«Питьевая вода лежит под солнцем за несколько километров до Херсона»: волонтер о том, что сейчас происходит на затопленном юге Украины

Об ошибках в представлении масштабов, о реальности и нереальности потребностей города, о всенародной помощи и как город справляется с бедствием, пишет в Facebook волонтер Диана Макарова, которая с коллегами работала в пострадавшем от наводнения Херсоне и окрестных городах и селах.

«1 Первая грандиозная ошибка — представление, что Херсон затоплен едва ли не полностью, — пишет Диана Макарова. — Оказалось, что многие именно так и видят картину. На самом деле стоит раскрыть карту и можно даже не отходя от компьютера увидеть, что затоплены низовые районы и Остров. Большая часть города не повреждена (водой) и если нуждается в помощи, то обычной помощи любому обстреливаемому прифронтовому городу.

Плюс в помощи нуждаются прибрежные районы областей.

2. Представление о Херсоне как о густонаселенном городе. На самом деле Херсон почти пустой. В разговоре с измученным усталостью ГСЧСником выпрыгнула цифра:

— В Херсоне осталось около 50 тысяч человек, и то из них большая часть людей, это службы, полиция, ГСЧС, медицина и тому подобное. — сказал он.

Да, улицы выглядят пустыми. Больница тоже не слишком перенаселена, но в воде нуждалась. Нуждались в воде и ГСЧС, но на следующий день уже отказались, посоветовали или везти на Берислав, или раздать людям на улицах.

3. Причинить добро и нанести пользу.

Все эти службы, скажу искренне, уже измучены колоннами желающих помочь Херсону. Картина похожа на ту, которую мы видели в Авдеевке 2017 года, когда в феврале начались сильные обстрелы и вся страна погнала колонны с помощью маленькому городку. Тогда квартиры и дома жителей города превращались в склады секонда и бакалейные лавки. Люди гребли домой крупы центнерами, консервы тонами, а страна везла и везла.

Кажется, и сейчас Херсон уже немного захлебывается в горах одежды, продуктов, я уже молчу о фурах с домашней консервацией, ой мама… Нам показалось, что нужна только вода, да и то…

4. …а вода лежит под солнцем в нескольких километрах от Херсона. Там организован такой спонтанный хаб, где часть волонтеров сваливает привезенную помощь. Лежат горы бутылей с водой, небрежно сваленные и даже неприкрытые от южного солнца. И возникает два вопроса:

— когда ее будут развозить по нуждающимся районам? А таких немало, мы сами видели эти районы и делили воду между людьми

— что же это за волонтерство, которое так храбро мчалось в Херсон и даже не доехало?

Есть еще один вопрос. Для чего это «волонтерство» везло эту воду? Чтобы свалить ее на трассе и поставить «галочку» в ведомости?

5. Немного более храброе волонтерство все же доезжает до Херсона и разбивает лагерь на окраине. Там организованы государственные склады. Туда сваливается товар, который довезли эти храбрые волонтеры. Колонны брендированных машин с логотипами фондов и грозными надписями ВОЛОНТЕРЫ стоят вдоль дороги, ожидая очереди поставить собственную «галочку», сдав подмогу на склады. Когда и куда потом поступает эта помощь, мы не успели узнать. Но, повторяю, районы, в которых воды УЖЕ нет, до сих пор регулярного подвоза ее не имеют.

Читайте также: «Россиян надо забить под землю на полтора метра за все, что они натворили», — писатель Ян Валетов

Мы решили не останавливаться на этих хабах и поехали непосредственно в пострадавшие районы. И вот что мы увидели.

6. Здесь работают уставшие люди. Почти нет уже брендированных машин, почти нет надписей, что вот, приехали ВОЛОНТЕРЫ. Тем не менее они здесь есть, и немало. Здесь заводятся лодки, здесь другие лодки гребут веслами. Время от времени привозят из воды людей и животных. Идут обстрелы. Тогда никого на воду не пускают, но смельчаки находят щели. Мы щели тоже находили, но на воде не работали. Наши лодки оказались слабыми, но военные были рады и этому. Военные и ГСЧС сильно работают по спасению людей и животных.

Реально идет борьба за каждую живую душу. Мы видели, как известие, что вот в таком-то доме на крыше сидит кот, передавалась цепочкой. Люди пережидали обстрел, чтобы отправиться за тем несчастным котом. Местные люди при нас выловили из воды сразу семерых собак. То есть, спасают всех, кого могут спасти.

7. Есть еще работа по довезению продуктов и воды тем людям, которые остались в затопленных зданиях (в основном многоэтажках) Спасатели рискуют жизнями, чтобы доставить им еду и воду, и возникает еще вопрос:

— А какого черта те Робинзоны сидят и подвергают спасателей опасности?

