«Он был добрым, щедрым и доверчивым как ребенок», – Евгений Паперный о Давиде Черкасском

Владимир Быстряков: «Когда Черкасский предложил поработать с ним в „Острове сокровищ“, я был просто на седьмом небе»

— Владимир Юрьевич, слезы на глазах…

— Когда после инсульта Давид вошел в кому, его жене Наташе сказали, что, возможно, придется готовиться к худшему… — говорит Владимир Быстяков. — Я был у него недавно. Он лежал весь в трубках, глаза были закрыты, тяжело дышал. А ведь недавно, летом, мы праздновали его день рождения.

— Как вы с Давидом Яновичем познакомились?

— Мне хотелось с ним работать. А с ним сотрудничал композитор из Питера Фиртич. И когда Черкасский предложил мне поработать с ним в «Острове сокровищ», я был просто на седьмом небе. Работать с ним было легко и интересно. Но было совершенно непонятно, по каким критериям он отбирал музыку. Единственное: Черкасский всегда хотел, чтобы мелодия была позитивная. У Давида было много друзей и не было врагов. Он всегда хвалил своих коллег. Не любил лишь Шрека.

— Давид Янович был потрясающим жизнелюбом. В 50 лет стал кататься на лыжах, очень любил горы и, как рассказывал, даже видел их во снах.

— Думаю, благодаря своему позитивному настрою он и прожил долгую счастливую жизнь. К сожалению, в последнее время у него обнаружился букет болезней. Он очень сдал, хотя всегда держался молодцом.

— Знаю, друзья называли его Додик.

— Да, мы его очень любили, часто разыгрывали. О нем при жизни слагали байки. Вспоминается такой случай. Как-то снимали программу о мультипликации. Пригласили меня, его, Женю Паперного… И вот мы с Женей приехали, а Додика нет и нет. Ему домой позвонила ассистентка режиссера программы. В ответ услышала: «Он уехал в Харьков». Конечно, она не знала, что ответил ей сам Додик и что это выражение обозначает «идите все подальше». Когда ассистентка сообщила нам, что Черкасский уехал в Харьков, его набрал Женя Паперный и сказал, чтобы он немедленно впрыгивал в шлепанцы и был в студии. Через полчаса Додик приехал, и программа вышла потрясающая.

— Интересно.

— Как-то мы с Женей Додика разыграли, когда ехали в Днепропетровск. Оставили Давида в Киеве на вокзале с вещами. А сами заказали объявление, которое прозвучало на весь вокзал: «Гражданин Черкасский, едущий в Днепропетровск, вы едете в Харьков». Когда мы вернулись, у него был такой растерянный вид. Он не мог понять, почему он едет в Харьков.

Вспоминается и поездка в Ниццу в составе делегации культурных деятелей. Экскурсовод рассказывала нам в автобусе о достопримечательностях города: мол, здесь был Рахманинов, здесь пел Шаляпин… И когда она спросила, есть ли у присутствующих вопросы, неожиданно раздался голос Черкасского: «Скажите, а как обстоят дела с проституцией в Ницце?» Она ответила: мол, если видите на улице даму с собачкой на руках, вероятно, это и есть упомянутое явление. Все корифеи культуры тут же глянули в окно, а на улице — сплошь дамы с собачками. Вспоминать Давида Черкасского хочется только с улыбкой.

Вот еще одна шикарная история. На заре молодости, когда Давид еще не был столь известен, одна молодая актриса, узнав, что он режиссер, в надежде получить главную роль провела с ним ночь. И вдруг утром узнала, что он режиссер … мультипликации. «Что же вы мне сразу не сказали? Я так надеялась!» — возмутилась барышня. Додик ее утешил: «Я вас нарисую!»

— Потрясающе!

— О Давиде можно говорить бесконечно. Мне рассказывали, как однажды, будучи почетным гостем на свадьбе, он немножко «перетрудился» по части «огненной воды» и прикемарил за столом. А когда открыл глаза, на весь зал произнес: «Официант, счет!» Все были шокированы. А родители молодых ушам своим не поверили, что им так повезло. А как Додик после одного из банкетов решил со мной познакомиться, вы знаете? Мы уже были знакомы лет тридцать, и я после мероприятия предложил подвезти его домой. К счастью, знал его адрес, так как в таком состоянии Додик обычно говорил: «Везите меня куда угодно, я везде нарасхват!» Когда мы подъехали к его дому, Давид спросил меня: «Сколько я вам должен?» Когда я сказал ему, что ничего, он удивился: «Разве мы с вами знакомы?» Так мы еще раз с ним познакомились.

— В программе «Золотой гусь» Давид Янович редко рассказывал анекдоты, чаще слушал.

— И с этим связана забавная история. Одна почтенная дама пришла к Илье Ноябреву и говорит: «Все вы в программе жуткие пошляки, один Черкасский производит впечатление интеллигентного человека». На что Ноябрев ответил: «Просто все, что он рассказывает, потом вырезают»… А любимый анекдот Додика был такой. Самолет. Стюардесса объявляет: «А сейчас, друзья, наш самолет совершит рейс, в котором вы получите все предоставляемые аэрофлотом удовольствия. На первом этаже нашего суперавиалайнера находится багажное отделение, на втором — теннисные корты, на третьем — бассейн, сауна и солярий, на четвертом — рестораны, бары и боулинг, на пятом — обсерватория, где вы можете наблюдать за звездами. А теперь, дамы и господа, пристегните ремни безопасности и попробуем со всей этой фигней взлететь». Только вместо «фигней» было другое слово. Давид был удивительным человеком. Трудно говорить «был», он есть. Чем дальше, тем больше убеждаюсь: люди не умирают, а уходят. Возможно, и слышат нас, и смеются вместе с нами. Природа не может быть столь расточительной, чтобы создавать такие человеческие бриллианты, наделять их таким талантом, и потом чтобы все это исчезло…

-Лента Давида Яновича в Facebook пестрела рецептами блюд и видео с танцами. Он рассказывал мне, что в молодости хорошо танцевал.

