Послушав анекдоты про Чапаева, тесть Михаила Державина маршал Буденный сказал: «Просил же его, дурака: «Вася, учись!»
Немного ироничный, но искренний и душевный Михаил Державин в Советском Союзе стал символом заграничной жизни. Именно он был паном Ведущим в легендарном «Кабачке «13 стульев» — программе, которая на протяжении почти 15 лет считалась самой популярной на советском телевидении. Потом родился знаменитый дуэт Державин — Ширвиндт. После выхода на экраны картины «Трое в лодке, не считая собаки» успеху актеров Театра сатиры можно было только позавидовать. Державин никогда не вызывал отрицательных эмоций. Как и его герои в театре и кино. «Мне повезло в этом смысле…» — говорит Михаил Михайлович.
Накануне юбилея народного артиста застать дома было практически невозможно. Роксана Бабаян, третья супруга Державина, приветливо ответила, что Мини нет дома и просила перезвонить в… двенадцать ночи. «У актеров совершенно другой ритм жизни», — призналась Роксана. В назначенный час Михаил Михайлович, несмотря на позднее время, был бодр и разговорчив.
«На роль пана Ведущего в «Кабачке «13 стульев» меня утвердили после первой же пробы»
— Мотаюсь между театром и съемками, — сказал артист. — В Москве снимаюсь в фильме, а все актеры хотят до отпуска побыстрее закончить работу. Вот и я только примчался, переоделся, сбрил щетину. Так что весь в вашем распоряжении.
— Как приятно слышать… А я думала, вы с головой ушли в подготовку к собственному юбилею.
— Да нет. Шура Ширвиндт сказал, что 15 июня мы в театре сыграем спектакль по пьесе Фазиля Искандера «Привет от Цюрупы». Я играю американца, а Александр Ширвиндт — бомжа. На протяжении всего спектакля идет беседа американца, любящего Россию, и эдакого интеллигента, убирающего в отеле. Такая пьеса на двоих. Она даже без антракта идет. А после спектакля человек сто близких и милых моему сердцу друзей будут поздравлять меня с днем рождения в верхнем фойе нашего театра. Конечно, пропустим по рюмочке.
— Повод-то отличный!
— Согласен. Не хочу, знаете ли, таскаться по ресторанам, устраивать загородный пир, банкет. Тем более, что на праздновании в театре настоял мой художественный руководитель и друг детства Александр Ширвиндт.
— Вы ведь раньше Ширвиндта оказались на сцене Театра сатиры.
— Ровно на два года его опередил. До этого мы с Шурой вместе служили в Театре имени Ленинского комсомола, Театре на Малой Бронной. Потом меня пригласили в передачу «Кабачок «13 стульев», где в основном снимались артисты Театра сатиры. Тогда многие из них стали мне говорить: «Минь, давайте к нам…» В то время я работал в Театре на Малой Бронной, куда перешел вместе с режиссером Анатолием Эфросом из Ленкома. По мнению театрального начальства тех времен, постановки Эфроса не соответствовали громкому названию театра. Поэтому его с должности главного режиссера Ленкома перевели простым режиссером в Театр на Малой Бронной.
— А вы, значит, за ним?
— Не только я. Это было почетно. Анатолий Эфрос позвал с собой 11 артистов, любимых. Перешел со мной и Шура. В Театре на Малой Бронной меня сразу ввели во многие спектакли, к которым Эфрос никакого отношения не имел. А потом в моей жизни появился «Кабачок».
— Вы стали его третьим ведущим.
— Первым был актер Александр Белявский. Собственно, именно ему и принадлежит идея «Кабачка…» — программы, очень популярной на польском телевидении. Так что Саша стоял у истоков «13 стульев». Потом пару раз программу провел Андрей Миронов. Но от Миронова телевидение отказалось. Решили, что он не годится на роль рассудительного пана Ведущего. Меня же в программу пригласил режиссер «Кабачка» Георгий Зелинский, муж Зои Зелинской — пани Терезы. В то время я иногда вел на Шаболовке передачу «В субботний вечер». Вот Георгий и говорит: «Михаил, будет хорошо, если ты станешь ведущим «Кабачка…» После первой же пробы сказали, что я приглянулся начальству и меня утвердили. Думаю, это была первая самая народная программа на советском телевидении. Правда, продержалась она лишь до 1981 года. Ее закрыли, как только советско-польские отношения стали обостряться. Конечно, к тому моменту все актеры «Кабачка…» были очень популярны. Кстати, со стороны Миронова и Белявского не было никакой обиды. Более того. Как-то гуляли мы вместе с Андреем и Анатолием Папановым, и они мне сказали: «Переходи-ка к нам в Театр сатиры, Миша. Ты ведь нашим актерам уже как родной».
