«Таких случаев лишь единицы»: столичные врачи вытащили осколок пули, остановившийся в миллиметре от сердца украинского воина

— Насколько мне известно, 3 марта Владимир вместе с побратимами заехал в деревню, где находились российские военные. Их взяли в плен, долго допрашивали. После этого приказали сесть в машину, на которой приехали бойцы, и сказали двигаться. А потом орки начали обстреливать их из огнестрельного оружия, — рассказывает «ФАКТАМ» исполняющий обязанности руководителя Центра инновационной кардиохирургии больницы «Феофания» Евгений Пристая. — Затем раздались взрывы мин. Боец понял, что его ранили. Но так как это была горячая точка, возможности эвакуировать воина не было. Поэтому Владимир самостоятельно пошел на прорыв… Двое суток он добирался до Малина на Житомирщине, где попал в центральную районную больницу. У бойца было состояние, которое называется пневмогемоторакс, то есть кровь и воздух накопились около левого легкого. Местные медики оказали первую помощь, установили трубку в плевральную полость и стабилизировали состояние. После дообследования выяснилось, что у Владимира в области сердца находится постороннее тело. Но сказать точно, насколько глубоко, врачи не смогли, ведь для этого нужны специальные диагностика и аппаратура. Состояние бойца было стабильным, поэтому медики не решились трогать это «осиное гнездо». Впоследствии Владимир был эвакуирован в Житомирскую областную больницу, там ему провели еще определенные обследования. Затем он вернулся на свое боевое дежурство. Воин знал, что что-то находится у его сердца, но дискомфорта не испытывал. Более того, он даже бегал с бронежилетом. И 1 апреля Владимира из части направили к нам на консультацию. Когда мы просмотрели компьютерную томографию, честно говоря, были потрясены. Потому что осколок находился прямо в стенке сердца и практически проникал в его полость, постоянно перекачивающую кровь. Грубо говоря, 100 миллилитров в секунду… Буквально миллиметр-два оставалось до полости… Если бы Владимир испытал какой-то перепад давления, сильно упал или что-то взорвалось бы возле него, травма или банально инфекционный процесс — это расстояние могло бы уменьшиться и пуля провалилась бы в полость сердца. Последствия этого были бы трагическими… Кровь в таком случае вылилась бы в «сердечную сумку» и сжала сердце извне, вызвав его остановку. Второй момент: пуля могла бы мигрировать в центральное кровообращение и «полететь» в голову, спровоцировав инсульт. Или в ноги, что угрожало бы потерей конечности. Сомнений относительно того, нужно ли бойца оперировать, у нас даже не было… Потому что это стоило бы ему жизни.

— Сколько длилась операция, какие были риски при ее проведении?

— Оперативное вмешательство сложно тем, что таких случаев в литературе единицы, потому что само по себе ранение уникально. Ведь осколок прошел через мягкие ткани слева от позвоночника, сломал 12-е ребро, вызвав ушиб селезенки. И прошел между диафрагмой и сердцем, вошел туда, и осталось полтора миллиметра до полости. Одним словом, Владимиру сильно повезло! По-видимому, он родился в вышиванке.

План операции предусматривал то, что изначально мы готовы были делать ее на отключенном сердце, то есть планировали остановить его с помощью специального раствора, затем обескровить и на неподвижном сердце вынуть осколок. Затем зашить дефект, запустить кровь в сердце и восстановить его электрическую активность и сокращение, постепенно отключить сердце от аппарата искусственного кровообращения. Такая операция обычно более травматична, потому что требует переливания крови и пациенты после нее дольше приходят в себя и чаще возникают осложнения. Но когда мы провели интраоперационное черезпищеводное УЗИ сердца, раскрыли грудную клетку и увидели сердце, входное отверстие от пули, прощупали ее, решили, что будем делать операцию без аппарата искусственного кровообращения, но он у нас был собран, чтобы в любой момент его подключить. Ведь для его сбора нужно 30 минут, еще три минуты — для подключения. То есть вы понимаете все риски…

