Раненый боец АТО: "Врачи не ожидали, что уже через три месяца я буду бегать"
— Сам факт, что я выжил на этой войне, — уже настоящее чудо, — говорит 22-летний Иван Малярчин, с которым мы познакомились в Институте нейрохирургии. — Я был на Майдане, а когда началась война, не стал дожидаться повестки и пошел в военкомат. В конце августа попал на восток страны в составе 80-й бригады пятой аэромобильной десантной роты: мы обезвреживали мины. Ранение я получил в сентябре, когда вместе с бригадой переправлялись с одного блокпоста на другой. Семь человек находились в БТРе, а я и еще один товарищ сидели на нем. Вдруг нашу бригаду стали прицельно обстреливать. Моего друга, который сидел возле меня, снарядом буквально перерезало пополам, он погиб на месте. Мне пуля попала в голову. В этот момент я почувствовал сильный удар и невыносимую боль. Чтобы не упасть, правой рукой удерживался за ручку БТРа, а левой залез в аптечку, где нащупал ампулу с обезболивающим. Как умудрился одной рукой сделать себе укол, не помню. Но врачи уверяют: именно это сохранило мне жизнь, ведь иначе я мог умереть от болевого шока. Вокруг взрывались мины и снаряды, осколки попадали в руки и ноги. Как позже оказалось, из девяти человек выжили только двое: я и водитель, который отвел БТР в безопасное место. Там мне сделали еще один укол, и я уснул. Проснулся уже через 28 часов в Харьковском военном госпитале, где врачи вытащили у меня пулю из головы.
Хирурги также изъяли множественные осколки из руки, ноги и бедра парня.
— Но даже когда осколков в теле уже не было и, казалось, ничто не должно мешать, я не мог стать на левую ногу: стопа будто не слушалась меня и выворачивалась в разные стороны, — продолжает Иван. — «Поврежден седалищный нерв, отвечающий за работу всей ноги», — сказали специалисты и направили меня в Киев в Институт нейрохирургии на очередную операцию. Но обошлось без нее… Меня предупредили, что восстановить проводимость нервов можно и консервативным способом. На восстановление мне дали три месяца: прописали лекарства, объяснили, какие упражнения и процедуры нужно выполнять, и отпустили домой. Тогда я был в инвалидном кресле, а сейчас уже бегаю. Восстановился после ранения благодаря своему упорству, ведь считаю: если уж работать, то до победного.
*"Превозмогая боль, я ежедневно выполнял рекомендованные врачами упражнения. Так что восстановился благодаря терпению и упорству", — говорит Иван
Вместе с Ваней в палате находится еще один военный из зоны АТО, у которого в результате осколочного ранения повредилось плечевое сплетение, и правая рука перестала работать.
— Ранение я получил на границе с Россией, где проходил службу, — говорит Александр, попросивший не указывать его фамилию и номер бригады, ведь после выздоровления собирается вернуться на фронт. — Однажды ночью российские солдаты принялись обстреливать сельский заброшенный дом, в котором ночевали бойцы нашей бригады. Возле меня раздался взрыв, полетели осколки. Я плохо помню, что происходило дальше… Пришел в себя уже в госпитале. И хотя врачи вытащили все осколки, я по-прежнему не мог шевелить рукой. Она будто не слушалась меня: было трудно ее поднять и опустить, взять телефон, ложку.
— И у Ивана, и у Александра были повреждены периферические нервы, что часто случается при огнестрельных ранениях, — говорит заместитель директора Института нейрохирургии, руководитель клиники восстановительной нейрохирургии, вице-президент Академии медицинских наук профессор Виталий Цымбалюк. — В результате прекращается подача импульсов от нерва к той части тела, за работу которой он отвечает. Например, человек хочет пошевелить рукой или, скажем, стать на носок, но не может этого сделать, ведь нужный сигнал не поступает.
— Разве может вернуться чувствительность, если нерв уже поврежден?