— В общем, сманили.
— Именно. А через два года в Театр сатиры пришел и Александр Ширвиндт. Жизнь там тогда бурлила: Марк Захаров, Андрей Миронов, Шура Ширвиндт. Мы «баловались» театральными капустниками, о которых говорила вся Москва. Наверное, это были самые лучшие годы для театра. Тогда им руководил талантливейший Валентин Николаевич Плучек. Удивительная история — не будучи членом партии, Плучек был народным артистом Советского Союза и руководителем театра.
— А теперь им управляет ваш большой друг.
— Друг детства Александр Анатольевич. Мы с ним познакомились в вахтанговском доме, где я живу до сих пор. Мой папа Михаил Степанович Державин был народным артистом СССР, актером театра имени Вахтангова. Весь наш дом был заселен вахтанговцами — режиссерами, актерами. А в соседнем подъезде находилось театральное училище имени Щукина. Недалеко от него — родильный дом Грауэрмана.
— Знаменитый «звездный» московский роддом.
— Оттуда меня и привезли на улицу Вахтангова. Недавно ей, кстати, вернули дореволюционное название — Большой Николопесковский переулок. Так вот, с Шурой Ширвиндтом я познакомился в квартире Дмитрия Журавлева, знаменитого чтеца, народного артиста Советского Союза, в прошлом актера театра Вахтангова. Его дочери Маша и Наташа дружили с Шурой, у них дачи были по соседству. Шура часто приходил к ним на разные праздники. Помню, мне было 10 лет, а Шуре — 12, когда я впервые увидел его. Мы пели «В лесу родилась елочка», а за роялем сидел Святослав Рихтер. Тетя Нина Дорлиак, его жена, исполняла новогодние песни. Шурке уже разрешалось попробовать шампанского, а мы пили лимонад.
Ширвиндт часто стал бывать у меня дома. Дверь наша редко закрывалась. В гости к батюшке приезжали знаменитые актеры. Помню, как ночью, после спектакля, приходил Николай Константинович Черкасов, накрывали стол, вели неспешные беседы…
«Я счастлив: у меня хорошие дети, чудные внуки, прелестные жены»
— Похоже, у вас не было выбора, кем стать во взрослой жизни?
— Я вообще думал, что театр — самое главное в жизни. Представляете? А что вы хотите — театральное училище в соседнем подъезде, дальше по улице — театр Вахтангова, в доме живут одни актеры. Мне казалось, весь мир вращается вокруг театра. Даже образы, которые создавали актеры-вахтанговцы, потом встречались мне в жизни. В спектакле «Фронт» папа играл Ворошилова, а Борис Шухмин — Семена Буденного. Впоследствии Семен Михайлович стал моим тестем… Хотя первый раз в жизни я увидел его, когда мне было лет десять. Машина Буденного часто проезжала по Арбату в тот момент, когда я выходил со школы. Семен Михайлович сидел впереди рядом с водителем. И я каждый раз, увидев его, махал рукой. Позже, когда он стал моим тестем, я как-то сказал: «Семен Михайлович, я вам всегда махал, когда вы ехали по Арбату». — «Вот, сынок, и домахался…» (Смеется.)
*Семен Михайлович Буденный и его супруга всегда хорошо относились к своему зятю Михаилу Державину. Маленькая девочка на фото — внучка маршала и дочь Державина
— Маршал Буденный был шутник?!
— Еще какой! Очаровательный человек. Он ко мне всегда прекрасно относился. Помню, Нина первый раз представила меня отцу, а Семен Михайлович говорит: «Я знаю вашего папу». Маршал часто бывал в театре Вахтангова, знал биографию моей семьи. Буденный был умнейшим человеком, правда, иногда любил резко выразиться. Помню, на одном из семейных праздников я стал рассказывать анекдоты про Василия Ивановича и Петьку. Семен Михайлович слушал, слушал, а потом неожиданно сказал: «Говорил же я ему, дураку: «Вася, учись».
