Лариса Запорожченко: "Сейчас, как в трудные девяностые годы, делю котлеты между детьми поштучно"
В 1991 году, когда Лариса Запорожченко взяла в семью сразу трех ребятишек из детского дома, многие недоумевали: «Зачем тебе чужие дети? Ладно бы, своих не было, а то аж троих родила. Квартира большая — четыре комнаты. Работа приличная (в то время Лариса трудилась инженером на металлургическом комбинате имени Ильича). Чего тебе не хватает?» «Если бы вы хоть раз побывали в детском доме, то не задавали бы таких вопросов, — отвечала Лариса. — У сирот нет главного — семьи и маминой любви. А без этого детки никогда не станут счастливыми».
«Не могу отучить детей прятать конфеты, чтобы потом в одиночку съедать их в туалете»
Супруги Запорожченко из Мариуполя были одной из первых в Украине семей, оформивших опеку над детьми-сиротами. Кстати сказать, в начале девяностых годов прошлого века социальных выплат за опекунство не существовало. То есть опекуны растили ребятишек исключительно за свой счет.
*На новогодние праздники дети собираются в родном доме. Фото из семейного альбома
— Первое посещение детского дома «Солнышко» стало для меня настоящим потрясением, — говорит 58-летняя Лариса Витальевна. — Детки окружили меня, хватали за руки, цеплялись за одежду и хором утверждали: «Ты, ты моя мама!» Самые маленькие просились на руки и, обхватив за шею ручонками, просили: «Забери меня домой. Ну пожалуйста!» Помню, после этого у меня первый раз разболелось сердце. Поговорила с мужем и детьми — тогда их у меня было еще трое: «Как отнесетесь, если на выходные буду приводить малышей из детдома?» Родные поддержали: «Конечно, положительно!» По выходным наш дом превращался в детский садик. Деток не выбирала: брала всех подряд — и здоровых, и больных. Были малыши и с «заячьей губой», и с «волчьей пастью»…
*Многие дети Ларисы Запорожченко уже выросли, создали свои семьи и живут отдельно. Когда приезжают в гости к маме, обязательно привозят ей подарки
Самым тяжелым моментом были минуты прощания. Малыши не хотели возвращаться в детдом, плакали, кричали… Вместе с ними плакали и мы с мужем, и наши кровные дети. Была бы моя воля, я бы всех забрала. Но это было невозможно, и мы с мужем остановили выбор на братике и двух сестричках. На их глазах произошла страшная трагедия: выпившая мать убила отца. Пережитое сказалось на психическом здоровье деток: пятилетний Ванечка, семилетняя Лена и девятилетняя Наташа находились под наблюдением невролога.
Через несколько лет я родила еще двоих деток, но это только усилило желание помогать обездоленным. Я почувствовала, что могу и хочу обогреть своей любовью еще больше сирот. Поехала в местный интернат, познакомилась с администрацией. И стала брать в семью новых и новых детей. А как было не взять, если уже взрослые мальчики и девочки, заглядывая в глаза, спрашивали дрожащими голосами: «Вы ведь за мной приехали, правда?» Помню, в квартире не хватало спальных мест, и мы со старшими детьми спали на полу.
— Часто приемные родители рассказывают, что, попадая в семью, воспитанники детских домов не могут насытиться. У вас тоже так было?
— Ой, это больная тема. До сих пор не могу отучить детей прятать сладости, чтобы потом в одиночку съедать их в туалете. Хотя в доме постоянно есть конфеты, печенье, фрукты (закупаю на оптовой базе, так дешевле). И сколько ни кормлю детей, кажется, они всегда голодные. Например, 15-летний Леша за один присест съедает три огромные тарелки борща, а потом спрашивает: «Можно еще?» Сейчас я уже понимаю, что у детей жадность к еде укоренилась на уровне инстинктов. Поэтому контролирую, чтобы не переедали. Расскажу такой случай: недавно мы гостили у моей свахи. Она женщина жалостливая, раньше с сиротами дела не имела и, заметив их сумасшедший аппетит, бросилась тайком от меня кормить детей всем, что было в ее доме. Закончилось тем, что у ребят началась рвота.
