«Чтобы остановить фонтан крови из горла ребенка, один врач четыре часа зажимал сосуд, а трое других переливали малышу свою кровь»
— Все начиналось, как обычная простуда: у сына покраснело горлышко, до 39 поднялась температура, — вспоминает мама Ярослава Людмила Зупник. — Был выходной день, мы связались с педиатром по телефону, и он посоветовал полоскать горло. Три дня выполняли рекомендации, но легче Ярчику не становилось. После визита к врачу стали принимать другое лекарство, однако когда у сына на личике с правой стороны появилась припухлость, а в горлышке я увидела гнойные пробки, то записала ребенка к лору.
Побывать у специалиста мы не успели: сыну стало трудно дышать, он начал задыхаться. Мы живем в городке Делятин, но когда поняли, что ситуация серьезная, решили ехать в Ивано-Франковск.
Осмотрев мальчика, врачи заподозрили у него паратонзиллярный абсцесс (гнойник в горле). Попытались пунктировать (проколоть) гнойник, но у ребенка началось кровотечение. Мальчика заинтубировали и перевели в реанимацию. Обследование МРТ показало, что нужно срочно делать операцию. Ночью Ярослава в карете «скорой» перевезли во Львов, в больницу «Охматдет». А утром врачи приступили к операции.
— Когда мы с коллегами изучили снимки МРТ, то готовились увидеть большой абсцесс (около 120 миллилитров), — говорит заведующий лор-отделением Львовской больницы «Охматдет» Федор Юрочко. — Но, когда раскрыли образование, то гноя там почти не оказалось, в основном были сгустки крови. Диагноз сепсис тоже не подтвердился. В ходе операции открылось кровотечение, которое мы останавливали около 40 минут. Но все обошлось. Мальчик стал быстро выздоравливать, и его уже готовили к выписке. И надо же, именно в тот день, когда Ярослав с мамой должен был отправиться домой, у ребенка возникло второе кровотечение, гораздо сильнее первого.
— И с чем это было связано?
— В тот момент мы не знали. Кровь из горла у ребенка била фонтаном. Мы быстро забрали его в операционную. Прибежали реаниматологи. Пришлось вызывать сосудистых хирургов из Львовской областной клинической больницы. Понимая, в каком месте могло открыться кровотечение, я зажал сосуд марлевым тампоном и держал его так около четырех часов, пока коллеги не перевязали ветви наружной сонной артерии. Один из реаниматологов поддерживал дыхание ребенка с помощью специального устройства — мешка Амбу, постоянно нагнетая воздух. В какой-то момент у мальчика остановилось сердце, и около трех минут его не удавалось запустить. Реаниматологи делали непрямой массаж сердца. Кровопотеря была настолько большой, что понадобилось прямое переливание крови. Времени на раздумья не было — счет шел на минуты. Прямое переливание выполняли от трех наших коллег.
— В вашей практике уже были случаи, когда врачи отдавали свою кровь пациентам в операционной?
— В лор-отделении, где я работаю, нет. У Ярчика была гигантская кровопотеря. Если бы мы не применили прямое переливание немедленно, кровопотеря была бы несовместима с жизнью. Позже выяснилось, что у ребенка кровоточили веточки поверхностной сонной артерии, а также случился разрыв псевдоаневризмы внутренней сонной артерии. То, что Ярослава удалось спасти, просто чудо.
«Случай редчайший: сосудистое заболевание маскировалось под обычную инфекцию горла»
После операции малыш был в крайне тяжелом состоянии. Давать надежду матери врачи не решались.
— Три дня я жила в полной неизвестности, было очень страшно: понимаешь, что с твоим ребенком беда, а сделать ничего не можешь, не знаешь, чем помочь, — вспоминает Людмила Зупник. — А на четвертый день врач Федор Юрочко сказал, что Ярчик постепенно идет на поправку. Но в реанимации он пробыл еще неделю. Когда результаты анализов и обследований пришли в норму, сына опять начали готовить к выписке, но нас ждало новое испытание: во время санации горла врачи обнаружили два небольших сгустка крови, а это значило, что где-то кровит сосуд.
Мальчика направили на компьютерную томографию. И когда ребенка к ней готовили, врачам пришлось останавливать очередное — уже третье — кровотечение. Но томографию все же удалось провести.