— Рассказывают, что страсть к выступлениям у вас проявилась еще в пять лет.
— Просто в этом возрасте состоялось мое первое показательное выступление. Это было в Омске, куда театр Вахтангова уехал в эвакуацию. Актеры часто давали концерты в местном госпитале. В это время Николай Охлопков, приглашенный в театр Вахтангова, поставил спектакль «Фельдмаршал Кутузов», где мой папочка играл главную роль. Это был первый взрослый спектакль, который я увидел. Помню, папа выходил на сцену в седом парике, я очень внимательно его слушал и запомнил некоторые фразы. Раненые в госпитале знали, что к ним приедут актеры. Поскольку я неплохо читал стихи, взяли и меня. Объявляют: «Сейчас монолог Кутузова прочтет Михаил Державин!» Я выхожу, меня ставят на табуретку, и я очень громко и уверенно произношу: «Победа будет за нами!» Это были первые аплодисменты в моей жизни. Потом вышел отец, прочитал что-то оптимистичное. У многих слезы были на глазах. Вот мои воспоминания детства…
— Не могу отделаться от ощущения, что вы совершенно счастливый человек.
— Наверное. Несчастный — это когда нет работы, любви, близких, родных. А у меня хорошие дети, чудные внуки, две сестры, прелестные жены.
— Да все известные!
— И это тоже приятно. Первая супруга — Катя Райкина — была моей однокурсницей. Я в нее влюбился еще на первом курсе. Ее знаменитый отец Аркадий Райкин предпочитал не вмешиваться в нашу семейную жизнь. Очень был интеллигентный человек. Мы сохранили с ним отличные отношения и после моего развода с Катей. Второй супругой была Нина Буденная, которая родила мне дочь Машеньку. Мы прожили вместе 16 лет. А третья — Роксана Бабаян. Уже 31-й год мы вместе с Роксаночкой. Даже венчались в церкви. Чего мне еще желать?
— Рыбалкой до сих пор интересуетесь, Михаил Михайлович?
— Конечно. Недавно перебирал альбом с фотографиями. Боже, где мы только не ловили! Причем каждый раз на гастролях покупали удочки. Те, кто уже знал, что мы с Ширвиндтом заядлые рыбаки, дарили снасти в первый же день нашего приезда.
*Харрис (Александр Ширвиндт), Джи (Андрей Миронов) и Джордж (Михаил Державин) друзья не только на экране, но и в жизни. Кадр из фильма «Трое в лодке, не считая собаки». 1979 год
— Андрей Миронов разделял ваше увлечение?
— Он был не рыбак. Мы с Шурой стояли с удочками, а Андрей спал на надувном матрасике. Брали Миронова с собой как водителя. У него дача была на реке Пахра, под Москвой, недалеко от вахтанговского Дома отдыха. Вот он нас туда с Шурой привозил, а сам на боковую. Иногда Валя Гафт с нами отправлялся. Говорил: «Я днем не могу спать, давайте с вами постою…» А рыбы было огромное количество! Сейчас-то все застроили.
— Где ж теперь рыбачите?
— Иногда выезжаю к Александру Анатольевичу на дачу. Да и у нас с Роксаной свой скромный домик есть. Правда-правда, скромный. Лет 20 назад мы поставили сборно-щитовой дом в хорошем месте, недалеко от Москвы. Соток у нас много, но место болотистое. Мне посоветовали пруд сделать. Запустил туда карасей, карпиков. Когда приезжают гости, можно и половить. Александр Анатольевич говорит: «Боже, у тебя просто райское место!» После рыбалки мы с ним любим ушицей побаловаться. Красота.
— О чем мечтаете?
— Знаете, о каком подарке мечтаю? Чтобы никому не докучал в своем возрасте. Все-таки 75 лет… Раньше казалось, ой, как много. А теперь вроде и не старым себя чувствую. Хочу, чтобы мои близкие, родные, друзья были здоровы. И чтобы в стране было все хорошо, без дрязг, чтоб мы дружили, как раньше. Сколько я снимался в Киеве в свое время. Молодость-молодость… С годами понимаешь, что самое главное — не количество домов и машин, а простые человеческие отношения…
6241Читайте нас в Facebook
