«Если не продашь нам дом, заберем его сами. Соглашайся, пока есть возможность решить все по-человечески»
Как ранее рассказывали «ФАКТЫ», в 2009 году жители частного сектора в Херсоне стали свидетелями странной сцены: их 89-летнюю соседку Валентину Паншину и ее сына Вадима насильно выводили из дома санитары в белых халатах и милиционеры. Пожилая женщина требовала, чтобы ее отпустили, упала на землю… Но санитары схватили пенсионерку за руки и поволокли по асфальту. На парня надели наручники. «Отпустите! — кричала Валентина Гордеевна. — Что мы сделали? Кто вы такие?» Соседи хоть и возмущались, подходить побоялись. Усадив пенсионерку с сыном в машину, санитары увезли их в неизвестном направлении.
«Предупредите Паншиных, что их дом уже принадлежит другим людям. Я своими глазами видела документы»
В тот же день в Херсоне заговорили о похищении старушки и ее сына. Но кому и зачем это понадобилось? О том, что происходит, догадывалась только соседка Валентины Гордеевны педиатр Зинаида Кошко. Оказалось, за несколько недель до случившегося Зинаида Леонтьевна предупреждала подругу, что за ее домом охотятся аферисты.
— К сожалению, Валентина Гордеевна мне не поверила, — говорит Зинаида Кошко. — Мы дружили с незапамятных времен. По специальности я детский врач. Валентина Паншина, ее муж и сын Вадик жили на участке, который я обслуживала. Муж Валентины Гордеевны работал директором школы, потом ушел на партийную работу, а она преподавала детям английский язык в школе. С Вадиком до службы в армии было все в порядке. Все изменилось после того, как он вернулся из армии. Он стал вести себя странно: снял звонки с калитки и входной двери, начал писать в КГБ жалобы, что его выслеживают шпионы, закрывался в комнате, изнутри подпирая дверь кирпичами. Я посоветовала Валентине Гордеевне показать сына психиатру, но она расплакалась и попросила никому не рассказывать об их беде. Лет восемь Вадим работал сварщиком на заводе, ни с кем не дружил, девушками не интересовался. В конце концов они все-таки обратились в больницу. Вадику поставили диагноз шизофрения, но компенсированная — в стационарном лечении он никогда не нуждался.
Шло время, Паншины старились. В 1995 году умер отец Вадима, и Валентина Гордеевна с сыном остались вдвоем. Они жили в большом доме, который когда-то принадлежал родителям Валентины Гордеевны. Ими он и был разделен на две половины, одна из которых принадлежала Вале, а вторая — Валиному брату, инвалиду Великой Отечественной войны. При жизни брат написал завещание на Вадика, так как своей семьи не имел, и после смерти его половина перешла племяннику. Вторая половина принадлежала Валентине Гордеевне. Она даже подумать не могла, что за ее домом (пускай ветхим и немного запущенным, но зато расположенным в самом центре Херсона) начнут охотиться квартирные аферисты.
О том, что в 2004 году ее часть дома перешла в собственность другим людям, пенсионерка даже не догадывалась. Они с сыном там жили, исправно оплачивали коммунальные услуги.
— Однажды мне позвонила знакомая, работавшая в фирме по недвижимости, и сказала, что срочно нужно встретиться, — вспоминает Зинаида Кошко. — «Зина, вы дружите с Паншиными, — сказала она при встрече. — Предупредите Валентину Гордеевну, что она уже не собственница дома, он принадлежит другим людям. Я своими глазами видела документы». Пыталась расспросить подробности, но женщина больше ничего не сказала. А когда я сообщила об этом Вале, она отмахнулась: «Глупости. Я никому свой дом не дарила и не продавала, документы на месте. Зачем вы разносите сплетни?» В доме Вали газет не читали, телевизор не смотрели, были немного оторваны от мира. А через некоторое время мне позвонили соседи: «Зина, спасай Валю! Ее куда-то волокут по улице!» В тот день Валентину Гордеевну с сыном принудительно забрали в областной психдиспансер.
