"Луганск превратился в зараженную территорию, как в фильме "Обитель зла"
«Страх. Вот основное чувство, которое испытываю я сам, да и все нормальные люди, оставшиеся на оккупированной территории. Причем этот страх где-то на уровне подсознания. Боятся всех и везде — на улице, на работе, дома… Страх становится нормой жизни. Нечто подобное рассказывала мне бабушка, пережившая Голодомор и репрессии 30-х и 50-х годов прошлого века».
Это отрывок из письма 35-летнего Семена, который был вынужден остаться в оккупированном Луганске. К большому сожалению, для общения с друзьями и родными, особенно если они находятся на украинской территории, телефон — опасное средство связи. Уже не секрет, что в Ростовской области России развернуты специальные станции, прослушивающие мобильные переговоры на оккупированной и соседней с ней украинской территории. А если учесть, что мобильный оператор, наиболее популярный на востоке Украины, в свое время был приобретен российской компанией, то понятно, что ничего невозможного в техническом плане здесь нет. Случайной ли была эта коммерческая сделка и дальнейшее активное развитие сети именно в восточных регионах?
К слову, из конфиденциальных источников в украинской спецслужбе известно, что сотрудникам СБУ (особенно в прифронтовой зоне) была дана негласная рекомендация минимизировать разговоры по мобильному телефону с использованием этого оператора, особенно по служебным делам.
С кем бы я ни говорил и какую бы тему ни поднимал, мне чаще всего отвечают: «Давай, не будем обсуждать это по телефону». Многие луганчане, которые более-менее адекватно оценивают происходящее, вынуждены избегать общения посредством мобильной связи и переходить на эпистолярный жанр — переписываться через соцсети, через так называемую личку или отправлять электронные послания, как это сделал Семен и другие мои друзья, письма которых будут цитироваться далее. Все они так или иначе связаны с местными органами власти и потому владеют информацией, так сказать, «изнутри». Все они дали разрешение на обнародование их мыслей, но просили лишь об одном — не указывать их настоящие фамилии и имена, место работы. Им страшно…
«Республиканское» руководство грозит своим «министрам» прострелить колени"
«Не удивляйтесь, что после стольких лет дружбы, я вдруг обращаюсь на „Вы“, — пишет 35-летний Семен. — Просто очень тяжело жить в обществе, где „ты“ — это норма. Причем понятие „ты“ не братское или товарищеское, а уничижительное. Интеллигентность (или хотя бы ее видимость) практически стерта. Законов не существует. В наличии лишь один канон — сила. Что можно говорить о „государстве“, где на аппаратном совещании „республиканское“ руководство, ставя те или иные задачи своим „министрам“, за невыполнение грозит прострелить колени…
Спасаюсь лишь одним — с головой ухожу в работу. А оставшееся время трачу на изучение английского. Иначе невозможно. Если перестаешь думать, то вирус ненависти, который витает вокруг тебя, захватит и поработит. Луганск теперь превратился в зараженную территорию, как в фильме „Обитель зла“. Когда вы с иронией говорите „зомбоящик“, то это как бы шутка. У нас же это реальность. Большинство луганчан уже стали пророссийскими зомби, пораженными информационным вирусом. Еще год назад некоторые наши общие знакомые были адекватными проевропейски настроенными луганчанами. Теперь же из их уст можно услышать слова „хунта“, „фашисты“, „американский обком“.
*Что принес нам русский мир?», — недоумевают многие луганчане
«Нас проще „зачистить“, чем переделать»
«Я уже давно не могу читать в Интернете сообщения тех, кто не нарадуется „независимости“ от Украины, — признается 28-летняя Алена. — Создается впечатление, что люди просто перестали думать. Одна лишь ненависть, злоба, зависть и ностальгия по СССР. Хотя большинство из них в силу возраста даже понятия не имеют, что такое Страна Советов. Но мозги у них промыты основательно. В какой-то момент я просто удалила из „Фейсбука“ всех, кто писал такие комментарии. Но они не исчезли из жизни. Есть среди них и те, кто ходил на луганский Евромайдан, а после за это по доносу попал в подвалы сепаратистов. Один такой человек мне заявил на днях: „Да, то, что я пережил, страшно, но пусть уж лучше будут эти, чем жить в Украине, где тебя заставляют кричать „Слава Бандере!“ и запрещают вспоминать Великую Отечественную…“ Спорить с такими бесполезно.
