«Не признаешь своей вины — посадим и твою мать, и твоего адвоката»
Нужно сразу сказать, что 37-летний инвалид Андрей Логвиненко и его мама-пенсионерка Лилия Петровна, вдруг оказавшиеся на скамье подсудимых, раньше не имели никакого отношения к криминалу. Скажи им кто-нибудь года три назад, что они станут «героями» истории с закупками наркотиков, обысками и проститутками, в жизни не поверили бы. Да и адвокат известной в городе адвокатской конторы «Конфидент» Олег Антонюк вряд ли мог себе представить, что стремление предоставить суду доказательства невиновности клиента приведет его самого на скамью подсудимых.
«Милиционеры предложили мне принять участие в так называемой закупке наркотиков, чтобы они смогли возбудить дело, но я не хотел в это ввязываться»
Эта история началась в 2008 году. Тогда в жизни Андрея Логвиненко был недолгий период, когда он употреблял наркотики.
— В юности, работая на стройке, я получил тяжелую травму — сорвался с недостроенного третьего этажа, — рассказывает мужчина. — Долго лечился, но последствия компрессионного перелома позвоночника и черепно-мозговой травмы до сих пор дают о себе знать. Хотя сейчас я передвигаюсь самостоятельно, меня часто мучают головные боли. Однажды знакомый предложил мне, чтобы снять приступ, принять порошок амфетамина. Самочувствие сразу улучшилось, боль как рукой сняло. Так, раз за разом, я втянулся в употребление наркотика. Однако через несколько месяцев понял, что неприятностей от этого психотропного препарата больше, чем пользы. Один раз дошло до того, что меня в состоянии наркотического опьянения задержали сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, двое суток держали в милиции. После этого мы серьезно поговорили с мамой, которая очень хотела мне помочь.
Андрей прошел курс лечения в наркологическом диспансере. К счастью, зависимость от наркотика оказалась не столь сильной, во всяком случае, выйдя из больницы, об амфетамине мужчина больше не вспоминал. К тому же мать старалась все время быть рядом.
— Для меня стало полной неожиданностью, — продолжает Андрей Логвиненко, — когда вскоре после моего выхода из диспансера у меня дома вновь объявились работники милиции — на этот раз с предложением о сотрудничестве. Они хотели, чтобы я принял участие в так называемой контрольной закупке наркотиков — следственном мероприятии «под протокол», с помощью которого можно возбудить уголовное дело против наркоторговца. Взамен обещали спокойную жизнь. Но я не хотел ввязываться в эту историю. Только что избавившись от дурной зависимости, не собирался возвращаться в чужой для меня мир. Милиционеры пригрозили: «Если откажешься — посадим!» Но я знал, что сажать меня не за что, и категорически отказался сотрудничать.
Между тем милицейская угроза оказалась не шуткой.
— В начале 2009 года меня задержали прямо на улице, положили лицом в снег, слегка побили и повезли в областной отдел по борьбе с организованной преступностью, — вспоминает Андрей. — Там мне заявили, что располагают сведениями, будто бы полгода назад я продал наркотики некой гражданке Сидоровой — три раза по пакетику амфетамина общим весом полграмма. Несмотря на мои уверения, что я этого не делал и больше не употребляю наркотики, на меня завели уголовное дело.
Началось следствие. Чтобы выручить сына, напуганная Лилия Петровна заключила договор с адвокатом Олегом Антонюком. Вначале, узнав, что дело касается наркомана, бывший милицейский следователь не очень хотел за него браться. Однако после беглого просмотра документов адвокат убедился, что доказательства вины явно были сфальсифицированы.
— Протоколы контрольных закупок были исправлены маркером, на них отсутствовала подпись прокурора, не было печатей, — говорит адвокат Олег Антонюк. — Понятые на всех закупках были одни и те же, причем, как выяснилось, одна из женщин-понятых — сотрудница милиции. Понятые путались в показаниях, не могли вспомнить, при каких обстоятельствах совершались закупки. Купюр, которые якобы использовались при проведении оперативных закупок и должны быть изъяты у наркоторговца, никто в глаза не видел. Главная свидетельница обвинения, гражданка Сидорова, на показаниях которой базировалось уголовное дело, на судебном процессе ни разу не появилась. Словом, уголовное дело рассыпалось на глазах.
Однако, несмотря на то, что согласно презумпции невиновности любые сомнения должны трактоваться в пользу подсудимого, в апреле минувшего года Луцкий горрайсуд приговорил Андрея Логвиненко к восьми годам лишения свободы. Андрей и его мама были в шоке.
— Естественно, я был намерен и дальше бороться за своего клиента, — отметил адвокат, — составил апелляционную жалобу, где указал на все нестыковки и вопиющие факты фальсификации материалов дела не только оперативными сотрудниками, но уже и следователями Волынского УБОПа. Как вдруг произошло событие, полностью перевернувшее ход дела.
