«Сердце 23-летнего Ираклия из-за врожденного порока выглядело как у 80-летнего старика»
— Когда в Батуми узнали, что мы будем оперировать Ираклия, которому не смогли помочь ни российские, ни немецкие кардиохирурги, под клиникой собралась толпа переживающих за него людей, — рассказывает директор киевского Центра сердца, доктор медицинских наук, главный кардиохирург Украины Борис Тодуров. — Парень работает барменом в этом курортном городе, его многие знают и любят.
У Ираклия врожденный порок сердца. Аортальный стеноз не выявили в детстве, из-за чего был упущен момент, когда можно было его исправить. Обычно мы проводим операции в 10-12 лет. Именно в этом возрасте уже можно менять сердечный клапан. Когда же врачи определили, в чем причина плохого самочувствия парня, было поздно что-либо делать. При такой проблеме велик риск того, что больной не перенесет вмешательство и погибнет под скальпелем хирурга. Признаюсь, у нас были ситуации, когда мы теряли взрослых пациентов с врожденным пороком. Статистика достаточно тревожная: удается помочь только 50 процентам таких людей. Но, с другой стороны, у половины пациентов есть шанс вернуться к активному образу жизни. И его нужно использовать.
Обо всех своих тревогах и опасениях врачи сообщили родителям Ираклия, и те согласились на операцию. Украинские кардиохирурги выполняли ее совместно с грузинскими коллегами.
— Несмотря на свой достаточно большой опыт, увидев клапан этого пациента, я испугался: он был полностью покрыт кальцием, — продолжает Борис Тодуров. — Аорта же, которая обычно составляет три сантиметра в диаметре, сузилась до трех миллиметров. Естественно, что по ней не могла нормально проходить кровь. Из-за этого сократительная способность сердца значительно снизилась, оно выглядело как у 80-летнего старика.
Как правило, клапан мы меняем за 30 минут, здесь же почти час потратили только на то, чтобы очистить его от кальция: в некоторых местах слой этого микроэлемента равнялся трем сантиметрам! Когда, устранив порок, начали включать сердце в работу, оно запустилось не с первого раза. Пришлось даже применять специальный аппарат. К счастью, нам удалось спасти Ираклия. Когда мы вышли из операционной, его родные, друзья и знакомые встретили нас аплодисментами.
* Придя в себя после сложнейшей операции и увидев Бориса Тодурова, Ираклий растроганно сказал: «Доктор, признаюсь, не верил, что снова вас увижу . Вы сделали чудо»
«После операции человек может погибнуть из-за того, что его сердечная мышца работает без нагрузки»
— Даже после того как сделали операцию, мы не были до конца уверены, что опасность для Ираклия миновала, — продолжает Борис Тодуров. — Его сердечная мышца была настолько дряблой, что могла не справиться с работой в новом режиме. Представьте себе, что за много лет сердце привыкло перекачивать кровь с силой, преодолевая препятствия, сужения, и вдруг — все эти помехи исчезли: кровь из желудочка выбрасывается с легкостью, клапан работает как часы. Такие условия могут стать серьезным испытанием для сердечной мышцы. Как мы говорим, она не всегда принимает их и «врабатывается».
У нас были случаи, когда пациент погибал через несколько минут после того, как мы запускали его сердце и оно начинало работать как следует. Очень переживали, чтобы такое не произошло и с Ираклием. На второй день пребывания в реанимационном отделении у парня наступила клиническая смерть. Следящая аппаратура зафиксировала остановку сердца. Моментально была сделана дефибрилляция, пациента вернули к жизни. После этого подобных ситуаций больше не возникало. К счастью, сердце Ираклия «вработалось». Грузинские коллеги регулярно нам звонят, поэтому мы знаем о состоянии нашего пациента. Он снова вышел на работу в бар, который находится на набережной Батуми.
— Как вы оказались в грузинской клинике?
— Около года назад в нашем центре побывала директор кардиологической клиники в Батуми. Мы позволили ей не только осмотреть наши операционные и реанимацию, но и присутствовать на операциях, воочию увидеть, какие методики применяем. Ее восхитило то, что мы проводим самые сложные вмешательства на мировом уровне. Вскоре к нам на стажировку приехали грузинские хирурги. А когда была достроена и оборудована клиника в Батуми, нас пригласили провести там мастер-класс. Мы показывали коллегам, как делать аортокоронарное шунтирование, менять сердечные клапаны.
Оказывается, в Грузии долгое время не было кардиохирургических клиник. На операции больные отправлялись в соседние Турцию, Россию или страны Европы. Но ведь пациентов с болезнями сердца достаточно много. И ни сами люди, ни государство не могут позволить себе такую роскошь, как лечение за рубежом. Поэтому три года назад в стране начали строить центры сердца.
