Только мать оказалась в больнице — бывший муж сдал сыновей в детдом
Полгода назад семья винницкого бизнесмена Алексея Загуменного (имена участников семейного конфликта изменены. — Авт.) распалась.
Прибежавшей за детьми маме позволили только на минуту взглянуть на спящих сынишек
— Из больничной палаты я послала sms-ку Алексею, попросила позаботиться о детях, — вспоминает Инна. — Все-таки родной отец. Но спустя несколько часов мне позвонили из соседнего села. Женский голос равнодушно произнес: «Вы такая-то? Мы должны поставить вас в известность: ваши дети находятся у нас в детском доме». И все! Что случилось, как малыши оказались в государственном учреждении — мне не ответили. Позже я узнала, что бывший муж в первый же вечер... сдал наших мальчиков в детский дом в селе Вороновица, что в 15 километрах от нас. На следующее утро, едва держась на ногах, я сбежала из больницы и поехала за ними. Но в детдоме мне заявили, что приняли Диму и Ваню по направлению Винницкой районной администрации как «детей, проживающих в семье, оказавшейся в сложной жизненной ситуации», и без разрешения властей малышей не отдадут. Мне позволили только на минутку взглянуть на сынишек, пока они спали.
После выписки из больницы Инна поехала в районную службу по делам несовершеннолетних разбираться в ситуации и просить, чтобы детей немедленно вернули. Чиновники потребовали от матери кучу справок: характеристику с места жительства, акт осмотра жилья, справку от психиатра и нарколога. Инна в спешке принялась собирать документы, и вскоре папка была готова. Не хватало только одного документа — акта обследования жилища с указанием, что оно пригодно для проживания матери с детьми. Вот тут и возникли препятствия.
— По документам наш дом принадлежит бывшему мужу. Мы покупали его, будучи в законном браке, но оформили на него, — вздохнула Инна. — Алексей — столяр, делает под заказ красивые деревянные лестницы. Чтобы наладить солидное производство, мы отыскали в селе под Винницей выставленное на продажу здание бывшей столовой. Отдали за него все деньги, подаренные на свадьбу. На новом месте устроились отлично. В мастерской установили 12 столярных станков, сбоку оборудовали жилой блок: большую комнату, кухню, душевую кабинку, поставили отопительный котел. Получилось тепло, уютно и комфортно. После развода я осталась там вместе с детьми. Но, оказывается, Алексей задумал выкинуть нас из дома. Узнав, что я собираю документы на возвращение сыновей, он поменял в доме замки и написал в сельсовет заявление, чтобы никто не смел заходить внутрь без его согласия.
Пожаловавшись участковому на невозможность проникнуть в свое жилище, Инна услышала в ответ: «Сейчас собственником помещения является ваш бывший муж — обращайтесь, когда разделите имущество». Аргументы, что дом покупался в браке и на общие деньги, не возымели воздействия.
Молодой женщине пришлось разбить окно и пробираться к себе в комнату фактически нелегально. Тем временем Алексей, узнав, что мать его детей продолжает жить в доме, отключил электричество. Перестал работать насос, качающий воду.
— Теперь там действительно нет никаких условий для жизни, — огорченно подытожила Инна. — Получается замкнутый круг. Чтобы забрать малышей из детдома, мне надо доказать, что я живу в хорошем доме, пригодном для проживания детей. Но Алексей задался целью убедить суд, что это и не жилье вовсе, а его производственное помещение. Я уже готова отказаться от имущества, лишь бы мне отдали сыновей. Но, с другой стороны, где я тогда буду жить с ними?
Однажды, придя с работы, Алексей неожиданно объявил, что подал заявление на развод
История семьи Загуменных, в общем-то, не уникальна. Многие любящие молодые пары через несколько лет после свадьбы разводятся, не сумев приспособиться друг к другу, справиться с бытовыми проблемами, приступами ревности.