Больно читать и слышать слова других моих друзей, которые сейчас в Украине и говорят, что Донбасс уже потерян и проще от него отказаться, чем пытаться что-то изменить. Да, больно… Но чем дальше, тем больше я начинаю понимать, что они, к большому сожалению, правы. И, видя все происходящее вокруг, сама начинаю так же думать: нас проще „зачистить“, чем переделать».
«Приходят, прямо как в картинах про немцев: давай, бабка, млеко, яйко…»
«Я с трудом представляю дальнейшую судьбу нашего „государства“, — пишет 50-летний Владимир. — На днях ко мне пришла моя бывшая заместительница и попросила как-то помочь ей. Когда началась война, она сидела в Луганске до последнего. Как я уговаривал ее уехать! Но она не послушалась. А когда спохватилась, дорога была открыта только в Россию. Ее дочь давно приглашали в специнтернат для одаренных детей в Волгограде — как победительницу олимпиады по физике, в которой та принимала участие два года назад. Тогда она отказалась, а теперь все же выехала.
Так вот, уже в Волгограде девочке исполнилось 16 лет, а паспорт переселенцам из Донбасса в России не дают. „Ваши бумажки из „ЛНР“ нам не нужны. Нет такого государства. А чтобы получить российское гражданство, поезжайте к себе в Украину, получайте паспорт там, а потом и к нам можете вернуться“. Так что мы и в России не нужны.
Сейчас на „официальном“ уровне нас пытаются убедить, что все выпускники школ и вузов получат аттестаты и дипломы российского образца. Для этого активно внедряется российская программа обучения. А российские университеты якобы будут принимать абитуриентов из Донбасса вообще без экзаменов. Но в это мало кто верит. Потому и стараются сдавать тесты на украинской территории. Вот и приходится „властям“ вести „разъяснительно-нравоучительные“ беседы. Но если учесть интеллектуальный уровень этой самой „власти“, то все сводится к банальному запугиванию: „Узнаем, что будете поступать в украинские вузы, парней заберем в ополчение „под ружье“, а девушек — в больницы таскать трупы“.
Людей умирает очень много. Помнишь нашу соседку по даче, она на своих шести сотках разводила коз и кур? Ты даже как-то писал о ней в одном из репортажей. Пожилая женщина продавала молоко и яйца и имела в мирное время постоянную, пусть и небольшую, прибавку к пенсии. С началом войны к соседке стали регулярно наведываться „гости“ в камуфляже и с георгиевскими ленточками и все забирать бесплатно. „Приходят, прямо как в картинах про немцев: давай, бабка, млеко, яйко, — грустно шутила соседка. — Хоть бы копейку заплатили…“ Хорошая была женщина. Царствие ей небесное. Пошла выгуливать коз рядом со своим домом и подорвалась на мине…
Если пару месяцев назад люди у нас в основном погибали в результате военного противостояния, то теперь умирают от обострившихся болезней, усугубленных нехваткой медикаментов. Российские гумконвои везут что угодно, кроме необходимых препаратов».
«Вывозя в Орел «бесхозное» оборудование частной клиники, российский чиновник говорил: «Теперь у моих земляков резко улучшится состояние зубов»
«Бесполезно следить за кадровыми перестановками «государственных» деятелей «республики», — уверена 45-летняя Анна. — Для россиян Луганск стал местом «заробитчанства» чиновников среднего звена. Очередной приезжий руководитель комитета или министерства месяц-полтора побыл и уехал, а на его место прислали другого. И так постоянно. Вероятнее всего, они приезжают с некими контрольными функциями, чтобы узнать, как тратятся деньги «доноров». Естественно, возвращаются не с пустыми руками.