— Во время исследования радиологи увидели ложную аневризму внутренней сонной артерии (так называемую псевдоаневризму), — продолжает Федор Юрочко. — Именно она была источником кровотечения. Случай редчайший: сосудистая болезнь маскировалась под лор-заболевание.
Врач вызвал своих коллег из Львовской областной клинической больницы — сосудистых хирургов Дмитрия Бешлея и Романа Трутяка. После консилиума врачи предложили сделать ребенку эндоваскулярную операцию, чтобы исключить аневризму из общего кровотока. Манипуляцию должны были провести через прокол в сосуде бедра — ввести катетер, с помощью которого доставить приспособление к аневризме.
— Сосудистые хирурги объяснили мне, что если не выполнить такую операцию, то кровотечения у сына могут повторяться, — продолжает Людмила. — Но и вмешательство довольно рискованное: во время него может произойти инсульт или возникнуть массивное кровотечение. Тем не менее операция — единственный выход. Врач Дмитрий Бешлей говорил спокойно, он внушил мне веру в то, что все будет хорошо, поэтому я согласилась на эту операцию. Просила только, чтобы врачи спасли моего ребенка.
Операция длилась около двух часов. На этот раз все обошлось без осложнений.
«Остановка сердца не дала последствий — оно работает хорошо»
— Говорю с вами и вспоминаю картину, как Ярчика уже забирают из операционной в реанимацию, а два врача, которые участвовали в операции, дают друг другу «пять», — вспоминает Людмила. — Это был для меня знак, что все прошло хорошо. Впоследствии медики это подтвердили. Я благодарна всем, кто участвовал в спасении сына. Да и мое материнское чутье не подвело: нельзя было оставаться дома, надо было ехать именно во Львов. Здесь очень профессиональные врачи. Они и сейчас продолжают наблюдать Ярослава, мы с ними на связи. Благодаря таким врачам мой ребенок жив и здоров.
…Сейчас Ярчик уже дома, в Делятине. От него ни на шаг не отходят старшие сестра и брат.
— Анастасии восемь лет, а Коле — пять, — говорит Людмила. — Они очень переживали за Ярчика, тосковали по нему все эти дни. Любят младшего братика. Сын уже более-менее оправился от пережитого. Он очень подвижный, эмоциональный. Но после операций ножки еще не окрепли, чтобы так активно бегать, как он хочет. Врачи говорят, что надо еще немного подождать, чтобы все полностью пришло в норму.
Это подтверждает и Федор Юрочко:
— Ситуация с Ярчиком — крайне сложный диагностический случай. Но то, как быстро мальчик восстанавливается, фантастика. Остановка сердца не дала последствий — орган работает хорошо. Ребенок бойкий. Уникальность этого случая в том, что в мировой литературе нет описания операции по поводу псевдоаневризмы у такого маленького ребенка. До сих пор считалось, что самому маленькому пациенту, которому провели такую операцию, три года.
— Можно ли было предвидеть болезнь?
— Особенность этого случая в том, что все начиналось как обычная инфекция горла. Но инфекция распространилась и дошла до сосудов, что и повлекло псевдоаневризму. Я детский лор, и за 25 лет практики видел разные абсцессы у детей. Все они проявляются типично. Поэтому тактика врачей, которые лечили абсцесс, была правильной. Спрогнозировать, что болезнь поведет себя именно так, было очень сложно.
— Какие симптомы у ребенка могут свидетельствовать об этой болезни?
— Родителей должно насторожить то, что ребенок тяжело дышит, нарушено глотание, есть отеки на шее. Нужно немедленно обратиться к врачу. Не занимайтесь самолечением и не слушайте советов знакомых, которые не являются врачами.
Также родители должны быть внимательны к тому, что ребенок температурит, но это не является признаком только этой болезни, ведь у маленьких детей температура может подниматься из-за того, что растут зубы, из-за простуды или инфекции.
Читайте также: «На месте одного легкого у Маши находились печень, желудок, почка. Врачи дали дочке шанс»
Фото в заголовке: Врачи считают, что спасти маленького Ярослава удалось чудом. Но теперь ребенок чувствует себя хорошо и его жизни ничто не угрожает (фото из семейного альбома)
4286Читайте нас в Facebook
