«Приехала из соседнего села на поминки одноклассника»: в Грозе на Харьковщине россияне убили медсестру, которая пережила оккупацию
В селе Гроза на Харьковщине, где 5 октября россия совершила один из самых кровавых за время полномасштабной войны терактов, каждый день хоронят погибших. В результате ракетного удара по кафе, где проходили поминки, погибли как минимум 55 человек. Несколько человек, которые в момент обстрела были в том же кафе, считаются без вести пропавшими. Продолжаются ДНК-экспертизы найденных на месте трагедии частей тел — и не исключено, что число погибших возрастет. За каждым номером из этой страшной статистики стоит жизнь человека, которая оборвалась в один миг. «ФАКТЫ» продолжают рассказывать истории погибших в Грозе людей.
«Проститься с Андреем Козырем приехали и люди из других сел. Среди них — медсестра Вика Сапач»
По данным Харьковской областной прокуратуры, в последнее время в селе проживало чуть больше ста человек — многие выехали из-за полномасштабной войны и оккупации (с февраля по сентябрь 2022 года Гроза была оккупирована россиянами). Таким образом, получилось, что 5 октября россия одним ударом «Искандера» убила половину жителей села.
В селе не осталось семьи, в которой бы сейчас не было похорон. В некоторых семьях хоронят сразу по три-четыре, а то и пять погибших родственников. На поминки в кафе люди пришли семьями. Есть среди погибших и восьмилетний мальчик — вместе с ними погибли его отец, тетя и дедушка. Мальчика звали Ваня Козыр. Поминки были по его родственнику по папиной линии Андрею Козыру. «ФАКТЫ» рассказывали историю Андрея, который вместе со своим сыном Денисом приехал из Польши, где был на заработках, как только началось полномасштабное вторжение. Отец с сыном сразу же пошли в военкомат, и вскоре оказались на фронте. Весной 2022 года Андрей Козыр погиб, получив смертельное ранение. Его не смогли похоронить в родном селе, потому что Гроза была оккупирована. Денис Козыр вскоре после гибели отца демобилизовался по состоянию здоровья. Летом 2022 года Денис женился на своей возлюбленной Нине. Друзья молодых супругов рассказывали, что Денис и Нина в последнее время жили в Харькове. Но в начале октября приехали в Грозу — на перезахоронение отца Дениса. Приехали также мама и сестра Дениса (они были в Польше). Все они погибли.
Кафе, которое разрушила российская ракета, в последнее время не работало. Но тут владельца попросили открыть заведение на один день — чтобы было где собрать людей на поминки.
.jpg "От кафе, где находилось около 60 человек, осталась куча камней")
Проститься с Андреем Козыром пришла почти половина села. Приехали и люди из других сел. Среди них — медсестра Виктория Сапач. Виктория жила в соседнем селе, но в Грозе ее знали все. Она часто приезжала на вызов «скорой» вместе с фельдшером — и люди отзываются о ней с теплотой и благодарностью. Виктория погибла вместе со своим мужем.
Первыми о ее гибели сообщили коллеги — соответствующий пост появился на Facebook-странице областного Центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф:
«Среди погибших, к сожалению, была наша коллега, пережившая период оккупации. Это невосполнимая потеря для ее родных, близких, друзей и коллег. Светлая память о ней навсегда останется в наших сердцах. Сохраняем в нашей памяти только светлые воспоминания об этой всегда положительной, солнечной женщине, хорошем специалисте своего дела, человеке, преданном работе и коллективу».
О том, какой была Виктория, «ФАКТАМ» рассказала ее коллега — старшая фельдшер Инна Палеха, проработавшая с Викторией бок о бок много лет. Сама Инна сейчас не в Украине. Выехав из Харьковской области еще в период оккупации региона, Инна нашла убежище в Израиле — и теперь война застала ее и там.
- С Викой мы работали вместе больше 17 лет, — рассказала «ФАКТАМ» Инна. — Кроме того, она еще и была моей соседкой. Она была прекрасным человеком — добрая, внимательная, всегда готова прийти на помощь. Она была очень хорошим работником. Младшая медсестра, но со многими вещами она справлялась не хуже врача. И ее очень любили пациенты.
