Геннадий Удовенко: «В ООН меня называли „мистер Председатель“. Потому что я все время где-то председательствовал»
Как ни странно это звучит, но первым официальным местом работы Геннадия Удовенко, выпускника факультета международных отношений Киевского государственного университета имени Шевченко, был... колхоз. Считалось, что советский дипломат сначала должен получить жизненный опыт. «В 24 года партия меня направила работать председателем колхоза. Три года, с
Затем была учеба в аспирантуре и работа в Министерстве иностранных дел УССР. В 1965 году Геннадия Удовенко командировали в секретариат отделения ООН в Женеве, а спустя девять лет он возглавлял одно из управлений секретариата ООН в Нью-Йорке. С
«В Штатах мы ежемесячно получали по семь-восемь тысяч долларов. Всю зарплату сдавал Союзу за то, что мне разрешили работать за границей»
В Нью-Йорке чета Удовенко жила на Манхэттене. «За 600 долларов, которые выделяло нам советское государство на жилье, снимали двухкомнатную квартиру в 30 квадратных метров в новом доме на
Имелись и нематериальные «нюансы» в столь привлекательной для чужих глаз жизни дипломата. «Нельзя было, например, в загранкомандировку брать с собой детей. Когда я поехал в первую длительную командировку на шесть лет, дочь закончила четвертый класс. Летом с огромным трудом ей разрешили на каникулы приехать к нам в Женеву. Для этого потребовалось решение комиссии ЦК КПСС. Дочь воспитывала бабушка, и я всегда чувствую неудовлетворенность от того, что Елене недоставало родительской ласки», — признавался позже Геннадий Иосифович...
Дипломатическая служба, которой Геннадий Удовенко отдал целых сорок лет, налагала весьма строгие ограничения и на его повседневную жизнь. «У тебя может быть старый костюм, но всегда должны быть свежая белая рубашка и обязательно начищенные туфли. В зависимости от времени дня на тебе должен быть или светлый, или темный костюм. Стиль дипломата несколько консервативен», — говорил Удовенко. Он безукоризненно придерживался дипломатического дресс-кода сам и требовал того же от коллег и высокопоставленных чиновников. «Едем в аэропорт встречать какого-то президента. Наш вице-премьер в коротенькой курточке, а должен быть в пальто. Я сделал ему замечание: „Так нельзя“. Он не обиделся, побежал и у кого-то одолжил пальто», — рассказывал Геннадий Удовенко.
«Перес де Куэльяр, завершая свое пребывание на посту генсека ООН, сказал, что лучшей замены, чем я, он для себя не видит»
Кстати, в аппарате ООН его называли «мистер Chiefman», то есть «Председатель». «Потому что я все время где-то председательствовал. В 1985 году был председателем Совета Безопасности ООН. Потом дважды, когда Украину избирали членом Экономического и Социального Совета ООН, был вице-президентом этого Совета. Я был очень популярным человеком в ООН», — с улыбкой говорил Геннадий Иосифович. Надо заметить, что Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр видел в Удовенко своего преемника. Вот что рассказывал об этом Геннадий Иосифович: «Впервые Перес де Куэльяр заговорил об этом, когда я был постоянным представителем Советской Украины в ООН. И уже на волне нашего национально-демократического возрождения приехали Владимир Яворивский и Константин Масик, который тогда был первым вице-премьер-министром. Я им организовал визит к Пересу де Куэльяру. Он сказал, что завершает свое пребывание на посту генсека ООН и лучшей замены, чем я, для себя не видит. Но этого так и не произошло».
Помимо «мистера Chiefman» сотрудники секретариата ООН называли Геннадия Удовенко еще и «Whiskyman» — «человек-виски», потому что он очень любил этот напиток. В качестве аперитива предпочитал красное или белое вино, а в еде был весьма неприхотлив. Однако становился невероятно требовательным, когда дело касалось дипломатических приемов. «Советские приемы всегда имели богатый стол. Мы в ООН неизменно стремились, чтобы была украинская кухня, даже сами делали домашнюю колбасу, — вспоминал он. — Правда, я на приемах никогда ничего не ел. В дипломатии главное — беседа. Ты же не кушать приехал! Поэтому мог разве что взять стакан виски и держать его для вида». Гостей же угощали со всей щедростью. Причем хватало и еды, и питья. Несмотря на то, что с 1986 года в СССР действовал сухой закон.
«Без спиртного на приемах складывалась гнетущая обстановка, как на похоронах. Гости не понимали: всегда были и „Московская“, и „Столичная“, а тут вдруг — ничего. Поэтому, когда я давал прием под конец своего председательствования, рискнул поставить выпивку. Тогда на столах были наша популярная „Древнекиевская“ с перцем, виски, джин, белое и красное вино, которое я сам выбирал в нью-йоркских магазинах, — вспоминал Геннадий Иосифович. — Посол Франции де Камелярия после приема вышел на улицу, и на него набросились 20 американских журналистов: „Какие напитки подавал Удовенко? У них же теперь сухой закон?“ „Нет, все подавал“, — ответил тот. А на следующий день это напечатали во всех газетах»...