Опасность очевидна и немалая. Я, наверное, за последний год работы на фронте столько не приседала на землю, сколько за два дня в Херсоне. Более умные люди при этом падали и распластывались на земле, лично мне еще этот навык надо отработать.

8. — Была ли возможность выйти, когда пошло наводнение — спросили мы у людей, которые организованно выехали из затопленного Острова. Выехали на машине, даже не выбежали, не вышли.
- Да, возможностей было через край. — ответили нам т. е. — Вода поступала постепенно. Еще ночью первых суток затопления люди могли выходить пешком, а выехать можно было и раньше.

То есть, произошло все как всегда. Одни ценили больше всего жизни свои и родных, другие ценили больше всего нажитые вещи.

— Ну, кто-то старый, кто-то лежачий. — оправдывали нам тех, кто остался.

— Но они тоже могли успеть эвакуироваться, средства для этого были. — тут же поправлялись они.

То есть, с моментом эвакуации власть более-менее справлялась, по крайней мере в городе. Другое дело, что пока рак не свистнет, люди не выйдут. Вот рак и свистнул.

Читайте также: Открыли огонь в спины: оккупанты на Херсонщине обстреляли лодку с гражданскими, есть убитые и раненые (фото)

9. Самое болезненное — дети. Детей в Херсоне мало. На улицах, близких к берегу, еще меньше. Но они все же есть. Почему люди сидят под обстрелами, в наводнении, рискуя детьми?

— Да ничего! Пережили оккупацию, переживем и наводнение. — улыбаясь, отвечают нам их родители.

Не комментирую. Потому что я таких матерных слов не знаю.

10. Но херсонцы в целом — это что-то невероятное. Этот город я раньше не знала. А он полон украинского языка. Он или бытовой, или люди непринужденно переходят на общение на украинском, и язык у них достаточно хороший. Я из Запорожья родом, у нас более суржикованный.

Херсонцы невероятны еще и отношением к животным. Мы видели очередь за кормами. Это были люди, которые подобрали брошенных кошек и собак и держат дома, во дворах, в квартирах.

— Есть люди, которые сейчас держат по сорок кошек. — объяснили нам в кошачьем приюте. Это приют для старых и покалеченных котов.

Мы видели также приют для собак. Там ни одной породистой, все подзаборные. Их сотни, у них нет особых ставок на счастливое будущее в семьях с собственными двуногими — но они упитанные, здоровые, веселые. Именно туда, в эти приюты, везут корм для животных как зооволонтеры, так и обычные люди. И туда же приходят за своей пайкой люди, которые не смогли пройти мимо выброшенного животного и сейчас имеют по три, пять, семь собак и множество кошек. А когда простой дядя из той очереди говорит тебе:

— А сколько погибло, господи… — и ты видишь, что для него это боль, и ты разделяешь эту боль.

11. Кто работает на левом берегу? Дальше тишина. Не буду рассказывать, кто именно, и что они делают, достаточно того, что уже в новостях рассказали дай бог, а вернее, не дай бог. Хотя мы видели их, мы с ними говорили. Они были такими же грязными, потными, уставшими, как и те, что валялись рядом с нами под обстрелами на правом.

— А почему голова в пластыре? — спросили мы у одного.

Неудачно нырнул. Думал, там глубоко, а напоролся на затопленную крышу.

Стоят перед нами, ни одного бренда на авто, никаких одинаковых футболок и бейсболок, как у торжественных брендированных волонтеров. Красные от солнца лица счастливы. Что вот сегодня живы и дело сделано. Завтра еще поплывут.

Такие же, как задолбавшиеся военные, как уставшие полицейские. И как те местные, что говорили нам:

— А, вы из Киева? Держитесь там. Вас же так накрывают.

И мы даже не знали, что отвечать им. Если нас «так накрывают «- то что же тогда у вас, люди?

12. И об организации помощи. Она частично провалена. Если бы я не видела очередей за водой, если бы не видела, как люди подтопленных и близких к ним районов нуждаются в чистой воде — я бы этого не говорила. И при этом всем один государственный работник, скептически улыбаясь, нам говорит:

— Ой, да это же люди. Они будут грести впрок, не верьте им.

Циничненько звучит.

И вот почему. В одном из тех райончиков, где уже нехватка воды, где близко наводнение и обстрелы, где, по словам госслужащего, люди будут грести воду впрок и про запас — мы имели близких родственников члена нашего экипажа. Поэтому могли узнать картину из первых рук.

Хлеб возят. Воду почти не возят. И тут мы снова вспоминаем о горах бутылей воды на обочине, в нескольких километрах от Херсона, где слабонервные волонтеры могут оставить привезенное. И о складах при въезде в город, где сгружают помощь чуть более храбрые волонтеры. Также мы вспоминаем колонны помощи, которые мы встретили на обратном пути, и забивались, какая часть из этих фур и бусов дойдет непосредственно до страждущих районов.

