"Уголовники в лагере вернули Новицкому его вещи — бандитов впечатлила поэма "Катерина", которую он прочел по памяти"
— В студенческие годы Михаил Новицкий, вероятно, и не предполагал, что 40 лет жизни посвятит изучению творчества и биографии Тараса Шевченко, — говорит ведущий научный сотрудник Музея книги и книгопечатания Галина Карпинчук, организовавшая в музее выставку, посвященную 125-летию со дня рождения Михаила Новицкого. — Он получил высшее образование в Петроградском университете, учился на кафедре славянской филологии у выдающегося филолога Алексея Шахматова, который, кстати, во времена Российской империи отстаивал украинский язык. В 1919 году, когда на территории нашей страны бушевала война, Шахматов направил Новицкого домой в город Нежин на Черниговщине записывать образцы местного диалекта. До Нежина Михаил добрался, но вернуться в Петроград возможности не было. Пришлось устроиться на работу учителем. В 1921 году Новицкий получил приглашение от Украинской академии наук стать членом Комитета по изданию произведений украинской литературы. Задачей номер один была публикация произведений Тараса Шевченко. Новицкий стал общаться с ведущими деятелями украинского возрождения: Сергеем Ефремовым, Михаилом Зеровым, Миколой Хвилевым, Юрием Меженко, Григорием Косынкой, Максимом Рыльским, Михаилом Драй-Хмарой… Почти все они, в том числе Новицкий, стали жертвами сталинских репрессий.
«Было больно смотреть на то, как трудно приходилось в лагере Новицкому»
*Галина Карпинчук: «Это издание „Кобзаря“ 1931 года, вышедшее под редакцией Новицкого. Автора иллюстраций к этой книге художника Василия Седляра расстреляли»
Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
— Уголовное дело против Михаила Новицкого чекисты открыли еще в начале 1929 года из-за того, что он входил в окружение видного общественного деятеля, историка литературы академика Сергея Ефремова, — продолжает Галина Карпинчук. — В конце 1920-х чекисты сфабриковали дело «Спілки визволення України», сделав Ефремова одним из лидеров этой выдуманной сталинской охранкой организации. Ефремову дали десять лет лагерей. Новицкого сначала взяли под наблюдение, а вскоре начали травлю. Яркий тому пример — рецензия на «Кобзарь», вышедший в 1931 году, который готовил к печати Новицкий. Рецензию напечатали в газете «Життя і революція», ее авторы обвиняли Михаила в «украинском буржуазном национализме» и других «грехах». Кстати, художника Василия Седляра, который делал иллюстрации к этому изданию, арестовали и приговорили к расстрелу.
Михаил говорил своим ближайшим друзьям, что многие окружающие стали воспринимать его как человека, с которым небезопасно поддерживать отношения, сторонились его. Арестовали Новицкого спустя почти девять лет после того, как завели против него дело — 26 декабря 1937 года.
— Он был женат?
— Да, на своей землячке Ларисе Тецлав. К сожалению, не сохранилось сведений о том, как они познакомились. После ареста Михаила власти ее не тронули. Во время войны она выехала в Прагу, а затем — в Мюнхен. Перестала поддерживать связь с Новицким.
— У них были дети?
— Родных не было, но они усыновили мальчика. По некоторым сведениям, это был сын покойной сестры Новицкого. В годы войны он был уже совершеннолетним, воевал в партизанском отряде, был расстрелян гитлеровцами.
— Что Новицкому довелось пережить в лагерях?
— Об этом сохранилось мало сведений. В 1938 году его приговорили к пяти годам лишения свободы. Отбывать срок направили вначале на Соловецкие острова, затем перевели в не менее печально известный Печорлаг (находится на севере России на территории Республики Коми). Украинский историк и археолог Семен Подгайный, тоже ставший жертвой сталинских репрессий, виделся с ним на Соловках. Он написал в своих воспоминаниях: «Было больно смотреть на то, как трудно приходилось в лагере Новицкому, человеку совершенно неприспособленному к тяжелой физической работе».
На Соловецких островах Михаил Михайлович сумел сохранить небольшой чемоданчик с какими-то пожитками. Но в первый же день после прибытия в Печорлаг уголовники отняли эти вещи. Вы удивитесь, но главарь бандитов затем приказал вернуть все, кроме томика «Кобзаря».
— Как Михаил Михайлович сумел этого добиться?
— Между Новицким и преступниками завязался разговор. Михаил Михайлович прочел им на память поэму Шевченко «Катерина». Его слушатели были под таким сильным впечатлением, что отдали вещи. Зачем им понадобился «Кобзарь», неизвестно. Через некоторое время Новицкий попросил в письме дочь знаменитого советского литератора Корнея Чуковского Лидию прислать другой экземпляр книги. Впрочем, он и без того знал чуть ли не все стихи Шевченко на память.
Пятилетний срок заключения завершился в военном 1942 году. Михаила Михайловича отпустили, но документы не дали. Он устроился работать на Севере — на предприятие города Кизел Молотовской области (ныне Пермская область). Однажды по какой-то причине ему не выдали талоны на хлеб на целый месяц. Только чудом Новицкий пережил это время. Чтобы ему повторно не забыли выдать карточки, обратился с заявлением в милицию.