— Самое интересное, что в Грузии практически нет государственных клиник, — говорит Борис Тодуров. — Правительство страны посчитало, что вкладывать бюджетные средства в медицинские центры нерентабельно — лучше дать возможность строить частные, выделяя землю и давая льготные кредиты. То есть государство, не вложив средства, имеет современные больницы с хорошей аппаратурой. А создав систему страховой медицины, Минздрав Грузии обезопасил своих граждан от необходимости платить за операции.
Если человеку нужно хирургическое вмешательство на сердце, он обращается в ту клинику, которую выбрал, а Минздрав перечисляет на его лечение деньги. В среднем — около восьми тысяч долларов, а не 20-30, которые пришлось бы оплатить за рубежом. Больному не нужно переживать, есть ли в клинике необходимые медикаменты, где купить стенты или клапаны, как происходит сейчас у нас. Все это приобретает клиника. Такая форма работы оказывается более рентабельной, чем строительство, оснащение и содержание подобных центров государством. За последние три года медицина в Грузии буквально расцвела, она начала активно и успешно развиваться.
— То есть за каждую операцию на сердце платят страховые компании?
— Да. При этом затраты на помощь старикам и детям покрываются стопроцентно, а работающим людям — на 70 процентов.
«Кардиооперация в среднем стоит около восьми тысяч долларов»
В Грузию отправилась украинская делегация из восьми человек — это целая хирургическая бригада: хирурги, анестезиологи, перфузиологи, операционные сестры… Они показывали, как лучше организовать работу непосредственно в ходе операции, делились своими профессиональными секретами.
— Наши батумские коллеги уже прошли хорошую школу, — объясняет Борис Тодуров. — Многие из них получили образование в России. Но для того чтобы выполнять сложные операции, помогать в запущенных случаях, им не хватает опыта, вот мы и делились своим. Чтобы оперировать на территории другого государства, нам пришлось получить разрешение от минздрава Грузии. За пять дней выполнили восемь хирургических вмешательств, причем взяли самых тяжелых пациентов, в том числе Ираклия.
* В батумской клинике украинские хирурги провели восемь операций за пять дней
— У вас были еще такие сложные больные?
— Мы прооперировали женщину на пятый день после инфаркта. Ей нужно было вшить несколько новых сосудов в обход закупоренных. Как правило, сразу после инфаркта такое вмешательство не проводится, так как у человека еще нестабильно работает сердце, и это весьма опасно. Но мы понимали, что грузинские коллеги могут не справиться с такой сложной пациенткой. Тут нужен большой опыт и мастерство. Поэтому провели женщине аортокоронарное шунтирование без искусственного кровообращения. Признаюсь, рад, что батумские хирурги увидели нашу работу. Более того, они ассистировали. Можно сказать, что в следующий раз, если у них будет подобный пациент, они смогут сделать операцию на хорошем уровне и не потерять больного.
— Вы планируете и в дальнейшем сотрудничать с этой клиникой?
— Надеюсь на это. Нам тоже есть чему поучиться у грузинского народа. Медицина у них развивается по европейскому образцу. Правильный подход — оплачивать медицинскую услугу, а не койко-день. Кроме того, как и в любой страховой компании в Грузии, существует контроль качества выполненных работ. Поэтому персонал клиники сам заинтересован в повышении своего медицинского уровня, бытовых условий… Чем более современные методики они будут использовать, тем больше пациентов к ним обратится, а значит, клиника получит деньги от государства. В эти суммы заложена и оплата услуг всего персонала. Становится понятно, что врачи заинтересованы в том, чтобы повышать рейтинг центра, в котором работают, и как можно эффективнее помогать людям.
— Каких операций на сердце еще пока не делают в Грузии?
— У них не развита детская кардиохирургия. Клиника, в которой мы были, в ближайшее время хочет начать такую программу. Ведь именно в Аджарии — приморском регионе Грузии, столицей которого и является Батуми, — самая высокая рождаемость. А значит, больше появляется малышей с пороками. И для того чтобы их не везти в Тбилиси, где уже есть детские кардиохирургические центры, следует открыть подобный в Батуми.
На днях к нам приедут врачи, которые будут специализироваться именно на устранении пороков. Какое-то время они понаблюдают за работой хирургов нашего центра, затем мы поедем в Батуми. Знаете, эти командировки полезны не только в плане обмена опытом. Признаюсь, я жду следующего визита в Грузию. Ведь прогулки вдоль Черного моря по новой набережной, украшенной великолепными фонтанами и отреставрированными зданиями, дают мне возможность отдохнуть душой. Я восхищен грузинским народом, который, пережив войны, нищету и разруху, в короткие сроки превращает свои города и земли в сады и современные курорты.
* Делегация врачей из Киева была восхищена теплым приемом грузинских коллег
1839Читайте нас в Facebook