— И готовил потрясающе. Я не раз бывал у него дома.

— Как Давид Черкасский ощущал славу?

— Она у него была, но мало его интересовала. Богатств не нажил, но и не бедствовал. Он постоянно работал — в последнее время рисовал компьютерные игры. Додик нередко одалживал друзьям деньги. И меня выручал. При этом за деньги и материальные блага никогда не держался. Он жил совершенно другим.

-Чудеса в его жизни случались?

— Чудо в том, что в любых обстоятельствах он оставался жизнелюбом и оптимистом.

— Когда я однажды спросила его, счастливый ли он человек, Давид Янович в присущей ему манере ответил: «Конечно. Ну если у меня счастливая жизнь, так почему же, скажите, мне не быть счастливым?» И в этом весь Давид Черкасский.

— Ко всему он старался относиться с иронией и шуткой. И мы, друзья, этому у него учились.

Евгений Паперный: «Мы дружили сорок пять лет»

- Месяц назад, придя к Давиду в реанимацию и увидев его в трубках, я понял: это все, — с болью говорит Евгений Паперный. — Он был замечательным человеком: добрым и щедрым. В Доме кино всех всегда угощал. А еще был доверчивым как ребенок! Не раз мы его разыгрывали. Как-то в молодости разыграли с номерком в театре. Дело было так. Я пошел на спектакль с женой, Давид — со спутницей. У всех было прекрасное настроение. В антракте отправились в буфет, выпили чуть-чуть. А после спектакля договорились немного прогуляться по городу. Идем в гардероб, и вдруг Давид обнаруживает: нет номерка! Стал искать — нет. Все зрители уже разошлись, а он не может забрать свое пальто. Гардеробщицы сжалились, выдали ему пальто под мое поручительство — я тогда работал в Театре имени Леси Украинки. Спрашиваю Давида: «Так где же может быть этот номерок?» А сам же знаю: спутница Давида незаметно вынула номерок у него из кармана и вернула в гардероб. На следующее утро звоню ему: «Давид, в театре паника. Номерка-то нет». Он, бедный, ищет весь день, весь дом перевернул. А я звоню опять: «Гардеробщицу вызвало начальство, требуют штраф заплатить. Долларов триста… Эти номерки ведь делали к юбилею театра по спецзаказу в Италии». Он опять включается в поиски. А я через час нагнетаю: «Гардеробщицу грозятся уволить! Может, номерок у твоей дамы в сумке?» А у него ее телефона нет… Он ждет даму с работы. И когда она сообщила, что отдала номерок в театр, Давид мне позвонил: «Ну, здравствуй, художника обидеть легко». И я услышал от Давида Яновича то, что вы вряд ли можете напечатать.

— Он не обижался?

— Нет, конечно. У него было потрясающее чувство юмора. Был еще один розыгрыш, который мы любили вспоминать. Произошло это давно, когда еще не было мобильных телефонов. Как-то поздно я и еще несколько человек сидели у Володи Быстрякова. Вдруг звонок. Так как я сидел ближе всех к телефону, взял трубку и услышал голос Давида: «Алло, это кто?» Отвечаю: «Женя». — «Как Женя? А Вова?» — «Какой Вова? Ты же мне звонишь». — «Как тебе? Я же номер Быстрякова набираю». — «А попадаешь ко мне», — и кладу трубку. Через минуту опять звонит Давид: «Женя, это же Быстрякова телефон?» — «Нет, мой. Может, у тебя в телефоне что-то заклинило — попробуй перезвонить с другого аппарата». Давид идет к соседу, извиняется, что тревожит его в половине первого ночи, и снова набирает номер Быстрякова. «Женя, опять ты? Я уже от соседа звоню». — «А попадаешь ко мне. Видно, у вас заклинило весь стояк. Позвони с телефона-автомата». А на улице зима, мороз. Давид одевается и вдруг обнаруживает, что у него нет двухкопеечной монеты. Он обращается к жене: «Наташа, у вас нет двух копеек?». С женой он был на вы. Она ему: «Нет, Давид. А зачем вам? Разве у вас дома нет телефона?» Давид начинает ей рассказывать, как звонит Быстрякову, а попадает ко мне. На что Наташа ему говорит: «Давид, а вам не кажется, что Паперный сидит у Быстрякова?» И через несколько минут я снова услышал от Давида слова, которые литературному переводу не подлежат.

— Как вы познакомились с Давидом Яновичем?

— Он меня пригласил на озвучивание своей картины «Какого рожна надо?». А потом началось наше сотрудничество в «Докторе Айболите», «Острове сокровищ», «Приключениях капитана Врунгеля». Сорок пять лет мы дружили. Всем нам Давида будет очень не хватать…

Несколько лет назад Давид Янович ответил на вопросы анкеты «ФАКТОВ». Об этом — в материале Давид Черкасский: «Как ни странно, вроде бы смерть уже рядышком — а никакого страха нет».

Читайте нас в Facebook

Сделайте «ФАКТЫ»
избранным источником
в Google News