— Когда мы поженились, мне было 23 года, а Алексею 34, — вспоминает Инна. — Первый его брак распался. Поначалу мы жили хорошо. Вместе продвигали бизнес, разъезжали по Украине, искали выгодные заказы. Когда появились сыновья, муж радовался. Оба раза присутствовал при родах. Увы, у старшего сынишки оказалась эпилепсия. Приступы случаются нечасто, но за ним нужно внимательно следить и вовремя давать лекарство. После рождения малышей я фактически оказалась запертой в четырех стенах, разрываясь между детьми, уборкой, стиркой и кухней. Алексей требовал идеального порядка: чтобы в доме не было ни соринки, а обед — всегда свежайший. Когда пригласили няню, у меня оказалось больше свободного времени. Я получила водительские права, чтобы иметь возможность помогать Алексею в разъездах, окончила компьютерные курсы. Будучи по образованию фармацевтом, заочно поступила в киевский вуз на специальность «менеджер охраны здоровья». Думаю, все это стало раздражать мужа. Он злился, давая мне машину, ругался, когда я поздно вечером возвращалась с экзаменов в университете, ревновал меня... Но в какой-то момент и мне показалось, что у него есть другая.
Однажды осенью, придя с работы, Алексей неожиданно объявил, что подал заявление на развод. Несмотря на отчаянные мольбы Инны не разрушать семью, остаться хотя бы ради детей, он собрал вещи и ушел.
— Мы с малышами остались, по сути, без средств к существованию. Долгое время Алексей не платил алиментов, и я, чтобы хоть немного подзаработать, была вынуждена отдать детишек в садик и устроиться к соседке... няней для ее маленькой дочки.
Соседи молодой женщины подтвердили историю ее неудачной семейной жизни.
— Инна очень любила детей и мужа, старалась, чтобы дома все было идеально, — рассказала ее подружка Светлана. — Даже похудела на 30 килограммов по требованию мужа! Она раньше была полненькой, весила около 90 килограммов. А когда он заявил, что предпочитает стройных женщин, часами делала упражнения, заворачиваясь в пленку, хотя это вредно для сердца. Но, думаю, он уже тогда встречался с другой женщиной и не очень хорошо относился к Инне. Когда она с Ваней лежала в больнице, то просила нас собрать хоть немного денег на лекарства, потому что муж ничего не дает.
«Отец сказал, что взять мальчиков к себе не может и в детском доме им будет лучше»
Признаюсь, разговор с заместителем начальника службы по делам несовершеннолетних Винницкой районной администрации Татьяной Сас меня озадачил.
— Татьяна Григорьевна, как могло случиться, что при живых и в принципе вполне благополучных родителях малыши оказались в детдоме? Ведь в Украине тысячи семей судятся и разводятся, но детей-то никто не забирает.
— Малыши направлены в детский дом на основании акта об оставлении детей, — пояснила чиновница. — В тот день, 22 июня, мы с коллегой были в суде по другим делам. Вышли в коридор и видим: сидит папа Загуменный с двумя детьми, мамы рядом нет. Мы поинтересовались, где она. Он не знал. Тогда мы тут же на месте составили акты: один — об оставлении детей и второй — о том, что мама в течение целого часа не отвечает на звонки по мобильному телефону. Семью Загуменных к тому времени знали уже хорошо. Женщина неоднократно жаловалась на мужа в милицию, скандалила. Мы даже проводили с обоими родителями воспитательную беседу, указывали, как тяжело деткам жить в такой атмосфере.
Мне показалось странным, что сотрудницы службы говорили об «оставлении детей», — ведь малыши сидели с родным отцом. Ну да, мать в тот день действительно заболела (поступление пациентки в стационар и пребывание там подтверждаются документами), оставила сыновей с папой и попросила позаботиться о них. Но чтобы сразу такая резкая реакция со стороны чиновников!
— Алексей пояснил, что взять детей к себе не может — работает с утра до ночи, снимает комнату у хозяйки, — развела руками собеседница. — Сказал, что в детском доме им будет лучше. На основании этих двух актов мы написали направление для малышей в детский дом. Отец сам отвез их туда. Но теперь он уже собрал полный пакет документов и собирается забрать сыновей. А вот Инна, вместо того чтобы поторопиться, только водит журналистов.
Увы, повидать малышей, которые почти два месяца находятся в детдоме, нам не удалось. Нагруженные пакетами с яблоками и бананами, изнемогая от жары, мы полтора часа добирались от Винницы до села Вороновица. Но услышав, что мама приехала с журналисткой, сотрудники учреждения без разговоров захлопнули перед нами дверь. Подождав на солнцепеке с полчаса, мы побрели прочь.
