«Сложнейшие акробатические трюки мы с женой выполняем с завязанными глазами, находясь в воздухе на высоте трехэтажного дома»

За последние 18 лет никому из воздушных гимнастов не удавалось занять призовое место на одном из самых престижных фестивалей циркового искусства «Дайдоген», который проходит в японском городе Шизуоки. Награды доставались дрессировщикам, клоунам, фокусникам. Семейный дует из Киева «Duo Pospelov» — Олег и Юлия Поспеловы — нарушил эту «традицию»: ребята завоевали серебряный кубок и денежный приз в полмиллиона иен (шесть тысяч долларов). Для цирковых конкурсов это весьма солидная сумма.

Когда Юля сломала в трех местах руку, врачи заявили, что карьера воздушной гимнастки для нее закончена

В Украине Олег и Юлия Поспеловы бывают нечасто — работают по контрактам за рубежом. В их репертуаре уникальный номер «Поцелуй вслепую», который гимнасты исполняют на большей высоте с… завязанными глазами.

 — Это романтический мини-спектакль о влюбленных, который мы исполняем под музыку из известного фильма «Перл-Харбор», — говорит Олег Поспелов.  — Идею выступать с черной повязкой на глазах предложил наш режиссер Дмитрий Висков. А вот трюки мы с Юлей придумали сами. Над некоторыми из них бились месяцами, поэтому было обидно, когда некоторые коллеги по акробатическому цеху присваивали наши задумки. Но выступать с завязанными глазами пока никто из них не решился.

 — Начинали с полупрозрачных повязок, — говорит Юлия.  — И только когда выполнение каждого движения довели до автоматизма, решились выступать в черных. Ведь ошибки в нашем деле зачастую оборачиваются тяжелейшими травмами. Как раз когда мы только начинали создавать номер «Поцелуй вслепую», я упала с шестиметровой высоты. Все говорили, что в рубашке родилась — ведь сломала только руку. Обычно при таких падениях травмы гораздо серьезнее. Впрочем, рука сломалась в трех местах, врачи категорически заявили, что на карьере воздушной гимнастки придется поставить крест, а если я и останусь в цирке, то лишь в должности администратора. Олег — мужчина волевой, но даже он не смог сдержать слез, услышав «приговор» медиков.

Эскулапам никак не удавалось правильно сложить мою руку, и ее пришлось дважды(!) ломать. Когда действие наркоза заканчивалось, возникала ужасная боль, не прекращавшаяся целую неделю. Потом еще оказалось, что, фиксируя пластиной обломки кости, хирурги использовали шурупы большего размера, чем нужно. Врагу не пожелаешь такого! Я спросила врачей, почему они так со мной поступили? В ответ услышала: «Мы думали, что ты уже никогда не будешь выступать, да и шурупов другого размера под рукой не было».

Но, знаете, даже в самые тяжелые минуты я не сомневалась в том, что вернусь на манеж. Огромное спасибо старшим коллегам, которые поддерживали нас. Они рассказывали, как сами получали тяжелейшие травмы и как врачи говорили им то же, что и мне. А еще вдохновлял пример легендарного мастера эквилибра Льва Осинского. Он потерял руку на войне, но из цирка не ушел, продолжал работать с одной рукой. На гастролях в Лондоне как раз во время его выступления в цирке погас свет. Когда через семь минут его включили, все увидели: артист продолжает стоять на одной руке, опершись на шест. Дело в том, что шест был очень высокий — семь метров — и слезть с него вслепую Осинский не мог.

 — Как же вам удалось вылечить руку?

 — В ней стоит пластина с теми же шурупами. Поначалу они мне сильно мешали во время репетиций — впивались в мышцы. Но постепенно боль прошла. Идти на новую операцию не хочется, ведь неизвестно, к чему она приведет. Главное то, что я могу работать и пластина в руке сейчас этому не мешает.

 — Используете ли страховку в номере с завязанными глазами?