«Разыскать родственников Новицкого нам пока не удалось»
— Каким образом Новицкому удалось вернуться в Украину?
— Помогли поэт Максим Рыльский, литературовед Александр Билецкий и другие деятели культуры. Они ходатайствовали перед партийным руководством о возвращении Новицкого в Киев, поскольку он очень квалифицированный шевченковед. В результате Михаилу Михайловичу дали возможность приехать в столицу Украины. Дом по улице Воровского, 45, в котором он жил до ареста, был разрушен во время войны, так что жить оказалось негде. Выручило то, что его взяли на работу в мемориальный Дом-музей Кобзаря, что в переулке Шевченко (это рядом с майданом Незалежности). Там Новицкий работал и ночевал. Понятно, что прописаться в музейном помещении он не мог. Отсутствие киевской прописки стало причиной того, что в 1952 году милиция потребовала от Михаила Михайловича уехать из столицы.
— И куда он направился?
— На малую родину — в городок Нежин Черниговской области. Писал друзьям, что со щемящим чувством узнает знакомые с детства места. Он, конечно, и там работал как шевченковед. Однако ему нужно было, чтобы рядом находились близкие по духу люди. И вновь на выручку пришел влиятельный Максим Рыльский и его ближайшее окружение — эти люди добились, чтобы Новицкому разрешили поселиться в Киеве. Это было уже после смерти Сталина. В столицу Михаил Михайлович вернулся не один: в Нежине он познакомился с интеллигентной симпатичной женщиной Раисой Павловной Толстухой, работавшей библиотекарем. Она стала его второй женой. В начале 1960-х они получили квартиру в Святошинском районе Киева в доме по улице Капитановской, 5 (ныне улица Доброхотова). Детей у них не было. К слову, разыскать родственников Новицкого нам пока не удалось. И это несмотря на то, что у него были три старшие сестры — Анна, Любовь и Антонина. Они растили Михаила после смерти родителей. Отец скончался, когда Мише было три года, мать — когда мальчику исполнилось 13 лет.
— Кем были его родители?
— По сведениям, которые оставила вторая жена Новицкого, отец был выходцем из Польши, работал писарем в городской управе Нежина. Мать была швеей.
— Где Новицкий работал после возвращения в столицу в 1950-е годы?
— В Музее Тараса Шевченко. Сложилось так, что ему довелось работать в одной комнате с сотрудницей, которая дала против него показания следователю НКВД в ходе следствия в 1937 году. Он знал об этом. Можно представить, насколько было морально тяжело каждый день видеть ее. Но знаете, в какой-то степени эта женщина затем загладила свою вину: Новицкий обратился в прокуратуру с просьбой пересмотреть его дело (ведь уже наступала хрущевская оттепель), и эту сотрудницу вновь вызвали на допрос. На этот раз она отзывалась о Михаиле Михайловиче наилучшим образом, заявила, что он, пожалуй, самый сильный в стране специалист по творчеству и биографии Кобзаря.
Тут следует сказать, что Новицкий выдвинул идеи новых направлений в шевченковедении. Например, предложил создать словарь знакомых Кобзаря, собрать в одной книге разбросанные по периодическим изданиям разных времен воспоминания о Шевченко знавших его людей… Кстати, брат поэта Павла Филиповича Александр Филипович подметил, что Новицкому известно о знакомых Кобзаря больше, чем о своих. Это не преувеличение.
— Каким человеком был Новицкий?
— Все отзывались о нем, как о человеке очень скромном, даже неприметном. Но когда дело касалось работы, он проявлял твердость и принципиальность. Например, в 1920-х годах его друг библиограф и литературовед Юрий Меженко напечатал «Кобзарь». Новицкий рисковал испортить отношения с другом, но все же написал правду: «Комментарии для этого издания были позаимствованы из „Кобзаря“, вышедшего под редакцией литературоведа Василия Симовича в 1919 году в Лейпциге». Замечу, что несмотря на разоблачительную статью, Меженко остался другом Новицкого, поддерживал его, когда тот вернулся после войны в Киев.
Случалось, некоторые коллеги пользовались скромностью Новицкого и тем, что он был в немилости у советской власти. Один из самых известных примеров этого — статья «Неизвестные письма Шевченко», которую Михаил Михайлович отнес в журнал «Советская Украина». Ее напечатали, но указали другого автора — человека, занимающего высокую должность. Известным деятелям культуры — Максиму Рыльскому, Михайлине Коцюбинской, Юрию Ивакину, Федору Саране — пришлось дважды выступать с обращениями в газете «Літературна Україна», пока журнал не назвал настоящего автора.
*Снимок сделан в 1928 году в стенах Института литературы Всеукраинской академии наук. На фото (слева направо) сидят: Новицкий, Дорошкевич, Пилипенко, Багалий, Мияковский, Навроцкий. Стоят: Лебедь, Кирилюк, Покальчук
Читайте нас в Facebook
