Донецкого доктора, которого боевики уже три года держат в тюрьме, с температурой бросили в карцер
— Я очень волнуюсь за сына, — рассказала Анна Георгиевна Шаповалова. — В изоляторе более строгие условия содержания: подъем в 6:00, после чего до 22:00 нет возможности прилечь — койку пристегивают к стене. Предполагаю, что «нарушение режима» выражалось в том, что из-за недомогания Юра не смог поняться с постели по требованию надзирателя. Мы связывались с сыном в понедельник, 14 декабря. Он сообщил мне, что повышенная температура у него держится уже три дня. В медпункт он не обращался, потому что для этого ему бы пришлось выстоять немалую очередь на улице, где сейчас холодно. Да и не факт, что там бы ему дали какие-то лекарства. Из изолятора не разрешают звонить, туда нельзя передавать передачи. Я очень волнуюсь. Я родилась в 1941 году — в войну, неужели в войну и умру?
Собеседница плачет. По ее словам, в колонии № 32 в оккупированной Макеевке, куда Юрия поместили в июне 2020 года, в бараке для политзаключенных находятся в целом около 40 человек. Условия там тяжелые, питание скверное. Впрочем, как и во всех тюрьмах ОРДО.
— Пенсию я здесь получаю 5, 5 тысячи российских рублей (это примерно 2 тысячи 245 гривен), украинской пенсии я не получаю, — рассказывает Анна Георгиевна. — Тем не менее стараюсь каждые десять дней что-то привезти сыну, с которым нас разделяют 40 километров. Спасибо, материально помогают друзья Юры, которым удалось выехать и обустроиться на мирной территории, и мой младший сын, который проживает в России. Мы очень ожидали обмена пленными в конце года. Но что-то не похоже, что уже есть решение сторон по этому вопросу.
У Юры 30 лет врачебной практики, в том числе 20 лет он отработал врачом функциональной диагностики в диагностическом центре Донецкой областной больницы по специализации неврология. Когда 11 января 2018 года Юру прямо на территории больницы арестовали — по пути домой с работы, его огромную коллекцию кактусов, к счастью, спасли работники Донецкого ботанического сада, забрав ее в ботсад. Юра многие годы был председателем донецкого клуба кактусоводов «Ислайя». Первую весточку от сына мне удалось получить только в августе 2018 года. С июня 2020 года Юра находится в Макеевской колонии.
По информации собеседницы, в апреле 2020 года Юрия Шаповалова приговорили к 13 годам колонии строго режима лишь за то, что он в 2014—2015 годах обсуждал с земляками в социальной сети обстрелы и движение военной техники. В Twitter Шаповалов вел аккаунт под никнеймом «Залишенець Донецький».
Оккупанты обвинили врача в том, что он размещал в соцсети «информацию, способствующую дестабилизации общественно-политической обстановки в «республике», а также данные о расположении военных объектов, передвижении техники и личного состава российско-оккупационных формирований.
Задержание врача оккупанты снимали на видео, в тот же день в доме, где Юрий Шаповалов жил со своей мамой, 8 сотрудников так называемого «МГБ» провели обыск. Доктора сначала бросили в застенки на территории Донецкого завода «Изоляция». Бывший заложник ОРДО Олег Глазюк после освобождения из плена рассказал организации «Медийная инициатива за права человека», что признательные показания из Шаповалова выбили: в «Изоляции» врача пытали электрическим током, сломали ему два ребра.
Юрий Шаповалов некоторое время был и сокамерником журналиста Станислава Асеева, освобожденного из плена в декабре 2019 года.
Фото со страницы Юрия Шаповалова в facebook
Читайте нас у Facebook