Читайте также: Настоящие террористы: названа причина усиления обстрелов оккупантов в Херсонской области

13. Взаимодействие власти Херсона с волонтерами частично провалено. И здесь вина каждой стороны. Если реакция страны на трагедию Херсонщины была «бегут-помогать» — то власть очень мало сделала для того, чтобы направить этот поток в правильное русло.

При этом властные структуры и чиновники на удивление вежливы, они и рады что-то подсказать и помочь-направить помощь в правильное русло. Но не могут. Такое впечатление, что они тоже захлебываются в потоках нужной и ненужной помощи.

Хотя кажется, что парочка билбордов на въезде решила бы часть проблемы — но так, у чиновников увеличился бы шквал звонков. А они и так их получают — я представляю себе! — тысячами. При этом, повторяю — государственные служащие вежливы, терпеливы в общении. Где силы берут?

А волонтерство — что ж, тут как есть, как всегда бывает. Бегут-помогать. А вот узнать, чем именно помогать, пытаются лишь единицы.
Слушайте, я не включаю менторство, мне просто есть с чем сравнивать. Мы волонтеры не гражданские, мы фронтовые, но когда работаешь на фронте из года в год — обязательно примешь участие в спасении того или иного села, города, района, который пострадал больше всего. Мы видели администрации, которые вообще не хотели работать, приходилось запускать их в полет с носка, как птицу гордую ежа — пока не буцнешь, не полетит. Мы видели администрации, которые на удивление четко справлялись с потоками помощи. Мы видели даже администрации, которые вообще мало нуждались в помощи, справлялись сами, на государственном уровне. Поэтому имеем возможность сравнивать. Даже хочется призвать:

— Волонтеры, держите связь с государственными институтами!

— Государственные администрации! Мало направлять волонтеров на склады и придорожные хабы. Используйте нас максимально конструктивно, раз мы уже к вам пригремели и рвемся в бой.

Потому что тот придорожный хаб с водой, сваленной на обочине, пеплом Клааса стучит в мою душу. Несколько волонтерских бусов перевезли бы эту воду непосредственно людям. И даже когда люди брали бы воду про запас (интересно, как это — вода про запас там, где вообще пить воду из кранов, колодцев и скважин НЕЛЬЗЯ) — пусть берут. Им еще возвращаться в свои дома, когда вода спадет.

14. Не стоит так яростно кричать, что мир о нас забыл в трагедии Херсонщины и Николаевщины. В Херсоне звучат иностранные языки. Мы видели англичан, датчан, поляков. Мы видели сводные экипажи спасателей из Европы. Эти люди отчаянные. Подмога из других стран тоже ожидается. Представители СМИ разных стран присутствуют, хотя и в гомеопатических дозах.

Итак, выводы:

— в катаклизмах и катастрофах украинцы имеют абсолютную потребность спасать пострадавших, протягивать руку помощи тем, кому сейчас хуже всего

— не все те волонтеры, на которых написано, что они ВОЛОНТЕРЫ. Донатор, смотри, кому донатишь. Некоторые работают для «галочки» в ведомостях.

— местная власть, вывесь ты какие-то номера телефонов на въезде, потому что к тебе же едет новая масса помощи, ты же захлебнешься в этих потоках. И запускай по интернету списки НУЖНОГО. Потому что можно только представить, сколько довезли в Херсон ненужного и неактуального.

Люди, которые и сейчас собираются в Херсон. Убрали бы вы из ваших фур те закрутки, тот секондхенд. Вы же только представьте горы всего этого уже привезенного.

ПОДВОЗ ВОДЫ РЕНТАБЕЛЕН ТОЛЬКО КОГДА ВОДА ЭТА БЕСПЛАТНАЯ. Потому что покупать воду где-то во Львове или Киеве и тащить ее в Херсон — ей-богу, она будет золотой. Так зачем так разбазаривать народные деньги?

— Вода в Херсоне будет. — сказал нам уставший ГСЧСник. — У нас город скважин. Конечно, часть из них уже является непитьевыми. Но большинство остается чистыми.

Примечание. Электричества в районах, близких к затопленным, нет. У нас просили небольшие генераторы на семьи из 2−5-7 человек. Зато ГСЧС почему-то от генераторов отказались.

Примечание. Область. Белозерка, Камышаны, Берислав (по берегу не проедете, ехать через Кривой Рог) Вот и только что позвонили военные из одного из полузатопленных сел, просят зарядные станции. Потому что электричества нет и не скоро будет.

— Мы здесь отрезаны. — сказали нам. — Единственную дорогу развезло, мы как на острове.

Херсонщина и есть сейчас остров — остров, на котором лучше всего отразилось стремление украинцев помочь друг другу, и это самое главное".

Фото в заголовке Петра Батанова

Материалы, опубликованные в рубрике «Блоги», отображают мнение автора и могут не совпадать с позицией редакции.

1093

Читайте нас в Facebook