Незрячий крестьянин леонид козярчук вот уже тридцать лет пашет землю на тракторе, самостоятельно собранном… Вслепую
Незрячий житель села Елизаветин Рожищенского района Волынской области Леонид Козярчук производит впечатление видящего человека. Во время разговора он как будто изучает собеседника, пристально «глядя» ему прямо в глаза.
-- Окончательно потеряв зрение, а случилось это примерно 12 лет назад, я довольно быстро научился «видеть» руками, -- говорит Леонид Павлович. -- А глаза не закрываю и не прячу их за темными стеклами очков, как это делают большинство слепых, потому что прикидываюсь зрячим. Иначе как-то несолидно получается.
«Полностью потеряв зрение, я практически все делаю своими руками»
Леонид Козярчук -- инвалид первой группы по зрению. С раннего детства он страдал довольно редким заболеванием, проявлявшимся сужением поля зрения и ночной слепотой. Врачи называли этот недуг пигментной дегенерацией сетчатки. Несмотря на лечение, болезнь с годами прогрессировала, пока не привела к полной слепоте. Однако народная мудрость гласит: отнимая одно, Бог дает человеку другое. Это поразительно, но Леонид Козярчук безошибочно ориентируется на улице и в помещениях, с удовольствием делает любую работу по хозяйству, выполняет частые заказы односельчан. Он может выточить деталь к мотоциклу или трактору, в своей мастерской сразу находит мельчайшие запчасти, а на собранном собственными руками чудо-тракторе -- предмете его особой гордости -- вдвоем с женой уверенно колесит по селу и окрестностям, не доверяя это ответственное дело даже близким родственникам.
-- Заходите, посмотрите, как я в таком беспорядке справляюсь, -- приглашает Леонид Козярчук в свою мастерскую: невзрачный сарайчик в глубине двора. -- Вот и тот самый знаменитый трактор. Я его собрал еще в 1970 году. Замысел возник в начале зимы, а весной я на нем впервые выехал за ворота. Без ложной скромности скажу: это полностью мое изобретение. Чтобы его собрать, сперва нужно было хорошенько продумать конструкцию, а затем поломать голову над тем, где какую деталь достать. С запчастями раньше полегче было: на свалках можно было найти что угодно. Мотор я установил одноцилиндровый от мотоколяски ИЖ. Рулевое тоже. Колеса от мотоколяски не подошли из-за того, что слишком малы, поэтому пришлось самому придумывать подходящие. Выточив ступицы, я приварил их к ободам от трактора МТ. Эти колеса верой и правдой служат мне вот уже более тридцати лет. Коробку передач я взял от грузовика ГАЗ старого выпуска.
-- Вы ведь уже тогда плохо видели. Неужели справлялись без помощников?
-- И раньше, и сейчас, полностью потеряв зрение, я практически все делаю своими руками. Например, недавно менял износившийся двигатель.
Леонид Павлович уверенно подошел к лежавшим на полу запчастям, поднял две из них и объяснил:
-- Эту деталь я выточил на станке, который, кстати, тоже сам сделал. Работа очень тонкая, не каждый зрячий с такой справится, а я на ощупь ощущаю до полумиллиметра. Правда, готовую деталь обычно прошу проверить сына.
«Если бы опрокинулись в ров, наверняка оказались бы на глубине под полутонным трактором»
Нашу увлекательную экскурсию, извинившись, прервала жена Леонида Козярчука Надежда Ильинична. Пришло время доить корову, а это по традиции глава семьи всегда делает сам. Пока хозяин в соседнем сарайчике общается с буренкой, я беседую с хозяйкой.
-- Этот трактор в хозяйстве просто незаменим, -- говорит Надежда Ильинична, в прошлом школьная учительница. -- С тех пор, как муж ослеп, мы ездим вдвоем: он заводит, газует и тормозит, а я верчу баранку. Сначала было страшновато, но постепенно привыкла. Мы на этой машине и сено возим, и солому, и дрова, и картошку. И пашем на нем. Сперва я ходила за плугом, а потом Леня сделал так, чтобы плуг после разворота автоматически опускался в землю.
-- А сами газовать не пробовали?
-- Много раз пыталась, но не получается, -- смутилась Надежда Ильинична.
-- Приключения в дороге случались?
-- Слава Богу, ничего серьезного. Хотя однажды чуть не попали в аварию. Ехали мы по дорогое. Я вела трактор по правой стороне, по всем правилам. Вдруг сзади -- микроавтобус. Я начала поворачивать, а он тем временем попытался меня обогнать, но не с той стороны, с которой положено. Получилось, что я, сама того не желая, подставила ему бок трактора. Благо, у водителя микроавтобуса была отменная реакция: он успел затормозить в миллиметре от нас. Но испугались мы сильно. Помню, сказала ему: «Я, старая женщина, езжу по правилам, а вы, молодой мужчина, чего ж нарушаете?» Правда, порядочный попался, извинился…
-- А со мной пару лет назад случилась история покруче, -- присоединяется к нам Леонид Козярчук. -- Я, племянник, шурин и двое односельчан отправились на тракторе за село косить траву. Я, как всегда, газую, а племянник вместо Надежды за рулем. Шурин устроился на сиденье справа, а мужики -- сзади, на багажнике. Как потом оказалось, из-за них и случился перевес. Въезжаем мы на мост через мелиоративный ров, заполненный водой, внезапно передок подпрыгивает и машина становится неуправляемой. Племянник, испугавшись, тут же спрыгнул, мужики тоже. Чувствую: нос поднимает еще выше и нас разворачивает на ров. Еще секунда -- и мы бы оказались в воде, а там -- трехметровая глубина. В последний момент я выжимаю муфту и до отказа выворачиваю руль. Одно переднее колесо зависло над рвом, другое, к счастью, успело зацепиться за бетон. Я жму на газ, выезжаю на середину моста и съезжаю с него. Все произошло за считанные секунды. Лишь заглушив двигатель, я осознал всю опасность происшедшего: опрокинься мы в ров, наверняка оказались бы на глубине под полутонным трактором.
