"Еще работая у Пушилина, Кривич хапнул крупную сумму и сбежал"
В Николаеве завершился суд над двумя местными жителями, воевавшими на стороне так называемой «ДНР». 38-летнему Максиму Кривичу предъявили обвинение в создании или участии в террористической организации, подделке документов, незаконном обращении с оружием и боеприпасами, вербовке. Второй осужденный, 21-летний житель Николаева Вадим Киналь, завербованный Кривичем, также обвиняется в террористической деятельности и незаконном хранении и использовании оружия и взрывчатых веществ. Согласно украинскому законодательству, наказание за большее преступление всегда поглощает меньшее. Прокуратура просила суд назначить обвиняемым наказание в виде десяти лет лишения свободы, но Кривича и Киналя осудили на восемь лет. Несмотря на мягкий приговор, оба остались им недовольны, так как свою вину ни один из них не признал. Это при том, что к делу приобщены изъятые у Киналя и Кривича боевые гранаты с их отпечатками пальцев, а также фотографии: они в военной форме и с оружием в руках охраняют захваченное террористами здание Донецкой обладминистрации от украинских военнослужащих и правоохранителей.
*38-летний Максим Кривич и 21-летний Вадим Киналь не считают свое сотрудничество с боевиками чем-то преступным
— Подозреваемых задержали в Николаеве почти год назад, в декабре, — рассказывает «ФАКТАМ» прокурор отдела надзора за соблюдением законов органами СБУ, Государственной таможенной службы, Государственной пограничной службы и по международно-правовым поручениям прокуратуры Николаевской области Евгения Зинченко. — У сотрудников Управления СБУ в Николаевской области на тот момент уже была оперативная информация о противоправных действиях этих людей на территории Донбасса. Кроме того, общий знакомый Кривича и Киналя, который проходит по делу как свидетель, подтвердил этот факт, поскольку поддерживал контакт с ними в телефонном режиме. Да еще и близкие — бывшая гражданская жена Кривича и мать Киналя — подтвердили, что оба мужчины долгое время находились в Донбассе. Мать Вадима знала, что он находится у представителей «ДНР», бывшая жена Максима — что тот работает охранником в Донецке.
Во время досудебного следствия удалось установить, что Максим Кривич (ранее он уже привлекался к уголовной ответственности, но сейчас его судимость считается погашенной по сроку давности уголовного дела) еще в мае 2014 года поехал на территорию так называемой «Донецкой народной республики», чтобы навестить родственников. На митинге в Донецке, посвященном 9 Мая, Максим познакомился с главарем террористов Денисом Пушилиным. Тот предложил Кривичу работать его личным охранником с окладом три — пять тысяч гривен в месяц.
Позже Максим позвонил своему другу Вадиму Киналю в Николаев и сагитировал его приехать в Донецк подзаработать.
— Их обоих поставили охранять здание Донецкой областной государственной администрации, захваченной сепаратистами, следить, чтобы туда не проник никто из украинских правоохранителей, — рассказывает «ФАКТАМ» старший следователь по особо важным делам Управления СБУ в Николаевской области Владимир Добрань. — Кроме того, они оба сопровождали самого Пушилина на всех его встречах и мероприятиях. Например, когда тот давал интервью, они обыскивали журналистов и гостей. Поскольку ни у Кривича, ни у Киналя не было специальной подготовки, им не поручали функции личных телохранителей главаря террористов. Для этого у Пушилина работали специально обученные ребята. А наши подсудимые были так, на подхвате. При этом Кривич хвастался своим знакомым, что он всех знает, все держит в руках и разруливает все вопросы. Кое-что действительно от него зависело. Например, когда мирным украинским гражданам нужно было пересекать территорию, временно контролируемую боевиками, им приходилось просить разрешения у «дээнэровцев». Максим Кривич брал с людей деньги, после чего звонил шефу и просил дать указание пропустить граждан через блокпост. Он решал, кого и за какую сумму пропустить. Так и зарабатывал.
Седьмого июня на Дениса Пушилина было совершено вооруженное нападение. Главарь и его телохранитель Максим Петрухин сидели в машине возле ресторана «Миллениум» на бульваре Пушкина, когда из проезжавшего мимо автомобиля по ним начали стрелять. Депутат «Верховного совета ДНР» Максим Петрухин был убит на месте, Пушилин остался цел и невредим. Через пять дней, 12 июня, произошло второе покушение на главаря сепаратистов. У здания администрации в центре Донецка был взорван микроавтобус «Газель», в котором обычно ездил Денис Пушилин. При взрыве пострадали семеро прохожих, среди них были и тяжелораненые. Виновников вооруженного нападения, равно как и убийства помощника «главы Верховного совета ДНР», не нашли.
— Во время этих покушений наших подсудимых не было рядом с их начальником, — продолжает Владимир Добрань. — Но опасность, нависшая над Денисом Пушилиным, здорово их напугала: Кривич и Киналь решили быстренько менять место работы и убираться пока не поздно. Первый поехал в Крым, после чего вернулся в Николаев, второй записался бойцом в сепаратистское бандформирование, стал гранатометчиком у казаков. К делу приобщены фотографии обоих злоумышленников в военной форме и с оружием — автоматами и пистолетами. Кривич и Киналь сняты возле здания Донецкой обладминистрации. Кроме того, Киналь позже сфотографирован на блокпостах и на линии разграничения между Украиной и временно оккупированными территориями.