Она, кстати, раньше жила в Грозе. Она там жила еще с первым мужем, с которым у них есть дочка. Дочка уже взрослая, у нее у самой есть ребенок. Вика очень любила свою маленькую внучку… Дочь с внучкой живут в Литве. К сожалению, они не смогли приехать на похороны. Вику похоронили в понедельник, 9 октября. Хоронили коллеги, сваты и родной брат.
Вместе с Викой погиб ее второй муж, с которыми они вместе пришли на поминки. Выйдя замуж второй раз, Вика переехала в соседнее село Огурцовка. Но в Грозе ее все знали и любили. А Андрей Козыр, которого 5 октября перезахоранивали, был Викиным одноклассником. Поэтому для нее было важно с ним попрощаться.
.jpg "Родственники погибших возле тел своих родных")
Мужа Вики пока еще не хоронят, потому что для его идентификации необходима экспертиза ДНК. Пока что он еще не опознан…
«Во время оккупации россияне пытались заставить медиков сотрудничать. Отказ мог стоить каждому жизни. Но мы отказывались»
По словам Инны, Виктория за время полномасштабной войны никуда не уезжала. Оставалась дома и во время оккупации.
- Для нас, медиков, это было очень тяжелое время, так как россияне пытались заставить нас сотрудничать, — говорит Инна. — Мы были им нужны, и отказ от такого сотрудничества мог стоить каждому из нас жизни. Но мы отказывались. Мы не брали их зарплат, игнорировали гауляйтера. Уже после того, как оккупанты дали мне неделю на подписание с ними контракта, я поняла, что мой единственный выход — уезжать. Мне с трудом удалось это сделать. Оккупанты каким-то образом узнали, что мой сын работает полицейским в Харькове — и стали вменять мне, что я «агент СБУ». После двенадцати часов проверок и унизительных допросов мне все же удалось выехать.
А Вика оставалась. Как всегда, выполняла свою работу, помогала людям… Поддерживала всех вокруг, как она всегда это делала. Знаете, у нее была тяжелая судьба. Непростая ситуация с родителями, затем с первым мужем… Меня всегда удивляло то, что несмотря ни на что, она оставалась большой оптимисткой. Ее чувство юмора — это было что-то неповторимое. Когда что-то случалось, или просто было грустно, достаточно было немного поговорить с нашей Викой — и ты уже улыбаешься, уже кажется, что все не так уже и плохо. Таких людей мало. Если у нас в коллективе планировалось какое-то мероприятие или праздник, Вика всегда была первой, кто всех соберет и все организует.
Читайте также: Оккупанты нанесли авиаудар по Бериславу: разрушены жилые дома и больница, есть жертвы
После того как я уехала, мы с ней все время старались держать связь. Часто созванивались, переписывались. Буквально две недели назад я поздравляла ее с каким-то праздником…
Когда Харьковщину деоккупировали, казалось, что самое страшное позади. Я до сих пор не могу прийти в себя после того, что случилось в Грозе. Я ведь тоже всех там знаю, все эти люди давно уже как родные. Мои пациенты, друзья, кумовья… Погибли родители и сестра кумовей моего мужа, две мои подруги. Село маленькое и очень дружное. Там все были как одна большая семья.
Буквально через день после трагедии в Грозе я уже здесь, в Тель-Авиве, проснулась от взрывов. Когда в шесть утра начали бомбить (сначала это было вдалеке), я сразу распознала этот звук. Становилось все громче, и уже начали дрожать окна. Все те же ощущения, которые я пережила в Украине — один в один. Дома еще перед оккупацией у меня был собран тревожный чемоданчик с документами. Сейчас точно также — с ним и хожу в бомбоубежище. Здесь у террористов не настолько мощные ракеты, но их запускают в огромных количествах. Здесь нет домов без бомбоубежищ. Мамад, мамак, мамам — это разные типы бомбоубежищ, и они есть абсолютно везде. Я, например, сейчас нахожусь на 28 этаже, но в здании тоже есть надежное укрытие. Иногда кажется, что все, что произошло и продолжает происходить за последние полтора года — это какая-то параллельная реальность…
Напомним, ранее «ФАКТЫ» рассказывали истории жителей села Гроза на Харьковщине: «У знакомой отныне еще один день рождения, потому что она опоздала на эти поминки на 15 минут».
1616Читайте нас в Facebook