Времена, когда перегоняли машины с «отжатым» в частных домах добром, уже прошли. Теперь работают по-серьезному — сырье, промышленное оборудование, причем не с крупных заводов, а с небольших предприятий, которое можно вывезти в одной или двух фурах, а затем собрать где-нибудь в Воронеже или Туле свой небольшой «свечной заводик». Это могут быть линии по изготовлению печенья, разлива воды или техника из частной медицинской клиники. Если владельца нет, так как он выехал на украинскую территорию, — замечательно. Если же хозяин на месте, это «хлопотнее».
У нас рядом с домом находился большой стоматологический кабинет. Владелец, дядя Боря, как мы его называли, был врач от Бога. Лечение у него стоило не дороже, чем у остальных. Но он умудрялся лечить зубы, особенно у детей, легко, быстро и, самое главное, практически безболезненно. Детвора его обожала. Дядя Боря своими шутками и прибаутками так умел зубы заговорить малышу, что тот не замечал ни жужжания бормашины, ни щипцов.
За год до всех этих событий дядя Боря приобрел новое немецкое оборудование, сделал ремонт в помещении. Но когда начались обстрелы, собрал всю семью и уехал в Одессу к родне. А в конце прошлого года вернулся с семьей домой и попытался начать работу. Но буквально через пару недель его прямо на улице затолкали в машину и куда-то увезли. Больше дядю Борю никто не видел… Семья по сей день пытается его найти.
Вскоре после исчезновения дяди Бори к кабинету подъехала грузовая машина, в которую загрузили все оборудование, которое уже было аккуратно упаковано для дальнейшей транспортировки. Забрали все, вплоть до стойки и стула, на котором сидела администратор, и шкафчика для одежды пациентов.
Позже я случайно оказалась свидетелем проводов очередного российского чиновника. Тот благодарил лично Плотницкого (руководителя «ЛНР». — Авт.) за поддержку и шутливо говорил: «Теперь у нас в Орле резко улучшится состояние зубов земляков»…
Да и сами новоявленные руководители «республики» попросту присваивают все, что им приглянется. Так, один из помощников Плотницкого завладел целой типографией и теперь штампует элэнэровские агитки. Другой «соратник» главы «республики» присвоил телевизионную кабельную сеть, окутавшую практически весь город. Ну и сам Плотницкий не стоит в стороне. Уже ни для кого не секрет, что сеть супермаркетов АТБ, в которой сбывают гуманитарку как с российской, так и с украинской стороны, принадлежит именно ему».
«Мы забыли, что такое нормальная жизнь: радуемся, что наконец дали воду, а к Пасхе разминировали кладбище»
«Мы забыли, что такое нормальная жизнь, — сетует 30-летняя Татьяна. — Да, человек быстро ко всему привыкает. Но недавно одна из моих подруг ездила по работе в Харьков. У нее был шок от увиденного: «Там мирная жизнь, улицы освещены, люди сидят в кафе, ходят по магазинам. Ну прямо Европа». Сказала и заплакала. А ведь еще недавно размахивала триколором, была рьяной сторонницей «русского мира» и призывала его к нам в Луганск. Вот он и пришел… Только что принес собой? Явно не Европу. Я говорю подруге в ответ: и у нас было так, как в Харькове, еще год назад. А теперь мы радуемся тому, что наконец дали воду, что батареи зимой иногда были теплые, что свет теперь не так часто отключают, а на кладбище можно поехать, так как его к Пасхе разминировали. Несмотря на все крики о православии всего этого «русского мира», я поймала себя на мысли: неужели эти безбожники тоже празднуют Пасху?..»
Подготовил Павел ГРОМОВ, «ФАКТЫ»
10081Читайте нас у Facebook