«Я свидетельница Сидорова, которая якобы покупала наркотики у вашего сына. Но все это ложь»
— Я была дома одна, когда в дверь моей квартиры позвонила девушка, — вспомнает мать Андрея Лилия Петровна. — Невысокая, худенькая, с лицом сероватого оттенка. Она поздоровалась и сказала: «Я свидетельница Сидорова, та самая, которая якобы покупала наркотики у вашего сына. На самом деле этого не было, все это ложь!» Я удивилась: «Голубушка, почему же вы не приходили в суд?» Она разрыдалась.
В ходе долгого разговора выяснилось, что «гражданка Сидорова» на самом деле носит другую фамилию и сидит на крючке у сотрудников УБОПа. Лена (назовем ее так) — наркоманка со стажем, мать двоих малолетних детей, подрабатывает на жизнь проституцией. Лена плакала: «Я боюсь их! Они заставили меня оговорить вашего сына. Мне стыдно. Не могу допустить, чтобы из-за меня человек получил восемь лет тюрьмы».
Лилия Петровна пошла с Леной к адвокату.
— Я многое видел в своей практике, но тут был ошарашен! — рассказывает Олег Антонюк. — Девушка заявила, что хочет признаться в том, как под давлением со стороны работников управления по борьбе с организованной преступностью вынуждена была стать лжесвидетелем. Она рассказала, что работники милиции затолкали ее в служебную машину прямо на улице, где она обычно предлагала клиентам свои услуги. Привезли в УБОП, закрыли в кабинете, угрожали. «Сказали, что завели на меня уголовное дело по сбыту наркотиков и в зависимости от моего поведения могут его закрыть или, наоборот, дать ему ход, — рассказывала девушка. — Тогда меня будут судить, посадят, а детей отправят в интернат. Милиционеры потребовали им помочь: сделать контрольную закупку порции наркотика у некоего Логвиненко. Я не хотела никого подставлять, поэтому отказалась. Меня продержали в запертом кабинете двое суток. Угрожали, били, пользовались мной как женщиной. Мне некуда было деваться! И я… согласилась на их требования. Они дали сто гривен, повезли по нужному адресу. Поднявшись к квартире, я постояла у закрытой двери и… вернулась к милицейскому автомобилю. У меня даже не спросили, где купленный наркотик. Наверное, порция в пакетике уже была готова. Потом дали подписать бумаги, какие — не знаю. Это повторялось трижды, меня забирали с улицы, везли к одному и тому же подъезду. Понятые при этом никогда не присутствовали».
На всякий случай я попросил моего помощника записать наш разговор на видеокамеру и пошел на прием к председателю апелляционного суда, чтобы рассказать о вновь открывшихся обстоятельствах по делу, — продолжает адвокат. — Председатель тоже был удивлен. Пригласил к себе раскаявшуюся лжесвидетельницу и расспросил ее в присутствии представителя Службы безопасности Украины, который осуществляет контроль за деятельностью правоохранительных органов. По его мнению, показания девушки имели большое значение. Только бы она не побоялась рассказать обо всем публично, на заседании апелляционного суда.
Лена по-прежнему очень боялась милиции. Увы, решить вопрос о предоставлении ей охраны как свидетелю можно было только после оглашения ее показаний.
— Единственное, что я могла ей предложить, — остаться у меня, — развела руками Лилия Петровна. — Лена прожила у меня до заседания апелляционного суда. Домой она идти боялась, милиционеры знали, где она живет. По большей части она сидела в квартире, я приносила ей продукты, даже покупала сигареты. Иногда девушка выходила во двор подышать воздухом.
Адвокату вменили статью о принуждении к заведомо неправдивым показаниям
Решение апелляционного суда, вынесенное 16 июля 2010 года, показалось участникам процесса апофеозом справедливости. После того как Елена подробно рассказала, что в милиции ее заставляли давать ложные показания, били и насиловали в течение двух суток, апелляционный суд отменил предыдущий приговор с предписанием прокуратуре провести проверку по поводу противоправных действий сотрудников областного управления по борьбе с организованной преступностью. Дело вернули на дополнительное расследование, а Логвиненко освободили из-под стражи на подписку о невыезде.
— Я был уверен, что теперь дело тихо спустят на тормозах, — рассказывает адвокат Антонюк. — Андрей с матерью поехали домой, Елена тоже решила вернуться к себе. А я отправился с семьей отдыхать в Крым. Через несколько дней по телефону позвонила Лена. Девушка была в истерике. Оказывается, милиция… предоставила ей охрану, о которой она просила в заявлении. Лена рыдала: работники милиции вламываются в дом, громят квартиру, сестра вынуждена прятать ее в каком-то подвале. Потом связь прервалась. Это был последний наш с ней разговор, больше ее телефон не отвечал.
Через три недели Андрея Логвиненко, отпущенного на подписку о невыезде, опять арестовали.
— Мы с сыном возвращались из магазина, когда возле нас резко притормозила машина, из нее выскочили уже знакомые нам сотрудники УБОПа, — вспоминает Лилия Петровна. — Меня оттолкнули от Андрея, я упала, содержимое сумки покатилось по тротуару. Сына тут же затолкали в автомобиль.
