«Лечим, в основном, добрым словом»
«Знаю, что оставаться здесь — это тупик. Но у меня семья, для которой потребуется снимать не менее двух комнат. Зарплата моя этого не позволяет. За год я нигде не сумел найти новую работу. Да и пациенты умоляли меня остаться здесь, ведь половина коллектива больницы разъехалась, а все, кто мог уйти на пенсию, ушли. Осенью прекратились выплаты зарплаты. Поэтому, когда главврач, вынужденный сотрудничать с властями „республики“, сказал, что можно получить гуманитарную помощь, я заполнил образчик унизительного заявления. В нем нужно было указать, что прошу гуманитарную помощь в связи с „невозможностью получать горячее питание в местах его бесплатной раздачи“. Мой коллега решил съязвить: „А можно и гуманитарную помощь, и горячее питание? Доехать в перерыв до социальной столовой не успею, так пусть мне в больницу привезут сухим пайком“. Главврач велел не умничать.
Получили килограмма по полтора муки высшего и второго сортов, столько же сахара и пару банок рыбных консервов. Дотянули до первых выплат.
На первые выплаты от „ДНР“ мы тоже писали заявление, обозначив в нем, что получаем не зарплату, а… материальную помощь. Заполнили бланки с гербом „ДНР“. После Нового года получали деньги три раза — в рублях. Нам сказали, что за февраль, март и апрель зарплаты „пока заморожены“. В июне выдали голую ставку, сославшись на то, что в… Украине зарплаты бюджетникам тоже упали и человек должен выбрать — или пенсия, или зарплата. В „ДНР“, мол, подход более гуманный: сотрудникам-пенсионерам еще и зарплату дают, а некоторым — даже в долларах! Ну да, заведующая лабораторией (она теперь одна осталась, все лаборантки на пенсию ушли) получила „аж“ 21 доллар. Нам с коллегой стало ее жалко, и мы поменяли ей эти доллары на рубли. Взяла со слезами на глазах. Сказала, что будет думать, куда уехать.
В лаборатории все равно реагентов нет — они ни с какой гуманитаркой не поступают. Есть только то, что пациенты по нашей просьбе иной раз привозят с неоккупированных территорий. Медикаментов тоже нет. Например, одному пациенту удалось достать в Донецке лекарства для снятия невралгических болей (60 таблеток) за 750 гривен. А потом дети передали ему из Запорожья 120 таких же таблеток за 390 гривен. Лечим мы сейчас, в основном, добрым словом, лечебной гимнастикой и массажем. И эффектом „плацебо“ — находим безвредные медикаменты и даем их тем, кто не в состоянии достать лекарства. Пациенты говорят, что помогает».
Подготовил Максим БУЧЕК, «ФАКТЫ»
Фото в заголовке Getty Images/Fotobank
867Читайте нас у Facebook