А еще многие детки склонны к воровству и страдают клептоманией. Это тоже негативное последствие жизни в детдоме или интернате. Бывает, поймаю за руку: «Зачем ты это сделал?» А ребенок плечами пожимает: «Я сам не знаю…» В нашей семье не принято прятать деньги под замок. Дети знают, где находится семейная касса, и, предварительно уведомив меня, берут оттуда на свои нужды. Я хочу, чтобы ребята привыкли к свободному и разумному обращению с деньгами, ведь им потом свои семьи строить.
— Но как ребенок, склонный к воровству, может удержаться от соблазна тайком взять деньги из семейной кассы?
— Для этого приходится учить, воспитывать. Однажды я собралась в магазин, рассчитывая купить продукты, и вдруг, смотрю: в кассе пусто. А сумма там оставалась приличная. У меня опустились руки: «Чем теперь детей кормить? Кто мог взять?» И вечером выяснилось кто. Один из детей стал бесхитростно хвастаться покупками: фломастеры, блокноты, точилки для карандашей… В общем, ребенок истратил все семейные деньги на канцелярскую дребедень.
Я задумалась: как поступить? С одной стороны, ребенка можно понять. Но, с другой, если закрыть на его проступок глаза, остальные дети поймут, что это «нормально». Я объяснила ребенку, что он, не подумав, оставил без еды своих братиков и сестричек. Допустить, чтобы они голодали, нельзя. Поэтому предложила ему пойти в магазин и вернуть товар. Не знаю, что ребенок говорил продавцу, но домой вернулся со всей потраченной суммой. После этого случая без спроса деньги никто не брал.
«Бывало, дети-подростки дрались за то, кто возьмет маму за руку»
За четверть века семья Запорожченко воспитала и дала путевку в жизнь 22 сиротам. И это не считая своих пятерых детей. В 2012 году был создан детский дом семейного типа — один из первых в Мариуполе. Судьба сложилась так, что теперь Лариса Витальевна воспитывает деток одна. Сейчас в семье девять приемных детей: 18-летняя Оля (студентка училища культуры), 15-летние Витя и Леша, 14-летние Настя, Женя и Ульяна, 12-летний Валера, шестилетняя Вероника и четырехлетний Артур.
— Очень сложно убедить каждого ребенка, что любишь его не меньше других, — признается Лариса Запорожченко. — Детская ревность — большая проблема. Бывало, подростки дрались за то, кто возьмет маму за руку. Или считают, кого и сколько раз поцеловала. Если одного больше, все — обида, слезы.
— Мариуполь — прифронтовой город. Как война отразилась на жизни вашей семьи?
— Под обстрелы, слава Богу, не попадали. Хотя наша дача находится в поселке Сартана, а он не один раз подвергался сильным артобстрелам. К звукам взрывов привыкли, дети уже даже не реагируют на них. А вот всеобщее обнищание нашу семью задело, и сильно. Если раньше я не считала, сколько, например, котлет или блинчиков с мясом съедает каждый ребенок, то теперь веду строгий учет. Сейчас приходится делить «деликатесы» между детьми поштучно.
В девяностых годах прошлого века, когда случился первый, как его теперь называют, экономический кризис, была похожая ситуация. Тогда мне и мужу перестали платить зарплату, из магазинов исчезли продукты. Помню, я выкручивалась как могла: готовила рыбные котлеты из тюльки, а пироги пекла с томатной пастой. Сейчас в Мариуполе проблем с продуктами нет: в магазинах выбор на любой вкус. А вот с деньгами у горожан туго. Что уж говорить о многодетных семьях.
К сожалению, нередко приходится слышать упреки в свой адрес: мол, набрала сирот ради денег. Обидно, ой как обидно… На одного ребенка государство платит две минимальные зарплаты в месяц. Вот и посчитайте, много ли заработаешь, если каждого надо одеть, обуть, накормить. А еще коммунальные платежи, лекарства, расходы на репетиторов… На днях сломался компьютер. Мастер сказал, старенький уже, ремонту не подлежит. И так хорошо, что двенадцать лет прослужил. Пошла я в магазин, а новый компьютер стоит 15 тысяч гривен. Извините, дети, говорю, но пока будем жить без компьютера. А сама понимаю, что без него нельзя. Ведь домашнее задание в школе дают с учетом того, что у ребенка есть доступ к Интернету.