 — Нет, исполняем его на полотнах, — отвечает Олег.  — Этот реквизит не предусматривает использования страховки, хотя работаем на высоте восьми метров — это как трехэтажный дом. Очень важно, что мы с Юлей доверяем друг другу, поэтому выступаем спокойно, не нервничая. Это основной залог того, что не допустишь ошибку.

 — Если неважно себя чувствуешь, расстроен, то лучше пропустить тренировку, — дополняет Юля.  — Но от выступлений мы ни разу не отказывались, даже когда представления проходили на улице при сильном ветре, поднимавшем Олега с полотном параллельно земле. В таких экстремальных ситуациях организм мобилизируется, ты становишься максимально сосредоточенным. Это и выручает.

Чтобы избавиться от страха высоты, Олег в детстве усаживался на край крыши 16-этажного дома и свешивал вниз ноги

 — Сколько, если не секрет, зарабатываете, выступая за рубежом?

 — В варьете Германии нам платят в среднем по 300 евро за вечер. На корпоративах можно заработать больше. На одном из них, организованном в Арабских Эмиратах для шейхов, мы получили три с половиной тысячи евро, а за участие в шоу на французском телевидении — три тысячи. Кроме Европы и Ближнего Востока мы работали в Индии, Индонезии, Японии… Уже купили квартиру в Киеве, автомобиль, гараж.

А в Украине зрители видели наши выступления на кубках Ирины Дерюгиной и Стеллы Захаровой, фестивале Лилии Подкопаевой «Золотая Лилия».

Знаете, специалисты очень удивляются, когда узнают, что я занялся акробатикой в 21 год — это очень поздно. Я из семьи творческой интеллигенции: дедушка был артистом балета, папа — театральный критик. Поначалу решил идти по стопам отца, поступил в Киевский национальный университет театра, кино и телевидения имени Карпенко-Карого. Сложилось так, что проходить практику меня направили в Киевский эстрадно-цирковой колледж. Зайдя в гимнастический зал, в котором репетировали будущие акробаты, жонглеры, клоуны, я понял, что хочу выступать в цирке. После окончания университета подал документы в эстрадно-цирковой колледж. Отец, кстати, тогда отнесся к этому весьма скептически. Я безмерно признателен преподавателям колледжа, поверившим, что из меня получится классный акробат. Ведь обычно акробатикой начинают заниматься с детства.

В 21 год я весил килограммов на пятнадцать больше, чем сейчас. Вообще-то, в детстве я был маленьким, щуплым, но мне очень хотелось иметь такие же пропорции тела, как у звезды мирового кино Жан-Клода Ван Дамма. Поэтому, поступив в театральный университет, стал усиленно накачивать мускулатуру, поднимая гири, штангу, трудясь на тренажерах. Стал богатырем. Вот только для воздушного гимнаста важна сила, а не груда мышц, и я бросил заниматься с «железом». К слову, мне пригодились испытания, которым я подвергал себя в школьные годы. Я тогда боялся высоты и, чтобы справиться с этим, забирался на крышу шестнадцатиэтажного дома, садился на ее край, свешивал вниз ноги.

 — А я высоты никогда не боялась, — говорит Юлия.  — Моя мама в молодости была спортсменкой, поэтому тренировать меня начала с раннего детства. С семи лет я занималась в цирковой студии у семейной пары преподавателей Галины и Анатолия Бандур. Они поверить не могли в то, что до студии я не посещала спортивные кружки. Мама пояснила, что она занималась со мной гимнастикой. Я очень благодарна и маме, и тренерам, воспитавшим во мне умение добиваться поставленных целей.

Знаете, когда мы с Олегом познакомились, у меня был другой партнер — парень не очень надежный. Мог уронить меня и заявить: «Ну и ничего страшного». Как я могла доверять такому человеку, работая на высоте? И вот познакомилась с Олегом. Он еще только делал первые шаги в акробатике, но я решила: «Будешь моим партнером». А со временем он стал моим мужем.

2107

Читайте нас в Facebook