Известный писатель-юморист александр каневский: «после празднования своего 75-летия ефим березин мне признался: «я больше не выйду на сцену. Не хочу быть смешным… »
«До-ре-ми-фа-соль-ля-си, ехал Штепсель на такси, Тарапунька прицепился и бесплатно прокатился». Эти частушки в середине шестидесятых распевал весь Советский Союз. Популярность дуэта Штепсель--Тарапунька не знала предела. Юмористы, находящиеся на пике славы, имели все -- квартиры, машины, дачи и красавиц-жен. Когда 1 декабря 1986 года в Ужгороде на гастролях скоропостижно скончался Юрий Тимошенко (Тарапунька), Ефим Березин (Штепсель) еще некоторое время выступал один. Но его успех не шел ни в какое сравнение с успехом знаменитого дуэта. Сначала в Израиль уехала дочь Ефима Иосифовича Анна с мужем Леонидом Каневским, майором Томиным из «Знатоков», затем и сам Березин с женой Розитой. Народный артист Украины умер в своей квартире в Тель-Авиве. Его любимой Розочки уже не было с ним семь лет…
Вдова Юрия Тимошенко Юлия Пашковская: «Самое большее, что мог себе позволить Фима, -- стакан вина после удачного выступления»
«Фима часто рассказывал о своем детстве, вспоминал Одессу, из которой он родом, -- рассказывает вдова Юрия Тимошенко Юлия Пашковская. -- Он родился 11 ноября. Кстати, в один год с Юрой. Только мой муж появился на свет летом, а Фима -- осенью. Его отец работал в цирке билетером, мать занималась детьми. У Фимы был старший брат Марк, который уже давно умер.
Юра и Ефим познакомились в Киевском театральном институте, который вместе и закончили. Встретились на студенческом капустнике и с тех пор почти никогда не расставались. И не ссорились. Правда, было однажды, что они не сошлись по каким-то творческим вопросам. Тогда Фиму пригласили поработать вторым режиссером в Театр имени Леси Украинки. Он прослужил там полтора года и вернулся на эстраду».
О дружбе Тимошенко и Березина ходили легенды. Говорят, Тарапунька даже в партию не пожелал поступать без Штепселя. И поначалу даже отказывался от звания заслуженного артиста. Сказал: «Или двоим, или никому». Дали двоим. Потом и народными артистами Украины вместе стали. А вот народных СССР им так и не дали. Два раза знаменитый дуэт подавали на присуждение звания и каждый раз их документы непонятным образом терялись. Когда решили подавать в третий, Юрий Тимошенко категорически заявил: «Все, с нас хватит. Не хотим. У нас есть звания -- Штепсель и Тарапунька… »
Первыми их заметили еще в театральном институте Наталья Ужвий и Амвросий Бучма. Именно они посоветовали друзьям идти на эстраду. Правда, тогда у Тимошенко и Березина были другие сценические образы. Березин -- театральный осветитель, Тимошенко -- милиционер. Во время войны Березин стал поваром Галкиным, а Тимошенко -- банщиком Мочалкиным. В таком виде дуэт просуществовал пять лет. И только в 1946 родились те самые, любимые миллионами Штепсель и Тарапунька…
«Когда я познакомилась с Юрой в 1961 году, дуэт Штепселя и Тарапуньки был уже на пике славы, -- вспоминает Юлия Пашковская. -- Фима был удивительно положительным во всех смыслах человеком. Никогда не курил. И пил очень мало. Самое большее, что мог себе позволить, -- стакан вина после удачного выступления. А как он прекрасно относился к своей Розите! Называл ее только Розочкой, она часто сопровождала нас на гастролях. Розита играла в оркестре Киевского оперного театра на малых ударниках.
