Вадим Долганов: «В центре Москвы стреляли танки, гибли люди, а народ воспринимал происходящее как шоу»
События начала октября 1993 года в Москве потрясли и шокировали весь мир. В столице бывшей сверхдержавы тогда фактически началась гражданская война, вызванная противостоянием между президентом Борисом Ельциным, с одной стороны, и вице-президентом Александром Руцким и председателем Верховного Совета России Русланом Хасбулатовым — с другой. В Москву ввели армию и танки. В результате столкновений погибло более 150 человек, еще несколько сотен граждан получили ранения.
О том, что происходило в российской столице 3−4 октября 1993 года, «ФАКТАМ» рассказали очевидцы тех событий, бывшие сотрудники украинского диппредставительства в Москве: Вадим Долганов, советник по вопросам прессы и информации, и Олег Бай, советник по политическим вопросам.
*Вадим Долганов (стоит второй слева), первый посол Украины в России Владимир Крыжановский (сидит слева), вице-президент России Александр Руцкой (в центре) во время вручения верительных грамот (фото из личного архива Вадима Долганова)
— Третьего октября — день рождения нашего советника по вопросам науки Вадима Гордеева, — вспоминает Вадим Долганов (на фото). — Отмечать это событие мы решили с женами и детьми на ВДНХ. По дороге к выставке обратили внимание на толпы людей в камуфляжной форме и грузовики с красными флагами. Москва начинала бурлить, а все происходящее напоминало гнойник, который вот-вот прорвет. Из-за этого в ресторане мы даже рюмочки не пригубили, а только наблюдали по телевизору за развитием событий. И как только «Первый канал» Останкино сообщил: «Наш телецентр штурмуют, прекращаем вещание», мы оставили за праздничным столом жен с детьми и на трех «Тавриях» рванули в Леонтьевский переулок, к украинскому посольству. А оно находится как раз между зданиями Моссовета и ТАСС, которые к вечеру того же дня захватили сторонники Руцкого и Хасбулатова. Первое, что мы увидели, подъехав к посольству, — пустая будка охраны, в которой всегда дежурили милиционеры.
— Куда же они делись?
— Просто сбежали. Причем милиционеры как-то в одночасье исчезли со всех центральных улиц Москвы. Российская столица два дня оставалась без правоохранителей, пока не ввели войска и спецназ! Из посольства мы тут же начали звонить в службу охраны диппредставительств, ведь на улицах собирались толпы возбужденных и агрессивных людей, уже начинали строить баррикады. Но на наши звонки никто не отвечал.
Я связался со своим приятелем, советником-посланником азербайджанского посольства, которое находилось рядом с нашим, Рафаэлем Гусейновым. Спрашиваю: «Что происходит?» Но он и сам ничего не понимал! Не успел я закончить разговор, как в кабинет с криком: «Там наш забор ломают!» — вбежал сотрудник посольской гостиницы. Оказалось, что защитники Моссовета начали разбирать ограждение на пики.
К людям вышел наш военный атташе, полковник Николай Назарюк, в форме и командирским голосом приказал: «Прекратите ломать забор, это украинское посольство». Митингующие в ответ: «Мы хохлов любим». Тогда Назарюк предложил: «Забор не трогайте, лучше берите мусорные баки и перекрывайте подъезды к зданию московского правительства». Защитники советом военного спеца воспользовались, но сторонники Руцкого и Хасбулатова под руководством генерала Макашова штурмом взяли московскую мэрию со стороны Тверского проспекта. Но и баррикада в Леонтьевском переулке сработала — перекрыла путь двум «Жигулям» с вооруженными людьми. Они обстреляли баррикаду, дали несколько автоматных очередей по окнам посольства, развернулись и уехали в противоположную от мэрии сторону.
Утром 4 октября несколько сотрудников нашего посольства уже были у Белого дома. Помню, когда танки Таманской дивизии начали прямой наводкой палить по зданию парламента, толпа сопровождала каждый выстрел восторженными криками. Прямо как забитый гол на футболе! Это производило жуткое впечатление: в центре Москвы стреляют танки, гибнут люди, а народ воспринимает происходящее как шоу.
Кстати, я был лично знаком с одним из тех, кто стрелял из танка по Верховному Совету. И это не был военнослужащий российской армии.
— Неужели наемник, о которых так много писали после тех событий?
— Нет, отставник. Я познакомился с ним еще в начале 80-х годов в Афганистане. Дело в том, что министр обороны России Павел Грачев, который поддержал Бориса Ельцина в его противостоянии с Руцким и Хасбулатовым, не хотел доверять такую важную акцию, как усмирение Верховного Совета, солдатам срочной службы. Он привлек для этого ветеранов-отставников, которые прошли Афганистан. По словам моего знакомого, Павел Грачев приезжал к нему и лично просил принять участие в операции. Дескать, нужны проверенные и обстрелянные бойцы. Они очень грамотно и точно стреляли по зданию. На кадрах хроники CNN хорошо видно: выстрелы производятся прямой наводкой, но больших разрушений нет. Знаете почему? Потому что стреляли не снарядами, а зажигательными болванками, и точно в окна. Для устрашения этого было достаточно.