«Внутренний голос подсказал мне отступить к стене, и в тот же миг в рядом упало сорвавшееся с пятнадцатиметровой высоты полное ведро»
-- Как вы познакомились со своей будущей женой?
-- Я тогда еще немного видел, -- вспоминает Леонид Павлович. -- Жил на хуторе, а в соседнем селе один знакомый взял на квартиру двух девушек, в том числе молодую учительницу по имени Надя. Комната, в которой их поселили, была самая холодная. Я в то время подрабатывал столяром, и хозяин позвал меня утеплить окна. Помню, Надя как раз вернулась с работы. Снял я мерку сначала с окна, а потом незаметно -- с девушки (улыбается. -- Авт. ). Она мне понравилась. Напросился в гости -- Надя не возражала. В рекордно короткие сроки смастерив новые рамы, явился их устанавливать. Познакомились с Надюшей поближе и начали встречаться. Днем она на уроках, поэтому я приходил к ней на свидание вечером, а домой возвращался ночью. Зимой проблем не было: я шагал по глубокому туннелю, проделанному в снегу грейдером, а возле дома ориентиром мне служила ярко светившаяся в окне лампа. Но однажды ранней весной я попал в безвыходную ситуацию. Снег растаял, идти по раскисшей дороге было очень трудно: не туда поставил ногу -- попал в глубокую лужу. Сел, портянки отжал -- и идешь дальше до следующей лужи… Когда до дома оставалось совсем чуть-чуть, повалил густой снег, из-за которого я потерял свой единственный ориентир -- лампу в окне. Оказавшись в кромешной тьме, я попытался двинуться наугад, но неудачно: забрел в заросли за домом. Кругом ни души, только ветер воет. Что делать? Оставалась единственная надежда на собаку. «Только бы он не спал», -- подумал я и как можно громче постучал по дереву. В ответ послышался спасительный лай. Вот на такие опасности шел я ради любви, и теперь об этом нисколько не жалею…
Из-за моих проблем со зрением я несколько раз лишь чудом оставался жив. Наверное, меня спасал Бог. Вот один из примеров. Когда наш колодец пересох, я решил в него спуститься, чтобы выбрать со дна ил. Внизу было темно и холодно, поэтому я оделся потеплее. Работа продвигалась быстро: я наполнял ведро илом, дергал за веревку, и его тянули наверх. Вдруг внутренний голос подсказал мне отступить к стене и прикрыть рукой голову. В ту же секунду ведро с двумя десятками килограммов ила оборвалось и с пятнадцатиметровой высоты полетело вниз. Оно грохнулось как раз в том месте, где я только что стоял. Наверху закричали, заголосила женщина: все подумали, что меня убило.
-- А однажды я возвращался на хутор из райцентра, -- продолжает Леонид Павлович. -- Была поздняя осень, а я оделся легко, почти по-летнему. От Рожищ до хутора -- километров семь. Пока было светло, я шел нормально, но, как только стемнело, сбился с тропы. Брел наугад, пока не оказался в болоте. Ночью мороз усилился, и я совсем окоченел. Пытался согреться, сжигая сухую траву, но вскоре закончились спички. Окончательно выбившись из сил, нащупал деревце, пригнул его к соседнему, соорудив что-то наподобие лавочки, и присел, прислонившись к шершавому стволу. Сон навалился моментально. Так хорошо и тепло стало! Вдруг я почувствовал сильный толчок в плечо. Сон как рукой сняло. Не сомневаясь, что рядом кто-то есть, я громко позвал незнакомца, даже взмахнул рукой, но ответом мне была тишина. Попробовал встать, а ноги-то от холода одеревенели, не слушаются. Тогда-то до меня дошло: если бы не таинственный толчок в плечо, уснул бы я на болоте навеки… Размяв ноги, я стал активно прогонять сон. Топтался до тех пор, пока не заметил между деревьями свет. Пошел на него. Но стоило источнику света исчезнуть за стволом дерева, как я снова оказывался во тьме. Приходилось останавливаться и опять нащупывать глазами спасительный лучик. Наконец, мне удалось выбраться на дорогу. Оказалось, что светилось окно в доме директора местной школы…
Провожая меня к машине, Леонид Козярчук поделился самыми приятными в его жизни воспоминаниями. Еще в школьном возрасте он самостоятельно, без специальной подготовки сделал настоящую скрипку, за которую ему в Луцке на областной выставке пораженное жюри выдало похвальную грамоту и сто рублей премии. Инструмент оставили в областном центре, чтобы позже отправить его в столицу. К сожалению, свою скрипку юный мастер больше никогда не видел…
Читайте нас у Facebook