У Фимы была просторная трехкомнатная квартира на улице Ленина. Мы часто с Юрой заглядывали к ним в гости. Сначала в семье Березиных родилась дочь Анна, потом сын Григорий. Сейчас Гриша живет под Москвой. Фима обожал детей. Летом они все выезжали на дачу. Туда же приглашали гостей. Правда, на даче Березиных в Конча-Заспе не было ничего необычного. Модный в те годы финский домик, роскошные сосны и высокая трава. Фима всегда любил природу. Семью на дачу вывозил на собственной машине. У Березиных была «Победа». Помню, как-то во время нашего приезда к ним на дачу Фима вдруг стал серьезным и сказал: «Недавно понял одну вещь: детям надо отдавать все еще при своей жизни… » Я подумала: «Боже, почему ему именно сейчас в голову лезут такие мысли… »
Как-то журналист спросил у Фимы, кого бы они взяли к себе третьим. На что тот ответил: «Чарли Чаплина». Действительно, равных им по популярности было мало… Помню, как-то на гастролях мы с Фимой, гуляя по городу, купили на ужин кубики с растворимым какао. Шли в гостиницу в предвкушении вкусного напитка. Но каково же было наше удивление, когда эти кубики не пожелали растворяться и нам пришлось их замачивать в стакане чуть ли не два дня. Делали уже это в качестве эксперимента. Тогда Фима мне сказал: «Запомни, ничего, произведенного в Одессе, не покупай. Ни коньяка, ни шампанского, ни кубиков какао… »
Многие диалоги, а то и целые концертные программы Тимошенко и Березин писали вместе. Обычно собирались дома у Тимошенко. Особенно волновались, когда речь шла о правительственном концерте. Работали целую ночь, а утром везли заверять материал в ЦК КПСС. Почти все пропускали. Штепсель и Тарапунька были лично знакомы с Никитой Хрущевым. Они частенько ездили выступать к нему в Кончу, а затем и в Москву на банкеты…
«Конечно, после смерти Юры Фиме уже было тяжело работать одному, -- рассказывает Юлия Пашковская. -- Он реже стал заходить ко мне в гости, хотя мы все время созванивались. Потом его дочь Аня вышла замуж за популярного актера советского кино Леню Каневского, и они уехали в Израиль. Через несколько лет Фима с Розитой уехали тоже. Конечно, такой славы, как в Советском Союзе, у него уже не было. Через несколько лет после их переезда умерла Роза. У нее всегда были проблемы с сердцем, но она никогда не обращала на себя внимания. Слишком была занята мужем. Фима страшно тяжело перенес этот удар. Потом у него начала прогрессировать болезни Паркинсона. Последний раз я говорила с Фимой семь лет назад, во время поездки по Израилю. Мы с группой приехали в Тель-Авив буквально на несколько часов. На встречу у меня уже не было времени. Помню, я позвонила Фиме, у него был очень слабый голос, он еле выговаривал слова. Сетовал: «Как же так получается, ты здесь, и мы не можем встретиться… » Мне было жаль до слез, но ничего поделать я не могла. Уже тогда Фима жил в отдельной квартире, и за ним присматривала экономка. Говорят, последнее время он перестал узнавать даже близких людей… »
Александр Каневский: «В Израиле врачи продлили жизнь Березина на пять лет»
Брат знаменитого майора Томина, Леонида Каневского, известный писатель Александр Каневский, дружил с дуэтом Тарапунька и Штепсель более тридцати лет. В Советском Союзе именно он был автором многих их знаменитых интермедий. 20 лет Александр Каневский работал с Березиным и Тимошенко, а потом тоже уехал в Израиль.
-- Последний раз я видел Ефима год назад, -- рассказал «ФАКТАМ» по телефону из Тель-Авива Александр. -- Он был уже ОЧЕНЬ болен. Помню, после этого Леня мне сказал: «Не ходи больше к Фиме. Не надо. Он тебя не узнает». Тогда я мысленно попрощался с великим Ефимом Березиным.
-- Он хотел уехать из Советского Союза?
-- Это получилось случайно. Сначала в Израиль уехали Аня с Леней. Через год, это было в начале девяностых, к ним в гости приехали Фима с Розой. А на третий день пребывания в Тель-Авиве у Фимы случился инфаркт. Его быстро поставили на ноги, но врачи категорически запретили ему летать. «Делайте, что хотите, -- сказали, -- даже коньяк можете пить, но следующего перелета вы не переживете». Так они и остались в Израиле. Месяц пожили у детей, потом получили гражданство и отдельную квартиру.
-- Березин часто жаловался на здоровье?
-- Когда он приехал в Израиль, у него уже была болезнь Паркинсона. И с каждым она годом прогрессировала. Леня и Аня сделали все возможное, чтобы продлить ему жизнь. Ефим лечился у лучших врачей в лучших клиниках. Говорили, что врачи продлили ему жизнь на пять лет. Конечно, последние годы были самыми тяжелыми. Умерла Роза, и за Ефимом ухаживала женщина, которая его любила. Он был всегда чистеньким, опрятным. Но последние годы он не мог сам вставать с кровати, почти не двигался, утратил речь… Ефим уже давно никому не давал интервью. Помню, я его записывал, когда делал телепередачу, посвященную своей выпускаемой в Украине газете «Неправда». Ему тяжело давалось каждое слово: «Я люблю свою Родину и желаю ей успехов. Здесь прошли лучшие годы моей жизни». Потом немного помолчал и произнес знаменитые: «Здоровеньки були… » И это было сказано с такой…
-- … болью?