— Во время тех событий погибли более 150 человек. Вы видели убитых?
— Когда шел к Белому дому, то очередь из БТРа прошила продуктовый киоск, в котором находились две женщины-продавщицы. Мне пришлось вжаться в стенку, чтобы не попасть под огонь. Видел погибшего от шальной пули охранника американского посольства, которое располагалось поблизости от здания Верховного Совета.
— Помню, недалеко от Белого дома стояла трансформаторная будка, — добавляет Олег Бай. — На нее залез какой-то парень, а через пару минут спрыгнул, крича вперемежку с матом: «Все! …танки!» Но по улице ехали не танки, а БТРы, которые с ходу начали стрелять в нашу сторону, то есть по людям, наблюдавшим за происходившим. Толпа с криком бросилась врассыпную, кто-то упал… Не знаю, от пули или просто споткнулся в панике.
Мне кажется, что стреляли не по людям, а, скорее, для острастки. И страшно-таки стало. Мы с Долгановым боковыми улочками стали уходить из зоны обстрела. А повстречавшаяся нам женщина с двумя парнями, видимо сыновьями, спросила: «Скажите, мы отсюда пройдем к защитникам Белого дома?» Мы попытались ей объяснить, что там случилось. Но они все-таки пошли.
Мы тогда всю дорогу спорили между собой: кто из нас «умнее». Я напомнил Вадиму, что у него растет сын-школьник и, прежде чем лезть под пули, нужно было бы провериться у психиатра. А Долганов мне ответил, что я недавно стал дедушкой и мог больше никогда не увидеть своего внука.
— Сейчас пишут, что погибших было намного больше — от одной до полутора тысяч человек. Якобы после штурма Белого дома военные и спецназовцы расстреляли несколько сотен его защитников…
— Все это басни насчет расстрелов на стадионе «Красная Пресня», — говорит Вадим Долганов. — Я был на том стадионе вскоре после взятия Белого дома. Это небольшое тренировочное поле, огражденное редким забором, то есть хорошо просматриваемое с улицы. Там невозможно что-то сделать незаметно.
— Сообщали и о том, что много людей, в том числе обычных прохожих, погибли от пуль снайперов, которые прятались на крышах высоток вокруг Белого дома…
— Снайперы там действительно работали. Я сам видел спецназовцев, обстреливавших из автоматов чердак ресторана «Прага», где засел снайпер, — подтверждает Вадим Долганов. — Было видно, как трассирующие пули уходили под крышу известного ресторана.
— Что вам больше всего запомнилось в те дни?
— Ощущение какой-то ирреальности происходящего: с одной стороны, идет почти гражданская война и гибнут люди, а с другой — повседневная, обыденная жизнь. Помню, как танки и БТРы, которые шли к Белому дому, блокировали на дорогах москвичи, ехавшие на работу в авто. Они открывали окна своих машин и кричали: «Да пошли вы… с вашими переворотами! Нам на работу нужно».
— Я на всю жизнь запомнил такую картину, — рассказывает Олег Бай. — По одной из улиц в районе Садового кольца на полном ходу движется колонна бронетехники: БТРы, БМП. И вдруг между ними вижу… два москвича на велосипедах, а сзади еще и старенькая «копейка» присоседилась. Такой народ победить нельзя!
А чего стоит история со штурмом здания ТАСС, где, как потом рассказывали, засел ОМОН из Приднестровья, который поддерживал Руцкого. Выкуривать их оттуда приехали спецназовцы, державшие сторону Ельцина. Понятно было, что если они начнут выяснять отношения, то снесут все вокруг, включая и находящийся неподалеку памятник Юрию Долгорукому. Что уж там говорить о нашем посольстве! Но командирам отрядов удалось договориться: приднестровцы покинули здание ТАСС, а спецназовцы позволили им свободно уйти. А если бы не договорились, была бы бойня.
— Многие люди воспринимали московские события того времени как шоу, — вспоминает Вадим Долганов. — Помню, после того как проельцинские силы взяли под контроль Белый дом, военные попытались расчистить улицы от толп зевак. А поскольку никто не хотел расходиться, по ним стали стрелять дымовыми зарядами. В ответ толпа начала забрасывать военных дымовыми шашками. Там было много молодых людей, для которых все происходящее было каким-то драйвом, развлечением, порцией адреналина.
— То есть тогда Москва не поддержала Руцкого и Хасбулатова?
— Это сейчас воспоминания о тех событиях окрашены в пафосный оттенок. А тогда большинству москвичей было все равно. Они просто устали от противостояния между Ельциным и Руцким, — говорит Вадим Долганов. — Кто тогда был прав, сейчас сказать трудно. Сторонники Верховного Совета не воспринимали предложенных Ельциным перемен. Для этих людей развал Советского Союза был трагедией, и они искренне верили, что президент ведет страну к развалу. А Ельцин тогда просто сломал оппозицию. Сейчас пишут, что он нарушил Конституцию, разогнав Верховный Совет. Может и так. Но события 1993 года заставили российские власти пересмотреть систему государственного управления, ведь вскоре, как известно, в России приняли новую Конституцию, которая усилила президентские полномочия.
9745Читайте нас в Facebook
