Под Славянском украинские военные спасли многодетную семью от российских боевиков
«ФАКТЫ» уже писали о том, что в охваченном войной Славянске из ста с лишним тысяч жителей осталось всего семь тысяч, и цифра эта с каждым днем уменьшается. Но есть люди, которые по каким-то причинам не могут выехать из города и близлежащих сел. Среди тех, кто вынужденно остался в оккупированном боевиками поселке Восточном, была семья Сергея Киркача. Его жена Людмила и дети — 15-летний Миша, 12-летний Вова, пятилетний Олег, четырехлетняя Наташа, трехлетний Никита и годовалая Ирочка — не могли бросить тяжелобольную бабушку и оставались в Славянске даже тогда, когда в городе отключили свет и воду, закрылись магазины и школы, перестала работать телефонная связь. Однако, как только сепаратисты начали прицельно обстреливать их дом и малышам пришлось ночевать в погребе, Людмила поняла: нужно уезжать любой ценой. Правда, сделать это было практически невозможно — оставшиеся в городе люди были настолько напуганы обстрелами, что наотрез отказывались вывозить многодетную семью на автомобиле. Тогда муж Людмилы Сергей предпринял отчаянную попытку: пошел на соседний блокпост, где несут службу украинские солдаты, и попросил их помочь эвакуировать его жену и деток. Бойцы, рискуя собственными жизнями, выполнили его просьбу.
«Умирающим от голода туберкулезникам наши ребята отдали все сухие пайки»
— Мы держались до последнего, но наступил критический момент, когда надо было убегать и спасать детей, — рассказывает «ФАКТАМ» многодетная мать Людмила Цикалова. — То, что жить в Восточном совершенно невозможно, — это факт. Электричества нет уже две недели, продукты купить негде, денег у людей нет никаких. Мой муж Сергей работал оператором на Краматорском ферросплавном заводе. Когда началась война, его с сотрудниками отправили в долгосрочный неоплачиваемый отпуск. На днях Сережа попытался вернуться на работу, так ополченцы просто не впустили его в город. В общем, на зарплату мужа нам рассчитывать пока не приходится. Мне до недавнего времени платили деньги на содержание детей, а теперь и этого нет. За что жить? Чем кормить малышей? Зелень на огороде только начинает созревать. Но хуже всего не проблемы с питанием, а то, что сепаратисты начали… отстреливать мирное население. Подберутся к дому поближе, выстрелят — и назад. У нас снаряды и во двор попадали, и в яблоню в саду. В общем, мы поняли, что оставаться в селе слишком опасно для жизни. Надо уходить. А идти-то и некуда. Да и как? В поселке ни одна машина не ездит — иначе по ней сразу же открывают огонь. Позвонить кому-то, попросить забрать нас? Так связи телефонной нет. Наконец Сергей принял решение обратиться к нашим солдатам, стоящим на ближайшем блокпосту. К счастью, ребята не отказали.
— Из-за того, что нигде в окрестностях нет централизованного пункта помощи людям, в том числе беженцам, местные жители со всеми своими проблемами идут к нам, — объясняет рядовой Нацгвардии Алексей, попросивший не указывать его фамилию. — Недавно, например, обратились умирающие от голода туберкулезники, брошенные врачами и родственниками в туберкулезном диспансере в одном из соседних сел. Больные кашляющие старики, еле держась на ногах, приплелись к нам, и мы с ребятами отдали им все свои сухие пайки. Конечно, не могли отказать в помощи и многодетной семье. Эвакуировать их помогали восемь наших ребят-гвардейцев и солдат внутренних войск. Мы встретили Людмилу и детей возле их поселка и проводили к нашему блокпосту. По дороге, правда, попали под обстрел.
— Собирались мы мало того что впопыхах, так еще из-за отсутствия света и на ощупь, — вспоминает Людмила. — Что в темноте нащупали, то и побросали в сумки. Попрощались с бабушкой и рано-рано утром двинулись в путь. Старшие дети и даже трехлетний Никитка шли пешком, таща за собой рюкзаки с вещами. Ирочку я несла на руках. Дорога до блокпоста показалась мне вечностью: я отчаянно боялась нападения российских боевиков. Солдаты украинской армии шли рядом с нами, прикрывая меня и малышей своими телами от линии огня. Когда мы уже добрались до места и садились в автобус, по нам начал стрелять снайпер. Это был какой-то кошмар! Слава Богу, никто не пострадал. Да еще в этот момент, как назло, к нам подбежали корреспонденты одного из телеканалов, начали бесцеремонно совать в лицо микрофоны, камеры, спрашивать, как нас зовут, как мы выбрались. И приставали до тех пор, пока один из сопровождавших нас солдат не послал их матом: мол, здесь вообще-то детей от пуль спасают и не до интервью. Хочу сказать, что ребята, рисковавшие ради нас своими жизнями, — просто золотые люди. Я им так благодарна! Они собрали для нас деньги кто сколько мог, накормили, хотя сами живут впроголодь. Дали с собой даже конфет, которым мои дети были очень рады. После блокпоста нас забрали волонтеры и на своем стареньком микроавтобусе отвезли сначала в Изюм, а оттуда — в поселок Веселовка Харьковской области, где, как нам объяснили, живет семья, вызвавшаяся поселить у себя беженцев.