К счастью, операция прошла без осложнений, мы лишь локально обездвижили сердце, то есть оперировали на работающем органе. Сделали филигранно точный надрез, чтобы не повредить сосуды, и извлекли осколок. Со всеми анестезиологическими процессами оперативное вмешательство длилось 5 часов. Работала большая бригада: 4 анестезиолога, три хирурга, операционная сестра, медицинская сестра-анестезист, младшие сестры… Я и еще один кардиохирург — Петр Семенив — ассистировали, а оперировал мой коллега Игорь Мартыщенко. Прямо на операционном столе забрали у пациента трубку аппарата ИВЛ, и он самостоятельно дышал. Через несколько часов в реанимации он уже мог пить воду и общаться со всеми. На следующий день Владимира перевели в отделение, и он уже выходил в коридор.

— Ничего себе! Довольно быстро…

— Да, у нас такие подходы, что пациентов стараемся как можно раньше поставить на ноги. Есть современная анестезия, которая позволяет все сделать в ранние сроки. На четвертый день после операции провели все обследования, анализы, кардиограмму, УЗИ сердца. Состояние Владимира было удовлетворительное, и на пятые сутки пациента с его согласия выписали. Сейчас он в своей медчасти, где комиссия должна установить, переводить ли воина на штабные работы или отпустить домой. В принципе, Владимир может выполнять офисную работу, а вот для легких физических нагрузок следует носить корсет, чтобы срослась кость. Учитывая возраст Владимира и то, как прошла операция, в будущем с ним все должно быть хорошо!

Читайте также: Видела только размытые силуэты: в Польше спасли зрение украинке, почти ослепшей из-за обстрела оккупантов

— Кто за дверью больницы палаты молился за Владимира?

— Дядя, который живет в Киеве. Родители, к сожалению, не смогли добраться, ведь после деоккупации их села тогда еще не была налажена нормальная инфраструктура. Поэтому они переживали за сына дома. А он в свою очередь называет нас своими «ангелами-хранителями». Приятно, что у нас все получилось, я больше всего хотел, чтобы этот воин был жив и здоров. Сейчас вот спасли бойца территориальной обороны. Ему 29 лет, пуля попала в живот и грудную клетку. Потерял много крови. Слава Богу, его жизни уже ничего не угрожает.

— Вам уже удалось установить, из какого именно оружия стреляли в бойца?

— Поскольку я общался с правоохранительными органами, когда передавал инородное тело, мне сказали, что это может быть боевой поражающий элемент мины. Хотя сам пациент утверждает, что это стальной сердечник пули от АК-12 калибра 5.45. Но в любом случае баллистическая экспертиза разберется и будет окончательный вывод.

— Насколько мне известно, больница «Феофания» всегда спасала жизнь гражданских…

— Но после вторжения России мы встали на военные рельсы, принимаем как гражданских, так и военных. Всех, кто нуждается в нашей помощи. Перед началом войны мы с женой, которая по профессии тоже врач-хирург, собрали тревожный чемоданчик. Утром 24 февраля у нас не было сомнений в том, что мы будем делать. Мы приехали в «Феофанию», чтобы помогать раненым. Со временем, когда ситуация стабилизировалась, я продолжил заниматься лечебной работой, а жена стала заниматься волонтерством — помогала своим родителям, горожанам, бойцам ТРО и ВСУ, которые находились в Чернигове в окружении. Мечтаем, как и все украинцы, чтобы как можно быстрее воцарился мир и мы одержали победу в борьбе с врагом.

Читайте также: Как 300 спартанцев: украинские воины рассказали, как под Киевом удалось сдержать врага на одном из направлений

Родная земля помогает: ВСУ показали видео стычки украинского броневика с танком врагов

1622

Читайте нас в Facebook