«Пытаясь заставить женщину продать половину дома, мошенники стали ей угрожать, отрезали свет и телефон»
— Я приехала к главврачу психдиспансера, — продолжает Зинаида Кошко. — Просила объяснить, на каком основании здоровую женщину принудительно госпитализировали, да еще в такое заведение. Но главврач не стал мне ничего объяснять. Тогда я обратилась в прокуратуру.
Сотрудники прокуратуры начали проводить проверку. И вскоре выяснили много интересного. Так, оказалось, что половина дома, которую Валентина Паншина считала своей, принадлежит другим людям. Судя по документам, которые обнаружил следователь, еще в 2004 году пожилая женщина продала ее известному в городе адвокату Дмитрию Радченко (имя и фамилия изменены). Радченко недвижимость тут же подарил жителю соседнего района, а тот меньше чем через два месяца продал эту половину дома некоему Игорю Ковалюку (имя и фамилия изменены), одному из руководителей регионального отделения ассоциации специалистов недвижимости Украины.
— И все равно оставался вопрос: зачем Валю и ее сына забрали в психдиспансер? — продолжает Зинаида Кошко. — И как это может быть связано с аферой, которую мошенники провернули за их спиной? Как выяснилось, это была часть плана преступников. Валю и Вадика забрали в больницу на основании заявления… нового владельца части дома Игоря Ковалюка. Он написал письмо в опекунский совет с просьбой сделать его опекуном «двух недееспособных людей: Валентины и Вадима».
И сотрудники органов опеки и попечительства, не имея никаких доказательств того, что мать и сын действительно недееспособны и нуждаются в опеке, по просьбе Игоря Ковалюка обратились в суд с просьбой назначить Ковалюка их опекуном. В распоряжении «ФАКТОВ» оказался уникальный по своей парадоксальности документ: «Орган опеки и попечительства райсовета Суворовского района обращается в суд с просьбой об ограничении дееспособности Валентины Паншиной, 1920 года рождения, в связи с тем, что она проживает вместе с сыном-инвалидом, страдающим психическим заболеванием, он ей не помощник, а в силу преклонного возраста женщина нуждается в заботе. Есть необходимость установить над ней попечительство, назначив опекуном Игоря Ковалюка».
В рамках рассмотрения этого заявления Суворовский районный суд решил направить мать и сына Паншиных на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу. А так как те никого в свой дом не пускали, то в исполнение решения суда милиционеры выбили дверь, санитары насильно госпитализировали хозяев.
— Только план преступников не удался: Валентину признали дееспособной, — продолжает Зинаида Кошко. — Стало быть, ни в какой опеке она не нуждалась. Недееспособным признали Вадика (хотя его лечащий врач продолжал утверждать: несмотря на болезнь, он дееспособен). Но его мать вполне могла за ним ухаживать без помощи Игоря Ковалюка. После окончания экспертизы Валя с сыном вернулись домой. И обнаружили, что за время их отсутствия пропало все золото, что было в доме, и ценные вещи. Валя начала писать заявления в милицию и в прокуратуру.
Но мошенники не собирались останавливаться. Из-за того, что Валю признали вменяемой, их план по завладению второй половиной дома провалился. Если бы все произошло так, как они хотели, Игорь Ковалюк стал как бы опекун и Вали, и Вадика, имел бы права на всю жилплощадь. Тогда аферисты начали действовать по-другому: стали буквально преследовать Валентину Гордеевну, требуя, чтобы ее сын продал им вторую часть дома. Как говорила Валя, регулярно звонившие ей люди прямо заявили: «Если не продашь нам свою долю, заберем ее сами. Соглашайся, пока есть возможность решить все по-человечески». Валя не собиралась ничего продавать. «Почему я должна просто так отдавать кому-то свое жилье? — плакала пожилая женщина. — Мало того что половину дома и так уже забрали, подделав какие-то документы».