*На стареньком микроавтобусе волонтеров Людмилу с детьми отвезли в Изюм, подальше от войны
*Харьковский волонтер Вячеслав угощает младших деток Людмилы конфетами
«Пятилетний сынишка, услышав стук молотка на улице, сразу бежит ко мне: «Мамочка, опять стреляют!»
По словам Людмилы, приняли ее, мягко говоря, странно. Хозяйка была явно недовольна присутствием чужих людей, разговаривала сквозь зубы. Мало того что не предложила с утра даже чаю выпить, так еще и на робкий вопрос гостьи, можно ли на ее электроплите сварить еду, выпроводила Людмилу во двор и велела готовить на уличной печи, сурово заметив при этом, что дров для лишних ртов у нее не припасено. Зачем в таком случае она оставляла волонтерам, занимающимся расселением беженцев, свой адрес — непонятно. Это уже не говоря о том, что условий для проживания людей (даже самого простого дворового туалета) в этом доме не было.
— Хочу сказать спасибо солдатам украинской армии и волонтерам еще и за то, что они написали о нашей семье в Интернете, — продолжает Людмила. — На их призыв о помощи откликнулись многие люди. В частности, нам позвонила Наталья, жительница села Слабуновка все в той же Харьковской области. Сказала, что живет в частном доме, а ее трехкомнатная квартира пустует и может быть в нашем распоряжении. Я так обрадовалась — оставаться дальше у принявших нас «радушных» хозяев не очень хотелось. С Наташиной же помощью мы перебрались на следующий день на новое место. Если честно, ехала в неизвестность, не зная, как нас примут, как обустроимся, за что будем жить, чем питаться. Успокаивала себя тем, что на первое время нам хватит тех денег, которые дали с собой солдаты. Приехав в Слабуновку, вздохнули с облегчением. Как же здесь оказалось здорово! Мы наконец-то выспались спокойно, помылись. А от того, какими добрыми и приветливыми оказались люди, я просто растерялась.
Весть о том, что в их селе живет беженка из Славянска с шестью детьми, мгновенно разлетелась по всему поселку. Люди приходят к нам по нескольку раз в день — несут вещи, памперсы, одежку. О продуктах и говорить нечего! Учитывая, что в Наташиной квартире нет холодильника, нам ежедневно приносят свежие яйца, молоко, картошку, подсолнечное масло. Мы, честно говоря, и съедать-то все не успеваем. Детишки мои потихоньку успокаиваются. Старшие и в Славянске хорошо держались, поддерживали младших, помогали, а маленьким было совсем тяжело. Ну как им объяснить, почему в наш двор летят снаряды и надо целую ночь в погребе сидеть? Ночевать там мои дети никак не могли. От бессонницы, усталости и неразберихи совсем расклеились. Страшно, что они уже в своем возрасте узнали, что такое война. Олежек до сих пор, когда слышит стук молотка или еще какой-то грохот на улице, сразу бежит ко мне: «Мамочка, опять стреляют! Надо прятаться!» Я его успокаиваю, говорю, что здесь бояться нечего. Он пока не верит. Остальные детки чувствуют себя хорошо — уже подружились с ребятишками из Слабуновки, играют с ними целые дни на улице. Младшенькие так расслабились, что уже и капризничать начинают — плачутся, что мультиков хотят, а в квартире телевизора нет. А мне сейчас не до мультиков — думаю о Сереже и всех людях, оставшихся в Славянске, и сердце кровью обливается.
Муж Людмилы Сергей Киркач, проводив жену с детьми до блокпоста, вернулся к своей 66-летней матери, которая практически не может самостоятельно ходить. В прошлом году пожилая женщина сломала шейку бедра. Травма, и без того нелегкая для людей ее возраста, усугубилась диагнозом сахарный диабет, при котором любые переломы срастаются очень тяжело. Мать Сергея передвигается только по комнате, да и то очень медленно, опираясь на табуретку. Перевезти ее из Восточного можно лишь машиной из-под калитки дома. Но пока транспорт по поселку не ходит, сделать это будет непросто.
— Я очень переживаю за оставшихся под Славянском родных, — вздыхает Людмила. — В первую очередь, потому что они находятся в самом пекле. А кроме этого, голодают. Когда я уезжала, Сережа отдал мне почти все имевшиеся у нас деньги. Себе с мамой оставил двести гривен. Чтобы прокормиться, муж, рискуя попасть под очередной обстрел, каждый день идет удить рыбу на речку и, если поймает что-то, готовит и кормит мать. А не наловит — перебивается, чем может. Бывало даже, у солдат тушенку просил и так питался. Мне очень хочется верить, что этот ужас скоро закончится, и мы снова будем жить, как раньше. А наши малыши перестанут бояться выходить на улицу.
Те, кто хочет помочь многодетной семье, могут пересылать им деньги на карточку ПриватБанка № 5168 7572 3685 0212. Получатель — Цикалова Людмила Сергеевна.
Фото предоставлено волонтерами изюмской Самообороны
20500Читайте нас в Facebook
