осторожны в оценках действий своих коллег. Тем не менее Дарницкий суд столицы, изучив все обстоятельства дела, признал Зиновия Ворончака виновным в совершении преступления по статье Уголовного кодекса Украины «Ненадлежащее выполнение своих профессиональных обязанностей медицинским работником». И тут же… освободил его от уголовной ответственности.

- Но почему?!

 — В связи с истечением сроков давности. Также суд постановил взыскать с хирурга тридцать тысяч гривен морального ущерба. Получился некий замкнутый круг: человек признан виновным, но сроки давности прошли. Хирург освобожден от уголовной ответственности и продолжает… оперировать дальше! Однако подобный обвинительный приговор в адрес пластического хирурга — судя по всему, прецедент.

«ФАКТЫ» обратились к адвокату Зиновия Ворончака (свою фамилию он просит не называть. — Авт.) с просьбой прокомментировать вынесенный судом приговор.

 — Еще нечего комментировать, — утверждает адвокат. — Мой подзащитный не собирается останавливаться на том приговоре, который вынесла судья Елена Ивановна Шкорина. (Приговор был вынесен 4 апреля и вступит в законную силу лишь через 15 дней после его оглашения. — Авт.). Я уважаю мнение суда, но в этом деле осталось много вопросов. Факт, что Ворончак сделал операцию. Все остальное покрыто мраком. Я считаю, что здесь много недоработок, на которые суд не обратил внимания. Ответы, мы надеемся, даст апелляционный суд и примет законное решение по данному делу.

Дальше, в частной беседе, адвокат поделился со мной своими мыслями.

 — Вы ее описываете героиней, Жанной д'Арк, которую чуть ли не на костер Ворончак посадил! Но это была обычная операция. Любой хирург, даже самый известный, может попасть впросак… Кроме того, каждый пациент индивидуально реагирует на подобные оперативные вмешательства. Много известных людей имели самые неожиданные реакции после пластических операций. Поэтому всегда и говорят: «Дамочка, подпишите, пожалуйста, что претензий иметь не будете». Что ж она, героиня английская, не пошла к английским пластическим хирургам? Потому что здесь дешевле? А-а-а. Ну где дешевле, там и риска больше. И она это отлично понимала!

- То есть последствия на лице Елены это не результат операции, а индивидуальная реакция организма?

 — Это последствия ее лично! Дается минимум два месяца после любой операции: тяжести не поднимать, не охлаждаться. А она уже через 15 дней продавала хот-доги! Ветер в лицо, там ведь такие ветрищи холодные…

Я считаю, что то, что сейчас происходит с моим клиентом, — это результат недобросовестной конкуренции. Ведь нужно конкурента устранить… Давайте уже конкретно поговорим, когда приговор вступит в законную силу.

Адвокат отказался дать телефон своего подзащитного, мотивировав это тем, что… телефон «идет у меня под секретным номером и не высвечивается, а где сейчас работает Ворончак, я не знаю…» Сам Ворончак с журналистами общается единственным способом: убегает.

 — Мы довольны приговором и… удивлены, поскольку не знаем прецедента, чтобы в Украине пластический хирург признавался виновным, — сказала Елена, с которой я связалась по скайпу. — У меня нет к хирургу ни ненависти, ни зла. Пусть живет как хочет. Но он же продолжает делать операции!

Мои проблемы остались прежними: дергается лицо, не закрываются ночью глаза, отчего пересыхают роговицы. По-прежнему бугристый лоб. К счастью, мне бесплатно выдают таблетки: меня лечат за счет английского государства. Моя пенсия здесь составляет 56 фунтов в неделю. На украинскую пенсию по инвалидности я бы не выжила…

P.S. Когда верстался номер, «ФАКТАМ» удалось разыскать номер мобильного телефона врача, который хранится в строжайшей тайне, и с ним созвониться.

- Это газета «ФАКТЫ», Лариса Крупина.

 — Здравствуйте, Лариса… Ой, господи! Это самое… Я сейчас, подождите… Я могу создать аварийную ситуацию. Я за рулем. Мне просто интересно, с какой целью вы мне звоните?

- Узнать, как вы восприняли приговор суда.

 — Как можно комментировать то, что не вступило в законную силу? Кроме того, я возражаю против упоминания в газете моей фамилии, места работы и другой информации обо мне. Я намерен пройти все инстанции, потому что я не виноват. Вот тогда и будем комментировать. Так что если вы записываете (а я записываю вас, кстати), то… это самое… на этой радостной ноте мы с вами попрощаемся!..

13967

Читайте нас у Facebook