До села, где живет Инна, добрались за час — и это считается быстро, потому что повезло с попутками.
— Увидите сейчас, как я «захожу» в дом через окно, — грустно улыбнулась молодая женщина.
Мы оказались в просторном дворе, где на зеленой лужайке примостились разные качельки-карусельки. На двери в жилое помещение висел надежный замок. Приставив к стене под окошком несколько кирпичей, мы пробрались внутрь дома. В комнате веяло приятной прохладой. Инна опустилась на пол возле детской кроватки.
— Дети мне снятся, как будто они снова здесь, — бедная мать крепко прижала к себе плюшевого медведя. — Я езжу к ним через день, стараюсь застать время прогулки, иначе дверь могут и не открыть. Сынки подбегают, обнимают, просят на два голоса: «Хотим домой, хотим домой!». По-моему, они все время голодные. Оба очень любят колбаску, сосиски — но им можно передать только воду, булочки, фрукты. Ване каждый день дают по горсти противосудорожных таблеток, чтобы не случилось приступа. А ведь это вредно, он все время хочет спать.
«Планируем сделать так, чтобы Инна никогда не имела доступа к детям»
Выйдя снова на жаркую улицу, мы встретили на дороге председателя сельсовета Николая Вербу. Именно он мог бы составить нужный для молодой матери акт о состоянии жилья, но...
— Я ничью сторону не принимаю, в разводе оба виноваты, — горячо воскликнул председатель в ответ на просьбу прокомментировать свою позицию. — Мне больше всего жалко деток, попавших в детский дом. Но владелец здания Алексей Загуменный написал мне заявление, что не разрешает заходить в помещения без его согласия. И все. Не могу же я лезть в окно вслед за Инной?
Алексей не отказался от беседы с журналистом «ФАКТОВ». Но не успел Загуменный и рта раскрыть, как его нынешняя супруга Марина, худенькая женщина неопределенного возраста, выложила на стол несколько бумаг, заверенных гербовыми печатями.
— Инна не имеет никакого права на собственность! — резко заявила новая жена. — Все принадлежит Алексею. Вот посмотрите документы: помещение, мастерская — все его! Даже если они покупали дом, состоя в браке, теперь это — производственный объект, он должен достаться хозяину бизнеса.
— Да! — наконец подхватил Алексей. — Чтобы я опять начинал все с нуля и шел к кому-то батрачить? Такого не будет!
Потом Алексей принялся жаловаться на семейную жизнь с Инной.
— Когда она выходила за меня замуж, то действительно очень хотела детей, а мне, честно говоря, было все равно. Но после рождения сыновей жена решила, что все, свое дело сделала. А воспитывать уже не считала нужным. Била их, орала, ставила в угол. Заявила, что не реализовалась социально, отправилась на компьютерные курсы, на фитнес. Являлась домой поздно и сразу начинала орать, обзывая меня и детей. Устраивала мне сцены ревности. И однажды я подумал: «Что этот человек тут делает? Ей не нравлюсь ни я, ни дети. Пускай идет, откуда пришла». Думал, что после развода она просто вернется к своей бабушке в Черкасскую область.
Насчет прав собственности на помещение мастерской Алексей пояснил, что вначале предложил экс-супруге переписать имущество в равных долях на нее и сыновей. «Она отказалась, захотела делить в суде. Теперь ничего не получит», — заявил, как отрезал.
— Алексей, как же вы, родной и любящий отец, могли собственноручно отдать малышей в детдом?
— Так мне посоветовал адвокат. Он сказал: иначе она напишет заявление в милицию, что ты их украл. Но сейчас я уже собрал все документы, чтобы забрать сыновей.
Обращаюсь к нахмурившейся Марине:
— Вы действительно хотите их забрать? И готовы взять на себя дополнительную ответственность за чужих детей, один из которых — инвалид?
— Да она просто купила эту справку! — с возмущением воскликнула женщина. — Доктор потом признался, что пожалел несчастную маму и написал, что она просила.
— Да, мы хотим забрать детей, как только уладим вопрос раздела имущества, — серьезно ответил мужчина. — Причем планируем сделать так, чтобы Инна больше никогда не имела к ним доступа. Лишим ее материнских прав.
Вот на такой высокой ноте и завершился разговор с любящим отцом.
И правда, бедные дети...
2858Читайте нас у Facebook