-- Скорее, светлой печалью. Конечно, в Израиле он уже не работал. Помню, я делал творческий вечер, посвященный его 75-летию, в огромном концертном зал в Тель-Авиве на 1800 мест. Пришли все, кто любил и знал Березина. На сцену выходили Козаков, Губерман, Левинзон, Каневский. А Ефим сидел в кресле. Такой красивый, нарядный. Потом подошел к микрофону. Ко мне, говорит, до концерта подошла женщина и спросила: «Вы Штепсель? Так вас еще можно узнать… » Салям алейкюм, мои дорогие». А после концерта Фима мне сказал: «Знаешь, я не буду больше выходить на сцену. Это в последний раз. Не хочу быть смешным… » В этом была его трагедия…
-- Он был веселым человеком по жизни?
-- Душа компании и вечный тамада. Они с Юрой были очень разные. Юра -- взрывной, непредсказуемый. Эдакий большой ребенок, который больше всего на свете любил бублики с молоком. А Фиму многие называли Ребе. Он гасил все неприятности, которые мог учинить Тимошенко. Как-то за день до правительственного концерта в Кремле Тимошенко, которому всегда была противна показуха, вырвал себе зуб, пришел с опухшей щекой и, конечно, сорвал выступление. На что Березин ему философски заметил: «Ну и дурак ты, Юра. На все концерты-то зубов не хватит… »
У Березина была потрясающая память. А Тимошенко трудно запоминал текст. И во время выступления Ефим частенько подсказывал ему слова. Лишь однажды он забыл их напрочь. Это было, когда в киевском Доме актера прощались с Юрием Тимошенко. Березин стоял рядом с гробом совершенно белый. «Так много хотел сказать тебе, Юра, -- произнес он. -- Прости, я забыл свой текст… »
-- Говорят, однажды они сильно повздорили…
-- Ни Юра, ни Фима не любили об этом вспоминать, и никто так и не знает, что произошло на самом деле. Но год они не выступали вместе. А потом поняли, что друг без друга им не работать, стали, как сиамские близнецы. Однажды за слово «жид» в адрес Фимы Юра в Москве прямо в гостинице набил морду какому-то чиновнику. Он был очень взрывной, борец за правду. Как-то им разрешили поехать с концертами в Англию. Два месяца ребята учили тексты на английском языке. Прошли все инстанции, осталась последняя подпись, в ЦК. Чиновник, рассматривая их документы, воскликнул: «Как? Почему вы еще не в партии!» Тимошенко как стал на него кричать, что, мол, покуда здесь будут работать подонки, его и ноги там не будет… В общем, в Англию их не пустили.
-- Наверное, жены двух артистов были, мягко говоря, не в восторге…
-- Что вы! Розита всегда поддерживала Фиму во всем. Знаете, она была просто подарком судьбы. Жена -- была ее главная профессия. И детей воспитывала в уважении к отцу. Приезжая на гастроли, всегда оформляла его гостиничный номер по-домашнему. Застилала привезенную с собой скатерть, ставила на стол любимую вазочку Березина. Тот только охал: «Когда ты все успела!» В ресторане договаривалась с поваром, чтобы для Березина готовили отдельно. Он не ел жареного. Роза умерла быстро, буквально за месяц. Для Фимы это была страшная трагедия. Сначала мама, потом жена. Он обожал свою мать. Она себя так всем и представляла: «Мама Штепселя». Фима рассказывал, что как-то он приехал поездом в Одессу, выходит из вагона, а там уже полно народу, и в центре его мама что-то рассказывает, машет руками. Фима ей: «Мама, я же просил тебя не устраивать митинг». А она ему: «Фимочка, я не виновата, они меня сами узнают… »
Юра же как в творчестве, так и в любви был взрывным человеком. Когда он второй раз женился, на Юлии Пашковской, ему не дали отдельную квартиру в Киеве. Кто-то из чиновников заявил, что, мол, на всех жен квартир не накупишь. Юра обиделся, взял Юлю, и они уехали к его маме в Полтаву. Там его быстро приняли на работу в Полтавскую филармонию, дали роскошную квартиру. Чего стоило обратно вернуть его в Киев! В общем, дошли до самых высоких правительственных чинов, но только после того, как ему предоставили квартиру, Тимошенко вернулся.
-- Они были безумно популярны…
-- Народ их обожал, а вот чиновники не любили. Как-то перед концертом в Ужгороде к артистам подошла старушка. Сказала, что никогда не выезжала из своего села и только уговорила зятя привезти на концерт Штепселя и Тарапуньки. «Вот увидела вас живьем, теперь и умирать можно», -- сказала. Погладила обоих и ушла. Даже на концерт не осталась. И письма они мешками получали. Писали просто: «Москва. Кремль. Тарапуньке и Штепселю». Да, было время… Пока был жив Фима, эпоха Штепселя и Тарапуньки еще продолжалась. Теперь они стали легендой…
1113Читайте нас в Facebook
