Петр Дубовик: "Нас, раненых, привезли на харьковский вокзал, велели искать поезд на Киев и… оставили одних"
«ФАКТЫ» уже писали о старшем солдате 30-й отдельной механизированной бригады из Новограда-Волынского Житомирской области, который спас более ста бойцов. Недавно во время минометного обстрела под Артемовском Донецкой области Петр Дубовик получил ранение в плечо, бедро и обе голени. К счастью, множественные осколки не задели кости и врачи обещают, что боец будет ходить и полноценно работать рукой.
О том, как ему удалось под шквальным огнем противника вывезти из окружения под Дебальцево более сотни побратимов, Петр и сейчас вспоминает с содроганием.
— Боевиков, занявших село, пытались «выкурить» оттуда наши бойцы, мы пришли им на помощь, — рассказывает 32-летний Петр Дубовик. — Но силы все равно оказались неравными. Враг смог подбить несколько танков и БМП. Нам пообещали подкрепление, однако время шло, а помощь не поступала. Боеприпасы заканчивались, мы не могли дать достойный отпор. Тем временем террористы изо всех сил стремились взять нас в кольцо. Стало понятно, что нужно срочно выбираться.
Я велел бойцам загружаться на БМП — мол, попробуем прорваться. Ребят на броню влезло человек 25. Они привязывались веревками к башне, любому крючку. Кто-то за руку, кто-то — за ногу или туловище. Иначе с машины при резком повороте можно было просто слететь. Ведь я ехал на бешеной скорости. К тому же доводилось все время петлять: противник нас заметил и пытался подбить машину. Сколько раз снаряды разрывались именно в тех местах, где за мгновение до того находилась БМП! Но больше всего я боялся, что колеса увязнут на болотистой дороге и мы станем прекрасной мишенью. С ужасом проехал мимо нашей разбитой машины, которая застряла здесь чуть раньше при отходе.
Пытаясь перекричать грохот взрывов, Петр громко читал молитвы. Но всякий раз… чертыхался, когда снаряды падали практически рядом. Начинал читать заново — и опять жутко ругался. Наконец, он приметил небольшой яр и свернул к нему. Сюда, подумал, не достанет артиллерия противника. Остановив БМП, Дубовик скомандовал всем выгружаться, а сам решил отправиться за второй партией бойцов. Когда садился в кабину, услышал за спиной: «Ты что, с ума сошел — снова ехать в пекло? Случайно живым остался и нас целыми привез. Второго шанса не будет! Слышишь, Петро?»
Последние слова солдат почти не расслышал, да и не хотел слышать. Машина резко рванула с места.
— Когда я снова приехал в село, побратимы не поверили своим глазам, — продолжает Петр. — Враги уже начинали «зачистку», времени на спасение оставалось еще меньше. Я распорядился загружаться. Опять на машину влезло столько, сколько смогло уместиться. Оставшиеся бойцы стояли молча. Никто из них не проронил ни слова, ни один не попросил приехать еще раз. Только полные слез глаза умоляли о спасении. Я крикнул: «Скоро буду!» — и захлопнул дверь.
Во время второй поездки враг повел себя еще жестче. Боевики пристрелялись, и снаряды ложились совсем близко от БМП. Я изо всех сил пытался увернуться от прямого попадания, ехал на огромной скорости, при этом виляя, как по серпантину. К сожалению, в тот раз мне не удалось довезти всех ребят целыми. Осколком одному бойцу оторвало руку. Он скончался от огромной потери крови. Другому снесло голову. Ребята, находившиеся в тот момент рядом, поседели.
После быстрой выгрузки оставшихся в живых Петр… снова направил свою БМП в село.
— Когда бойцы увидели залитую кровью машину, вопросов не задавали, — вздыхает старший солдат. — Времени отмывать БМП не было. Хлопцы, цепляясь за машину, стали взбираться на броню с еще не остывшей кровью убитых ребят. Кто-то все-таки спросил: «Кого потеряли?» На тот момент я не знал ответа. Как не знал фамилий и званий тех, кого перевозил, — это было неважно. Думал только об одном: главное, побольше спасти людей.