Задержали сепаратистов в декабре 2014 года. Раньше это сделать не удалось, потому что Вадим Киналь принимал участие в военных действиях, а Максим Кривич жил в Николаеве по поддельным документам.
— Пытаясь скрыться от правосудия, Кривич вклеил свою фотографию в утерянный местным жителем паспорт, на ту же фамилию сделал себе водительские права и открыл банковские счета, — говорит прокурор Евгения Зинченко. — Во время досудебного расследования мы опрашивали в качестве свидетеля человека, под чьим именем и фамилией скрывался Кривич. Человек ничего не знал об этом и не имел отношения к террористической деятельности.
— Во время задержания подозреваемые оказали сопротивление, — продолжает Владимир Добрань. — Видимо, не ожидали, что их могут арестовать. Хотя Кривич как человек, привлекавшийся к уголовной ответственности, отлично понимал, чем грозит подобная деятельность, но ему казалось, что он очень хорошо замаскировался. Когда мы производили задержание, Кривич не на шутку испугался. Потом сознался, что подумал, будто мы — «Правый сектор». Дома у злоумышленников были изъяты гранаты, вывезенные из зоны АТО. На гранатах остались отпечатки пальцев подозреваемых.
На первом допросе оба задержанных полностью признали свою вину. При этом Кривич все время акцентировал наше внимание на том, что он поддерживает «ДНР», что он — за «Новороссию». Очень хотел, чтобы сепаратистская верхушка это услышала, его обменяли на кого-то из военнопленных и вернули в Донбасс. Но никто из «дээнэровцев» не захотел с ним связываться, никому он не был нужен. Скорее всего, потому, что он и там проявил себя не лучшим образом. У нас есть информация, что, еще работая охранником Пушилина, он хапнул крупную сумму денег и сбежал…
— Во время досудебного следствия, уже на втором допросе Максим Кривич и Вадим Киналь поменяли свою позицию и начали отрицать причастность к террористической деятельности, — рассказывает Евгения Зинченко. — Возможно, такую линию поведения им подсказали адвокаты. Кривич признал только подделку документов. Киналь же вообще заявлял, что работал водителем, развозил овощи, и ни с какими ополченцами или террористами дела не имел. Оба в один голос заявляли, что к оружию не имели никакого отношения, что на снимках, приобщенных к делу, они запечатлены с оружием, которое брали исключительно для того, чтобы сфотографироваться.
Когда судья Ленинского суда города Николаева зачитал приговор — восемь лет лишения свободы для каждого из обвиняемых, — они были, мягко говоря, раздосадованы. «У нас нет правосудия, мы ни в чем не виновны, дело сфабриковано, гранаты нам подкинули», — резюмировал Вадим Киналь. «Ну и что, что я охранял Пушилина? — пожал плечами Максим Кривич. — Человеку угрожала опасность, я его защищал. Что тут преступного или сепаратистского?»
Родственники осужденных были не менее категоричными.
— Я не согласна с приговором, — заявила мать Максима Кривича Фатима Ждаровна. — Мой сын — никакой не сепаратист. Я вообще считаю его героем. Он вынужден был поехать в Донбасс, потому что в Николаеве не было работы. Максим охранял там их лидера и референдум. Без оружия охранял, своим телом. Чтобы был порядок. Никакой военной формы не было, это все сфальсифицировано. Да, он был в Донецке. Так и я была. Что же теперь — и меня посадить на десять лет? Максим участвовал в народной, а не террористической организации. Люди отстаивали своих жен, матерей, детей, свои дома. При задержании у моего сына отобрали документы и десять тысяч долларов, которые у него были при себе. А еще положили глаз на нашу четырехкомнатную квартиру. После ареста Максима следователи поменяли в ней замки и оставили дежурить своего человечка. Я до сих пор не могу туда попасть. А недавно соседи сказали, что какие-то риелторы уже продали нашу квартиру. Теперь там живет какая-то пара — Денис и Юля. Я жаловалась на этот грабеж, подавала заявления в милицию, иски в суд — пока безрезультатно. Понятно, что с целью ограбления моего сына на него «повесили» этот сепаратизм. Что нам теперь делать? Может, адвокат что-то посоветует. Но, думаю, пока власть не изменится, ничего хорошего не будет.
— Мать Кривича не оставляет меня в покое, бывает, до полуночи названивает, — говорит Владимир Добрань. — Она убеждена, что мы хотим отобрать у ее сына квартиру, хотя вообще-то приговор был без конфискации имущества, да еще и квартира эта — кредитная. Мне эта женщина говорит, что, раз мы посадили ее сына, она нам спокойной жизни тоже не даст. Утверждает, что ее сын герой. Что ж, отвечаю я, значит, как все герои, как Ленин, например, он должен посидеть в тюрьме…
4046Читайте нас у Facebook
