«Хотя врожденный порок сердца у меня обнаружили в возрасте семи месяцев, устранили его только сейчас, когда мне исполнилось 44 года»
- При таком пороке сердца, какой был у Оксаны, обычно живут не более трех лет, — говорит директор столичного Центра сердца доктор медицинских наук Борис Тодуров. — Кровь не насыщается кислородом, из-за чего страдают все органы. Малыш, у которого не исправлены все эти дефекты, со временем просто задыхается. Но сорок лет назад никто из кардиохирургов еще не умел помогать при таком пороке. Если ребенок доживал до подросткового возраста, ему проводили продлевающую жизнь операцию, соединяя определенные сосуды. Однако через какое-то время все равно нужна была операция на сердце. Узнав, что наша пациентка с таким серьезным пороком выносила и родила сына, я был поражен. Из-за недостаточного насыщения крови кислородом у женщины был огромный риск не только потерять малыша, но и погибнуть самой.
Все это кардиохирург рассказывал, пока шел в палату к своей необычной пациентке. Чтобы ее проведать, пришлось подняться… в детское отделение.
- Просто специалисты, которые каждый день устраняют врожденные пороки сердца у новорожденных, владеют необходимыми опытом и навыками, чтобы избавлять от ошибок природы и взрослых людей, — объяснил Борис Тодуров.
- Мне же еще нужно сына женить, внуков дождаться, да и вообще жить хочется! — говорит Оксана из города Иршавы (Закарпатье). — Знаете, перед операцией со мной разговорился какой-то дедушка, а затем спросил: «И что, муж не побоялся тебя, такую больную, замуж взять?» Я ему ответила: «Раз до сих пор со мной, значит, не побоялся». Он на этом не успокоился: «И он согласился, чтобы тебя оперировали?» Я уже не выдержала и говорю ему: «Дедушка, а вы почему тут?» — «Сердце будут оперировать. Мне 70 лет, но я жить хочу»… — «Так вот и я жить хочу!» Поэтому на операцию шла с радостью.
«После рождения сына я шесть суток провела в реанимации: сердце работало с перебоями»
Невозможно не обратить внимание на пальцы Оксаны — они похожи на барабанные палочки: длинные и ровные, а кончики увеличенные и круглые. Ногти напоминают стекла часов. Все это симптомы того, что сердце работает неправильно.
- Когда дочке исполнилось семь месяцев, нам сказали, что у нее не просто порок сердца, а сразу четыре дефекта, — рассказывает мама женщины Анна Юрьевна. — Мы тут же поехали на консультацию в Киев. Но врачи, проведя обследование, посоветовали наблюдаться, об операции даже речи не было. На осмотр я привозила Оксану в шесть лет, затем — в семь, девять. Каждый раз нам говорили: нужно еще подождать. К тому времени пальчики у нее полностью изменили свою первоначальную нормальную форму. И только когда дочке исполнилось 12 лет, ей назначили операцию. Мне объяснили, что соединят сосуды так, чтобы кровь могла поступать в легкие и лучше насыщаться кислородом.
- Шесть лет после этой операции я чувствовала себя хорошо, не задыхалась, не было одышки, — добавляет Оксана. — В семье меня, конечно, берегли, не позволяли выполнять тяжелую работу, носить тяжести. Но в жаркие дни, если еще немного пробегусь, воздуха не хватало.
После окончания школы Оксана пошла учиться на бухгалтерские курсы. В 23 года вышла замуж.
- Конечно же, мы сразу захотели ребенка, — продолжает Оксана. — Но когда я забеременела, врач меня предупредила: «С таким пороком сердца ты не выносишь малыша — нужно делать аборт». Я поехала в Киев советоваться со столичными специалистами. Они тоже были категоричны: беременность следует прерывать, иначе могу погибнуть… Но я чувствовала, что все будет хорошо. Даже представить себе не могла, что избавлюсь от малыша. Течение беременности наблюдали специалисты киевского Института акушерства и педиатрии, к которым я регулярно ездила, а последние два месяца находилась в клинике постоянно. За это время практически не вставала с постели. На операции кесарева сечения присутствовали около 30 врачей, все страшно переживали. Кажется, одна я была спокойна. У нас с мужем родился сын, 58 сантиметров, 2 300 граммов. Правда, шесть суток после его появления на свет я провела в реанимации: сердце работало с перебоями.