— То есть Валентина Гордеевна свою половину дома в 2004 году никому не продавала? — уточняю.
— Конечно же, нет, — говорит Зинаида Кошко. — И дело не в том, что она чего-то не помнит — этого действительно не было! То, что Валя не подписывала договор купли-продажи с адвокатом, позже доказали в прокуратуре. Почерковедческая экспертиза подтвердила: вместо Валентины Гордеевны в документе расписался другой человек. Между тем аферисты, уверенные в своей безнаказанности, продолжали терроризировать женщину. Пытаясь заставить Валю продать половину дома, они звонили ей и угрожали, кто-то отрезал свет и телефон. Через полгода после принудительной госпитализации Валентина Гордеевна ночью упала в неосвещенной комнате своего дома, выпавшая из ее рук чашка из тонкого стекла разбилась. Порезавшись осколком, Валя умерла от кровопотери. Если бы дом не обесточили, подруга могла бы еще жить.
«Аферистам достаточно узнать, что ты живешь один и не можешь за себя постоять»
После смерти Валентины Гордеевны Ковалюк вновь обратился в опекунский совет с просьбой о своем назначении опекуном Вадима Паншина.
— Мошенники пошли по второму кругу, — рассказывает Зинаида Кошко. — Видимо, Ковалюк решил, что после смерти Вали ему уже ничто не помешает завладеть жильем. Один Вадик действительно не смог бы ничего сделать. Суд еще не вынес решения, а Ковалюк уже стал являться к нему домой с угрозами.
— Мой опекун приходит, — жаловался тогда «ФАКТАМ» Вадим, — и кричит: «Твоя старуха сдохла, ты тут никто, я теперь хозяин». Пугает меня: сейчас, говорит, порежу себе руку и скажу, что псих напал, за колючей проволокой окажешься. Постоянно вызывает на агрессию, чтобы появились основания заточить в дурку, чтобы не мешал ему и не путался под ногами. Хотя чем я могу помешать? Все это в его понимании, наверное, и означает «ухаживать» за нездоровым человеком.
— Ковалюк не рассчитывал, что я начну защищать Вадика, — признается Зинаида Кошко. — Был уверен: раз у Вадима нет родственников, то он никому не нужен. Но я понимала, что не могу его бросить: если бы Ковалюк выиграл суд, он бы сразу выгнал Вадика из дома. И я возобновила свои походы в правоохранительные органы. Спасибо новому прокурору Херсона — выслушав меня, он пообещал разобраться и сдержал слово. Прокуратура проводила расследование по уголовному делу о незаконном завладении Валиной половиной дома и заступилась за Вадима в суде.
— Действуя в интересах Паншина, прокуратура этот суд выиграла, — прокомментировали «ФАКТАМ» ситуацию в пресс-службе Херсонской областной прокуратуры. — Ведь опекуном не может быть человек, чье поведение и интересы противоречат интересам лица, которое нуждается в опеке. Единственным основанием для Ковалюка добиваться опекунства стало его право на часть дома Паншиных. Но ведь милиция расследует уголовное дело, возбужденное по факту незаконного завладения группой лиц недвижимостью этой семьи.
— Что бы там ни говорили, я являюсь добросовестным покупателем части дома, — рассказывал «ФАКТАМ» Игорь Ковалюк. — Купил, понимаете? Вы говорите, расследуется уголовное дело? Да и пусть себе расследуется! Разве проводились в его рамках какие-то экспертизы, чтобы заявлять, что имущество увели мошенники? Никакое решение не принято. Нигде! А что касается опекунства, то скажу одно: я желал Вадиму добра. Больной человек живет один. Ничего у него нет. Что может дать ему Зинаида Кошко? Она сама нищая. Хотелось провести туда свет, газ. Она, что ли, все это проведет?