Недавно вместе с детьми подсчитали наш семейный бюджет. При этом брали по минимуму. Получилось, что, как ни крути, а расходы превышают доходы. Обратилась к спонсорам, попросила приобрести новые матрасы и одеяла (дети-то растут). А мне отвечают: «Вы получаете от государства деньги, на них и покупайте». До войны нам сильно помогал фонд Рината Ахметова. В конце каждого года фонд выписывал детским домам семейного типа материальную помощь. «Тратьте деньги по своему усмотрению, — говорили нам. — Вы лучше знаете, что нужно детям». Благодаря фонду Ахметова у моих детей появились планшеты, всевозможные детские игры, красивая одежда. Еще и на диван хватило.
«У меня уже двенадцать внуков, а через месяц появится первый правнук»
— После начала войны Ринат Ахметов создал гуманитарный штаб, и теперь его благотворительность направлена на людей, так или иначе пострадавших от боевых действий на Донбассе, — продолжает Лариса Витальевна. — Но о нас тоже не забывает. Вот вы спрашивали, как война повлияла на мою семью. А я забыла сказать главное: у детей почти не стало праздников. Если раньше и местные власти, и спонсоры часто устраивали для воспитанников детских домов семейного типа поездки в Донецк или в Киев (в дельфинарий, в цирк, на концерты и представления), то сейчас такого нет. Оно и понятно: когда в стране война, не до развлечений. Мне как маме хочется, чтобы у моих детей было радостное детство. А денег на посещение игровых центров нет: для нас это роскошь.
И вот штаб Ахметова, будто прочитав мои мысли, в День святого Николая собрал восемь мариупольских детских домов семейного типа и организовал для нас незабываемый праздник. В местном развлекательном центре устроили театрализованное представление, малыши и взрослые смогли вдоволь покататься на аттракционах. Мои дети, наверное, раз по двадцать прокатились на качелях и машинках — столько эмоций было! Еще конкурсы, забавные соревнования, угощение…
Детьми занимались аниматоры, и мамы-воспитатели смогли спокойно выпить кофе и обсудить общие проблемы. Такое случилось впервые за последние несколько лет. Спасибо Ринату Леонидовичу за неожиданный подарок. На мой взгляд, это намного лучше, чем наборы конфет. Сладкое съел и забыл, а впечатления от праздника останутся надолго. Кстати, дети остались под сильным впечатлением, постоянно спрашивают: «А когда мы снова пойдем на праздник святого Николая?»
— Вы воспитали больше двух десятков детей, лишенных родительской опеки. Многие уже создали свои семьи. Думаю, только сейчас они смогли по-настоящему оценить то, что вы для них сделали.
— У меня уже 12 внуков, а через месяц появится первый правнук. А благодарность от детей — да, она приходит намного позже. Одной из моих приемных дочерей 33 года, у нее двое деток. «Знаешь, мама, я раньше тебя не понимала, — призналась недавно дочь. — Мне хотелось играть, а ты заставляла учить уроки и заниматься с репетиторами. Но благодаря этому я получила два высших образования, обрела профессию и крепко стою на ногах. Спасибо!» А другая дочка (тоже уже мама) шлет мне на мобильный трогательные сообщения. Я даже вам зачитаю одно: «Моя любимая, так хочу, чтобы ты была счастлива и спокойна! Люблю тебя очень».
Не буду скрывать: иногда было очень тяжело. Случалось, дети кричали в лицо обидные слова: «Ты мне никто!» Я вытирала слезы и делала то, что должна: просто была мамой. Дети научили меня терпению. Теперь знаю: если выдержишь на полчаса больше, чем можешь, — это окупится сторицей. А еще очень важно любить ребенка, каким бы он ни был. Дети чувствуют это и отвечают на любовь любовью.
4480Читайте нас у Facebook