После операции произошел смешной момент. (Оксана рассмеялась. ) Незадолго до приезда в Киев мы с мужем дома дурачились, и у меня откололся кусочек бокового нижнего зуба. Когда я пришла в себя после наркоза, к моей кровати с виноватым видом подошел анестезиолог: «Извините, пожалуйста. Я давно работаю, но в моей практике такого еще не было. Видимо, мы вам сломали один зуб, когда вводили трубку для искусственной вентиляции легких». Ну, думаю, теперь у меня два зуба будут коротенькими… А он продолжает: «С помощью эндоскопа искали осколок в желудке, но так его и не нашли»… Я в это время трогаю зубы языком: да все нормально, как и было до операции. И объяснила врачу, что кусок зуба откололся еще дома.
Сейчас сыну Оксаны и Юрия уже 18 лет.
- Я не думала называть сына Богданом, — говорит Оксана. — В нашем роду мальчикам чаще давали имена Юрий, Михаил, Иван… Но в роддоме, когда задумалась над тем, как назвать сына, поняла: он же нам действительно Богом данный. Муж со мной согласился.
«За последние десять лет в хирургии врожденных пороков сердца произошла настоящая революция»
Три года назад неправильно работающее сердце вновь дало о себе знать: у Оксаны посинели губы и пальцы, появилась одышка.
- Подруга посоветовала обратиться в новый киевский Центр сердца, мол, здесь и специалисты хорошие, и аппаратура современная, — продолжает Оксана. — Когда мы с мужем зашли в клинику, подумали, что находимся в Европе. Здесь даже не пахнет больницей. Мне сразу сделали кардиограмму, УЗИ сердца. Когда Борис Тодуров увидел их показания, сказал: «Вы поздно приехали. Операцию нужно было сделать еще двадцать лет назад». Я уже подумала, что от меня сейчас откажутся. Но он добавил: «Сделаем еще ангиокардиографию, тогда и решим, можно ли вас оперировать». Через два дня после этого обследования мне провели вмешательство.
- За 30 лет работы кардиохирургом у меня еще не было настолько сложной операции, — говорит заместитель директора по хирургии столичного Центра сердца Александр Довгань. — Из-за того что сосуды, входящие и выходящие из сердца, работали неправильно, они постоянно кровили, поэтому оперировать было очень сложно. Но нам удалось сделать «трубопровод» с клапаном, по которому венозная кровь теперь попадает к легкие и насыщается кислородом в полной мере. Также мы освободили доступ к легочной артерии и закрыли межжелудочковый дефект. Теперь сердце Оксаны работает так, как у здоровых людей. Нужно, чтобы организм привык к этому, ведь он все эти годы недополучал кислород. Восстановление взрослых людей, перенесших операцию по исправлению пороков сердца, занимает больше времени, чем детей, родившихся с такими же проблемами.
- За последние десять лет в хирургии врожденных пороков сердца произошла настоящая революция, — объясняет Борис Тодуров. — Мы научились исправлять дефекты, еще недавно считавшиеся неоперабельными, помогаем недоношенным детям, которые весят меньше одного килограмма. Не так давно устранили порок сердца у малыша с весом 800 граммов! Такие уникальные вмешательства стали возможными благодаря современной технике и развитию кардиохирургической науки. Но многие люди, у которых порок сердца был выявлен очень давно, живут с мыслью, что им помочь не могут — они не знают, что такая возможность уже есть. Оксане просто повезло, что она прожила так долго с подобным диагнозом. Да и риск оперировать взрослого пациента гораздо выше, чем крохотного малыша. Оксана могла погибнуть в любой момент, а теперь, после вмешательства, проживет не один десяток лет. Кроме того, мы улучшили качество ее жизни: только теперь женщина поймет, что значит нормально себя чувствовать и дышать.
Пока Оксана радуется тому, что пальцы и губы у нее стали розового цвета.
- Перед операцией не могла на себя в зеркало смотреть, настолько была страшная, — вздыхает женщина. — А шрам на груди меня совсем не беспокоит, потому что муж сказал: «Буду любить тебя и со шрамом!»
- Вы обязательно напишите о том, как Юра ухаживал за Оксаной, — неожиданно добавляет соседка по палате. — Он от ее кровати не отходил. Цветы каждый день приносил: видите, теперь на окне у нас вазоны стоят. А с какой нежностью он гладил ее по волосам, когда Оксана после операции не могла самостоятельно дышать… Я таких отношений между супругами еще не видела.
Слушая это, Оксана улыбается и берет в руки фиалку, подаренную мужем.
- Она мне очень нравится! — говорит женщина. — Без поддержки семьи я все это не выдержала бы. К счастью, самое страшное уже позади! Спасибо за это кардиохирургам.
1435Читайте нас у Facebook