Могло ли дипломату за такую вольность влететь от партийного руководства? Вне всякого сомнения!
По сути, «опека» соответствующих органов имела место, что называется, всегда и везде. «Очень проверяли на надежность перед тем, как выпустить за рубеж. Самое страшное для дипломата было иметь родственников за границей либо репрессированных. У моего друга тетю, которую он никогда не видел, еще девушкой вывезли за границу. Так его из-за этого на дипломатическую работу не взяли и он стал невыездным», — сокрушался Геннадий Удовенко. Он рассказывал: «В США у меня в служебном кабинете были двойные пол, потолок, стены без окон. Между стенами было установлено противоподслушивающее устройство... Оно целыми днями гудело, чтобы американской разведке не было слышно разговоров, происходящих в кабинете. Америка меня не слышала, а вот Союз слышал все, что ему нужно было. Но это постоянное гудение страшно действовало на нервы. 
Иногда по 12 часов приходилось работать под аккомпанемент этого гула»...
*Геннадий Удовенко: «В США у меня в служебном кабинете было установлено противоподслушивающее устройство... Оно целыми днями гудело, чтобы американская разведка не могла подслушать разговоры. Иногда по 12 часов приходилось работать под аккомпанемент этого гула»
В жизни дипломата Геннадия Удовенко было немало интересных историй. Достаточно вспомнить подготовку визита в 1991 году Президента Украины Леонида Кравчука в Канаду. Местные власти никак не могли решить, какой же флаг Украины вывешивать. «Конгресс украинцев в Канаде настаивал на сине-желтом, — вспоминал Геннадий Иосифович. — Канадцы меня спрашивают: «А какой у вас флаг в действительности?» Отвечаю: «Сине-желтый». Тогда они говорят: «Хорошо, только нам нужно официальное подтверждение». Звоню в Нью-Йорк своему заместителю Виктору Крижановскому: «Готовь письмо канадскому министерству иностранных дел, что у нас такой флаг». Поскольку на тот момент государственные символы уже независимой Украины еще не были узаконены, мы не имели права этого делать. Нас тогда спас язык: своим мы написали «национальный» флаг, а английское «national» означает и «национальный», и «государственный».
Другая история — как в Вашингтон приехал Президент Леонид Кучма. Известно, что в свое время он возглавлял завод «Южмаш», на котором выпускались знаменитые межконтинентальные баллистические ракеты SS-18 «Сатана». Американские журналисты его просто допекали вопросами о ядерном арсенале Украины. «В конце концов Кучма не выдержал, — вспоминал Геннадий Удовенко, — и сказал: „Поблагодарите, что это я к вам приехал, а не мои ракеты прилетели“. Все сразу же притихли»...
Даже увлечения у дипломата были «профессиональными». «Когда в 1965 году приехал работать в Женеву, меня сразу спросили, какое у меня хобби. Какое могло быть хобби в советское время?! Пришлось срочно придумать. С того момента и собираю тарелки тех стран и городов, где побывал. Сейчас ими завешан уже весь балкон».
К слову сказать, Геннадий Иосифович увлекался книгами по искусству, собирал художественные альбомы. Будучи заядлым театралом, вместе с супругой часто бывал в оперном театре, нередко ходил на выставки.
Не забывал Геннадий Удовенко и о поддержании физической формы. В молодости шесть дней в неделю бегал по восемь километров. Позже занятия спортом ограничил ходьбой, но каждое утро «проезжал» на велотренажере пять километров...
«Будучи очень толерантным, Геннадий Удовенко, когда нужно, становился крайне жестким, и согнуть его было невозможно»
В бытность свою министром иностранных дел Удовенко принимал самое непосредственное участие в переговорах по отказу Украины от ядерных боеголовок.
— Мы с Геннадием Иосифовичем в общей сложности часов тридцать провели в комитетах Верховной Рады, доказывая необходимость отказа от ядерного оружия. Помню, он тогда очень эмоционально выпалил: «На нас шалено тиснуть», — имея в виду международное сообщество, — поведал «ФАКТАМ» бывший секретарь СНБО Владимир Горбулин.
В 1997 году, когда Геннадий Удовенко возглавлял украинское внешнеполитическое ведомство, был также подписан «Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и Российской Федерацией». Сейчас мало кто помнит, что подписание этого договора могло сорваться из-за разногласий по поводу раздела Черноморского флота.
— Борис Ельцин занял жесткую позицию: "Без договоренностей по разделу Черноморского флота мы никогда не подпишем Большой договор, — вспоминает Владимир Павлович. — И наши дипломаты во главе с Удовенко отменно поработали. Да и сам он сыграл очень большую роль. Например, в
Он был очень толерантным и деликатным человеком. При этом мог запустить в разговор тончайший скепсис, чтобы сгладить намечающиеся противоречия. Ирония присутствовала даже в его взгляде, но тем не менее он никогда на выходил, что называется, за рамки, а когда нужно, становился крайне жестким, и согнуть его было невозможно.
2948Читайте нас у Facebook