— Мне сказали: «Теперь не выкрутишься! Не признаешь своей вины — посадим и твою мать, и твоего адвоката!» — вспоминает Андрей. — Я даже не спрашивал за что. Знал, что они опять что-нибудь придумают…
Как выяснилось, в милиции опять не шутили. Андрея Логвиненко арестовали по прежнему поводу, добавив еще один эпизод. Адвокату, намекнув, что он «слишком рьяно» защищает своего подопечного, вменили статью о принуждении к заведомо неправдивым показаниям. А мать-пенсионерка оказалась якобы виновной в… похищении человека. Сотрудники управления по борьбе с организованной преступностью с удовольствием продемонстрировали «преступной» троице заявление находящейся под круглосуточной охраной милиции Елены о том, что все сказанное ею на заседании апелляционного суда «не соответствует действительности». Елена писала, что ее «украли, посадили в квартиру, заперли на ключ и насильно удерживали в нестерпимых условиях, адвокат угрозами заставлял ее выучить написанное на бумажке и наизусть повторить в суде».
Вот так поворот дела! Как только наркозависимая свидетельница оказалась в руках милиции, следствию УБОПа снова удалось получить от нее нужные показания.
— Я решил бороться, теперь дело уже касалось адвокатской чести! — говорит Олег Антонюк. — На время следствия и суда меня отстранили от дел, Андрею и его маме пришлось найти другого защитника. Руководитель нашей адвокатской компании, член Высшего совета юстиции заслуженный юрист Украины Сергей Сафулько взялся за мою защиту. Интересно, что прокуратура ходатайствовала… не допускать его к процессу, поскольку его высокий статус, дескать, может повлиять на суд.
— За тридцать лет своей практики мне впервые пришлось защищать коллегу, — заметил Сергей Сафулько. — А ведь он как адвокат честно исполнял свою работу. Когда к Олегу Антонюку пришла женщина, чье признание могло полностью изменить ход дела, он сделал все в высшей степени профессионально. Предупредил гостью о видеосъемке беседы, рассказал о ее правах. Девушка вела себя спокойно, подтвердила на камеру, что говорит без всякого принуждения (это отмечено в заключении психолого-лингвистических экспертиз). Увы, у сотрудников милиции возникла мысль любой ценой остановить адвоката. Вначале к Антонюку подходили в частном порядке, рекомендовали «не лезть не в свои дела». Но, когда стало понятно, что договориться не удастся, взялись за обработку свидетельницы. Нам стало известно, что работники милиции ночью появились в доме, где живет Елена, ей снова угрожали физически и морально, отвезли в УБОП и удерживали там трое суток. Увы, эта женщина наркозависима. Ею легко управлять — угостить бесплатным дурманом, пригрозить уголовным делом.
Суд тянулся почти год.
— Первое время я страшно переживал, — признается Андрей Логвиненко. — Не спал, все думал, поймет ли суд, что мы ни в чем не виноваты, что нас подставили. Жалел маму и своего адвоката, которые из-за меня оказались втянутыми в эту историю. Потом стало все равно, наступила апатия. Показалось, что уже никогда ничего не изменится.
— А я жила только надеждой, — возразила мать. — На заседаниях чувствовалось, что судья относится к делу объективно. За себя я не беспокоилась — к счастью, заявление Елены о том, что ее якобы насильно удерживали в моей квартире, опровергли десятки свидетелей, видевшие, как девушка свободно гуляет во дворе. Я переживала только за сына и за нашего адвоката.
Представитель обвинения потребовал для подсудимых серьезные сроки: Андрею Логвиненко — десять лет лишения свободы, его матери — пять лет, адвокату — четыре года.
— Когда в конце приговора прозвучали слова: «Всех троих признать невиновными, Логвиненко освободить из-под стражи» и конвойные распахнули передо мной двери клетки, я просто не мог в это поверить, — говорит Андрей.
— Но мое здоровье все равно подорвано, — вздохнула мать. — Сердце болит каждый день. Сын тоже чувствует себя неважно, жалуется на бесконечные головные боли. Из-за заключения в СИЗО он пропустил сроки комиссии, теперь надо заново оформлять инвалидность.
Кроме оправдательного приговора, судья горрайсуда Михаил Квятковский в отдельном постановлении заявил о грубых нарушениях закона, допущенных во время досудебного следствия, а также необходимости проверки противоправных действий, возможно, допущенных работниками милиции в отношении свидетельницы Елены, в том числе физические и моральные издевательства и принуждение к сексу. (Кстати, проверка СБУ подтвердила, что эти факты действительно имели место.) С ценной свидетельницей поговорить так и не удалось: девушка до сих пор находится под надежной охраной милиции.
В прокуратуре Волынской области отказались прокомментировать оправдательный приговор, заявив о намерении в скорейшем времени обжаловать решение в вышестоящей инстанции.
«ФАКТЫ» будут следить за развитием событий.
1662Читайте нас в Facebook