— Да. Существует несколько способов ее вернуть. Дело в том, что умирают далеко не все нервные клетки, некоторые просто «впадают в спячку», и нам нужно их расшевелить. К сожалению, мы не всегда можем предугадать, как поведут себя клетки. Например, результаты компьютерной томографии, которую мы сделали Ивану, давали большие надежды, что он сможет обойтись без операции. Мы пытались воздействовать на его нервные структуры, так сказать, «пощекотать» их, заставить работать.
*Профессор Виталий Цымбалюк: «Рассматривая рентгеновские снимки Ивана, мы пришли к выводу, что операция ему не понадобится. К счастью, так и случилось»
— Кроме лекарственных препаратов, улучшающих нервную проводимость, мне также назначили целый комплекс процедур: внешнюю электростимуляцию, электрофорез, лечебную физкультуру, массаж, — уточняет Иван. — Вначале я все проходил в клинике института под наблюдением врачей. А уже когда приехал домой, записался в спортзал.
— Было больно выполнять упражнения?
— Да. Врачи сразу предупредили, что нужно запастись терпением. Помню, во время лечебной физкультуры врач удерживал стопу, заставляя шевелить большим пальцем. Приходилось работать через силу. Вначале палец совершенно не слушался, а затем стал постепенно включаться в работу. Каждое новое покалывание означало, что просыпается какая-то клетка. Уже сейчас я без проблем становлюсь на ногу, могу даже пробежать небольшое расстояние. Когда приехал в Киев на обследование, врачи признались, что не ожидали такого результата. Но я хочу восстановиться еще лучше и продолжаю работать.
— У Александра ситуация была сложнее, и вернуть чувствительность и движения нам удалось только при помощи операции, — продолжает Виталий Цымбалюк. — Мы установили ему специальное приспособление — электростимулятор. 
Он состоит из двух частей: антенны размером с 50-копеечную монету и электродов (на фото). Антенну мы вшиваем под кожу в области груди, а электроды устанавливаем чуть выше травмированного места. Эта система полностью имплантирована в тело. Пациенту даем пульт, похожий на мобильный телефон. Когда человек нажимает на кнопки, по его телу проходят электрические импульсы, стимулирующие поврежденные нервы. Сначала пациент ничего не чувствует, но если эти упражнения делать регулярно, стимулируя нервы по нескольку раз, чувствительность постепенно возвращается.
К слову, эта антенна — разработка наших специалистов. За границей вместо нее используют генератор на батарейках, а они со временем садятся. Чтобы их заменить, больному приходится делать дополнительную операцию, а это еще один наркоз и разрез.
Нужные упражнения Александр выполняет ежедневно по четыре раза, и результат не заставил себя ждать.
— Уже через неделю после операции я поднимал руку, разгибал пальцы, — говорит мужчина. — Бывает так, что чувствую электрические импульсы по телу даже тогда, когда не нажимаю кнопки пульта. Это не очень приятные ощущения, но врачи говорят, что восстановление идет очень хорошо, ведь в работу включаются новые клетки.
— Вы покупали систему за свои деньги?
— Обычно такие системы люди оплачивают самостоятельно, но мне, как и другим раненым, все купили волонтеры, которые регулярно нас проведывают, приносят лекарства, фрукты. Каждый раз когда кто-то из волонтеров приходит в больницу, я говорю: «У меня уже все есть. Лучше помогите тем, кто сейчас воюет». Ведь на фронте все держится в основном за счет волонтеров и небезразличных людей. Именно они привозили нам продукты, форму, бронежилеты, тепловизоры. Если честно, я уже чувствую себя здоровым и крепким, но врачи уверяют, что на восстановление потребуется еще два-три месяца.
— В каких еще случаях показана электростимуляция? — интересуюсь у Виталия Цымбалюка.
— Она рекомендуется многим больным, в том числе и с повреждениями спинного мозга, нарушением чувствительности, движений, мочеиспускания. Как правило, это очень серьезные повреждения, с которыми лучше справляться сразу. Сейчас, к большому сожалению, таких пациентов особенно много. Наш институт, как и другие специализированные клиники системы Национальной академии медицинских наук Украины, координирует свою работу с военными госпиталями, мы оказываем раненым высокоспециализированную помощь.
*Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
4431Читайте нас в Facebook