Хотя противник неплохо целился, я тоже приноровился ехать по «минному» полю. Не обошлось и без везения. Снаряды ложились один за другим. Похоже было, что враг поставил себе цель уничтожить нашу БМП. На одном из бугорков машина притормозила, я замешкался, чтобы… перекреститься. И, как оказалось, правильно сделал. В тот же момент прямо перед машиной раздался взрыв! Не будь той заминки, удар пришелся бы как раз посередине БМП. А так никто из ребят не пострадал. Это было просто чудо.
К счастью, третья и четвертая ходки оказались без потерь. Когда Петр пятый раз приехал в село, велел оставшимся бойцам загрузить и убитых. Мужчина объясняет, что не мог поступить иначе, потому что каждый погибший солдат — чей-то сын, муж, отец. Близким важно предать его тело земле.
— Я не мог оставить убитых побратимов, с которыми еще вчера спал в одном окопе и делил хлеб, на осквернение врагу, — говорит механик. — К сожалению, боевики подошли слишком близко, поэтому двум гранатометчикам пришлось остаться, чтобы обеспечить наш отход. Мне неизвестна их судьба. Скорее всего, ребята погибли…
Среди спасенных Дубовиком бойцы из 128-й, 25-й, 13-й и 30-й механизированных бригад. Всего более ста человек. Специально он не считал, потому что в тот момент главным было как можно больше ребят вывезти из окружения.
Глава государства наградил Петра Дубовика орденом «За мужество». Боец тогда рассказал, что на передовой хорошее питание, кормят даже горячими обедами, нет проблем с оружием и обмундированием. Но плохо обстоят дела с баней. Подолгу нашим защитникам не представляется возможность нормально помыться, постирать белье.
После публикации в «ФАКТАХ» мы часто созванивались с Петром. Мне одной из первых он сообщил о том, что ранен. Супруге об этом рассказал лишь тогда, когда узнал от врачей, что сможет самостоятельно ходить.
Сейчас Петр Дубовик находится в житомирском госпитале. С водой здесь нет проблем, однако полноценно помыться, с улыбкой говорит боец, он так пока и не может — раны не позволяют. Мы беседуем с солдатом практически сразу после того, как ему провели операцию на плече, во время которой хирурги извлекли осколки.
— Как вы получили ранение? — обращаюсь к Петру.
— Несмотря на Минские соглашения, террористы регулярно нас обстреливают из минометов, — отвечает боец. — А вот мы не имеем права достойно ответить и вынуждены прятаться «по погребам». В то утро снова начался обстрел. Мы с товарищами едва успели укрыться. А механик, который как раз в тот момент решил ближе подогнать свой БМП, уже больше не вернется к родным. Бойца буквально размазало по машине. Смотреть на это даже нам, видавшим виды, было невыносимо.
Стреляли враги недолго. А днем передвижная кухня, оборудованная на грузовике «Урал», привезла обед. Бойцы стали выбираться наружу. Помню, только я получил порцию вкусного горячего супа, как началось что-то жуткое. В нескольких метрах от меня взорвался снаряд, три человека упали сразу. Ребята лежали на земле, истекая кровью, рядом валялись их миски с супом, который они не успели доесть. Меня тоже ранило, но я этого еще не понял и стоял на ногах. Вдруг за спиной услышал очередной взрыв — это снаряд попал в хату ротного, где находились боеприпасы. Дом буквально разнесло на мелкие части. Кто-то мне крикнул: «Беги в укрытие!» Я попробовал идти, однако ноги сделались ватными. Заметил на одежде кровь, но не мог понять, откуда она взялась. Товарищи подхватили меня под руки и потащили в дом, положили на пол. Спустя время заметил, что лежу в луже крови. Только тогда понял, что ранен. Однако боли из-за шока еще не ощущал.
Минометная атака длилась минут двадцать. Все это время Петр Дубовик, истекая кровью, ожидал медпомощи.