— Тем временем опять-таки с помощью прокуратуры нам удалось добиться повторной психиатрической экспертизы, — говорит Зинаида Кошко. — Она подтвердила, что Вадик хоть и страдает шизофренией, но является дееспособным и не нуждается в опекуне. Но часть дома, принадлежавшая покойной Вале, оставалась за Ковалюком. Ковалюк настаивал, что он — добросовестный покупатель. Между тем прокуратура в интересах Вадика подала иск в суд о признании за ним права на вторую половину дома. Ведь почерковедческая экспертиза подтвердила, что в договоре купли-продажи Валя не расписывалась, стало быть, никому ничего не продавала. А значит ее половина дома должна принадлежать ее сыну.
— Суворовский районный суд наш иск о признании за инвалидом права собственности в порядке наследования не удовлетворил, — сообщили «ФАКТАМ» в пресс-службе Херсонской городской прокуратуры. — Однако прокуратура не остановилась и подала апелляционную жалобу. И мы добились своего. Суд частично удовлетворил нашу апелляцию, признав за Вадимом право собственности на весь дом.
— Чтобы отвоевать для Вадика его же имущество, у меня ушло пять лет, — сетует Зинаида Кошко. — Это десятки жалоб во всевозможные инстанции, бесконечные походы в прокуратуру, нервотрепка… «Зина, и зачем тебе все это нужно было? — часто слышу от знакомых. — Теперь еще себе врагов нажила». Я понимаю, что своей настойчивостью испортила аферистам все планы. Но кто бы это сделал, если не я? Даже прокурор долго не верил, что помогаю Вадику безо всякой корыстной цели. Я не хочу становиться его опекуном, и его дом мне не нужен. Сейчас рада, что восторжествовала справедливость. Спасибо за это прокуратуре. И, конечно, «ФАКТАМ», которые тоже нас поддержали (впервые об этой истории наша газета рассказала еще в 2012 году. — Авт.).
— Между тем точка в уголовном деле еще не поставлена?
— Здесь все, наоборот, только начинается. После того как Вадику вернули его законное право на дом, в прокуратуре пообещали заняться этим вплотную. Конечно, сейчас и Ковалюк, и двое предыдущих «владельцев» Валиной половины дома утверждают, что они добросовестные покупатели. Но настойчивое стремление Ковалюка стать опекуном Вадика и его бесконечные угрозы, согласитесь, выглядят подозрительно. А начиналось все, как вы помните, с известного в Херсоне адвоката Дмитрия Радченко, которому Валя якобы продала свою часть дома. С ним удалось увидеться только в суде. «Я купил дом у Валентины Паншиной, — заверил Радченко. — Сделку заверяли у нотариуса». Мы показали ему фотографию покойной Вали: «Точно у нее?» «Конечно, — не моргнув глазом, ответил Радченко. — Спросите у нотариуса». Пытались. Но нотариуса так и не нашли, в суд он не явился. Результаты почерковедческой экспертизы Радченко комментировать не стал. Надеюсь, вскоре мошенников все же выведут на чистую воду.
— Вадим сейчас живет один?
— Да. Он вполне может сам себя обслуживать. Но я все равно каждый день прихожу к нему в гости, проверяю, все ли у него в порядке. Сейчас у него обострение болезни. В такое время он становится чересчур нервным и подозрительным. Может на ровном месте расплакаться или поднять крик. Я медик и понимаю, что это всего лишь проявление болезни. Подолгу с ним разговариваю, успокаиваю. Когда напоминаю, что из дому его теперь никто не выгонит, Вадику становится легче. Он до сих пор не может понять, почему именно их дом попал в поле зрения аферистов. «Теть Зин, что мы такого сделали? — спрашивает. — Вроде бы никому не перешли дорогу». Это-то и страшно — чтобы у тебя просто так забрали жилье, оказывается, никому не нужно переходить дорогу и можно даже не терять документы. Достаточно, чтобы мошенники узнали, что ты живешь один и не можешь за себя постоять.
14084Читайте нас в Facebook