— Раненых оказалось много, — продолжает боец. — Меня и еще трех парней положили в крытый кузов «Урала», где оборудовали передвижную кухню. У бойцов были разные ранения. Мне запомнилась оторванная пятка у одного из них. Ребята стонали и просили водителя аккуратнее ехать. И тут начался очередной минометный обстрел. Видимо, снаряд упал рядом с нашим «Уралом», потому что двери машины резко распахнулись и внутрь ворвались клубы пыли с гарью. В ужасе водитель так рванул с места, что мы едва не вылетели наружу. Тяжелый «Урал» гнал на всех парах. Нас бросало из стороны в сторону. Но, слыша, как рядом рвутся снаряды, мы все терпели, превозмогая жуткую боль. Никто не упрекнул водителя за его желание поскорее вырваться из пекла.
*"Только стану на ноги, сразу отправлюсь на фронт к своим ребятам", — говорит Петр Дубовик
Уже находясь в артемовской больнице, Петр узнал, как спасали его товарищей, которые спрятались в погребе возле какого-то дома. От прямого попадания снаряда постройку снесло, ее обломки засыпали вход в подземелье. Дым, гарь, пыль стали проникать внутрь погреба, набитого людьми. Бойцы задыхались, но выбраться наружу без посторонней помощи было невозможно. К счастью, их услышали. Для того, чтобы расчистить завал, пришлось привлекать технику. Потом выяснилось, что люди уже были на пределе, еще немного, и они бы задохнулись.
— Противник бил очень точно, будто зная, где прячутся украинские бойцы, — качает головой Петр. — Наше подразделение расположилось на краю села, в котором живет мирное население. В ближайшей от нас хате люди держат хозяйство — корову, пять коз, которые паслись тут же, у нас на глазах. Так вот, во время минометного обстрела снаряды не тронули ни одно подворье сельчан. Не пострадали даже животные. Зато нас буквально искромсали. Мы сделали вывод, что вражеский корректировщик находится непосредственно в селе. Но обнаружить его очень сложно. Ведь при нем нет оружия, он одет в гражданскую одежду.
Из Артемовска Петра Дубовика вместе с другими ранеными доставили на вертолете в харьковский госпиталь, а спустя несколько дней перевели в Житомир. Эта поездка бойца поразила.
— Нас, пятерых раненых, привезли на Харьковский железнодорожный вокзал, велели искать поезд на Киев и после этого… оставили одних, — рассказывает Петр. — Мы подумали, что это шутка. У всех серьезные ранения — у одного в руку, у другого в ногу. У меня — в плечо, бедро и обе ноги. Чтобы посмотреть, как мы добирались до перрона, собралась толпа ожидающих на вокзале. Я держал в здоровой руке сумку и на раненых ногах, как заяц, прыгал к своему вагону. Никто даже не попытался помочь! Спасибо харьковским волонтерам, которые перед поездкой в больничной палате помогли надеть штаны, свитер и обуть тапочки. Судя по тому, как нас выдворяли из госпиталя, могли вытолкать и голыми.
Еще один сюрприз нас ожидал в поезде — оказалось, что предстоит путешествие в вагоне, где все места только сидячие. То есть нам всю ночь пришлось сидеть — больше девяти часов. Попытались лечь на полу в проходе, но там постоянно ходили пассажиры, задевая наши раны.
Петр признался, что еле дождался утра. На вокзале в Киеве раненых встретили волонтеры и пригласили в микроавтобус. Как только бойцы оказались в машине, то сразу улеглись поперек сидений и уснули. Спали до самого Житомира.
— Но по-настоящему я отдохнул уже в житомирском госпитале, на мягкой кровати, — говорит старший солдат. — Путешествие неприятное получилось. Я бы даже сказал, неуважительное по отношению к участникам АТО. Но если бы только в этом были все наши проблемы. Сейчас главное, чтобы закончилась война.
Фото из личного архива Петра Дубовика
12854Читайте нас у Facebook
